Веер разума [ментальный маг]

Хотя вид они феи , все это все во лишь иллюзия. Странная красивая, порой да же прекрасная — Издалека. В близи же на расстоянии всего вытянутой руки. Чудесный создания имели вид скользкого белого червя. Покрытого тысячами тонких черных щупалец. С несколькими конечностями и прозрачными серыми крыльями. Гадость еще та. Обычно такая прелесть в дикой среде охотилась стаями. Когда жертва подходила близко к чуду созданию. Они накидывались стаей. И ели...

Неерг поморщился. Он видел однажды как это. Славу Небесам уже много циклов на всех континентах не осталось "диких" ршексов. Их выращивали лишь сами оборотни в специальных лабораториях. Зачем?

Чедеры придумали себе такой заменитель крови. Поговаривали, что в их кланах на втором материки остались несколько особей носферату. Но Неерг не знал да и не хотел нечего этого знать.

Зрелища как Аерс поедает раз в пол цикла Ршексов запоминался ему всегда. Особенно сейчас. Маскировка скрывавшая истинное лицо чедера медленно растворялась. Хотя это временно. Все таки оборотень уже насыщался значит и внутренний резерв пополнялся и через пару минут все снова придет в норму. Но все же.. это вселяло ужас.

Это было завораживающее и прекрасно и в то же время. Кортер уже не раз поблагодарил Небеса что его спутник Высший. А не из низов, иначе бы ему предстало зрелище ходячего трупа. Только там можно описать того демона что становились голодные чедеры. Бешеные.

Но Аерс. Он был красив и ужасен. Высший. Аристократ. Пища что он употреблял все таки была так же и отражением сущности чедеров. Прекрасные и ужасные. Они породили создали то что так похоже на них самих.

Чедер промокнул губы салфеткой, смял ее и кинула на стол рядом. Медленно и лениво взял бокал с недопитым вином и снова сделал глоток.

— Хорошо... — почти мурлыкающее подражание кортеру вырвалось из него. Снова облизнувшись он посмотрел на уже наполовину съеденное блюдо. — Почти пополнил резерв что издержался за время этого плавания. — Отправимся на телегах?

Аерс поморщился, достал из кармана белый платок и стал медленно протирать от крови и слизе кинжал.

— Скорее всего, ты же их так любишь! — Неерг не сдержался и рассмеялся, заметив как скривило напарника.

Глава четвертая.

Ксана пришла в себя от страшной головной боли. В сознание ютился образ. Вот странное гнездо, наполненное пищащими птенцами с бурым мехом, вместо перьев, выворачивая головки с тонкими белыми ключиками они истошно верещат, и ей захотелось есть. Тут же новая головная боль, как волны в огромном океане, когда бушует буря. Стук, стук... шлепок. Боль пронзает нервные окончания и бежит где то по позвоночнику отдаваясь в спине, не дольно потряхивая чешуей где застряли песчинки, снова шаг и шлепок, грязь. Тянет густым дымом и от этого хочется чихать. Но все где то далеко. Вокруг громко в траве у воды шелестит жук, где то внизу копаться муравьи. Но боль проходит, сужается, гул голосов то нарастает, то отдаляется. Она медленно теряет сознание.

Опускался вечер. Когда она пришла в себя, мир вокруг какой— то сумрачный и холодный, рядом было видно кроваво красное зарево заката. Боль в глазах, нестерпимое жжение где-то внутри макушки. Ей было до сих пор больно, но голосов не было, лишь только эхо от них. И страх — инородный, неправильный. Что то было не так. Что? Ксана чуть приподнялась и вздрогнула с вскриком хватаясь за ветку рядом. Она лежала почти у самой воды на ветвях огромного дерева. Тело почти не слушалось, пальцы были как будто ватные, и голова не хотела мыслить. Рядом что — то прошебуршалось и у нее заболела третья лапка, отдавленная каким то майским жуком. Стоп! У нее?? У нее не когда не было третей лапки да и четвертой то же. Вновь стала болеть голова, и мир сузился до отражения в воде, внизу. Странное что то было в нем. Непривычное. Внутри будто образовался огромный мыльный пузырь, она совсем запуталась. Девушка обессилено смотрела вниз на свое отражение.

