Царица ведьм

— Оставим эту тему. Есть более насущные дела. Там на столике документы лежат, — и я только теперь заметила небольшой, но вычурный столик, скорее тумбочку. И чтоб добраться до него, нужно было перелезть на другую сторону кровати, то есть через Анатолия.

Но можно было слезть и обойти кровать и Анатолия на ней. Я выбрала второй вариант. Правда, я скорее свалилась, чем слезла. Интересно, кто меня переодел в это великолепное (у меня язык не поворачивается назвать это ночнушкой) ночное платье? И вправду интересный вопрос. Так быть или не быть? Быть.

— И кто меня переодел?

— Не нужно праведного гнева. Я попросил Нэнси и даже прикрыл глаза.

Я лишь хмыкнула.

Взяла бумаги, присела на краешек постели и тут же поехала навстречу полу. Но Анатолий успел меня подхватить и усадил возле себя, обняв мои бедра своими. Взяв документы, я наступила на синюю рубаху от его пижамы и не смогла удержаться от комментария:

— Это платье что специально шили под твою пижаму?

— Нет. Их просто купили одновременно.

15

Я просмотрела первую бумагу. Свидетельство о смерти. И так Зоряна Александровна Кравцова-Лушинь умерла 10 сентября 2012 года в городе Кривом Рогу, где и была кремирована в соответствии с ее распоряжениями. Так, а вот и новое свидетельство о рождении: 18 марта 1988 года родилась Маришка Станиславовна Аргельева. Паспорт. А это еще что?

— Я позволил себе внести небольшие дополнения. Думаю, ты не будешь против, — не нравилась мне его хитрая рожица, да и тон. Он прекрасно знал, что я буду против, и веселился от души (простите за каламбур).

— Свидетельство о браке?! Маришка Станиславовна Аргельева вступила в брак с Анатолием Викторовичем Ртульевым 16 августа 2012 года! Что это значит?

— Это значит, что в новой жизни ты будешь госпожей Аргельева-Ртульева. Моя жена.

— Ты что совсем страх потерял?

— А у меня его и не было.

— Врешь. Забыл, я была в твоей голове.

— Думаю, стоит прекратить этот пустой разговор. Все равно уже ничего не изменить.

— Не думай, что выиграл. Ты ведь понимаешь, что твоя подлость ни к чему меня не обязывает.

И чего я так завелась? Мне ведь было приятно. Наверное, я веду себя как ребенок или того хуже как подросток в самый разгар переходного возраста. Но мне просто хотелось, чтоб меня спросили, дали право решать. Вот оно. Меня злило, что Анатолий решает все за меня, будто знает лучше, что мне надо, будто я его собственность.

— Но других очень даже обязывает. Ты моя Слуга, а я не из тех, кто делится.

— Я не твоя собственность, — я говорила очень тихо, размеренно, выделяя каждое слово, боясь перейти на крик, — Ну попадись мне Баринтус, ну подсобил.

Вот теперь я точно злилась. Нет, не так. Я была в бешенстве. Хоть и искра удовлетворения тоже тлела: Анатолий меня ревнует. Но я не вещь, на которую можно поставить тавро. У меня не было слов. Нет, они были, но после я о них могла и пожалеть — наконец-то я становлюсь сама собой. Человеком, который всегда думает о последствиях своих слов, и даже в разгар ссоры будет следить за ними, чтоб добиться желаемого результата. Одним словом — манипулятор, поэтому я просто вылетела и постаралась как можно громче хлопнуть дверью.

Я бежала, не замечая куда (со мной так часто бывает — убегать, чтоб не наговорить лишнего), и очнулась, лишь оказавшись в тупике. Я закричала, как кричит раненный зверь, загнанный в угол — мне просто некуда было деть гнев, и одолевавшее меня замешательство.

И тут я услышала приторный голосок этого наглого до мерзости типа. Интересно, с кем и о чем он говорит?

— Может, вам стоит ее догнать, Мастер?

— Филипп, сколько раз говорил — Анатолий. Что же до моей Зари (так значит я уже его!) — перебесится и сама вернется.

Ах, так! Он, конечно же, был прав, и осознание его правоты взбесило меня еще больше. Теперь я уж точно не вернусь.

