На мгновение повисла тишина, я понятия не имела что там происходило, вся эта ситуация казалась мне очень глупой. Тишину нарушил странный звук, это я икнула под одеялом, и, наверное, покраснела еще больше. Что-то мне совсем не нравится своя реакция на происходящее.

— Я все-таки удалюсь, — наконец сказала Сара. — А тебе не следует так с девушкой поступать.

Хлопнула дверь и я, откинув одеяло села, пытаясь надышаться воздухом, которого мне так не хватало. Мартин засмеялся и крепко обнял меня.

— Кажется, тебе следует пойти в свою комнату, Сара все равно пойдет за тобой.

— Что тут смешного, — я разглядывала свое мятое платье. — Ты хоть представляешь, как я себя сейчас чувствовала? И вообще ты слышал ее слова, нечего так с девушкой поступать.

Я поднялась на ноги и поняла, что ночь в одежде не прошла незаметной. Я, конечно, все понимаю, он не хотел доставлять мне неудобства, но хотя бы корсет можно было ослабить. Это вообще пыточный инструмент, а не предмет женской одежды, больше никогда этот ужас не надену у меня и так фигура хорошая. Развернувшись к двери, я взялась за ручку, но Мартин перехватил мою руку и развернул к себе.

— Ты же не пойдешь по коридорам в таком виде?

— У тебя есть другие предложения?

— Можно сделать проще, — Мартин лукаво улыбнулся и еще крепче сжал мою руку.

В следующий миг перед глазами потемнело, а когда зрение вернулось, я поняла, что стою посреди своей комнаты. Все было так, как я оставила вчера пустой хрустальный графин на столике, выглядел очень тоскливо, куда делся стакан, понятия не имею. На полу лежала большая квадратная подушка, на которой я любила поваляться и порисовать, там же на полу лежало несколько листов бумаги и перо. Сама не знаю почему, но рисовала я исключительно чернилами и лежа на полу. В эти моменты я чувствовала себя ребенком, от того и вела себя немного странно. Во всяком случае, Сара, однажды застав меня за подобными проделками, сначала испугалась, но потом вроде бы успокоилась, правда я до сих пор не знаю, что она обо мне тогда подумала.

Присев на подушку я подняла листы. Я конечно не художник, но изображенные мною пейзажи все-таки похожи на оригиналы. Рисовала я в основном понравившиеся мне по дороге места, потому что в нашей деревне не было ничего особенного или запоминающегося, а может быть, мне так просто кажется оттого, что я слишком много времени там провела.

На последнем рисунке была изображена восьмилетняя девочка держащая в руках букет ромашек. Я не помнила когда успела нарисовать Карину, и получилось это так реалистично, что я вздрогнула и выронила листок.

Никогда не ожидаешь от себя таких вот слабостей, а потом они просто преследуют тебя. Я даже сейчас прекрасно понимаю, что если бы мне вновь пришлось делать выбор, я поступила бы так же. Но от чего же тогда сердце так болит. Я приложила руку к груди и попыталась выровнять дыхание.

В дверь постучались и после того как она с щелчком открылась на пороге показалась Сара. Весь ее вид выражал недовольство. Я покраснела и отвернулась. Ну почему ей нельзя ничего рассказать.

— Завтрак скоро будет подан, поэтому поторопись, — голос ее немного дрожал.

Я решила ни о чем ее не спрашивать, все и так ясно. Это похоже на игру, нет, это и есть игра, вот только я ни как не могу понять ее правил. Хотя я изо всех сил стараюсь поддерживать некую иллюзию своего образа. Еще в детстве мне удалось понят, что я никудышная актриса.

Частенько приходилось что-то скрывать от родителей, и если соврать более менее правдоподобно мне удавалось, то выдать меня могла любая мелочь как, например выражение лица. И вот тогда мне влетало от родителей, даже уже не за проступок, о котором все забыли, а за ложь, или как иногда бубнила себе под нос мама, что не могла нормально соврать.

