Проклятие

Ух, как же болит голова. Поворачиваю затекшую шею и пытаюсь приподняться, чтобы понять из-за чего так тяжело. Маньяк с выражением безнадежного отчаяния валяется рядом, а поверх нас обоих разлегся волкот, сонно мурлыча. Долго скидываю эту нахальную зверюгу, а потом обнимаю, изо всех сил вжимаюсь в мокрый мех. Теперь точно все будет хорошо.

-Чего ж ты раньше не появился?

Он лижет меня в нос и нагло подставляет башку, чтобы я почесала. Чешу. И тут до меня запоздало доходит, что я в очередной раз жива. Все, завязываю с деревьями. И совсем я не толстая, ветка просто гнилая была. Направление к дороге я запомнила и решаю пойти посмотреть, может, если встречу там людей, кто-нибудь поможет. Приходится несколько раз показывать занервничавшему маньяку на пальцах (тупо изображая бегающих туда-сюда человечков) что вернусь. Он успокаивается, либо я его окончательно достала, либо он умнее, чем я думала. Быстро бегу вперед, волк скользит рядом. На дорогу мы выскакиваем взмыленные и тяжело дышащие, по крайне мере я. Она плотно утоптанная и в пыли много следов от колес, по-моему телеги и странных лап. Жалко машин тут нет, шины бы я стопудово узнала.

Я решаю добежать до поворота, чтобы посмотреть, не едет ли кто, и со всего размаха наталкиваюсь на чешуйчатую тварь. Визжу. Тварь встает дыбом и повозка, в которую она оказывается запряжена, чуть не опрокидывается. Тихо восхищаюсь убийственной силой моего голоса, до тех пор пока озверевший мужик, управлявший этой повозкой, не начинает вопить. Спрыгивает с недобрыми намерениями и неожиданно замирает, с непонятным выражением уставившись на меня. Первый человек, которого я вижу, если не считать моих попутчиков, к ним я уже давно привыкла. Обычный, даже и не похож на инопланетянина, может лет сорока, пухлый и лысеющий. Мятая рубашка, подпоясана разноцветной веревкой, а на шее болтается тяжелый шарик с перьями, которым он в меня и тычет. И побледнел-то как, и глаза выпучились... Чего это с ним?

Он что боится? Хотя... Я вся грязная, оборванная, с застрявшей листвой в волосах, да еще и не ела два дня. Напугаю любого. Но это во мне не самое страшное, приходиться слегка двинуть волка по морде, чтобы он перестал скалиться на несчастного. Успокаивающе поднимаю руки, но он все еще пятится. Потом начинает судорожно вытряхивать карманы и кидать мне под ноги мелкие треугольные монетки. Вздрагивая от ужаса, вручает мне небольшой мешок, в нем что-то звенит.

-Да нет! Ты не понял.

Понимать он не хочет. Он явно хочет только смотаться отсюда подальше, даже и без телеги, потому что очень резво бежит от нас на своих двоих. А на кой мне его телега с какой-то впряженной ящерицей? Мне его помощь нужна. Бегу следом, и мне даже становится жалко подвывающего с перепугу мужика. Но не настолько чтобы остановиться.

-Рихс! — испуганно вопит он. Я хватаю его за руку, а волк за полу рубахи. Пару минут он одышливо молчит, согнувшись вдвое. Давно видно не бегал. Вот и первый мой добрый поступок в этом мире. Похудеет, да и от бега здоровье улучшается. Тащу его в сторону повозки, собираю все, что он накидал, и вручаю ему обратно. Он смотрит недоверчиво, но вроде немного успокаивается. Жестами показываю, чтобы пошел со мной в лес. Не думаю, что соглашается он с радостью, но от волкотика черта с два убежишь. Мужик вскоре перестает дрожать от страха, только время от времени, машет передо мной этой странной круглой штукой. Наверно, амулет, или он просто псих.

