Знак Чёрмной Луны

— Да, вода. Вино, знаете, употребляю редко. Итак, обед откладывается? — Морфалий присел на кресло. Советник и Борцай последовали его примеру.

— Да, лучше сначала о делах. Вы позволите... — Борцай жадно отхлебнул из кувшина, облегчённо вздохнул. — Итак, три дня назад в Академии проходил экзамен по астрологии...

Рассказ занял немало времени. Канцлер слушал внимательно, изредка уточнял, что-то чиркал пером по бумаге. Советник насупился, глядел в стол, рука часто приглаживает длинные волосы.

— ...И собственно всё. — охрипшим голосом закончил рассказ магистр. Отхлебнул воды, прокашлялся. — Полагаю, это достаточные причины для беспокойства. Армия Хасифа, да ещё и враждебный чародей — по моему, это более чем серьезно.

Канцлер ненадолго задумался. Побарабанил пальцами по столу, спросил:

— А чего вам, собственно, боятся? Если допустить, что против Академии этот желтоглазый готовит нечто ужасное, какое-то там... ну не знаю, злое колдовство, к примеру... Полагаю, что совокупная сила варшельских магов превзойдёт чужое волшебство. Тем более что вы предупреждены! А если еще привлечь всех велеронских волшебников, то у врага нет ни малейших шансов.

Борцай заёрзал в кресле, вздохнул. Покосился на Григуана, нехотя буркнул:

— Академия ныне не та, что прежде. Да и силы наших магов, я бы, гм... не стал преувеличивать.

Сказать, что канцлер был изумлён — не сказать ничего. Уж скромность никогда не была сильной стороной магов-академиков. Как правило, маги стремились преувеличить свои силы, делая таинственные намеки на могущество выпускников академии. И вдруг такие слова от Борцая, одного из сильнейших магов!

Не менее удивлённый советник счел возможным вмешаться:

— Позвольте! Ежегодно из стен Академии выходят порядка, около двадцати магов. Еще несколько студентов каждый год отчисляют, э-э... по различным причинам. Тем не менее, отчисленные получают звание адепта, магический жезл и право на оказание, как бы это сказать... магических услуг. Разумеется с уплатой половинного налога, в отличие от полноправных магов. Теперь считаем: для простоты возьмем средний срок жизни в пятьдесят лет, умножаем на количество чародеев, итого...

— Не трудитесь, любезный Григуан. — В руках у Морфалия появилась стопка бумаг с королевскими печатями. Канцлер ловко выдернул из стопки листок, продолжил. — Вот здесь... По последней переписи — магов, имеющих посох — пятьсот двадцать человек, да адептов сто сорок четыре. Около двухсот магов и адептов покинули страну — кто у иноземных государей служит, кто странствует... Однако, если призвать на защиту всех волшебников Клогара (а таким правом Академия располагает), то у вас будет целое магическое войско — восемьсот шестьдесят четыре первоклассных чародея!

Магистр, казалось, не слушал. Пожевал губами, глянул в сторону окна. С высоты прекрасно видны мирные улицы Клогара, вон чуть подальше синеет Южное море. К причалу подчаливает купеческое судно, можно даже разглядеть крошечную фигурку торговца. Стоит на корме, машет руками, небось, командует... А еще подальше, за заливом виднеется городок Варшель, и вроде бы даже здание Академии...

— Любезный Борцай, из моего окна вид, безусловно, замечательный. — Канцлер с трудом сдерживал раздражение. — Но вы сюда пришли не за этим, не так ли?

Магистр с трудом оторвал взгляд от окна, нехотя произнёс:

— Быть магом и быть боевым магом — не одно и то же. Метать фаерболы, то бишь, огнешары, молнии, ледяные иглы, обрушивать уничтожающие заклятья и прочее умеет далеко не всякий маг-выпускник. Точнее — редко, кто умеет.

— А ну-ка, поточнее, любезный. — насторожился Морфалий. — Так сколько же реально боевых магов сможет выставить Академия? С учетом всех волшебников Клогара?

Отведя глаза, Борцай пробормотал:

— Тридцать семь.

