Пришелец

... Когда она уже летела вниз, ее тело вдруг дернуло еще раз — кто-то поймал ее за руку. Ану резко рвануло вверх, и это было последнее, что она запомнила.

Так что же, она... жива?

Ана попыталась открыть глаза. К ее удивлению, это удалось ей без особых усилий. Прикрыла, потом открыла еще раз, привыкая. Прямо над ней был высокий облезлый потолок. Немного поразглядывав его, она скосила глаза в сторону, туда, где ей слышалась легкая возня.

Ее убийца был там. То, что это был именно он, Ана смогла понять только по его фигуре. Сейчас убийца сидел к ней очень близко, и она могла разглядеть его. Тем более что необычная броня лежала у его ног, а сам он был одет только в короткие шорты до бедер и оставшиеся от брони металлические боты. Он сидел к ней спиной, ковыряясь чем-то вроде отвертки в помятом шлеме. Лица его Ана не видела, зато видела обтянутую странной толстой желто-коричневой кожей широкую спину, на которой бугрились крепкие мускулы, когда убийца напрягал руки. На этой спине лежали длинные темные что угодно, только не волосы. Нужно было быть законченным панком, чтобы сделать такое со своей головой.

Ана обвела взглядом окружающую среду. Она лежала в затхлого вида складском помещении, которым явно не пользовались уже много лет. Но, несмотря на паутину по стенам и на потолке, и грязь на темных стеклах, внизу было довольно чисто. Это он здесь навел такой порядок? На столе перед убийцей, насколько ей удалось разглядеть это из-за его спины, стояли какие-то банки и пробирки, как в лаборатории. За окнами была ночь, но пятачок вокруг убийцы освещался пламенем от горевшей мусорной бочки, которую кто-то сюда приволок. Странно, но горящий мусор не пах. Ана запаха не уловила. Только тепло. Ана лежала тоже на столе, прикрытая странной тканью, с виду напоминавшей наждачную бумагу. Но ткань эта обволакивала ее тело, как кокон, и ощущения от этого не были неприятными, скорее, наоборот.

Она, стараясь делать это тише, потянулась к кобуре. И не нащупала ее. Через миг ей вспомнилось, что когда черная прыгучая собака вспорола ее грудь, Ана выронила оружие... Она же ранена!

Ана осторожно коснулась своего тела. Вроде бы она была без рубашки. Он ее раздел? Она осторожно провела ладонью между грудей к животу и обратно. Еще раз. Ана точно помнила, что рана была именно здесь. Такое не забывается.

Раны не было.

Осторожно приподнявшись на локте, Ана откинула с груди наждачную ткань. Ее рубашка в самом деле исчезла, а на коже, там, где была чудовищная рана, остался длинный розовый след.

Никакой боли, или неудобства. Ничего.

Ана свесилась со стола, разглядывая пол. Пол вокруг был заляпан кровью. Следы крови были свежими. Но никаких свежеванных трупов или туш в обозримом пространстве не наблюдалось, а на самом убийце тоже не было видимых повреждений. Эта кровь когда-то принадлежала ей.

Когда она подняла голову, то встретилась с ним взглядом. Долгий миг они смотрели друг на друга, потом он отвернулся, и склонился над работой.

Деревянными руками Ана вернула ткань на место и опустилась на стол. Она никогда не верила тому, что можно потерять сознание от испуга. Только что с ней едва не случилось то же самое. Откуда-то резко пришла странная слабость, отозвавшаяся дрожью в руках, ставшими ватными ногах, и судорожностью сжатого горла.

Первой ее мыслью было то, что он — жуткий мутант, но почти сразу же она отмела ее. Чтобы выглядеть так, требовались усилия не мутации, а эволюции. Теперь уже бросались в глаза и увеличенные пропорции тела убийцы, его чудовищный рост и крепкая, но местами пропорционально странная мускулатура, странноватый цвет его кожи и явно не волосяной покров на голове.

И еще его лицо на первый взгляд ничем, кроме морды, назвать было нельзя. Но только на первый взгляд. Когда Ана встретилась с ним глазами, она поняла сразу и без сомнений. У зверя таких глаз быть не могло.

