На чужих рубежах. Посев

— Гер командант? — во время этого монолога Гюнтер обошёл американца и оказался у него за спиной.

Впрочем, тот даже глазом не повёл, хоть и не мог не видеть телодвижений моего спутника. Демонстрируя отменную выдержку, он продолжал смотреть прямо на меня, слегка кривя рот в улыбке и не опуская рук.

— Не стоит Гюнтер, — покачал я головой немцу, красноречиво чиркнувшему пальцем по шее. — И вы мистер Смит, опустите руки.

— Товарищ, могу ли я понимать это как заключение временного... союза, — улыбнулся он.

— Во-первых: гусь свинье не товарищ. А во-вторых... Временного? Да ни в коем разе, — пришла моя очередь кривить рот в усмешке, глядя как улыбка пропадает с лица ЦРУ-шника — Временщики нам не нужны.

— М-дам. Очень жаль... — произнёс американец печальным голосом, — что ваша социалистическая идеология не позволяет вам видеть дальше своего носа. Признаться, я был лучшего мнения о вас, как об образованном советском гражданине и удивлён тому, что вы видимо не до конца понимаете в какой заднице мы оказались...

— А я удивлю вас ещё больше, — всё так же нагло и с вызовом оборвал его я. — Я не коммунист и даже не гражданин СССР. Да и вообще мистер Смит, поменьше патетики, не стоит играть на публику — поверьте, мы неблагодарные зрители. Да и выбранная вами линия поведения устарела лет этак на сорок.

— Я не... — американец замолчав зло блеснул глазами, и глубоко вздохнув, расслабился — ...в чём же я ошибся?

— Вы ведёте себя как пережиток холодной войны. Не стоит. Ваши методы на меня просто не сработают. Я военнослужащий Российской Федерации, вы же пытаетесь давить не на те струны апеллируя к стране, которой давно нет и к идеологии, которую я не разделяю.

— Советского Союза... нет? — не сказал бы что новость шокировала Айзека, но на долю секунды он всё-таки не смог скрыть эмоций. — А USA?

— Они — есть. Скажите мистер Смит, если конечно это ваше настоящее имя, вы поддерживаете идею однополых браков и толерантности к извращенцам разных мастей?

— Нет! — довольно резко ответил он. — С чего простите я должен отвечать на такие вопросы?

— А с того, что в таком случае вы не настоящий современный американец! — опять ухмыльнулся я. — Я ясно выражаюсь.

— Более чем... — ответил он задумчиво. — А вы из какого года?

— Две тысячи семнадцатый. И предвосхищая ваш вопрос — ховерборд ещё не изобрели.

— Неужели всё так... — ЦРУ-шник попытался найти подходящее слово, — плохо.

— Да, нет... — перестав задирать американца, я пристально посмотрел ему в глаза. — Не всё. Гадят всему миру помаленьку, демократией торгуют, с Россией и Китаем бодаются, европейцев доят, банановые республики бомбят. В общем идёт нормальный политический процесс. А извращенцы — из и у нас хватает.

— Судя по тону — завидуете? — усмехнулся Смит.

— Есть мальца, — признался я. — Глупо отрицать очевидное. Живёте вы до сих пор заметно лучше, чем мы.

— Да... вы явно не комми, — американец, медленно повернувшись, посмотрел на Гюнтера. — А мистер...

— Гюнтер Вейнер. Ефрейтор кайзеровской армии.

— Оу... — вот теперь ЦРУ-шника проняло. — Признаться не ожидал. Моё почтение.

Молчавший всё это время гефрайтер даже не кивнул, только хмуро посмотрел на меня. А что я мог ему сказать? Пока что — ничего.

— Так что насчёт вашего отказа? — вновь обратился ко мне Айзек.

— А я ещё и не отказывался, — улыбнулся я. — Я всего лишь сказал, что временщики нам не нужны. Вы либо с нами, либо идёте своей дорогой. Есть конечно третий вариант, быстрый и относительно безболезненный.

