Мне повезло ехать с двумя фрейлинами королевы и дочкой одной из них. Пару из нас, младшего поколения "лучших родов Миринии", прочили во фрейлины для Силины, а старшие нас "блюли". Вообще, женщин в кортеже было мало, всего около дюжины, то есть три кареты, так как королева осталась дома. Мужчин же в два раза больше, порядка двадцати человек, не считая королевского экипажа и двух больших фургонов для слуг. Еще три подводы везли шатры и прочую утварь для лагеря. Каждое утро начиналось затемно, с сигнала побудки в лагере, настолько громкого, что я подскакивала на кровати. Пока возницы ели, лагерь собирали и отправляли подводы вперед, потом ела сопровождающая конная охрана и кучера. Тем временем мы собирались, умывались, одевались и причесывались. Потом завтракали и выезжали уже ближе к полудню. Ехать было невероятно скучно — однообразный пейзаж за окном, повторяющиеся изо дня в день предположения — "интересно, как выглядит принцесса Силина?" или "ах, ведь принц Артиан еще не помолвлен, а говорят он так хорош собой!", "Силине еще пару лет ждать совершеннолетия, но, видимо, договорятся о женитьбе в двадцать, а королевское испытание она пройдет вместе с мужем, ведь так шанс его пройти выше", и все это по сотому кругу снова и снова. Я ахала, поддакивала, удивлялась и вздыхала в унисон с Ким, дочкой фрейлины. На третий день я мысленно взвыла, — читать на ухабах возможности не было, да и книг я с собой не брала, бессмысленность разговоров надоела и я, взяв лист бумаги и карандаш, рассеянным взором пялилась на унылый пейзаж, самостоятельно придумав себе пытку — складывать стихи. Вот уж чего я никогда не умела и даже не пыталась делать. Я вообще стихи не люблю! Но, раз у меня столько свободного времени, отчего бы и не порадовать преподавателя изящной словесности какой-нибудь романтичной чушью?
Дамы, увидев листочек в моих руках, тут же оживились и полюбопытствовали, что я пишу. Я, зардевшись (да, опять вспоминала мешочки в мужских подштаниках!), промямлила, — тренировать немного писклявый голос Виалы надоело и я предпочла шептать и мямлить, — что мы едем на такое романтичное событие... прекрасный принц и юная принцесса...что хочется отразить эти чувства в стихах... В голову тут же полезла фраза из народной сказки: "Ваня, я Ваша навеки!" и я мысленно хихикнула. О! Какая плодотворная мысль! Я хлопнула глазами:
— Дамы, я была бы Вам так благодарна за помощь в рифмах и сравнениях. — Да! Я знала, что умница, но что такая — даже не догадывалась. Всю оставшуюся дорогу меня закидывали розовыми романтическими соплями с бантиками, кружавчиками, сердечками, платочками, слезами и улыбками, серенадами и свиданиями, робкими взглядами и воздушными поцелуями, несбыточными мечтаниями и разорванными сердцами! Я сперва сдерживалась, а потом открыто плакала от смеха, а дамы меня утешали, считая, что я слишком чувствительная и уговаривали не принимать все так близко к сердцу. Хорошо, что грим у меня только спиртом стереть можно, а то так бы и смыла всю серость!
Дорога удалась, однозначно! Каждый вечер я начисто переписывала в тетрадь (сделаю розовую обложку с сердечками и розочками и сдам преподавателю!) опусы примерно такого содержания:
Мои глаза ослепли от восторга
Я видел Вас в сиянии чистоты
Оставил сердце я у Вашего порога
Теперь лишь с Вами будут все мои мечты
Или
Вы похитили мое сердце навеки
Я красой Вашей насмерть сражен
Всюду видятся хладные лики
Когда света улыбки я Вашей лишен
Или
Платок Ваш храню я у сердца
Многажды слезами полит
Закрылась в прекрасное дверца
Я Вашим отказом убит
Утирая слезы, я представляла, как покажу эту тетрадь шедевров Ари и Ив. Главное — не показывать Нису, а то еще воспоследует примеру и начнет писать такую же чушь!