И еще она поняла, что ей страшно повезло. Этот тип был явно "не отсюда". Он был чужой, не человек. Его броня, теперь было ясно, что это скафандр.

Нельзя сказать, что Ана очень удивилась, или испугалась. Все-таки стараниями Голливуда фильмов про пришельцев, дешевых, и не очень, можно было найти сколько угодно и где угодно. Это было уже не ново, и падать в обморок при виде одного из них было по меньшей мере необдуманно. И бояться Ана его не боялась. Может, из-за врожденного идеализма, но она верила в то, что одна совместная драка способна сблизить кого угодно. Они воевали на одной стороне, и она спасла ему жизнь, причем, не один раз. И захоти он ее убить, мог просто оставить в шахте, не размениваясь на перетаскивание и лечение.

Правда, теперь к суду привлечь его будет трудно. Да Ане расхотелось это делать. Но ее очень волновал другой вопрос.

Синие уроды, пожиравшие людей.

Она снова приподнялась на локте. На этот раз долго решалась, чтобы произнести первый звук. Все-таки размышления — это одно, а если сейчас он убьет ее, то все ее любопытство умрет вместе с ней.

— Эй!

Ана видела, как вздрогнули его плечи. Он снова обернулся к ней. Теперь пришла ее очередь содрогаться. Впрочем, она уже успела привыкнуть к его клыкам и жвалам.

— Ты... не отсюда? Ты прилетел... сюда?

У нее была тысяча вопросов, но задала она самый глупый.

Некоторое время он смотрел на нее. Непохоже было, чтобы он ее понимал. Потом ковырнул отверткой в том отверстии, куда ее загнал до того, и водрузил шлем себе на голову. Как только под наличником скрылось его лицо, он сразу куда больше стал походить на человека. На глазах удивленной Аны шлем поменял свою форму на идеально облегавшую его голову. Чужой поднялся и пересел к ней поближе, на край стола. Почему-то Ана резко вспомнила, что на ней нет верха одежды.

Чужой мотнул головой, точно желая, чтобы она что-то сделала. Ана не поняла. После нескольких мгновений напряженного ожидания чего-то друг от друга, страшный пришелец, как показалось Ане, глубоко вздохнул, и снял свой шлем. Видеть прямо перед собой страшную морду было совсем не приятно, но Ане даже не пришло в голову отшатнуться, когда он склонился к ней, и приладил шлем на её голову. Наличник он опускать не стал. Чуть отодвинулся и что-то рыкнул.

Это было так неожиданно, что Ана вздрогнула. Но еще неожиданнее было то, что она поняла, что он сказал.

Она не разбирала слов, или, тем более, голоса. Просто, слушая его звуки, понимала их смысл. Как когда-то мучительно учила английский, сначала прислушиваясь к общему фону и более-менее додумываясь до общего значения, и только потом научилась различать отдельные слова.

Так было и сейчас.

"Кто ты?"

Поразительно. Она хотела задать ему тот же вопрос.

— Ана Ивановски. Я работаю в полиции.

Глупый ответ. А что еще можно было с ходу придумать?

Чужой досадливо махнул лапой, и знаком показал снять шлем. Ана поняла. Без шлема он ее тоже не понимал.

Черт, но это же неудобно — таскать эту штуку туда-сюда. Может, если пришелец покопается, найдет еще один?

Впрочем, вскоре выяснилось, что и с одним шлемом у них выходило довольно неплохо. Ана стала получать искреннее удовольствие от такого разговора. Несмотря на то, что она была возбуждена так, что стучали зубы, необычность ситуации подстегивала ее. Чужой из загадочного пришельца в ее глазах преобразился в своего парня, просто плохо владеющего языком и сильно смахивавшего на дрессированную пантеру. Выяснив, кто она такая, и терпеливо выслушав сбивчивые объяснения относительно того, что такое полиция, и чем она занимается, а потом и о том, чем занимаются те, которыми занимается полиция, пришелец надолго умолк, видимо, переваривая информацию. Воспользовавшись этим, слегка успокоившаяся и успевшая обнаглеть Ана задала еще вопрос.

