Adorable Yulie (Очаровательная Юлия)

Средства эти Юлия ис пользовала умело и по хозяйски. Она заключила договор с одной строительной фирмой и те за короткий срок основательно перекроили весь первый этаж здания колледжа. Ведь не только театр начинается с вешалки. С подобных прозаи-ческих "вещей" начинается любое административное или учебное и даже лечебное заве-дение. Любое, куда приходят люди на длительное время. И не важно для чего. Для рабо-ты, для учебы, для лечения или развлечения. Всем им надо раздеться, сходить в туалет, привести себя в порядок, перекурить и т.д. и т.п. И от того, в каких условиях все это при-ходится делать, зависит слишком многое в нашей жизни, а не только лишь одно наше с вами настроение.

Поэтому вход в фирму, учреждение или учебное заведение должен всегда выгля-деть броско и парадно-заманчиво. Вход должен останавливать человека, притягивать его к себе и даже как бы приглашать войти. Ну, а задача холла, естественно, очень и очень про-стая — ошеломить посетителя, оглоушить его и заставить остаться. Этому впечатлению, конечно же, должны соответствовать и туалеты. Яркие, чистые, сверкающие импортным кафелем и хромированной атрибутикой сантехники, с ослепительно белыми санузлами. И конечно же изящные массивные вазы-пепельницы около каждого "рабочего места", что-бы не валялись нигде окурки и не было видно даже следов пепла на полу или сантехнике. Чистота должна быть такой, чтобы у любого человека даже мысли не могло возникнуть попробовать нарушить ее.

Именно этими принципами и руководствовалась Юлия, приступая к строитель-ным работам на первом этаже здания колледжа. И очень скоро здесь вместо бесчисленно-го множества маленьких тесных учебных аудиторий и хозяйственных помещений появил-ся "шикарнейший" холл с искусственным садом и маленькими фонтанчиками, разбросан-ными среди декоративного кустарника, где живописно расположились небольшие, на два-три человека деревянные лавочки-скамеечки.

К холлу примыкали две раздевалки. Одна, меньшая — для преподавателей и адми-нистрации; другая, большая — для студентов. Здесь же находилась небольшая, но очень уютная комната для отдыха и психологической разгрузки преподавателей и современная двухзальная буфет-столовая. Один зал — для преподавателей, другой зал — для студентов. Причем, обеды для преподавателей были бесплатные.

И пусть эти обеды были без первого блюда, пусть это было лишь то, что можно было без труда приготовить из стандартного набора замороженных полуфабрикатов в ми-кроволновых печах, различных там пицц, вторых блюд с гарниром, пирожков горячих и т.п., все равно это было громаднейшим достижением для Юлии. Тем более что всегда ки-пел горячий самовар, фыркала паром кофеварка и был неплохой выбор различных конди-терских изделий.

Авторитет же Юлии среди преподавателей и сотрудников колледжа, теперь уже филиала Университета, вырос невероятно. А если добавить сюда и значительно увеличив-шиеся почасовые ставки преподавателей и оклады административных работников фили-ала, то яснее ясного, кем стала Юлия в этом тихом учебном заведении города. Ее букваль-но "заобожали". И чуть ли не молились на нее...

Хотя, если уж признаться, это была заслуга все-таки не Юлии. Точнее, не самой Юлии, а, прежде всего, ее всесильного Министерского покровителя. Он даже финансиро-вание этой столовой пустил не через бюджет филиала, а через столовую самого московс-кого Университета. Так было проще прятать концы. И вообще, получалось так, что без не-го у Юлии, несмотря на все ее старания и потуги, вряд ли что путное получилось бы из ее директорства. Так и была бы она самым обычным директором учебного заведения, пусть даже и считающегося высшим, каких тысячи вокруг. Тянула бы потихонечку свою лямку до самой пенсии. Стала бы со временем нервной, брюзжащей, вечно всем недовольной по-жилой теткой, небрежно одетой, небрежно причесанной и небрежно выглядевшей, с отеч-ным, мучнисто серым лицом и обидой на весь мир за впустую прожитую жизнь.