Вот, теперь совсем другое дело, — не дорога, а сплошной позитив, а то тоже распустила нюни, скучно ей, мол. Сама себя не развлечешь — никто не озаботится! А вечером, под предлогом переписывания стихов, я заполняла по памяти отчет об экономике Миринии — что продают, откуда, почем, когда и в каких количествах ловят. Например, живые крабы в Риане были раз в двадцать дороже, так как везли их в бочках. А в Мири на рынке продавали еще подкопченых крабов и копченую рыбу, которые стоили едва ли не дешевле свежих, а на суп, салат или бутерброды годились отлично. Проблема была в упаковке, — промасленная бумага типа кальки, в которую мы заворачивали копченое мясо, для дороги была дорога, а требовалось ее на рыбу больше. Есть о чем подумать...
Последние два дня дорога шла по горам, зарядил нудный дождик, зато мы увидели издали пляску молний над грозовым перевалом. Наконец, на седьмой день переехали последнюю часть горной дороги — небольшой перевал уже на территории Астимии. Дни тянулись такие же осенне-серые и печальные, придорожные трактиры оставляли желать много лучшего — с постоялыми дворами у нас и тем более по дороге на Риорские курорты не выдерживали никакого сравнения. Как-то вечером к нашей декламации за ужином прислушались даже венценосные особы и наследник подошел полюбопытствовать. Я краснела и мямлила, — незачем мне привлекать внимание принца к Виале, совсем незачем. Но, видимо, принца серая мышка тоже не вдохновила, — я была как раз в самом невзрачном дорожном платье, и он с одобрением прослушал версию леди Нид о моем романтичном увлечении стихосложением. И даже похвалил некоторые зачитанные леди Ким вирши. Я искоса подсматривала за принцем. Вот эта похвала — всерьез или вежливость? Надеюсь, он уже вышел из возраста Ниса и ему такое "творчество" не нравится. Хотя это просто любопытство, ничего мне от Кираса не нужно, так, — интерес для досье.
Все по такой же неприветливой осенней погоде под пасмурным набрякшим дождем небом мы наконец-то добрались до Асти. Какое счастье!
Из окна кареты город произвел на меня впечатление малоэтажного и небольшого по размерам, но светлого и чистого. Однако, проезжая под стенами одного из домов, я поняла свою ошибку — здания были обычной высоты, в 3-4 этажа, но широкие, поэтому издалека воспринимались низкими, а декоративные рельефы на фасадах, террасы и балконы добавляли неразберихи, создавая впечатление одно-двухэтажных.
Королевский дворец Астимии оказался строг и лаконичен до сухости. Возможно, летом строгость белого камня скрашивали деревья и фонтаны, но осенью, когда вода в прудах отражала серое студеное небо, чаши неработающих фонтанов запорошили листья, а голые черные ветви деревьев графично подчеркивали абрис стен, дворцовая территория казалась неуютной и даже заброшенной.
Зябко поеживаясь от ветра, я настороженно оглядывалась — вид вызывал не особенно приятные ассоциации, из которых одиночество и запустение — самые нейтральные... Не уверена, что мне захочется жить в таком месте. Наша карета остановилась довольно далеко от ворот, даже не заехав на территорию дворцового парка. Но мне было хорошо видно, как к остановившемуся на круговой подъездной дорожке королевскому экипажу сбежались слуги, а потом я заметила на высоком крыльце две высокие светлые фигуры, — седой Атрон и Артиан обменивались поклонами с высоким брюнетом Кирасом и более кряжистым и полуседым Кертесом. Я невольно вцепилась взглядом в потенциального жениха, но кроме недлинных волос чуть светлее тоном, чем у Кираса, и довольно высокого роста, ничего оценить не смогла. Нет, я понимаю, что наследник королевской крови не может быть толстым или уродливым, это же не крестьянин, но разглядеть подробности очень хотелось. С тяжелым вздохом отклеилась от окна, — этикет соблюден, кортеж двинулся и сейчас нас должны будут где-то поселить.