— У тебя есть имя?

Он вышел из задумчивости, отреагировав почти мгновенно.

— Хорррррриарррркхррррмм.

Несмотря на то, что шлем был у нее на голове, ничего нового он ей не перевел. Но такое имя человеческие голосовые связки исторгнуть были не в силах.

— Хорриакх?

Он склонил голову. Ее имя в его исполнении звучало еще страшнее.

"Аннарррррммм"

Ей было все равно. Важнее было то, что она сидела в складском помещении заброшенного завода, и разговаривала с настоящим пришельцем. Который еще и отвечал ей, видимо, разговоры с представителями "низших рас" были ему не в новинку. И хоть понимали они друг друга очень плохо и отрывисто, тем не менее, смогли кое-чего добиться, несмотря на протекавший в очень тяжелом ключе разговор.

— Ты с другой планеты?

— Нет. Другая галактика. О такой... таком... ты знание?

— А то. Далеко она — твоя галактика?

— Далеко. Вы... ты летать... другая галактика?

— Что? Летаем ли мы в другие галактики? Да мы на Марс все никак не полетим.

— Марс... другая планета система ваша?

— Ты можешь тише рычать?

У Аны действительно уже долгое время, еще с начала разговора, стоял низкий гул в ушах.

— Ты можешь... говоришь ниже?

Судя по всему, у ее собеседника тоже. Странно, об этом она не подумала. Ему тоже вряд ли нравился ее писк.

— Я попробую. Что ты там спрашивал насчет Марса..?

Выяснив еще несколько вопросов, Ана решила спросить, наконец, о цели его визита.

— Скажи, а ты... прилетел сюда, чтобы уничтожить этих монстров? И... вообще, ты знаешь, откуда они взялись на нашей планете?

Хорриакх нахмурился. Она спросила что-то неприличное? Какой-то секрет?

— Не знаю как... откуда. Вирус в бомбе... дохнут все. Но откуда — не знаю.

— Вирус? Это не опасно?

— Нет. Мы знаем их. Вирус... дохнуть только Враги.

— Значит, ты — тоже что-то вроде полиции? Летаешь по планетам, чтобы их уничтожать?

Было странно разговаривать с ним. Даже через переводчик было заметно, что понятие эмоций практически напрочь отсутствовало в его сознании и речи. Что такое бояться, сомневаться, опасаться, радоваться или презирать, он понимал, но едва ли мог испытывать так, как это было доступно человеку. Отношение к чему-то строилось у него на основании общего мнения о предмете его сородичей. Ана привыкла знать из фильмов и передач, что если высокоразвитые пришельцы должны прилететь, они будут высокоразвитыми во всех отношениях. В том числе обладать полезным качеством сходу решать все проблемы. Реальность же подкачала. Проблем у Хорриакха было очень много, и решить большинство из них ему было трудно. Из того, что он ей объяснял, Ана поняла примерно следующее. Его цивилизация была настолько древней, что они давно уже перестали "считать периоды" с того момента, когда первый скррарх покинул материнскую планету. Со временем они исследовали не одну галактику, и расширяли сферу своего влияния далеко вокруг. Аборигены, которых они встречали во время исследовательских экспедиций, если они были хоть немного разумны, встречали скррархов как богов, и со временем скррархи привыкли к этой мысли и сами уверились в ней. Посещая планеты, скррархи обязательно оставляли на них следы своего пребывания, "жилища скррархов". Местные называли их жилищами богов, гигантские пирамиды, в которых жили скррархи, когда возвращались на открытые планеты, дабы напоминать о себе аборигенам, или же когда им что-то было нужно. Ана вспомнила о пирамидах в Египте и Латинской Америке, чем вызвала у собеседника слабый интерес. Впрочем, он был почти уверен, что земные пирамиды не были делом лап его сородичей, а скорее, марсиан, которые бежали на Землю, когда Марс начал гибнуть. Именно этим он объяснял такое динамичное развитие цивилизации на этой планете. Тем более, генотип землян был полностью идентичен марсианскому, он уже сравнивал его с тем, о котором говорили архивы.