— Нет спасибо, я слишком люблю свою задницу и уже один раз успел проститься с ней, — Смит отрицательно покачал головой. — Каковы условия первого варианта? Второй кажется мне не шибко разумным.

— Вы без каких-либо оговорок присоединяетесь к нам. Демократии не обещаю, но думаю вы понимаете...

— Понимаю, — перебил меня Айзек. — Приказы должен отдавать кто-то один. По поводу же оговорок...

Он задумался и замолчал. Где-то с минуту он стоял погружённый в собственные мысли, а затем произнёс.

— Знаете... я согласен! — он протянул мне руку. — Не вижу, как это может повредить Соединённым Штатам, а потому надеюсь, что я могу рассчитывать на вас!

— Не думаю, что здесь есть какие-нибудь соединённые штаты, — усмехнулся я и аккуратно, чтобы не поломать ему кости отвечая на рукопожатие. — Гюнтер у тебя есть какие-нибудь возвражения.

— Никак нет гер командант, — ответил немец, всё ещё нехорошо косясь на американца, однако руку пожал.

Конечно нельзя было говорить о каком-либо доверии к нашему новому спутнику. Этакий чёртик из табакерки. Да я вообще никому здесь не доверял, не заслужили пока. Хрен его знает, что творилось в голове у того же немца. Это сейчас он спокойный, а встретим какого-нибудь Фрица, и он вполне может решить, что пришло время для Четвёртого Рейха. То-же самое и с этим мистером Смитом будь он неладен.

Здоровая паранойя в моём случае не болезнь, а допинг к чувству самосохранения. А с другой стороны — даже в моём бронекостюмчике, один человек — хорошо, а два и тем более три — ещё лучше. Хотя за ними нужен глаз да глаз.

— Гер командант? — слегка вздёрнув бровь посмотрел на меня Смит.

— Это компромиссное решение, — ответил я, дёрнув плечом. — Всё лучше, чем "Ваше благородие" или "Фюрер".

— Не могу не согласиться, я кстати так и не узнал вашего имени.

— Виктор Александрович Лермонтов, — запоздало представился. — Старший лейтенант воздушно десантных войск Российской Федерации.

— Лермонтов, Лермонтов... — где-то я слышал эту фамилию... — задумался Смит. — Среди ваших предков случайно не было известных музыкантов.

— Нет, — улыбнулся я, не горя желанием рассказывать новым знакомым о своём знаменитом однофамильце.

— Могу я звать вас Виком?

— Не вопрос. К тому же вы — гражданский, как я понимаю.

— Да. Но перед тем как пойти в агентство мне довелось повоевать во Вьетнаме.

На вид Смиту было лет тридцать, хотя... если он воевал во Вьетнаме, а затем до восемьдесят седьмого работал в ЦРУ, то скорее всего Айзек был старше меня. Видимо хорошо сохранился.

Американец тем временем подошёл к парапету, и облокотившись на него, хмуро посмотрел на центр колонизационного модуля. Помедлив, спросил:

— Вик, Гюнтер... как вы думаете, что это такое.

— Административный центр колонизационного модуля, — произнёс немец и добавил. — Наверное...

— Да это понятно, — Айзек повернулся к нам и привалился спиной к перилам. — Все я думаю получили некую... скажем так чужую память?

— Я думал, что сошёл с ума, — честно признался Гюнтер.

— Мистер Смит...

— Зовите меня Айзек.

— Айзек, а какую роль вам назначили... — я повертел в воздухе пальцем, пытаясь подобрать название для тех, кого ранее называл "людьми из будущего".

Ну не складывалась у меня в голове картина подобного "прекрасного далёко" для человеческой расы. Люди, действительно напоминающие зомби, какое-то божество, такие как мы в гефрайтером и безвольные Homo Equium. А ещё горы трупов на тёмных улицах под нами...

— Вы видели, что творится внизу? — спросил я ЦРУ-шника.

— Да. Жуткое зрелище. Настоящий Дахау...

Гюнтер насторожился, услышав название древнего немецкого поселения, но промолчал.