Вот и сейчас врать мне не удавалось, поэтому я просто предпочитала молчать. Гораздо проще сделать вид, что ты ничего не заметил или не услышал, чем потом совершать тщетные попытки извернуться. У Мартина это все получалось играючи, меня же все эта путаница просто вводит в ступор.

За своими размышлениями я очнулась только когда уже подходила к залу. Надо же, очень неприятная черта, когда-нибудь я на этом попадусь.

Когда живешь в деревне и очень много времени проводишь в лесу, который знаешь, чуть ли не лучше чем собственный дом, и где тебе не угрожает никакая опасность, задумавшись можно бродить сколько угодно, что я и делала раньше. В замке же даже в саду следовало быть начеку, а я так безалаберно и беззаботно окунаюсь в мир размышлений, что могу попасть в неприятную ситуацию.

Сейчас же приведя свои мысли в относительный порядок я вошла в зал, где уже все было накрыто. Стол как всегда просто набит едой, в детстве я о таком даже не мечтала, а сейчас было как-то тоскливо. Я тихонечко опустилась на стул, даже не пытаясь рассматривать присутствующих, и так ясно кто здесь находится. А вообще мне просто не хотелось встречаться с ледяными глазами Мартина. И как он умудряется так резко менять свое настроение.

К еде я так и не притронулась, а просто ковыряла в тарелке вилкой. Прекрасно понимаю, что это не по этикету, но ничего не могу с собой поделать. Когда мысли не дают покоя, совершенно не обращаю внимания на окружающий мир. Нужно будет опять прогуляться в сад, там хотя бы меня никто не потревожит.

Вот только мне пришлось ждать, я не могла уйти раньше, чем это позволено. Этикет предполагал, что первым покинуть комнату может повелитель и дальше по рангу. Поэтому я ждала, пока Мартин не поднимется и вместе с гостями не удалиться.

Я вышла следом и пошла прямо по коридору. Интересно, я совершенно ничего не смыслю в политике, но то, что король Иарии готов ковриком лечь под ноги Мартину понимаю даже я. Было бы интересно разобраться во всех этих тонкостях, хотя Сара постоянно твердит, что юной леди не место в этом болоте. Может быть она и права, но мне просто до умопомрачения интересно, не смотря на истинное положение вещей, все политики держаться отстраненно спокойно и даже надменно. Сомневаюсь, что у меня так когда-нибудь получится, но разобраться во всем этом было бы не плохо.

Я снова слишком сильно погрузилась в свои размышления и сама не заметила, как покинула замок и очутилась в саду. Природа всегда манила меня, в ней нет столько лжи обмана и уверток, сколько есть хотя бы в одном человеке, да у нее есть свои секреты, но если относится к природе с любовью и пониманием она примет тебя и все тебе расскажет.

Но, видимо, сегодня мне не суждено побыть одной. На скамейке сидела принцесса Каита и задумчиво теребила цветастый шарфик. Это выглядело немного необычно, в сочетании с расшитым золотом зеленым платьем. Я остановилась, не зная повернуть назад или подойти. Девушка выглядела грустно, а ведь еще с утра улыбалась. Хотя если подумать, то ничего удивительного в этом нет, я на людях тоже улыбаюсь, а Мартин, тот вообще свои эмоции ни как не выражает. Жизнь при дворе накладывает определенный отпечаток на твой стиль жизни.

Я не успела ничего придумать, Иарийская принцесса подняла голову и вздрогнула, увидев меня. Странно, что она не услышала, как я подошла.

— Здравствуйте, — девушка снова натянула улыбку, но сейчас это выглядело особенно неестественным. — Вы ведь Неллисса?

— Да, — я кивнула и, подойдя, присела рядом.