— Но ведь пирамиды Марса были построены скррархами?

— Нет, но... инженер скррарх наблюдатель...

— То есть, пирамиды строились под наблюдением ваших инженеров? И это ваши изображения на египетских пирамидах — существа с человеческими телами, и мордами зверей?

— Нет... не наши.

Скррархи быстро развивались именно благодаря своему культурному укладу. Индивидуализм, понятный людям, им был чужд. Ана поняла это сама, Хорриакх не упомянул об этом. Все, чем владел один скррарх, тут же становилось достоянием остальных. Скррархи ценили знания и технологии, а также постоянные усовершенствования и новые изобретения, будучи, по сути, очень непритязательны. Боги жили ради того, чтобы жить, владение даже личным пространством скррархов не интересовало. Ана поняла, что жилища скррарха как такового не существовало. Были жилища скррархов. Все, чем владел скррарх — личное место для сна. Причем, как правило, в многоярусной койке в среде своих собратьев. Больше скррарх не владел ничем, даже еда была общей. Они не тратили жизни на добычу материальных ценностей лично для себя, и тем экономили массу времени. И одновременно любой скррарх владел всем в своей цивилизации. У них была система, которая не менялась веками. Скррархи на современном этапе практически не работали, принуждая работать на себя наиболее разумных представителей других рас. За это скррархи опекали их планеты от катаклизмов и время от времени подкармливали своими технологиями. Впрочем, у тех быть избранным богами считалось большой честью, и они поставляли скррархам лучших из лучших. Все стороны были довольны. Ни разу боги не дискредитировали себя в глазах своих почитателей.

Разве что кроме случая с Марсом.

— Давай еще раз, потому что я не уверена, что поняла. Твоя цивилизация на грани вымирания, потому что у вас неожиданно сдох... умерли все сам... эээ... матери. Ты прилетел к нам, чтобы одолжить наших?

— Код... вашей кислоты... дезоксирибонуклеиновой... кровь. Код и кровь.

— Тебе нужны пробы крови? Нашей крови? Почему ты думаешь, что она подойдет?

— Не думаю. Но ваш код вплетен код наш. И репродуктивная система... очень одинаковая.

— В наш код вплетен ваш?

— Не знать, я ново... новый посвященный, не инженер. Исследовать плохо. Но из исследование, ваш код может подходить. Другой путь нету и выбор мал. Скррархи скорая вымирание, если я не привезу кодов.

— Можешь взять мою кровь и делай свои анализы. За то, что ты устроил тем ублюдкам в тоннеле, мне не жалко.

Пришелец как-то досадливо покачал страшной головой и в очередной раз протянул ей шлем.

— Я неуч... неученный. Не инженер. Исследования — не мое. Знать точно нет. Нужно корабль. На корабле... система тест... анализ... Точно знать. Но только там. Сам — не... мочь.

На миг Ана ощутила укол чего-то, напоминавшего раздражение. Так с ней случалось всегда, когда она сталкивалась с тупостью.

— Что ж они послали в такую ответственную экспедицию не инженера, а неуча? Почему они не послали инженера? Или как ты там его называешь?

— Они посылали.

— Глава 9 -

Хорриакх чувствовал себя утомленным так, словно просуществовал на два периода дольше. Человеческая Мать, которую он, повинуясь непонятному инстинкту, вытащил из тоннеля, успела его порядком разозлить. Ее тонкий писк, раздражающий примитивизм мышления, ее назойливые вопросы, как если бы она говорила с ним на равных, выводили его из себя. Хорриакх привык к совсем другому от аборигенов, до которых снисходил, чтобы контактировать с ними. Хорриакх спас эту женщину из гнезда и истратил на нее один регенератор потому, что скррархи всегда поступали так между собой. Если он мог спасти существование, скррарх спасал. Хорриакх не был уверен в этом правиле относительно представителей низших рас. Но еще ни один из низших не спасал существование скррарха. Чтобы долго не думать еще и над этим, Хорриакх решил сразу, что поступает правильно.