А с ним, со своим покровителем, все в жизни Юлии стало по другому. С ним Юлия — это блеск, фейерверк, яркая, незаурядная личность, с приходом которой самый "зауряднейший" вроде колледж вдруг неожиданно и как-то разом, буквально у всех на глазах, преобразился до неузнаваемости, стал совершенно другим, более значимым и бо-лее весомым, учебным заведением. И, естественно, Юлия не могла этого не понимать. И не могла не испытывать к нему чувств глубокой благодарности и самой горячей призна-тельности. Правда, из благодарности, к сожалению, никогда не вырастает любовь. И кто ее знает, откуда и почему она возникает? Почему мы, порой, любим абсолютно не тех, ко-го нам надо бы любить. А тех, кого хотелось бы нам полюбить, мы не сможем полюбить ни за что на свете , как бы того не желали. Это уж точно. Это — факт. Достоверный и много много раз человечеством проверенный

Однако, чувство искренней симпатии все же появиться может. А это уже — кое что! Значит, не надо будет постоянно перешагивать через себя, насиловать себя и притво-ряться, усиленно изображая то, чего нет и в помине. Но ведь где — где, а в любви долго притворятся невозможно. Точно также, как невозможно долго устоять на цыпочках. Про-тивоестественность твоего собственного положения и внутреннего твоего состояния рано или поздно, но все равно проявится. И тогда — крах! Катастрофа! А новых крахов в своей жизни Юлия больше не хотела...

Поэтому Юлия тоже шагнула навстречу Долгополову, давая понять ему, что она — согласна. Но ей очень не хотелось, чтобы их первая интимная встреча произошла бы в колледже, в знаменитой комнате ее кабинета. Слишком много там плавало черных теней, вызывающих у Юлии никому сейчас не нужные ассоциации и тягостно-неприятные вос-споминания. Было здесь что-то пошлое и грязное, словно супружеская измена в супружес-кой постели. И она сняла на неделю только что освободившуюся у своих хороших знако-мых квартиру. Квартира была полностью меблирована, даже с телефоном и телевизором. Единственное, что надо было сделать Юлии перед встречей, так это закупить продукты для праздничного стола и принести чистое белье на кровать. И практически — все. Ну, день еще определить. И самой приготовиться.

* * *

Но день определился сам. В разгар строительных работ в колледже Долгополов приехал к ней с оформленной платежкой на приобретение картин местных художников из городской картинной галереи колледж для оформления кабинетов и аудиторий ново-го высшего учебного заведения города. Сумма в платежке стояла приличная. Они съезди-ли к директору галереи и обговорили условия приобретения картин на данную сумму. А затем Юлия пригласила его в квартиру на праздничный обед по случаю только завершив-шейся сделки, пообещав приготовить что-нибудь вкусненькое.

Все произошло именно так, как и задумывалось Юлией. Они прекрасно провели время вдвоем. Хорошо поели, душевно поговорили, потанцевали. А потом легли в пос-тель. Сексом занимались долго, со вкусом, не спеша. Спешить им действительно было не-куда. В их распоряжении был весь вечер и вся ночь. Юлия позвонила домой и сказала му-жу, что уехала в Москву и заночует здесь у подруги. Долгополов тоже позвонил к себе в Москву и сказал, что задержится в Электростали до утра.

Так что все у них было в ажуре, все "окей". И они могли спокойно заниматься толь-ко друг другом. Что они и делали. Причем, Юлия не торопила события, особой инициати-вы или нетерпения не проявляла и в основном подыгрывала и помогала Долгополову де-лая только то, что он хотел сделать, что он пытался сделать, что он мог сделать.

