Острые грани

— Что же нам теперь делать? — растерянно спросила Элия.

— Точно знаю только одно: мне надо немедленно поговорить с отцом! — решительно сообщил я им, и, вскочив с места, выбежал вслед за архимагом.

— Отец! Что вообще происходит?! — ворвался я в кабинет архимага и тут же сконфуженно замер в дверях. Альт фо Нойр был не один. Вопросительно приподняв бровь, на меня из второго кресла взирал магистр Нардиш Ледовский.

— Леор, похоже, за дверью ты забыл свои манеры. Вернись и, прежде чем войти второй раз, прихвати их с собой, — устало пожурил меня отец.

Чувствуя, как горят уши, я вышел и захлопнул за собой дверь. Ну вот, почему всегда получается так, что не прав именно я? И извиняться опять придется тоже мне. Развернуться бы сейчас и уйти восвояси! Выяснять семейные отношения перед своим бывшим, но все же куратором? Выставить себя полным невежей и хамом? Увольте! Но отступить было бы совсем малодушно с моей стороны. И, сделав глубокий вдох и постучав, я снова распахнул злополучную дверь.

— Прошу простить мое недостойное поведение, магистр, — слегка поклонился я Нардишу. — Мне нужно было поговорить с вами, альт архимаг, — уже отцу, — но если вы заняты, я мог бы...

Не успеваю договорить, как меня, вставая, перебивает куратор:

— Не торопитесь, Леор, я как раз собирался уходить. А вам, мне кажется, стоит задержаться. Встретимся в Совете, альт фо Нойр, — кивает на прощание мастер снега и льда моему отцу, прежде чем покинуть кабинет.

— Так что за безотлагательное дело у тебя, сын? — указывая на освободившееся кресло, спрашивают меня.

Собрав разбегающиеся мысли, я опускаюсь на предложенное мне место:

— Это правда? Про войну? Черных жрецов? Покушение на короля?

— Да уж не шутки, — вздыхают в ответ.

— И что теперь? Все маги подлежат мобилизации? — продолжаю я напряженно.

— Нет, не все. Некоторые, — слышу уклончивое. Похоже, мне не собираются так просто открывать все карты. Но я буду терпелив. Этот разговор должен был состояться уже давно, и мне просто необходимо было расставить все по своим местам.

— А если кто-то уже сейчас собирается покинуть столицу и отправиться служить совсем в другие места... — тяну я.

— То не всем это будет позволено, — заканчивает архимаг.

— И как же узнать, кому именно это не будет позволено? — выдавливаю сквозь стиснутые зубы.

— Просто спросить.

— Просто спрашиваю.

— О себе?

— Не только.

— Элия фо Мейн, Родерик и Шоренн Кавики, — не спрашивает, а просто перечисляет отец.

— Да.

— Они вольны уехать.

— А я?

— Тебе придется остаться.

Не выдержав напряжения, вскакиваю на ноги:

— Нет! Ни за что!

— И почему же? — не в пример мне произносится тихо и совершенно спокойно.

— Потому, что получил диплом и венец! Потому, что хочу уехать, и чем дальше, тем лучше! Потому, что теперь я сам себе хозяин! — выкрикиваю ему в лицо.

— Леор, — морщится в ответ белый маг, — скоро будет введено военное положение, и если ты уедешь, то тебя объявят дезертиром.

— Да пусть объявляют! Что вы ко мне привязались?! Что вам от меня вообще нужно?! Я только выпускник, без опыта и навыков реальных боевых действий!

— Пожалуйста, держи себя в руках. Пойми, это будет война не на жизнь, а на смерть. А ты мой сын. Я знаю тебя. И есть одно очень важное дело, с которым можешь справиться только ты.

— Только я?! Да чем я лучше остальных? Только тем, что у меня есть Солнечное пламя? Ну и что? Да любой из твоих доверенных мастеров справится с твоим, так называемым, 'важным делом' во сто крат лучше! Просто отпусти меня! Чего тебе стоит? Хватит уже распоряжаться моей жизнью так, как нравится тебе!