Ксана чуть слышно застонала, и крепче схватилась за ветки сзади нее. Стала медленно ползти к дереву. До берега было далеко, целых десять шагов. Каким— то чудом, при этом оцарапывая себе руки и содрав на коленках кожу, она уже обнималась со стволом. И только теперь осознала, Что было не так.

Последнее что она помнила, это как уснула со страшной головной болью. Как Антон заботливо укутывал ее в одеяло и предлагал нурафен, отчего она вяло отбрыкалась и заснула. А потом, проснулась тут... И еще, длинные белые пряди почти седых волос струились по плечам, отцепив деревянную руку от коры, девушка растерянно сжала мягкий локон. — Мягкие... — с трудом разлепив дрожащие губы вымолвила и задумалась. У нее должен был быть другой цвет, только какой, с трудом она вспоминала, каштановый, или рыжий.

Несколько минут она просидела сжав в кулаке локоны, и стремительно бледнела. Глаза ее лихорадочно заблестели и взгляд заметался по округи. Отмечая странные цветущие кусты, с фиолетовыми цветочками, огромное озеро простирающиеся рядом, и слишком большое красное солнце. Пейзаж вокруг ей хотелось тут же зарисовать, дома у нее было несколько картин с зарисовками гор и,...

Ксан чуть нахмурилась, дома, почему это вызывает колючую грусть. И разве она хорошо рисовала? В недоумение девушка снова осмотрела белую прядь, собрав волосы она так же растерянно их теребила. Силясь вспомнить. Брат раньше не разрешал ей рисовать, говорил что это трата времени и ее каракули лишь переводят бумагу. Но тогда откуда твердая уверенность и представление о картинах. Девушка неожиданно расслабилась, воздушный пузырек что был внутри нее медленно сдувался, у нее начинали ныть виски. И в душе нарастала паника, взгляд ее снова зацепился за отражение в воде. А потом с губ сорвался вскрик.

От ужаса, и хрупкого осознание потери, горя, и нереальности, в голове помутилось. Мир закружился и потемнел, взорвавшись гулом.

Мир кружился, было странно, страшно. Ее колотила дрожь. Легкий шелест. И девушка не обращая внимания на промокающий в воде подол уже брела к берегу. Вода была холодное, и босые ноги наступали на вязкое дно. Как кукла она добрела до зеленой травы у берега и споткнувшись у корягу повалилась на берег. Слезы покатились по щекам. Бывает же, она в другом мире....

Ксана слабо рассмеялась прижавшись щекой к траве, роса щекотала кожу. Ветер взъерошил ее волосы, и ее снова начала бить дрожь. Как же плохо, больно. Сознание не хотело признавать правду, вчера вечером она была дома, да в каком то лесу, в платках среди ненормальных и пьяных людей. Но среди своих, в своем мире. "Боже, как же болит голова!".

Несколько минут, пока солнце погружалась в гладь озера, она лежала. Потом, собравшись с силами, и медленно села подобрала промокшие ноги под себя. Ступни были испачканы в глине и мокром песке. Сорвав какой— то большой лист с куста, девушка с остервенением стала отирать грязь. Губы были поджаты и на лице застыло сосредоточенное выражение.

Если кто присутствовал тут, то увидел бы, молоденькую девушку, в промашкой серебристой одежде, с растрепанными длинными белыми волосами. И с отрешенным странным выражением лица, она будто робот отирала от себя грязь. Наконец удовлетворив себя этим , откинула лист и сполоснув руки в воде, задумалась. Маленькая прогалина рядом навевала странное чувство. Встав, от чего немного пошатнувшись, девушка прошлась к корням дерева и замерла. В небольшой впадине лежала черная сумка, что то внутри нее истошно завопило: "Мое"!!!

