Игра на выживание

Сергей понимающе покивал. — Так что с американцами?

— В США вот-вот, в смысле, в ближайшую пару месяцев будут получены научные результаты, которые сделают возможным запуск их атомного проекта. Не будет этих результатов, не будет и проекта. Ну, по крайней мере, он задержится на пару тройку лет. Сейчас его будущие творцы просто ученые в университетских лабораториях, занимающиеся туманной наукой, не сулящей ничего особо важного. До них легко можно добраться. Но вскоре они перейдут в разряд "секретных атомных физиков", работающих над важнейшей государственной программой. Их будут охранять почище золотого запаса.

— Фамилии назвать можете?

— Записывайте. Энрико Ферми и Эмилио Сегре, они сейчас должны быть в металлургической лаборатории Чикагского университета. И еще группа в Беркли: Лоуренс и Сиборг. Плюс к тому Оппенгеймер, Сцилард и Теллер. Эти подключились позже, но фигуры ключевые. Оппенгеймер был научным руководителем проекта "Манхеттен", так был назван американский ядерный проект. А Теллера считают "отцом" водородной бомбы. Еще генерал Гровс, но он был администратором проекта. Этого добра в штатах хватает, хорошего администратора они и другого найти смогут. А вот толковых ученых....

— То есть вы предлагаете их ликвидировать? — уточнил Сергей. — Я вас правильно понял?

— Именно это я и предлагаю. Желательно, правда, чтобы эту самую ликвидацию приписали немцам. Ставки в этой игре очень высоки. Речь идет о жизнях миллионов наших людей и самом существовании нашей страны. И времени у вас мало — не больше пары месяцев. Вот получат они плутоний на циклотроне в Беркли, исследуют его свойства..., машина покатится.

— Кстати, а что это за плутоний? Ваши о нем уже говорили. Уран нам известен, а это что такое?

— Пока это просто пустая клеточка в таблице Менделеева с 94-м номером. Но вот-вот этот новый элемент будет получен, реальный металл, который назовут плутонием. И одним из свойств этого металла будет возможность запуска в нем цепной реакции деления, что необходимо для создания атомной бомбы.

Сергей с усилием подавил желание на первой же станции бежать на телеграф и давать в Москву шифрованную телеграмму. Такой вариант на крайний случай был предусмотрен.

Доверять подобную информацию, пусть даже и шифрованную, телеграфу не стоило. Оставалось надеяться, что лишни сутки до Москвы....

— А по германскому атомному проекту информация есть? Кто возглавляет, участвует, где лаборатория?

— Насколько я помню, руководить проектом назначили Вернера Гейзенберга. Еще участвуют Вайцзеккер, Лауэ, Герлах и Курт Дибнер. Других не помню. Спросите у специалистов. Они должны знать своих коллег. В смысле, кто не эмигрировал. Где у них лаборатории сказать не могу. Зато знаю другое. Немцы собираются делать ядерный реактор, где замедлителем нейтронов должна служить тяжелая вода. Это ошибочное решение, слишком сложное и долгое. Получить необходимое для создания реактора количество тяжелой воды проблематично. Получают ее методом гидролиза, а единственный в мире гидролизный завод находится где-то в Норвегии. Норвегия под немецкой оккупацией, но получить там тяжелую воду не удалось. Британская разведка узнала о планах немцев, а английские диверсанты сумели уничтожить и завод и уже наработанный запас тяжелой воды. Соответственно, немцы не успели запустить свой реактор.

— А где именно в Норвегии расположен этот завод?

— Не помню, но думаю, что выяснить это будет несложно. До войны такую информацию не секретили.

— Ясно, кстати, а что это за "тяжелая вода"?

— Это вода, в молекулах которой вместо атомов обычного водорода присутствует его более тяжелый изотоп. Содержится в обычной воде в очень незначительных количествах. Можно отделить, но процесс это долгий и энергоемкий.

— Понятно. Вот вы говорили, что немцы пошли по тупиковому пути. А по какому пути следовало идти?

Инженер задумался. — Давайте лучше начнем с начала. Чтобы было понятнее.

— Я не против, — не стал спорить Сергей, — давайте с начала.

— А начало тут такое. Чтобы получить ядерное оружие необходимо создавать целую отрасль индустрии: рудники, обогатительные фабрики, радиохимические заводы, соответствующую металлургию, заводы по разделению изотопов, ядерные реакторы. И это только для того чтобы получить исходный делящийся материал. Плюс к тому собственно конструирование и производство ядерного оружия, что само по себе представляет серьезную инженерную задачу и много чего за собой потянет. Американцы вбухали в проект "Манхеттен" около полутора миллиардов долларов. И это только до момента создания двух первых боеготовых ядерных зарядов. Вероятно, учитывая, что сообщенная мною информация позволит избежать многих ошибок, нам это обойдется дешевле. Но в любом случае сил и ресурсов на подобный проект уйдет жуткое количество. А у нас на носу война с Германией, причем война на истощение. Потянет ли страна такую задачу?

— Это не нам решать, — заметил Сергей, — наше дело предоставить руководству необходимую информацию. Вот вы говорили о рудниках. Но ведь сначала нужно найти месторождения нужных руд. У вас есть такие данные?