— А те, кто меня воскресил назначили меня пилотом глайдера, — он потрепал свой белый пиджак. — У меня ведь действительно в прошлой жизни была большая лётная практика. Но те монстры, что всплывают в моей памяти, не похожи ни на самолёт, ни на вертолёт или планер.

— Вот что, — я поднял с земли свой объёмистый чемодан, и посмотрел на спутников. — надо бы найти какое-нибудь укромное местечко, сесть и спокойно всё обдумать.

— Так пойдёмте ко мне! — внезапно предложил Смит, отталкиваясь от парапета. — Кто бы ни был хозяином этого места, он позаботился о том, чтобы снабдить меня собственной квартиркой. И ещё... кхм... да.

Видя наши лица, Айзек поспешил объяснить.

— Когда меня возродили и отпустили, я увидел под ногами линию, состоящую из стрелок. Она вела к чему-то вроде жилого блока. Что-то вроде студенческого общежития. Там для меня была подготовлена комната.

Не сговариваясь мы с Гюнтером посмотрели себе под ноги.

К Айзеку мы не пошли. Его "общага" о располагалась на другом конце колонизационного модуля. Стрелки же, убегающие от моих ботинок, вели в противоположенную сторону. Они привели нас к широкому проходу в стене рукотворной пещеры, за которым располагалась ещё одна, поменьше, в центре которой высилось нечто, отдалённо напоминающее жилые надстройки на круизном океанском лайнере.

Нечто похожее я несколько раз видел в статьях, посвящённых творениям различных архитекторов, работающих над "экологической" архитектурой. Гибкие линии, волнистые формы, обилие зелени белого цвета и чёрных стеклянных поверхностей. Мне как человеку в подобных вопросах неграмотному, в общем-то нравилось, хотя создавалось ощущение сильного диссонанса с центральным, нарочито технологическим отсеком колонизационного модуля.

Первое что бросилось в глаза — большое количество высоких людей в чёрных пиджаках с красными полосками и наоборот сравнительно малое с обычным человеческим ростом. За исключением меня, здесь было несколько бойцов в бронекостюмах, отдалённо похожих на тот что был на мне. Импортированная в меня память, подсказала название — "Воин MK1" Были они тёмного серого цвета, аляповатые и внешне неуклюжие. Однако впечатление производили грозное, как и здоровые плазменные пушки в руках у этих мастодонтов.

Однако поразили нас не чудеса научно-фантастического вооружения, а созданная для моих потребностей Homo Equium, с холодным взглядом пустых, неестественно голубых глаз. Прекрасная словно мраморная статуя и такая же безучастная Снежная Королева встретила меня на пороге приличного размера залы, куда привела меня линия из стрелок. Поклонилась, презрительно посмотрела на моих спутников и величественно уплыла куда-то в смежное помещение.

— Однако... — протянул Айзек и присвистнул, в то время как Гюнтер посмотрел на меня очумевшими глазами и промолчал.

Невидимый для меня указатель Вейнера направил его совсем не в это явно элитное местечко. Гефрайтеру, которому в этой жизни руками невидимых кукловодов было предначертано стать "Мотопехотинцем", чтобы не вкладывали в это понятие воскресившие нас существа, отводилась небольшая, вытянутая наподобие пенала коробка, в едва выступающем из стены здании неподалёку, и ожидавшая его появления кукла. Дородная бабища явно немецких кровей с массивными грудями способными вскормить целое племя.

Она меланхолично возлежала в похожей на стоматологическое кресло лежанке с кольцевидной надстройкой вокруг всего аппарата и даже не соизволила посмотреть на пришедшего в дом хозяина. Гюнтер сначала даже не понял, кто-это оккупировал вроде как принадлежащую ему жилплощадь. Затем порылся в чужой памяти, вспомнил и как-то взгрустнул.

Уж больно лицом предназначенная ему кукла напоминала бывшего губернатора Калифорнии. Конечно же гефрайтер не мог ничего знать о ещё даже не родившимся в его время почётном терминаторе планеты Земля, но судя по всему, "Хозяева" не угадали с вкусовыми пристрастиями выходца из Восточной Пруссии. Потому увидев доставшуюся мне "Снежную королеву", вояка в начале остолбенел, а затем пронзил меня на меня таким взглядом, что по спине побежали мурашки.