Рядом с небольшим рюкзаком ютились черные сапоги из толстой кожи. Растерянно подойдя она механически наклонилась и подняла обувь. Странны, они были без единого шва, но привычной формы, с крестовой шнуровкой. Задумчиво повертев в руках, Ксан облегченно вздохнула. Ногам становилась холодно, и внутри росла уверенность что это ее , такие мысли подстегнули к действиям. Присев на большой покрытые мхом корень, ту же стала одевать сапоги. Но что то неприятно кольнуло, удивившись она снова стянула сапог. В нем оказалась такой колючей, свернутая пара шерстяных носков. Вот это уже лучше. Обувшись, и несколько раз переправив шнуровку, девушка неуверенно попрыгала в обуви, привыкая к ним.

Вокруг наступала ночь, мягко окутывала лес. Где то рядом стрекотал кузнечик. И в ветвях огромных деревьев слышался щебет птиц. Спокойствие, голова как странно была легкой, и теплый огонек внутри держал ее.

Ксана задумалась, память была не объективна, раньше этого чувства не было. Но то что ее сдерживало, будто огораживало от той боли, что было при пробуждение было где то внутри. Прохладной ладонью прикоснувшись к темени, девушка почувствовала будто биение сердца. Только не в так своего. Странно, но с этим можно разобраться потом.

Шелест открывающейся сумки, она была приятна на ощупь, из страной кожи, не привычная синтетика. Больше смахивает на рюкзак, но только слишком много всяких застежек и ленточек. Любопытно.

Ксан присела на корточки и вздрогнула, что то холодило коленки. Опустив взгляд, она заметила длинные ножны. Что уютно прятались под сумкой. " Замечательно, по законам истинного жанра фэнтези.Вот только заминка, сражаться на мечах я не умею."

Интуиция молчала, и будто соглашалась. Возникло чувство что лежащий перед ней меч не ее. Да и печать что красовалась на ножнах около гарды, уже намекала на это. Красный раскинувший в сторону крылья зверь, будто застывший в полете.

Вздох, совсем еще предстояло разобраться, почему то ей казалось что в голове какой— то сумбур от всего этого.

Девушка продолжила ревизию рюкзака

Там оказались небольшие мешочек с какой то крупой, похожей на манку, Небольшая трубчатая фляга с водой. Похожая на тубус. Первое мгновение когда этот холодны стальной тубус оказался у нее в руке, промелькнуло странное чувство уколовшие сердце. Но то же прошло. Показалось это не важным. " Наверное чужие воспоминания."

Воды было немного, и у нее был странный вкус. Будто туда добавили корицу. Но после одного глотка, в голове Ксан чуть прояснилось. Закрутив пробочку, она отложила тубус рядом с мечем. В рюкзаке не было не чего стоящего на первый взгляд. Тот кто его собирал будто не когда не ходил в дальние походы. Не какой запасной одежды, такое берут на прогулку в парк, на пикник или если срочно убегают. Хотя, не ей было судить бывшего хозяина этих вещей. Или ее саму? Она запуталась.

Какие— то мешочки с травками, ворох бумаг, которые были бережно сложены в кожаную папку. Их она то же отложила. Один столовый прибор, из небольшой миски, деревянной ложки, и складного ножичка, Исписанного рунами.

На самом дне был аккуратно свернутая черная ткань. Достав ее, девушка медленно развернула. Это оказался удивительно тонкий и легкий плащ. чем то он напоминал ей оставшиеся дома дождевые плащи. В небольшом внутреннем кармашки были полупрозрачные белые перчатки.

Ксана потерла между пальцами легкую ткань. Накинув плащик на плечи, медленно закатала рукава, они оказались слишком длинные, поправила шнуровку капюшона, и неожиданно почувствовала тепло. Будто закуталась в пушистый плед. Хорошо. Впервые робкая улыбка озарила ее бледное измученное лицо.