— Я ушам своим не верю! — Канцлер прямо подскочил на месте. Григуан и вовсе выскочил из-за стола, зачем-то сбросил мантию советника на пол, снова плюхнулся в кресло.

— Тридцать семь. — повторил магистр, уставившись в пол.

Канцлер встал, вытянулся во весь свой исполинский рост и молча навис над Борцаем, словно немой укор. Советник же молчать не собирался:

— Это как же понимать? Академия собственно и предназначалась для обучения боевых магов! А тут на тебе — из почти тысячи волшебников, только три десятка чего-то стоят, ну а остальные? Недоучки, шарлатаны, бездельники?

— Вот уже сорок лет Клогар ни с кем не воюет. — печально объяснил магистр. — Внутри государства нет смут и раздоров. Боевые маги попросту не востребованы! А между тем, научиться создавать и кидать огненные шары, к примеру, невероятно трудно. Студентам пришлось выбирать — или изучать доходное ремесло мага-погодника, целителя, предсказателя, или корпеть над боевыми разделами. Притом, без всякой гарантии, что научишься. Мой ученик три года овладевал магией Огня. Три года упорного труда! А на выпускном только и сумел, что деревянную щепку запалить. Это за полчаса заклинаний! О фаерболах и говорить нечего...

Морфалий сухо осведомился:

— Полагаю, сей неуч был отчислен с позором?

— Куда уж там. — вздохнул Борцай. — Получил посох, звание мага, все честь по чести... Студент тот приходится роднёй магистру Лофесу, да и какому-то барону племянником. В конце концов, дипломная у него на "отлично", лечить умеет, тучи над полем разогнать... Ну и прочее по мелочи.

Канцлер молча опустился в кресло. Григуан яростно сверлил глазами магистра, Борцай старательно отводил взгляд.

— И много таких вот, "племянников"? — ледяным голосом поинтересовался советник.

— Почитай, три четверти абитуриентов. — пробормотал магистр. — Каждый выпускник норовит родича пристроить, бароны щедрые взносы в казну Академии вносят. Вреда-то никому от этого нету...

Канцлер мрачно подытожил:

— Не считая того, что выпускаете бездарей и неучей. Декана боевой магии следовало бы привести на главную площадь столицы, да и высечь розгами. Кстати, а кто это?

— Факультет только на бумаге значится. — уныло бурчал Борцай. — Обязанности декана временно исполняет Фистарий, он же магистр Астрала. Так, прочтет десяток лекций и всё. Что с него взять, ему же девяносто третий год пошел... С самой Клогарской бойни факультет и захирел.

Советник Григуан задумался, руки бесцельно перебирают бумаги. Канцлер шумно засопел, протянул руку к колокольчику. Требовательно позвонил. Дверь приоткрылась, в проеме показалась сонное лицо усатого слуги. Морфалий брезгливо ткнул пальцев в кувшин с водой, резко приказал:

— Убрать эту дрянь. Вина, самого лучшего и побольше.

— Вина? — захлопал глазами слуга. — Какого ещё вина?

Канцлер грохнул кулаком по столу, так что тренькнуло стекло в окне. Рявкнул во всё горло:

— Я сказал — вина! Что ты как муха сонная! Пойдешь в конюшню навоз разгребать, олух ленивый!

Слугу как ветром сдуло. Вскоре стол преобразился — вместо глиняного кувшина хозяйски расположился пузатый дубовый бочонок, рядом гордо поблескивали три золотых кубка. Слуга догадался принести и серебряное блюдо, полное отборных краснощеких яблок. Морфалий с натугой выдернул пробку, понюхал, на лице появилась довольная улыбка. Оживившийся советник, кряхтя, подхватил бочку. Сноровисто плеснул в кубки, умудрившись ни пролить ни капли — словно всю жизнь в кабаке работал.

— Ну, за короля! — провозгласил канцлер. Одним духом осушил кубок, довольно крякнул, захрустел яблоком. Советник сделал три глотка, поперхнулся, лицо побагровело. Борцай осторожно отхлебнул, выпучил глаза — по пищеводу словно фаербол прокатился. Отдышавшись, магистр полюбопытствовал:

— Это что же, из горящих угольев вино ныне делают?