Я попыталась найти, откуда шел звук. И заметила небольшую дверцу на противоположной стороне — еще один вход в его спальню. Я заблудилась. Но я даже не собиралась звать на помощь. Сама найду выход.

Теперь я шла медленно, внимательно осматривая все вокруг. Коридор был декорирован в стиле Людовика 15. Наверное, здесь и скрытые двери, и тайные хода есть. Я решила положиться на свою интуицию, а не на глаза. Моя мама любила поговаривать: ты, как кошка, всегда находишь дорогу домой. Дело в том, что до сегодняшнего дня я ни разу не блудила и всегда шла кратчайшими путями.

Я сделала глубокий вдох и выдох, и направилась на поиски выхода. Где-то, через пятнадцать минут меня уже обдувал ночной ветерок. Оказывается, у них был и черный ход, который вел на территорию соседнего дома.

Постойте, не совсем соседнего. Я очутилась на Октябрьской, в одном из новых коттеджей. Анатолию что принадлежал весь район? Охранник мило улыбнулся и вежливо поинтересовался:

— Госпожа Ртульева?

Я его чуть не придушила.

— Маришка (поразительно, как легко мне стало быть Маришкой, наверное, все по тому, что я ненавидела свое прежнее имя). Проводи меня к выходу.

16

Хорошо, что карточка, которую дал мне Филипп, была оформлена на кого-то третьего, то есть ее не аннулировали с моей смертью.

Я пошла к ближайшему ресторану, а потом направилась в 'Тропики' — некогда мой любимый диско-клуб. Но тут меня осенило: я хоть и в шикарном ночном платье, но, все же это ночнушка. Да еще босиком, зато с сумочкой. И как ко мне еще никто не прицепился? Нужно срочно раздобыть нормальную одежду. Интересно, который час? Ладно. Наплевать. Хорошо еще, что возле документов лежала моя сумочка, которую я предусмотрительно прихватила, убегая. Где-то у меня была визитка 'Анжелики', за тысячу сверху хозяйка и в час ночи магазин откроет. Думаю, лучше взять такси и еще денег.

Через каких-то сорок минут, я уже блистала на танц-поле в новеньких штанишках и легкой тунике. Мне приглянулся один из посетителей. Он сидел у бара и думал о чем-то далеком. Я любила быть в центе внимания, а этот мужчина даже мельком не смотрел на танц-пол.

— Как же тут жарко. Сделай мне какого-нибудь коктельчика, но поменьше алкоголя. А вы, почему не танцуете?

— Нет желания.

— Такая музыка пробудит к танцу даже мертвого (тут я улыбнулась собственной шутке, которую моя случайная жертва даже не поняла).

— Нет, это вы можете вызвать желание даже у мертвого.

Надеюсь, он не заметил, как я скривилась от его слов. Ведь мужчина не хотел сказать ничего плохого, просто продолжил начатую мной игру. А, может, хотел? С Анатолием я стаю параноиком.

— Ну, так, может, мы потанцуем, — я попыталась вернуть себе игривое настроение и мило улыбнулась.

— С вами? Я не могу отказать такой прекрасной мадмуазель.

Его сильные руки страстно сжимали меня. Он уверенно вел в танце, точно попадая между тактом. Но все равно двигался, как бог. Может, ему медведь и наступил на ухо, но пластика и координация у моего случайного знакомого были превосходны. С клуба мы перешли в 'Непмен' за уютный столик с диванчиком. Он что-то даже рассказывал, но я не слушала. Мне было плевать, как его зовут, мне было плевать кто он. Важным было лишь его тело. И какое тело. Ммммммммм! Просто пальчики оближешь. И что еще более важно — обычный человек. Без всяких там мерзких, подлых и кровососущих привычек.

— И как тебе мой ресторан, дорогая?

Я чуть вином не облилась. Больше ни у кого не может быть такого приторного, но чудовищно притягательного голоса.

— Ты?

— Позвольте представиться, Анатолий Ртульев, муж нашей великолепной Маришки.

— Анатолий, исчезни.

— Вы замужем?

Снова этот жеребец перешел на вы.

— Лишь на бумаге. Но очень скоро и эту проблему я решу.

— Да? И как же? — его улыбка была настолько двузначна, насколько огонь был горяч.