Заставляю его помочь мне тащить потерявшего сознание бедолагу. По-моему ему стало хуже, дыхание почти неслышно и прерывистое. Надеюсь, этот мужик хоть немного разбирается в болезнях и травмах (укусы диких зверей, рваные раны, утопление в реке), а то по телу маньяка можно делать наглядный справочник садомазохиста. Последние метры до телеги кажутся вечностью, я уже сто раз прокляла себя за эту дурацкую идею. Ведь могла тихо мирно дождаться, когда нас обнаружат. Если обнаружат, но все равно ощущение отваливающихся рук от этого слабее не становится. С трудом, загружаем тело в телегу (черт бы побрал этого долговязого), там валяется много сена и какие-то мешки. Волк запрыгивает следом и, зевая, устраивается у него на груди.

-Вперед, таксист. Плачу за скорость! — размахиваю руками, чтобы он понял, что нужно побыстрее. Но уже ни на что не надеюсь, в этом мире меня никто не понимает. Надолго задумываюсь над трагизмом непонятой личности, пока крестьянин руганью взбадривает смесь коровы и ящерицы с грустными зелеными глазами. Но буду ее называть лошадью.

Мы едем долго, наверно, несколько часов. Иногда я наклоняюсь назад и проверяю, дышит ли долговязый. Вроде дышит. Совсем осмелевший крестьянин что-то громко рассказывает, иногда хлопает меня по плечу и ржет. Я вымученно смеюсь тоже, все равно как слушаю анекдоты на японском. Мужика зовут Мирвул, с ним тыканье пальцами и мычание прошло нормально, хотя вдруг он тоже ругался, а я просто неправильно поняла. В любом случае сам виноват.

Наконец, под вечер сквозь поднятую ветром дорожную пыль я вижу очертания деревни. Много домов за невысоким деревянным частоколом. Вообще, похоже на средневековье, только крыши круглые и по улицам странные твари шастают. Вроде домашние. Синие куры, когтистые свиньи, летающие собаки. Мне хочется спать, я зеваю и отношусь ко всему пофигистски. Мирвул в ответ на удивленные взгляды сбежавшегося народа что-то громко рассказывает. Я успокаивающе глажу насторожившегося волка и делаю вид, что я слабая и беззащитная. Если в этой деревне есть милая привычка сжигать, расчленять или топить незнакомцев, значит им очень не повезло. Хоть кого-нибудь из домашней живности страшнее и громаднее моего волкотика я еще не заметила.

Нас устраивают в одной из комнат в доме Мирвула. Еле дышащего маньяка сгружаем на кровать и его поят отвратно пахнущим настоем. Тетка лет тридцати пяти и парочка сопляков настороженно пялятся на меня во время ужина и называют рисхом, как и крестьянин вначале. Это что ругательство? Я умудряюсь съесть три тарелки каши, невероятно вкусной после двухдневной голодовки, мне все равно даже если ее готовили из высушенных червяков. По-моему хозяйка дома не прочь свернуть своему супругу шею за то, что он меня притащил, а вот детишки в восторге. Щиплют меня, дергают за волосы и кидаются всякой гадостью. Когда злобная тетка на время выходит, щекочу их в ответ, а они забавно визжат, совсем не похожи на инопланетян, как настоящие люди. Иногда в дом вваливаются еще гости, пристально рассматривают меня, а потом выходят. Я зеваю и, поняв, что чуть не сваливаюсь с лавки, иду спать. Кровать занята, устраиваюсь на полу в обнимку с волком. Ловлю себя на мысли, что почку бы продала за кофе. Сплю.

Глава 5.

Я просыпаюсь поздно. От ощущения чужого нехорошего взгляда. Приподнимаюсь на локте, ну да так и есть, моя вечная жертва очнулась. Молча сверлит меня странно непроницаемыми, черными глазами. Как у суслика (тихо давлю смех, представив, как он грызет бревна, бегает на четырех лапах и замирает в типичной суслячьей стойке).

-Ты как в порядке? — он что-то хрипит в ответ. Даже если и на русском, все равно б не поняла. Выглядеть с утра бедолага стал получше, чем относительно живой труп... хотя это еще с кем сравнивать. Восковая бледность, исхудавшее злобное лицо, неровно торчащие во все стороны короткие волосы. Ну и где благодарность? Я ведь чуть не надорвалась, пока его тащила.