За спиной небо озарил последний лучик солнца и исчез погружаясь в воду. Где то на горизонте медленно выплывал и густел белый туман. Лес наполнялся ночью. Сумерки уже клубились где то за поворотом тропинки, что убегала от берега.

Последним что девушка извлекла из рюкзака был компас. Самый обычный компас. Только стрелки на нем были в виде двух золотистых змеек. И на железной стороне компаса была гравировка из двух рун. В голове будто что то щелкнуло, и она узнала их. На языке каталось слово, тягучие, отдающие горечью, и грустью:

— Артен.

Что то внутри тепло засветилось. Артен.

Желудок недовольно заурчал, и кинулся на ребра. Намереваясь сгрызть их. Хотелось есть.

Отложив компас в карман, она быстро подхватила миску и прошлась до берега, где сполоснув ее снова изучила свое отражение. Но в наступающей темноте это уже удавалось с трудом. Хмыкнув своим мыслям Ксана по инерции насыпала себе в мисочку немного крупы из пакетика, и секунду помедлив залила небольшую белою горстку водой из тубуса. Ее серые, потянутые пленочной глаза чуть расширились от удивления, как сначала из мисочки потянулся тонкий белый дымок, без запаха, тут же растворяющийся. Крупа набухала и представляла собой уже помесь риса и пюре.

Нерешительно, Ксан рассматривала быстро набухавшую в миске крупу. Потянуло чуть уловимым запахом, незнакомой еды. Аккуратно поставив мисочку рядом, девушка закрутила тубус, и растеряно сжала ложку в руке. Но бурчании живота подвергло на эксперимент.

Через пару минут, с наслаждением доев последние ложку, она позволила себе тихонько рассмеяться. Эксперимент удался, она чувствовала себя сытой, и немного уставшей.

Начинало клонить в сон. Но все желание спать пропало стоило ей взглянуть на папку лежавшую рядом.

Черная застежка из кожи легко открылась, внутри лежали пожелтевшие Листы бумаги, чуть больше чем привычные а4, первый лист был исписан мелким почерком.

" Доброго тебе такта, читатель.

Я, архивариусКорт, представитель первых свободных.

— Такое чувство будто автор специально написал свое имя и звание слитно,

Ксан неуверенно хмыкнула, и поежилась, свободные эта вызывала странное чувство: — Да, — подняв взгляд к небу Ксан тихо прошептала :

— Россия ... Да похожее чувство, будто слышу... — она замолчала покусывая губы, почесав кончик носа продолжила чтение.

Наверное ты мой потомок читающий эти строки что ж, позволь я тебе расскажу мой любопытный потомок. Видь понять эти строки может лишь тот в ком остались крупице моей крови.

Я очень хорошо постарался накладывая оттиск на эти листах. Это сообщение тебе.

Как ты знаешь после Первой войны, наш клан долго скитался по материкам. Гонимые деспотией айданов, и старейшин нас везде преследовали. Да и благородя склочным характерам многих дам в нашем клане и их любвеобильности в казалось бы благополучных местах мы умудрялись нажить неприятности. Как так получалось? Мне остается только пожимать плечами. Долгие эши скитаний сделали свое дело да и тени Первого материка по какому то приказу серых начали на наш клан охоту. Подозреваю тут не обошлось без мною любимый и лелеемых старейшин и жриц. Но это не так интересно.

Девушка остановилась, странное начало для письма. Она была не уверенно что он должно достаться ей. Почему то она колебалась читать ли дальше. Выводы строить из нечего, может тут набросок какой-то сказки, но интуиция говорит обобранном. Если уж она в другом мире, в другом теле. Мало ли что можно узнать из такой " сказки". От которой у нее по спине бегали мурашки.

Наш клан завтра приносить повторную клятву Империи, да мой дорогой потомок, повторную. Поскольку из за предательства первая была нарушена. К сожалению несколько Спикеров погибло.