— Прости, сын, наверное, ты прав, — встал из-за стола отец и, подойдя ко мне, взял меня за плечи, смотря прямо в глаза. — Я знаю, о чем ты. Возможно, мне не стоило тогда блокировать твой дар. Ты был ребенком, и я боялся, что ты не справишься со свалившейся на тебя силой, с отношением людей. Но теперь я исправил эту ошибку.

— Что?! Нет! Зачем? — в ужасе отшатнулся я от него, непроизвольно хватаясь за обруч на голове. — Так вот что это было? Там на церемонии. Ты разблокировал мой дар.

Я застыл столбом и неверяще смотрел на отца. Да, я мечтал об этом всю сознательную жизнь, страдал и тосковал по потерянному дару, чувствуя во сне, как он бьется, запертый внутри меня. Но сейчас, просто поставленный перед свершившимся фактом, я думал совсем о другом:

— Да как ты мог? Не спросив меня! Через столько лет! Ты хоть представляешь, что сломал мне жизнь? От меня все отвернутся, будут ненавидеть! А теперь, когда начинается война с черными жрецами — они будут убивать нас, а мы их, — ты делаешь черным магом меня?! Может лучше, убьешь меня прямо сейчас собственными руками?

— Не драматизируй, — сказано холодным и отстраненным тоном. — Я виноват, что не сообщил тебе заранее. Но у нас не было другого выхода.

— Значит, цель оправдывает средства, и можно вот так запросто вертеть жизнью своего сына? — с горечью слов вырывается наружу боль.

— Я уже попросил прощения. И я не собираюсь жертвовать тобой, потому что уверен — ты справишься! Твоя сила — это единственное, что может сейчас спасти нас и всю страну.

— И чем же она поможет? — уже успокаиваясь, интересуюсь я. И создаю на ладони маленький язычок черного пламени.

— Леор! Прошу тебя, только не здесь, — как от зубной боли морщится архимаг.

— Так зачем вам это? — сжимаю я кулак, схлопывая огонек. — Я же знаю, что оно опасно.

— Опасно. Только что сможет защитить от Лунной магии лучше еще более сильной Лунной магии? Лунного пламени?

— Солнечное?

— О нет. Не всегда. И с большим трудом. Так что, ты теперь наш щит.

— И меч?

— Если понадобиться.

— Король будет против. Ты не можешь скрывать от него, что я черный.

— Черно-белый.

— Да хоть буро-малиновый.

— Он уже знает и согласился.

— Просто невероятно! — саркастически улыбаюсь. — Так что ты хочешь от меня?

— Чтобы ты отправился во дворец. И, если понадобиться, защитил короля и его семью. Прошлого покушения удалось избежать по чистой случайности. Чудо — что я был там в тот момент. Но теперь дела будут держать меня в Башне. Нужно выявить всех шпионов и диверсантов жрецов, чтобы остановить покушения. Черные четко обозначили свою позицию. Они хотят устранить всю верхушку власти в Гидонии. И начали с короля. Он самая уязвимая наша фигура. Не станет его и наследника — они тут же начнут наступление. В стране воцарится хаос и безвластие. И жрецы добьются того, чего не смогли триста лет назад.

— Трудно вообще поверить, что черные жрецы, эти древние страшилки, восстали из мертвых. В стране тишь, да гладь. И ни одного черного мага не рождалось уже сотни лет. Ну, кроме меня. Откуда же они взялись в Гидонии?

— В том то и дело, что 'взялись', как ты сказал, они не в Гидонии, а в Сузуде. Видимо, туда все же сбежала и укрылась на многие годы горстка поклонников Лунной богини. Там они тайно продолжили свой род и свою веру. И захватили умы не сталкивавшихся с ними раньше жителей двадцати королевств. Сузудцы всегда были слишком лояльны к разным религиозным организациям. За что и поплатились. Теперь черные жрецы опутали их словно пауки сетью. А они даже не заметили этого.

После этих слов в кабинете директора Академии повисла тишина. Я молчал, усевшись обратно в кресло и переваривая услышанное. Отец, также занял свое место и ожидал моего решения.