Я тоже ему улыбнулась. И изо всех сил постаралась сделать улыбку ядовитой и саркастичной.

— Развод никто не отменял, милый.

— Думаю, Анатолий, что вам стоит нас оставить, — похоже, я не ошиблась с выбором, — А ресторан у вас и вправду хорош.

— Послушай меня, Ромео, если ты поддашься на ее чары и переспишь с ней, я перегрызу тебе горло, — все это Анатолий сказал с вежливой ухмылкой, потягивая красное вино, — она моя. Я готов терпеть ее чудачества, но кому-то придется отвечать за них. Наслаждайтесь ужином, он за счет заведения.

— Думаю, мне лучше уйти.

Я лишь пожала плечами. Все же ошиблась.

— Вы конечно превосходны, но вам стоит выяснить отношения с мужем.

В тот момент я хотела придушить этого красавчика — ненавижу трусов. Но это не оправдывает брутальности Анатолия. Что ж?.. Я обязательно что-то придумаю. Но чуть позже. Я еще не попробовала десерт: фрукты в взбитых сливках и шоколаде. Анатолий не стоит такой вкуснятины. Я позвала официанта и попросила убрать второй прибор, и принести мне десерт.

Такую красоту нужно в музее выставлять, а не отправлять в желудок. Но... но я жуткая сладкоежка. Только, к сожалению, сладкое не принесло обычного облегчения. Я в раздражении кинула ложечку, так и не доев десерта. Наглый вампир таки сумел все испортить.

Ну что ж, может, и мне удастся вырвать у него из клыков надкушенный пирожечек. К слову, о пирожечках, он не может питаться нормальной пищей и очень по ней тоскует. Этим можно воспользоваться. А сейчас попробуем испортить малину ему.

Анатолий что-то там говорил о связи между нами. Я даже несколько раз видела его во сне и во время кормежки. Наверное, именно так он и разыскивал меня раз за разом. Я попробовала успокоиться и выровнять дыхание. Уйти в себя, отстраниться от окружающего, замечая все происходящее, и сосредоточиться на цели, как учил меня тренер в тире. Только цель была не за 50-100 метров, а внутри меня.

Я ощутила чужой уголок в своем сознании. Чуждое пятно, горящее красно-синим пламенем. Я потянулась к нему и увидела милое личико своей школьной подружки, наверное, сейчас смотрела глазами своего Мастера. Мы уже не виделись лет десять, вряд ли она узнает меня. Но я ее узнала. Как, не скажу, но узнала. И это меня разозлило. Разозлило то, что она пыталась посягнуть на мое. Стоп. Кажется, я не многим лучше Анатолия. Но меня злило не только это. Меня так же взбесило то, что он пытался точить зуб на мою подругу. Она моя и у него нет права превращать ее в одну из своих игрушек. И как он посмел флиртовать хоть с кем-то после того спектакля, что устроил? Анатолий сам дал мне карты в руки.

Я знала Алю. Она никогда не была девушкой на одну ночь. Если она пошла с ним в ресторан ночью, то рассчитывает на более или менее серьезные отношения, а он ей врет. Как он смеет так играть с чужими чувствами? Я встала и пошла по залу. Мне даже не нужно было спрашивать, где находятся VIP-кабинет — я шла по зову нашей связи.

— Ах, милый, вот ты где. А я уже с ног сбилась. Значит еще и недели не прошло после свадьбы, а ты уже себе свеженькую нашел. Хоть извини: ремарку о свеженькой убери.

Говоря все это, я умостилась у него на коленях, прихлебывая вино из его бокала.

— А ты, милочка, не знала, что этот пижон уже занят. Ой, да не расстраивайся, я знаю, что ты ни в чем не виновата. Анатолий еще тот змей, лжет и не краснеет. Но чтоб больше не было недоразумений, намотай себе на ус и подружкам передай — увижу кого возле него — пристрелю.

В этот момент я театрально наклонилась к ее лицу (боясь, что переигрываю). И смотря ей глаза в глаза, я поняла, что угроза моя не пуста.

И Анатолий тоже это понял. И Аля. Вампир притянул меня к себе и стал играть моими кудрями.

— Я знал, что ты сдашься.

— Хм?