Я давно решила, что буду стараться держаться вместе с бойкой леди Ким и в ее тени. Нас, всех женщин посольства, собрали в большом холле, сообщили, что разместят на втором этаже, на левой гостевой половине, правую же половину этого этажа занимает королевская семья. Между половинами находится библиотека, которой гостям дается разрешение пользоваться. На третьем этаже будут размещены мужчины и семейные пары. Каждой из нас сейчас представят личную горничную, старшую горничную, то есть вот эту строгую пожилую леди, которая нас инструктирует, — мы можем найти на четвертом этаже или позвать через дворецкого.
А вот с горничной мне, кажется, не повезло. Хотя, не так уж и плохо, — я посмотрела на седую тетку гренадерского роста с сурово поджатыми губами, доставшуюся Ким. Как и у старшей горничной, ее вполне правильное лицо дополнялось вышколенной осанкой и манерами, да и рост просто вопил о примеси крови аристократов. С такой точно не пообщаешься на отвлеченные темы. Моя "девушка" оказалась по-крестьянски низенькой, плотной и фигуристой разбитной молодой женщиной со смазливым, несмотря на низкий лоб и тяжелые надбровные дуги, личиком и хитрыми глазками. Скорее всего вдова, надеющаяся прижить ребенка от аристократа. Она за минуту оценила мою внешность, возраст, платье, и решила, что напрягаться, работая на меня, не придется. Смотрит чуть презрительно — мол, вот она-то красотка, и какая же несправедливость, — таким страшилкам как я достаются титулы, деньги и приличные женихи! Ну что ж, осаживать ее было бы не в характере Виалы, поэтому буду просто делать круглые глаза, — и в случае чего просить уточнить у старшей горничной — точно ли мне не надо того-то и того-то. Тихая — не значит, что не может добиться своего, — не мытьем, так катаньем, не правда ли? И вот еще задачка по риторике — как вызвать ее на откровения про жизнь принца? Посмотрим, может она сама что-то подскажет.
Комната мне понравилась. Светлая, строгая, но уютная. Камин, два кресла, столик, бюро, шкаф и кровать. Маленькая ванна в отдельной комнатке. Вполне достаточно для благородной девушки. Выглянула в окно. Вид на продрогший парк не радовал, и я с удовольствием задернула теплые горчичного оттенка портьеры.
Горничная не удержалась и полюбопытствовала — а какой он, наш принц. Я закатила глаза и с придыханием, ответила:
— Красивый, умный, вежливый, — и добавила, как мы все завидуем его невесте.
— Наверное, Силина тоже красавица, да? — ах, какая прелесть, бедняжка просто давится, так ей не хочется хвалить девушку, наверное, она и правда симпатичная. Я ей помогла:
— Конечно, — говорю — она же такая юная, невинная, — служанка скривилась, — свежая, — еще одна гримаса, — воспитанная, — все, ей собственная принцесса уже совсем поперек горла. Теперь надо вздохнуть:
— Увы, мужчинам всегда нравятся красивые женщины, — и опустить глазки долу, пустить бы слезу...ну не вышло и ладно, — и нашему принцу тоже такая нужна. Какая же Вы счастливица, живете во дворце, и видите своего принца каждый день... — Ну!!! Ну же, клюй!
— Нет, мы редко его видим, — с досадой купилась горничная, — наш принц, конечно, красавец, но он с восемнадцати лет просто затворник. Сядет в библиотеке и читает, читает, даже обеды ему туда приносят. И прислуживать нас не пускают, у него личные слуги, они с ним и на охоту ездят и по делам, если нужно... Вот на праздниках, как сейчас, отец его обязывает присутствовать... — девушка замедлилась, кажется, сообразила, что болтает лишнее, надо ее отвлечь.
— И все равно, жить во дворце — это же так интересно! Постоянно то послы, то балы, я так надеюсь, что Силина выберет меня в свои фрейлины!