И у них все получилось. Получилось именно так, как хотели оба. И им обоим было хорошо. Они оба были довольны случившемуся с ними. И заснули вместе, обнявшись крепко-крепко. Как будто им было всего по двадцать. и они впервые стали близки друг с другом. Но им обоим было далеко уже не по двадцать. И близость физическая была у них тоже далеко не первая. Но им все равно было хорошо. Потому что их тянуло друг к другу, они симпатизировали друг другу, они нравились друг другу. Пусть не любили. Но они хо-тели сделать друг другу хорошо, а не просто так трахнуться или расслабиться в сексе.

Так они стали любовниками. Правда, не слишком удачливыми. Потому что встре-чаться им было "сложновато". Самому Долгополову часто ездить в Электросталь было довольно-таки проблематично. Да и подозрительно слишком. Ведь лицо-то он — номенкла-турное и для каждой его поездки была необходима солиднейшая причина. Иначе — хоро-ший повод для досужих разговоров и кулуарных пересудов. С чего это господин Долгопо-лов так зачастил в Электросталь, а?! Уж не "шерше ли ля фам" за всем этим скрывается?!

Юлии было несколько проще. По своим директорским делам ей приходилось час-то бывать в столице. Благо — недалеко. Час — полтора на машине. Если, конечно, не попа-дешь в солидную пробку на "горьковке". Один — два раза в неделю можно было спокойно съездить! При желании, естественно. А желание встретиться с Долгополовым у нее было теперь постоянное. Ей хотелось с ним встречаться. Хотелось заниматься с ним сексом. От этих занятий она получала настоящее наслаждение. И физическое и психологическое. Не то, что от секса с мужем. Здесь ей приходилось уже основательно напрягаться.. Хотя без-различия или неприязни к нему — не было,. Точно — не было. Но все равно, это уже было что-то не то. Совсем — не то... Почему — не понятно. Хотя, почему же — непонятно?. Все очень даже и понятно. Изменилось ее психологическое отношение к мужу. А отсюда из-менилось и ее отношение к физической близости с мужем. Близость с ним перестала быть для Юлии обязательной и радостной необходимостью. А отсюда — не так уж и нужна. А раз не нужна, то и удовольствия от нее так себе, мизерное, больше напускное, чем дей-ствительное. Психология — великая вещь для женщины в сексе. Не физиология, а именно она — психология.

Долгополов снял для их встреч квартиру недалеко от Министерства, ключи от ко-торой были у них обоих. Когда Юлия приезжала в Москву, она звонила ему на "мобиль-ник" и они определяли время их встречи. Так было проще Долгополову. Да и самой Юлии тоже. И комфортней конечно же. Никто им не мешал. Никто их не тревожил. Они были совершенно одни. И спокойно наслаждались друг другом.

Сексуальные отношения Юлии с Долгополовым не шли ни в какое сравнение с тем, что у нее было с Арефьевым. Там был примитивный, чисто физиологический секс, хотя и с выкрутасами, да еще с партнером, не вполне сексуально состоятельным. Там бы-ло больше сексуального любопытства с ее стороны, своеобразные шаги в неведомое и в неизведанное, в совершенно новые для нее области сексуальных отношений между муж-чиной и женщиной.

А здесь, с Долгополовым — совсем другое дело. Здесь даже секса, как такового, бы-ло гораздо меньше, чем с Арефьевым. Зато было много другого, такого что обычно назы-вают любовными играми. Объятия, интимные ласки, нежность, теплый шепот чудесных, хотя и не совсем понятных, но таких приятных слов, от которых почему-то сразу начина-ла кружиться голова и сладко замирает сердце, и много-много другого, такого, которое позволяют себе двое сжимающих друг друга в объятиях любящих или думающих, что лю-бящих, но, во всяком случае, симпатизирующих друг другу немолодых людей, мужчины и женщины. Секса все-таки у них было маловато. Не те у Долгополова годы! Но он проис-ходил у них на завершающей стадии их любовных игр и любовных ласк и отзывался у них, разогретых уже до белого каления, мощнейшими аккордами взрывной страсти и умо-помрачительными оргазмами, разом отключающих их от реалий окружающего мира и уносящих куда-то в сверкающую бездну взаимного наслаждения.