Распахнув ставни, знакомлюсь с жизнью деревни, присматриваюсь к местному населению. Н-да, не в добрый час я решила покраситься в этот цвет. У всех либо светлые волосы, либо черные, серых или длинных, как у маньяка до стрижки, тоже нет, значит, попутчики у меня были необычные. Даже женщины здесь носят мужские шмотки, но попадаются и длинные, клетчатые, как шотландские, юбки. Некоторые закрывают головы чем-то вроде платков. Ну и мода тут, на подиуме в таком не покажешься.

В комнату вваливаются детишки Мирвула и опять начинают надо мной издеваться. Нагло дергают за уши волка (эту здоровую кровожадную зверюгу с клыками), отчего у меня отвисает челюсть, и громко вопят. Маньяк болезненно морщится и страдальчески вскидывает глаза к потолку. Могу поспорить, он хочет обратно в лес к монстрам. На крики следом заглядывает хозяйка дома и вроде более добродушно, чем вчера, зовет жестами завтракать. Самого крестьянина нет, зато за столом сидит незнакомый хмурый парень с жестким взглядом. Очень проницательным и очень далеким от кротости и мягкости. Темные волосы, заплетенные в короткую косу, и... показалось? Ну ничего себе, рыжие, как пламя свечи, глаза. Такого цвета у людей не бывает (в моем мире), но все равно красиво. Выковырять на сувениры наверно не даст, жадюга. Мое недоумение он замечает, но не придает значения, пристально осматривая с головы до ног, задержавшись только на волосах и кроссовках. После добродушия маньяка меня уже ничем не прошибешь, ем спокойно и даже не думаю давиться. Пару раз незнакомец пытается со мной заговорить, но я только мычу в ответ и пожимаю плечами. Я не знаю, как объяснить, кто я и откуда. Остается тоскливо вздыхать и наворачивать кашу за обе щеки.

-Эки рисх? — спрашивает хозяйка.

Он что-то задумчиво говорит, вроде отрицает или не согласен. Тетка расслабляется окончательно и кладет мне добавку.

-Лена, — привычно представляюсь я.

-Тейн.

Он с интересом изучает волкотика, пытается до него дотронуться и чуть не оставляет в его пасти пальцы. Если детишек моему монстру есть совестно, то парни для этого вполне подходят. Я успокаивающе глажу зверюгу, беру ладонь незнакомца и, подлизываясь, даю провести по шерсти. Типа я готова к сотрудничеству. Он это оценивает, но руку все равно быстро убирает, встретившись взором с миролюбивыми красными глазищами.

-Тейн, отправь меня домой.

-Рикки не вит, Леа.

~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~

След привел нас к четырем контрабандистам, переправляющим опасные травы с болота. Незамеченные никем, мы хотели уйти, но я услышал знакомую речь. Пятым был их пленник, невысокий парень, говорящий на том же наречии, что и Мессия. На нем была одежда, не похожая ни на что, виденное мной ранее, разве только немного напоминало ее одеяния. У него были испуганные, непонимающие глаза. Мы решили, что все произошедшее это знак. Второй из предсказанной троицы найден. Контрабандисты не сумели оказать достойного сопротивления и бежали, парень остался с нами. Его трясло от ужаса, и он долго что-то говорил.

-С нами ты в безопасности, Мессия.

В ответ на ласковый тон он ткнул себя пальцем в грудь, как это делала она и прошептал, Олег.

~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~

Где я, куда она притащила меня? Последнее, что я помню, это река. Она убаюкивала меня и уносила с собой, далеко, далеко. Мне не было больно. Я проснулся на кровати, детские вопли повсюду и совсем нет сил подняться. Да я и не хочу. Девчонка что-то спрашивала, и я клятвенно пообещал ее прикончить, не думаю, что она поняла. Голова кружится, но боль хотя бы отступила. Завтракают, я слышу их голоса.

-Кто ты? Как ты попала сюда?

Ее невнятное мычание в ответ.

-У тебя странный цвет волос. Кто ты? Ты не понимаешь, что я говорю?

Опять мычание.

-Она демон?

-Нет, не думаю.

-Лена, — слышу ее голос. Возможно, это ее имя. Она слишком часто его повторяет.

-Тейн, — странно, назвать себя удушливой бурей, приходящей с севера.

Снова тишина, лязг клыков и рычание.

-Тейн, — она о чем-то его просит.

-Я постараюсь тебе помочь, Леа.