Стоило Алинке вылететь за дверь, я птичкой перелетела на ее место.

Я какое-то время пыталась придумать очередную пакость, но так ничего и не пришло в голову. Сразу хотела заказать себе целую кучу еды, но тут же вспомнила, что он сможет ощутить ее вкус посредством меня. Я лишь спряталась за волосами и спросила уставшим голосом:

— И что нам делать?

— Для начала нужно закончить то, что начали.

— Ты о метках?

— И не только. Инициация — это больше чем просто обмен энергией и установление связей, это слияние аур. Но я хочу немного подождать с ее окончанием — мне нужен истинный Царь или Царица ястребов, чтоб я мог инициировать как человека-слугу, так и зверя моего зова.

— А зачем тебе Царь или Царица? У тебя же есть Филипп и Нэнси, — я искренне удивилась, ведь эта чета уже успела стать моими лучшими друзьями. К тому же они очень сильны.

— Да, они сильны. Одни из сильнейших ликантропов, которых я когда-либо встречал. Но у них нет царской жилки. А еще нам нужно тебя подстричь, — быстрая смена темы нисколечко не обескуражила меня. В сущности, он продолжил начатый ответ — я сама так часто делаю, — и перекрасить, потом сделать фото и вклеить в твой новый паспорт. Все документы и, — Анатолий немного запнулся, подбирая подходящее слово, — другое я уже отправил твоему адвокату.

— Подожди, подожди. Подстричься и покраситься. Ни за что.

— Я тебя прекрасно понимаю. Мне тоже жалко твои прекрасные волосы.

И он потянулся через весь стол, чтобы прикоснуться к ним. Я чуть ли не плакала, поняв, что, как не прискорбно, Анатолий прав. Он смотрел на меня с красноречивым выражением: не дури, тебя знает почти весь город, и описывать начнут именно с волос. Дело в том, что у меня был необычный цвет волос: будто молоко с кофе и рубиновыми нитями. Моя прабабушка всегда говорила, что у меня волосы ее матери. Все мои родственники по маминой линии любили гладить их, заплетать — в нашей семье есть поверье, что такие волосы как у меня — знак ведьмы, клеймо великой силы. Я никогда не стриглась, лишь ровняла кончики, и волосы уже были по колено, вились крупными кольцами и были гуще, чем могла бы пожелать себе любая красотка.

— Я... я не смогу. Нет, знаю. Знаю, что я не могу разгуливать мертвой по улице, мне нужно измениться. И самое простое это волосы и линзы (если честно, то я очень удивилась, что меня до сих пор никто не узнал, и это было чудом). Но я никогда в жизни не стриглась. Подстричься и перекраситься для меня сродни кощунству.

— Я буду с тобой. Всегда, — с чего это он?

— Не надо. Меня сейчас стошнит.

— Ты просто кладезь сюрпризов. Но я с радостью их открою, все до единого, как приятные, так и не очень, — не нравилась мне перемена его настроения. Я еще не остыла после всех его выходок.

— Этого я и боюсь. Думаю. Ты уже понял, что я буду возвращать тебе все твои выходки. Надеюсь, Аля была не слишком важна для тебя?

— Для меня нет никого важнее тебя. Хоть ты и вздорная пигалица.

— А ты у нас ангел?

— А как же. И как твой ангел-хранитель хочу тебе напомнить, что завтра в 9.35 ты будешь уже мертва. Поэтому поехали домой — менять прическу.

Но я так и продолжала сидеть, не двигаясь. Я все еще была зла на него. К тому же не хотелось оправдывать его слов: 'перебеситься и вернется'.

— Чуть не забыл. Прости, что не спросил тебя о замужестве, — я просто молчала и слушала. Мне нужны были объяснения, и заверения о вечной любви я бы не приняла. Но, я все же кивнула, давая понять, что приняла его извинения, ведь Анатолию они давались с трудом, — но я подумал, что так будет лучше. Так было бы легче избежать ненужных вопросов. К тому же мне гораздо приятней осознавать, что ты моя. Не сердись. Постарайся понять, мы все несем на себе отпечаток своего прошлого, а я живу уже слишком долго. И все это время, — я подняла руку, останавливая его. Историю я знаю великолепно. Так что все поняла и без его дальнейших объяснений.