— Что ж, пожалуй, я буду не против прогуляться во дворец.

— И пожить там, находясь рядом с королем и его семьей, — добавил отец.

— И даже пожить там, — соглашаясь, хмыкнул я. — Только у меня будут два условия.

— Каких же?

— Во-первых, я возьму с собой друзей. Если они согласятся, конечно, работать с черным магом.

— Принимается. А что второе?

— А второе... Ты разрешишь мне взять с собой моего карликового дракона и обеспечишь правами владельца! — расплылся я в хулиганской улыбке. — И это не обсуждается! — вскакивая с кресла, быстро ретировался я из отцовского кабинета.

— Какого еще, к тэшшу, дракона?!!! — раздался из-за закрытых дверей гневный крик архимага. Ему вторил гром. Начиналась гроза.

Грань 5

О незаконных детях, откровенных разговорах и обменах 'любезностями'.

— Альрик Витте по вашему приказанию прибыл! — щелкнув каблуками форменных сапог, бодро отрапортовал вошедший в кабинет Его Величества начальник королевской охраны.

— Проходи и не паясничай, Альрик. Время дорого, — бросил недовольный взгляд на офицера государь.

— Дело касается Леора фо Нойра, не так ли, отец? — закинув ногу на ногу, вольготно устроился на миниатюрном диванчике молодой мужчина.

— Сколько можно просить тебя быть осмотрительнее и не называть меня так? Даже у этих стен могут быть уши! — осуждающий тон короля, казалось, мог смутить и пристыдить кого угодно. Но только не сидящего напротив человека.

— Ну что вы? — притворно возмутился он. — Уж в таких-то вещах вы могли бы доверять мне больше. Все-таки безопасность — это моя работа! В том числе и от прослушивания, — с этими словами русоволосый наглец покрутил на пальце подвешенный на короткую цепочку небольшой блестящий предмет, ощетинившийся десятком острых шипов. — Вот, только взгляните. Изумительная вещица! Амулет, глушащий голос говорящего в пяти шагах от него. Последняя секретная разработка Белой башни! И от магов бывает польза, отец. И при этом не обязательно держать одного из 'синих' рядом с собой.

— Все это очень хорошо, сын. Но прошу тебя: воздержись от подобного обращения в дальнейшем. Одна оговорка на людях и... Сына-бастарда, да еще и старшего, церковь Солнечного не простит даже королю. Особенно королю.

Дождавшись понимающего кивка в ответ, король продолжил:

— Что касается 'синих'. Одного из них нам в самое ближайшее время все же придется терпеть. Или нескольких. Если мальчишка притащит с собой друзей, — поморщился Алесандр фор Акор.

— Все-таки альт архимаг уломал тебя! — восхитился Альрик.

— 'Уломали' меня, как ты выразился, мои в одночасье взбесившиеся борзые.

— Да, мое упущение. Но предположить такой вариант нападения не мог ни один аналитик. Управление разумом животных всегда считалось прерогативой повелителей Зверей. И чтобы черные...

— А что мы знаем, а точнее, помним о них? Почти все забыто. Книги, рукописи, архивы... Все уничтожено вместе с самими черными магами. Тогда люди очень хотели вычеркнуть эту страницу своей истории, забыть проклятых. Но все возвращается на круги своя. Мы считали их вымершими, а они возродились из пепла... К тому же, Дарий говорил, что мозг собак был уничтожен. Так что, это скорее дело рук эмпата и некроманта, чем мастера Зверей. Но к делу! — осадил сам себя король. — Что ты думаешь о сыне архимага?

— На первый взгляд, обычный молодой человек: непримечательная внешность, ничем не выделяющееся поведение. Однако, внимателен, находчив и решителен.

— Можно подумать, ты мне своего 'маску' расхваливаешь или ферра Дария, — проворчал фор Акор. — Что с его даром?

— Носительство Лунного дара подтверждено.

— Поведение?

— На момент наблюдения — вполне адекватное.

— Степень опасности?

— Даже не учитывая черный дар, молодой фо Нойр — мастер Солнечного пламени. Несомненно — высшая.