Мы долго молчали. Мне почему-то очень хотелось узнать, о чем она думает. Только сейчас я заметила, что ей не больше шестнадцати лет. Каита чем-то напоминала мою младшую сестренка Карину. Стоило мне только подумать о сестре, как мысли сразу же унесли меня в дом родителей, как они там живут. Прошло не так уж много времени, и они наверняка еще злятся, а Карина по ночам рассматривает браслет, который я ей оставила. На глаза непроизвольно навернулись слезы.

— Почему ты здесь? — неожиданно тихо спросила принцесса.

Я постаралась незаметно утереть слезы. Каита или не заметила или просто сделала вид, но я не хотела, что бы она расспрашивала меня о причинах моих слез.

— Что ты имеешь ввиду, — только после того, как сказала, я поняла, что мы вдруг перешли на Ты

— Ты какая-то другая, — принцесса намотала шарфик на руку. — Не похожая на здешних...

— Я не отсюда, — мне пришлось снова утирать слезы.

— Я слышала эту историю, — принцесса говорила медленно, будто подбирая правильные слова. — Ты спасла ему жизнь, а он тебя от семьи забрал и сейчас ты плачешь.

Я не знала что ответить. Она ведь права, только всю эту ситуацию понимает немного не правильно. А разубедить ее не получится, да это и не нужно, ведь тогда она узнает правду.

— А еще ты его любишь.

Я с ужасом посмотрела на нее. Хотя чему я удивляюсь, во дворце уже, наверное, все знают о моих чувствах к Мартину. Это он может ходить с каменным лицом и делать вид, что безразличен ко всем и всему, а я так не могу.

— Зачем ты все это говоришь? — спросила я.

— Сама не знаю, — пожала плечами Каита. — Просто вижу, что ты единственная в этом темном месте с кем можно поговорить.

Только сейчас я поняла, что она боится, и этого места и Мартина и вообще всех, что здесь есть... Всех кроме меня.

— Мы могли бы с тобой прогуляться, — предложила я.

— Я уже прошлась по саду.

— Не здесь, за пределами замка.

Я предложила это, понимая, что принцессе тяжело разговаривать здесь. Наверняка думает, что здесь уши есть у всего даже у скамейки, на которой мы сидим

— Я думаю для прогулки нам нужно переодеться.

Переодеться действительно следовало, если в моем платье еще можно было нормально пройти по улице, хотя это и выглядело бы немного странновато, девушки в подобных нарядах просто так по улицам не разгуливают. То про наряд принцессы и говорить нечего, как она вообще может передвигаться в этой конструкции.

— Конечно, — Каита вскочила на ноги, а глаза ее просто засияли от счастья.

Я пошла по дорожке к дворцу. Гостей разместили совсем в другой стороне, поэтому мы с принцессой разошлись. Погода сегодня была мрачной, и все вокруг казалось серым. Неприязненные взгляды, которые на меня бросали почти все встреченные мною по пути, заставляли передернуть плечами. Внутри гулял сквозняк, и у меня появилось отчетливое давящее чувство.

В своей комнате я переоделась в простое, но удобное платье и заплела волосы в косу. Вот так вот, теперь я простая девушка, это конечно для тех, кто не знает меня в лицо, а таких, как я стала убеждаться в последнее время, похоже, нет.

Зачем я вообще пошла по этим странным коридорам, так и заблудится не долго и весь день проплутать по замку, а меня ведь принцесса будет ждать. Вот что значит, решила сократить путь, это не лес, где идешь по-прямой и идешь, и нет никаких обходов и ненужных поворотов. Казалось я хожу по кругу, пока не наткнулась на прикрытую дверь, из-за которой пробивался свет и приглушенные голоса.

Странно, но я никогда раньше не задумывалась, насколько я любопытная. Но даже сейчас не обратила на это внимания. Просто подошла к двери и прислушалась, но поскольку она была приоткрыта, я не удержалась и заглянула.