— Ну что вы, обычный виноград. — рассмеялся Морфалий. Плеснул себе ещё, глотнул, шумно выдохнул. — Мастера вино перегоняют, настаивают, выдерживают, ну подробностей я не знаю... А вы что же "Слезу Хорна" раньше не пробовали? Ах, да в Академии же запрет на хмельное...

Борцай кисло улыбнулся. Запрет запретом, а на каждой утренней лекции непременно у двух-трёх студентов лица опухшие. Глаз не видать, сидят, клюют носом. И всегда отговорка — дескать, всю ночь конспекты зубрили... Главное, уличить нельзя — ни малейших следов перегара. Декан алхимии Милон докопался таки до истины и с гордостью представил магистрам студента Улара — изобретателя магического эликсира "Утренняя свежесть". Снадобье начисто отбивало любой запах изо рта и устраняло жажду. Улар получил нахлобучку от ректора и высший балл на экзамене алхимии, а дежурные маги махнули рукой — все равно за всеми не уследишь...

— Ну ладно, вернемся к делам. — Канцлер с сожалением заглянул в пустой кубок, вытер платком рот, продолжил. — А при чем здесь Клогарская бойня? Насколько мне известно, алтанские колдуны не смогли нанести нашим магам ни одного удара.

Советник громко хмыкнул, с укоризной взглянул на Морфалия:

— К сожалению, наши летописи далеко не так правдивы, как думают многие. И алтанцев было не триста тысяч а шестьдесят, и вражеских кораблей не пять тысяч а двести... Продолжить?

— Не стоит, советник. — канцлер посерьезнел, едко посмотрел на магистра. — Догадаюсь сам — колдуны Хасифата были не такими уж слабаками. А может наши маги были не столь могучи, как потом хвастали?

Борцай с горечью признался:

— Победа далась недёшево. Защитный купол держали пятьдесят лучших мага, выложились до конца. Ни одна вражеская молния, ни одно заклинание так и не достигли цели. Итог — от истощения сил тринадцать магов умерли во время боя, еще семнадцать сразу после битвы. Шестеро сошли с ума. Академия потеряла тридцать шесть волшебников, из них двадцать три опытных боевых мага! Весь факультет Стихий! Король Гонрий IX попросил не упоминать о потерях, желая припугнуть окрестных государей. Что ж, это ему удалось.

Магистр выдохнул, разом осушил кубок. Григуан неторопливо наполнил кубки, поинтересовался:

— Ладно, а что вы предлагаете? Угроза исходит из Пригорья, скажем так, очень уж издалёка. Своих людей у нас там нет, войско туда не пошлешь — не объявлять же войну Хасифу! Всякий рассудит — мало ли, что там волшебники в зеркале углядели! Всадники вишь, алтанские им привиделись! Что я скажу воеводам — где-то в Алтании есть глухомань, и оттуда нам грозит неведомо что?

Магистр задумался, лоб прорезали морщины. Канцлер лениво хрумкал яблоком, советник выжидающе взирал на Борцая. Наконец, магистр поднял глаза, неожиданно жестко заговорил:

— Предлагаю. Вызвать всех магов в столицу. Предлог выдумаете любой — перепись, награждение — неважно. Начать стягивать к Клогару войска. Не только коронные, но и вассальные. Пора баронским наемникам растрясти жирок! Направить как можно больше лазутчиков в Хасифат, пусть изнюхают эту пригорянскую дыру вдоль и поперек. Выделить огромную сумму денег послу в Алтанпуре. Пусть подкупает, подслушивает, похищает, убивает... пусть хоть на голове ходит, но что бы мы знали кто и что в Двуедином государстве планирует. Всё.

Канцлер Морфалий слушал, одобрительно кивал. Отхлебнул вина, и каким-то очень уж добродушным голосом сообщил:

— Мой ответ. Магов позовём, но большинство только через месяц-полтора прибудет. У короля на службе двадцать тысяч латников — не так уж и мало. Вот только никто ни разу в бою не был. Грандбароны давно подчиняются короне лишь номинально, в лучшем случае пришлют отряды из всякого сброда. Лазутчиков, тем паче, опытных в наличии не имеется. Казна пуста, посол в Алтанпуре стар и труслив. Всё.