Глаза закрываются, я уже почти проваливаюсь в сон, когда они оба появляются на пороге. Незнакомец маг, средней ступени. Раньше я бы размазал его по стене одним взглядом.

-Кто ты? И кто она? Никогда не встречал подобных.

-Не важно, кто я. Мое имя потеряло всякий смысл, но можешь зваить меня Лург, — криво улыбаюсь. Косы нет и за мага меня никто не примет. Это на руку, не хотелось бы, чтобы все, кто имеет на меня зуб, сейчас узнали, где я. — А кто она, не понимаю и сам.

Давать подробные объяснения и свои догадки тем более не собираюсь.

-Леа спасла тебе жизнь. Вышла на дорогу и попросила Мирвула помочь тебе. — Девчонка уловив свое имя, садится на край кровати и оглядывает нас по очереди. — несчастный крестьянин чуть в начале не поседел с перепугу. Не знаешь, что это за тварь рядом с ней?

-Откуда? Я даже не понимаю, о чем она говорит.

-Я тоже. Первый раз слышу подобное наречие. Но она не мавка и не оборотень. Человек, и это меня удивляет.

-В любом случае я ничего не знаю. Я устал. Хотел бы поспать.

-Да, конечно. А как ты оказался в таком состоянии? На тебе много ран.

-Свалился в реку. Не помню, как выбрался.

Маг Тейн, приписанный к деревне ворожей, пристально меня оглядывает, и я знаю, что не верит ни на мгновение. Проницательный фхаас, но меня это не волнует. Мне бы только немного поправиться и затянуть раны. Глаза снова закрываются. Ме-едленно-о. Он уходит из комнаты, девчонка задумчиво болтает ногой и сидит рядом. Спасла меня? Неважно. Я все равно ее убью. Река плещется у края кровати и нежно, осторожно уносит меня прочь.

~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~

Хозяйка выделила старую рубаху мужа взамен рваной футболки, и теперь я хожу закутанная будто в платье не по размеру. Да уж, Мирвулу явно надо худеть. Весь день шатаюсь по деревне и от скуки все разглядываю. Будто я колодца и телег не видела. На меня машут амулетами и называют рисх, а детвора носится следом толпой и подробно обсуждает каждое мое движение. Им тут что зоопарк?!

Одолевает тоска по дому, столько времени прошло... Чуть больше недели, а кажется будто год. Цветы все, наверно, завяли к чертовой матери. И никто мне не поверит, когда я буду объяснять, что не поливала их, потому что торчала в другом мире. Обидно. А ведь как похвастаться перед кем-нибудь хочется... Хоть услышать родную речь.

Тот парень, Тейн, что-то долго и уверенно говорил мне. Наверно, он знает, что делать. Такой весь... похож на здешнее ФСБ или агента Малдера, который снова столкнулся с неразрешимой загадкой. Истина где-то рядом, другие миры существуют, а я инопланетянка. Только он этого никогда не узнает, потому что ни черта не понимает, что я говорю. Злорадно хихикаю, хотя не в моем положении издеваться.

Опять пинают. Хватаю не успевшего увернуться молокососа и трясу в воздухе. Он мелкий и легкий, поэтому делаю это долго и старательно. Ха! Получил?! Вот блин, недопонимание мой конек. Пацан хохочет, а остальные тоже протягивают руки, чтобы потрясла и их. Угу, устрою бизнес, прилеплю вывеску "Пенсионерам без очереди" и буду загребать деньги лопатой. Ладно, черт с вами, выбираю самых недокормленных, чтоб не надорваться, рядом страдает от детских ласк волк. За этим занятием меня и застает Тейн. Я не сразу его замечаю, он стоит, прислонившись к плетню, и задумчиво скользит по мне взглядом.

-Вайрэ, Леа, — приглашающе машет рукой, и я подхожу. Не такой он красивый, как Чет, но побыть его Скалли многие бы не отказались.

Тейн молча хватает меня за рукав и тащит за собой. Приходиться успокаивать волка, чтобы он его не цапнул, а то не повезло бы спасителю. Приводит куда-то на край деревни, где я еще не была, и ставит в самодельный круг камней, судя по виду только что накидал. Если достанет кинжальчик или тесак, смотаюсь со всех ног. По некоторым психам сразу и не поймешь, что они буйные.