Комната была небольшой, во всяком случае, по сравнению с другими, увиденными мною здесь, хотя раньше я бы назвала ее огромной. Потолок был высокий и темный, дверь была одна, та через которую я сейчас и заглядывала, окон вообще не было. В комнате было не больше десятка человек, который тесно обступили Мартина и о чем-то разговаривали.

Вскоре тесный круг немного распался, но Мартин так и остался сидеть в центре. Невысокий мужчина, его лицо было сложно рассмотреть из-за полумрака, подошел ближе к своему правителю и приклонил колено, вытянув вперед правую руку, в которой лежал маленький стеклянный сосуд. Даже с этого расстояния я видела, как жидкость внутри перетекает из одного состояния в другое.

— Сир, нам почти удалось, не хватает только одного компонента, — дрожащим голосом произнес человек.

— И какого же? — голос Мартина был спокойный, и, казалось, даже ласковый, но вызывал он животный ужас.

— П-п-про-прошу п-п-про-прощения, — мужчина сжался на столько, на сколько позволяли его габариты.

Да он же просто в ужасе. Странно, что я осознала это только сейчас. Остальные люди просто замерли, словно тени, будто их здесь и нет. Они тоже боялись, но видимо в отличие от сгорбившегося на полу ничего своему повелителю не задолжали.

— Насколько я помню, — голос Мартина оставался спокойным, но теперь был холоден. — Ты сначала убеждал меня, что это не займет много времени, — слова произносились медленно и от того казались невероятно тяжелыми. — Потом ты сказал, что ошибся и времени потребуется больше. Еще вчера ты утверждал, что все готово, а сейчас говоришь, что чего-то не хватает.

Вопрос был явно риторический, и даже если бы человек на полу захотел ответить он бы просто не смог. Зачем я вообще забрела сюда, нужно было уходить, но я не могла пошевелиться и оторвать взгляд от происходящего.

Мартин вытянул руку ладонью вверх, и миниатюрный сосуд перелетел к нему, зависнув в миллиметре над кожей.

— Я до сих пор жду ответа, — проговорил он, с безразличием разглядывая переливы жидкости.

— П-п-по-последний эл-элемент — к-кро-кровь д-д-д-дриады, — человек каждое слово выдавливал с неимоверным трудом.

— Ну что же, план был не плохой, — задумчиво проговорил Мартин.

Все замерли, ожидая, что же будет дальше. Напряжение все росло, а вот Мартин оставался невозмутим, неожиданно он подбросил сосуд в воздух. Все лишь проследили падение хрупкого предмета, я ожидала звона бьющегося стекла, но ничего не происходило. Меня вдруг осенило, я не придала значение мелькнувшей неожиданно тени, списав это на игру света, а одна из фигур уже стояла в стороне, сжимая в руках драгоценный сосуд.

— Как я и предполагал, — Мартин медленно и изящно поднялся на ноги.

Прирожденный хищник, с ужасом и неожиданным благоговением подумала я. Мартин прошел вперед к фигуре все еще сжимающей сосуд в руках. Маленький человечек так и сидел, скрючившись на полу. Мартин медленно замер и скрестил руки на груди.

— Я так понимаю, — теперь в его голосе слышалась насмешка, но все так же приправленная угрозой. — Мириин еще не получил эту милую вещицу. Все-таки я вовремя внепланово собрал всех здесь.

— Я не хотел, что бы столь ценный предмет пропал, — темная фигура пыталась говорить твердым голосом, но он все равно дрожал.

— Вот уж мне Дмитрий можешь не врать, — усмехнулся правитель. — Я даже могу похвалить вас за идею нанести яд на флакон, кто же у нас такой гениальный.

Все остались на своих местах, даже пламя горело ровно. Правитель произвел замысловатый жест рукой и один из неподвижно стоящих людей подошел к нему и передал какой-то листок. Мартин скользнул по нему взглядом и улыбнулся.