Теперь изумился Борцай. Наплевав на приличия, схватил бочку, отхлебнул прямо из отверстия. Судорожно глотнул, отдышался. Посмотрел канцлеру в глаза, тихонько произнес:

— Уж не хочет ли Ваша честь сказать, что Клогар не выдержит серьезной войны?

— Да что вы! — вмешался советник. — Не то что серьёзной — никакой не выдержит! Последние пятьдесят лет мы не на войска — на Академию надеялись. Думали — защитят нас могучие маги.

В последней фразе магистр уловил плохо скрытую издёвку. Борцай подпёр руками подбородок, вежливо попросил:

— Григуан, наливайте. Ваша честь, нельзя ли поподробнее о делах в Велероне?

— Можно. — твёрдо ответил Морфалий и потянулся к кубку...

...Ректор Алоизий в задумчивости просматривал расчеты Бармалиуса. Насторожился, поднял голову — глухо бумкнул колокол и умолк. Верховный маг глянул в оконце — темень непроглядная. Магистру Борцаю давно пора бы вернуться... В кабинете тихо, слышно даже как где-то, под половицей шуршит мышь. Надо бы дать взбучку эконому — с мелкими грызунами справиться не может! Маг называется... Самому что-ли тряхнуть стариной — попробовать сплести противомышиное заклятье? Улыбнувшись, Алоизий протянул руку к толстому фолианту. Раскрыть книгу не успел — в дверь робко постучали.

— Открыто! — ректор с неохотой повернулся к двери. — Ну что, обход закончен?

Однако в двери заглянул не маг-секретарь с докладом, а студент. Алоизий наморщил лоб, вспомнил имя. Да, точно, второкурсник Горсей, силач и задира. Кстати, товарищ Эдгара. А почему он, собственно, не в постели?

— Прошу прощения, господин ректор. — Горсей так и застыл в коридоре, словно кабинет ректора ограждал силовой щит. — секретарь Абиляс велел передать, что декан Борцай прибыл.

— Прибыл? А почему ко мне не зашел? — нахмурился Алоизий.

Горсей помялся, помялся и извиняющимся тоном пояснил:

— Дак это... не мог. Мы магистра в его комнату отвели...

— Как отвели? — Верховный маг в многовенье ока оказался у двери, Горсей испуганно отшатнулся. — Он ранен? Болен? Чего молчишь, ну?

Молчит студент, глаза отводит. Неужели так плохо? Алоизий рысью припустил по коридору, с ходу проскочил один корпус, второй... В комнату Борцая ректор ворвался, едва не сбив с ног секретаря Абиляса. Борцай лежал на кровати, глаза бессмысленные, лицо как маков цвет. Алоизий повёл носом — запах, как из винного погреба. Да, кстати, а что это за бочонок у кровати?

— А это, господин ректор, именно винная бочка. — Борцай словно читал мысли ректора. Икнул, прикрыл рот. — Угощайтесь — настоящая "Слеза Хорна". Хорошая штука.

— Так. Пусть спит, а с утра ко мне с отчетом. — от голоса Алоизия Абиляс поежился и словно уменьшился в размере. Борцай зачмокал губами, и неожиданно трезво произнес:

— Какой отчёт? Вы просили помощи у канцлера? Так вот, она, в бочке булькает! А другой помощи Академии не будет. Вот так-то...

глава 4-я

К утру пятницы Круглый Зал в порядок так и не привели. Маг-эконом Диратий уныло доложил ректору — дыру в мраморной стене закладывать кирпичом просто глупо, а мрамора нет; замена же напольной плитки обойдётся и вовсе несусветно дорого; потолок закоптило, а всё помещение пропахло гарью — и за месяц не выветрится. Единственно, что сделано — вернули в окна хрустальные витражи.

— Ничего, Зал ещё не скоро понадобиться, — отмахнулся Алоизий, — Большой Совет собирать не будем, обойдемся и Малым, то бишь, Синклитом из одних деканов; нечего попусту преподавателей дёргать. И так все на нервах... Уж на десятка полтора человек укромное помещение, надеюсь, найдется? В ректорате тесновато.