— Что ж. Согласие я уже дал. Да и ситуация требует крайних мер. Но, Альрик, — взял в руки и протянул Витте какой-то завернутый в ткань предмет король, — если того потребуют обстоятельства... если поймешь, что черный заодно со жрецами... — ткань соскользнула на пол, и в руки начальнику королевских масок лег богато инкрустированный, но оттого имеющий не менее хищный вид кинжал. — Это древний артефакт. Из тех времен, когда черные жрецы были наиболее сильны. Они сами и создали его. Одна царапина, и он полностью лишит силы любого мага — что белого, что черного. Леор фо Нойр — сын моего друга. Но если понадобится, для защиты семьи, сын, используй его но назначению.

— Лишение силы или полное устранение? — голос главной маски звучал ровно, но скрыть удивление во взгляде Альрику Витте так и не удалось.

— На твое усмотрение, — твердо ответил фор Акор.

Свершилось! Четверка бравых выпускников Академии бодро вышагивает по коридорам королевского дворца! Ну, во всяком случае, я надеюсь, что со стороны мы хотя бы отдаленно напоминаем картину, нарисованную моим воображением. Но если присмотреться более внимательно... То можно заметить некоторые детали, которые не позволяют действительности слиться с придуманным мной образом.

Из всех четверых только молодая лори чинно шествует по богатым дворцовым паркетам. Однако, по тому, как крепко зажат в кулачке подол строгого синего платья и скромно опущены вниз глаза видно, что девушка смущена и взволнована. Трое же молодых дворян, окруживших лори полукругом, беззастенчиво вертят по сторонам головами, время от времени путаясь в длинных форменных плащах новенького обмундирования, выданного им накануне.

Все вкупе выдает, что молодые люди новички в помпезных залах и анфиладах королевской резиденции. А некоторая скованность в ношении собственных нарядов и молодость просто кричат, что дворяне — недавние выпускники одного из трех высших элитных учебных заведений Гидонии — Военной, Магической или Всеобщих Наук Государственных Академий. Но даже неопытному в вопросах обмундирования должностных лиц королевства обывателю сразу становится ясна принадлежность упомянутой четверки к магической братии. По синей расцветке одежд. И по венцу мага на голове каждого.

Вот такую картину и видели перед собой стражники и немногочисленные придворные, встречающиеся на нашем пути в этот ранний час.

Дело в том, что меня вместе с согласившимися послужить отчизне друзьями с утра пораньше нагло вытурил из Академии зашедший в общежитие якобы пожелать успеха отец. На самом деле, самолично явившийся архимаг вручил мне строгий форменный камзол с серебряными вставками. Вкупе с такими же по стилю рубашкой, брюками, сапогами и завершающим весь комплект длинным темно-синим плащом, который раздражающе путался в данный момент в моих ногах. Заявление о том, что меня вполне устраивала и новая мантия мастера, было безаппеляционно отвергнуто ввиду того, что находящиеся на королевской службе маги обязаны носить означенную форму, дабы не позорить родную Академию и Белую башню. Мое возражение, что на королевскую службу я не подписывался, а согласился оказать лишь временную услугу, было в зародыше убито просьбой не позорить своего отца. Причем просьба почему-то была произнесена не терпящим возражений тоном приказа.

Да, еще забыл упомянуть, что все время напряженного разговора альт фо Нойр беззастенчиво пялился на моего карликового дракона, чем окончательно засмущал Коршика. Быстро обжившийся в моей комнате ящер развлекался, носясь из угла в угол и сбивая все подвернувшиеся по пути предметы. С приходом архимага наглая животина, устроившая у меня бардак, испуганно забилась на шкаф и оттуда, склонив голову на бок, настороженно косилась на отца блестящим черным глазом. Тот отвечал дракону полной взаимностью. Впрочем, хотя я и опасался этого, ни слова по поводу моего ручного зверька сказано не было. Лишь перед самым уходом отец молча вручил мне бумагу на право владения карликовым драконом. Последним напутствием прозвучало пожелание использовать Лунную магию лишь в самом крайнем случае. Только при нападении черных жрецов.