* * *

Долгополов всерьез увлекся Юлией. Если не сказать большего. Часто звонил по "мобильноку".Звонил просто так, Поговорить. Услышать ее голос. Дарил дорогие подар-ки. В основном ювелирные изделия и французскую косметику. А потом загорелся идеей переезда Юлии в Москву. Шел на все, чтобы им быть поближе друг к другу. Воистину, последняя любовь — посильней и "похлеще" первой будет. Ведь она — последняя! И гораз-до пострашнее по своим последствиям для полюбивших. Здесь компромиссов не быва-ет. Здесь все — на грани. Все — по максимуму. Все — на пределе. На полную катушку. Все-гда до конца. До самого.

Сам переезд никаких особых проблем У Долгополова не вызывал. Здесь главное — квартира. Так квартиру можно будет спокойно и купить. И не просто квартиру, а самую лучшую. Чего мелочиться-то для любимой женщины! И конечно же в хорошем районе, в элитарном доме. С охраной, с "консьержем", со всей той современной атрибутикой, кото-рая соответствует жизни лучших представителей сильных мира сего. Здесь главное — деньги. А деньги у него есть. Деньги он даст. Просто так. Без отдачи. Это тоже для него не проблема. Проблема здесь в другом. Проблема заключалась в том, чтобы сделать Юлию достойной представительницей клана "сильных мира сего". А для этого, для начала хотя бы, надо бы дать ей соответствующую занимаемому в будущем социальному уровню достойную должность. Ну, хотя бы ту, на которую он ее сможет устроить. Сможет помочь устроить. Например, проректор или ректор гуманитарного Университета. Это и звучит и это он сможет запросто сделать. Это — в его силах, в его возможностях. Образование у Юлии высшее педагогическое. Значит — сойдет. Надо бы еще для солидности и звание сю-да добавить. Хотя бы — кандидатскую. Для начала, конечно. Да и в любом случае надо на-чинать с кандидатской. С докторской сразу — не пойдет. Слишком уж подозрительно. Так — не бывает. А если и бывает, то это уже — сенсация. Шум, треск и... так далее. А нам шуми-ха в подобном деле ни к чему. Нам в подобном деле нужна тишина. Нам при тишине — спокойней и надежней. И вообще, некоторые дела громко не делаются.

Задумано — сделано! И Долгополов насел на Юлию. Та сначала — ни в какую. Чуть ли не в истерику. Прямо — на дыбы! Но потом — сдалась. И подала документы в аспи-ранту-ру гуманитарного Университета. А там пошло, поехало, понеслось. И практически без ее абсолютнейшего участия. Без ее усилий. И даже без ее желания. Само собой. Но как бы само собой. Потому что за всем за этим стоял Долгополов. Он ей и руководителя по-добрал, и тему диссертации определил и статьи по каким-то там педагогическим пробле-мам от ее имени в журналах публиковал. Короче, делал все то, что должен был делать ас-пирант при подготовке своей диссертации. Конечно же делал не сам. Для него делали. За деньги. Не за так. Он только организовывали и платил. Все — за спиной Юлии. Не беспо-коя ее, не тревожа и даже не ставя в известность.

А потом, через пару лет, на именины Долгополов преподнес ей неожиданный и очень даже оригинальный подарок — уже готовую ее кандидатскую диссертацию. Отпеча-танную, сброшюрованную, со всеми необходимыми графиками, диаграммами, подписями, рецензиями и отзывами. К диссертации было приложено уведомление о назначенном уже сроке защиты. Через два месяца. Юлия ахнула и схватилась за голову. Но потом успокои-илась и взяла положенный ей для защиты учебный отпуск.