— Ну, фрейлин ведь только после свадьбы положено выбирать, — тут же забыла о том, что стоит последить за своей болтливостью девушка, скептично косясь на меня.
Я невинно хлопала глазами. Вряд ли она мне что-то еще интересное скажет, раз доступа к принцу у нее нет. Ну что ж, у меня есть запасной план. И не один. Спросила про распорядок дня. Оказалось, что до праздничного ужина еще около трех часов, потом будет бал. Так что мне надо успеть подготовиться. Платье возьму потемнее, бежевое, — светлое пусть будет на бал в честь помолвки. Пожалуй, не стоит ей отдавать его готовить — еще испортит от зависти, я же не выгляжу скандалисткой, а платьев у меня всего два. А вот дорожные платья пусть заберет в стирку, — и я с легким сердцем ее отослала. Платье вывесила, туфли и украшения выложила, грим проверила. Теперь берем кружевную пелеринку, заляпанную грязью и идем искать прачек. Поймала другую служанку, вежливо спросила — где прачечная, поблагодарив, отказалась от предложения отнести, и радостно согласилась следовать за ней. Вышли во внутренний двор, прямо — конюшни, левее — плац, а справа — хозяйственный въезд и входы в служебные помещения, — прачечная, а потом сразу кухня, — очень удачно. Ух ты, какая приятная неожиданность — оба принца выходят из конюшен. Сравним. Практически одного роста, "наш" потемнее и поизящнее, гибче. Артиан посветлее, поплотнее, шире в плечах. Разговаривают спокойно, по-дружески. Как хочется подслушать! Я кинула взгляд на мою провожатую — та, показав мне вход в прачечную, уже давно отвлеклась и разговаривала с кем-то на подъехавшей подводе. Я постаралась слиться со стенкой.
— Да, Кир, я думаю, что эта порода и у нас будет хорошо себя чувствовать.
— Не знаю, но почему бы не попробовать. Наши горные лошадки выносливы, хорошо ходят по дюнам, но по нормальным дорогам невыгодны — берут мало груза и скорость не так высока, как хотелось бы. Может быть, ты покажешь мне их на ходу? У нас же еще есть...— и принцы вошли во дворец...
Ну, начало положено. Затворник — не затворник, а лошадями интересуется. Лошади — удачная для меня тема. Все-таки наш конезавод самый большой. Хоть им и занимается отец, но Ари лошадей обожает и таскал меня туда все детство, так что волей-неволей, а знаю я про них много.
Теперь попробуем спровоцировать прачек. Главное, чтобы моя разудалая горничная оттуда уже ушла. А вот и моя клиентка — обожаю работать с таким типажом, — румяная, дородная, словоохотливая, спроси такую о детях, — и узнаешь, какие болезни в течение двух лет бродили по королевству, какой был зимний лов на речке, сколько грибов в лесу и еще кучу информации. Я подошла и, комкая в руках накидку, спросила — не поможет ли мне добрая женщина найти прачечную. Добрая женщина тут же разахалась, вопросила, не из посольства ли я, и, не слушая и так понятного ответа, продолжила, выхватив накидку, — испачкалась в дороге, да? Красивая вещь, аккуратно надо бы постирать. Вы, госпожа, не переживайте, Тана отстирает в лучшем виде, завтра же все будет готово, куда занести-то? Я, запинаясь, благодарила и отказывалась, предлагала зайти забрать завтра, но тетушка была решительно настроена:
— Не дело это, господам к прачкам ходить, у нас так не заведено!
Я сказала, что у меня третья дверь в левом крыле на втором этаже.
— Ой, так Вас прямо к наследникам поселили, Вы, наверное, фрейлиной у нашей девочки будете, да?
Я, скромно потупившись, ответила, что надеюсь на это. Потом замялась и спросила, — а вот я только что видела у конюшни принца, он лошадей любит, наверное, да? Мне тут же сообщили, что любит, только бывает он редко, все у него дела, да поездки, книги да учеба. У него два личных коня, оба красавцы, так их конюхам приходится выезжать — некогда ему совсем.