Мне же "кукла" откровенно не понравилась. Нет, с фигуркой и лицом у неё всё было очень даже! Этакая "Василиса Прекрасная", настоящая русская царевна у которой даже в волосах было что-то вроде стилизованного обруча— кокошника. Ей бы на берег застланной туманом речки, под цветущие яблони и груши выходить, да грустные протяжные песни петь, а вот не приглянулась она мне и всё тут. Даже в обычной штампованной "Барби" как мне показалось было что-то, чего создатели полностью лишили мою куклу.

— Что-то они вялые какие-то, — задумчиво произнёс Айзек, обходя мои довольно нескромные хоромы. — Моя, когда я пришёл, еле второчила ложкой в миске с какой-то зелёной жижей и даже не обратила на меня внимания. Бэйби из раздевалки и то выглядели больше людьми чем...

— Так народ, не расслабляемся, — прервал я лишние разговоры и подойдя к окну выглянул наружу, затем обернулся и увидев лицо немца рявкнул. — Гюнтер! Гюнтер мать твою! Очнись уже!

Видимо привычный кайзеровцу командный голос сработал и в озлобленных потянутых поволокой глазах гефрайтера которыми он буравил меня, промелькнула в начале осмысленность, а затем удивление. Хмурясь и бурча что-то себе под нос, он вытянулся и всё же продолжал смотреть на меня как на врага народа.

— Что с тобой происходит солдат, — рыкнул я ему в лицо, подойдя почти, что вплотную. — Отвечать!

В чем, в чём, а в общении с младшими по званию, я за свою не такую уж и долгую военную карьеру поднаторел. Солдат, что в наше время, что в прошлые века, существо пусть подневольное, но думать умеющее. Гюнтер же ещё ко всему прочему состоял в чужой армии, а потому, хоть и по собственному желанию перешёл под моё командование, вряд ли в серьёз воспринимал меня как командира. Авторитет штука такая, сама по себе не появляющаяся.

К тому же, по сравнению с привычными ему офицерами, вёл я себя довольно либерально и похоже, что это было ошибкой. Человек с трудом расстаётся с вбитыми в голову стереотипами, а потому моё поведение кайзеровец вполне мог принять за слабость. Сейчас, когда первый шок прошёл, Вейнер вполне мог начать раскаиваться в своём поспешном решении, а от того и первые признаки агрессии.

И неважно, что послужило её причиной. Красивая баба, большая хата или моё решение по американцу, давить подобное нужно в зародыше.

— Ничего гер Командант! — выкрикнул немец.

— А мне кажется, что ты хочешь мне что-то сказать!

— Найн!

— А ты подумай! Не стесняйся это даже полезно!

— Я думаю...

— Молчать! — от моего нового рыка Гюнтер вздрогнул и непонимающе уставился на меня, я же, перейдя на спокойный немного скучающий голос продолжил. — Солдат у которого есть время, чтобы "думать" — плохой солдат! Гюнтер ты плохой солдат и позоришь не только своего Кайзера, но и меня!

— Ист шульд! — рявкнул немец, уставившись тупым взглядом сквозь меня.

Кажется, это переводится как "Виноват!". Немецкого я в школе не учил, но каких-то верхушек из командно-строевого языка успел понахваталстья.

— Ну раз виноваты еврейтор, — расстроенно покачал я головой. — То будем перевоспитывать. Коли научили тебя в армии Кайщера железный орндунг любить, придётся это делать мне.

Парень смотрел на меня обалдевшими глазами, но рта более не открывал.

— Упал — отжался, — приказал я и видя, что он меня не понимает, попросил американца. — Айзек, пожалуйста, продемонстрируйте данное упражнение.

Смит только пожал плечами. Расстегнул свой белый пиджак и сбросив его на соседний диван, быстро выполнил с десяток отжиманий. Гюнтер, глядя на это похлопал глазами, а затем задал вполне логичный для его времени вопрос.