— Ах, ну да. До настоящего времени их не искали, поскольку никому они были не нужны. Сейчас постараюсь вспомнить. Вообще в Союзе их полно, но лично я знаю всего пяток и большей частью на Урале. Все-таки местный уроженец и родни там много живет. В Верхневенске под Свердловском, сколько раз мимо проезжал. В челябинской области возле поселка Вишневогорск, и еще одно возле поселка Новогорный. В Таджикистане возле города Чкаловск, у меня невестка оттуда. Или еще не построен тот Чкаловск? В общем: Ленинабадская область, таджикская часть Ферганской долины. Район станции Худжант. В Читинской области несколько крупных месторождений. Одно из них в районе города Краснокаменск. Вот, пожалуй, и все. В смысле, что точно знаю где. Если каких географических пунктов еще нет в природе, то на карте примерно смогу показать. А так.... Есть месторождения на Украине, на Кольском полуострове, на северо-западном побережье Онежского озера, в Якутии, в Иркутской области, в Узбекистане. Особенно много месторождений в Казахстане, но где они там находятся?

— На первое время достаточно, — сказал Сергей, быстро стенографируя, — спасибо. А что за руды?

— А вот этого не помню. Основная руда на уран, помнится, называется уранит. Но на самом деле его из нескольких разных руд добывают. Да, вспомнил, урановые руды можно искать методом авиаразведки. По повышенному радиационному фону. Так быстрее получится. Установить на самолетах поисковую аппаратуру, зафиксировать с воздуха аномальные по излучению места, а потом уже доразведывать наземными партиями.

— Логично, думаю, что это здорово ускорит поиск. С месторождениями мы разобрались. С рудниками тоже понятно, руду надо добывать? А что дальше? Обогатительные фабрики?

Инженер усмехнулся. — С рудниками не все так просто. Руды, как уже было сказано радиоактивные. А радиоактивность, следует заметить, изрядная гадость. Полученное облучение даром для организма не проходит: вызывает поражение костного мозга и прочих органов, соответственно, лучевая болезнь, лейкемия и прочие прелести. Персонал надо или хорошо защищать, или смертников использовать. Причем это не только к рудникам относится, а ко всей производственной цепочке. А следующим этапом, как вы, верно, заметили, обогатительные фабрики. Итогом их работы должен быть пригодный для металлургии концентрат — некие "окатыши". Потом металлургические предприятия, где получают собственно уран.

Глава 6

Въедливый лейтенант дотошно выпытывал подробности, касательно ядерного производственного цикла. Голова Николая Ивановича от напряжения начинала побаливать, но пока еще терпимо. Говорить он вполне еще мог.

— Далее предстоит решить, какое именно ядерное оружие мы собираемся делать. Вариантов два: из урана или из плутония.

— А американцы какие сделали? — сразу спросил лейтенант.

— Они не знали точно, что у них получится, и параллельно отрабатывали оба варианта. В итоге на японскую Хиросиму была сброшена урановая бомба, а на Нагасаки плутониевая. Обе имели примерно одинаковую мощность, и обе вполне себе взорвались.

— А какую лучше делать нам?

— А вот это, как Вы верно заметили, предстоит решить руководству страны. У каждого из вариантов есть свои достоинства и недостатки. И я по возможности и в меру начинающегося склероза постараюсь это изложить.

— Давайте, — заявил лейтенант, перевернув очередной лист блокнота.

— Так вот. Вариант с ураном хорош тем, что в принципе можно избежать необходимости постройки ядерных реакторов, что само по себе проблема. И с теорией тут проще. В природном уране, который нам выдаст металлургический завод, содержатся два его изотопа: уран-238 и уран-235. Для создания бомбы нужен уран-235, чтобы получить металл оружейного качества его содержание надо довести примерно до 95%.

— А в чем проблема?

— А проблема в том, что эти два изотопа следует разделить. Нужного нам урана-235 в природном уране содержится менее одного процента, а остальное это никчемный уран-238. Ну, не совсем конечно никчемный. Отметьте у себя там, что позже следует поговорить об использовании сердечников из обедненного урана в подкалиберных противотанковых снарядах и о других применениях.

— Думаю, что наши химики справятся с этой задачей.

— Химики тут не справятся, — усмехнулся Николай Иванович. — Все изотопы одного элемента имеют одни и те же химические свойства. В том и проблема. Разделение следует проводить физическими методами. А это непросто. В данном случае разница составляет всего три атомных единицы.

— И как тогда их разделяют? — с любопытством спросил лейтенант.

— Основных методов имеется три: газовая диффузия, газовые центрифуги и электромагнитный метод. С центрифугами связываться не рекомендую. Даже в наше время этот метод не слишком распространен из-за технологических проблем с созданием этих самых центрифуг. Остаются еще два метода. Для метода газовой диффузии уран переводят в газообразное состояние. В четырехфтористый уран, если не вру. Потом этот газ прогоняют через спеченные из никелевого порошка мембраны. Идея в том, что более легкий уран-235 диффундирует через мембраны быстрее, чем изотоп урана-238. Установки громоздкие, мембран в них тысячи, процесс долгий и многоступенчатый. Но все равно самый дешевый. Недостаток метода в том, что при всех стараниях невозможно получить уран должной степени очистки.

При электромагнитном методе уран опять же переводят в газообразное состояние, потом этот газ ионизируют и гонят ионы в циклотроне электромагнитным полем по кругу. Получается, что более легкие ионы движутся по более крутой траектории. Соответственно на финише изотопы попадают в разные щели установки и таким образом разделяются. Этот метод требует больших затрат на оборудование и электроэнергию, но конечный продукт получается идеально чистым. На практике оба этих метода комбинируют. Большую часть урана-235 получают методом газовой диффузии, а потом в него добавляют необходимое количество чистого продукта с тем расчетом, чтобы содержание урана-235 в смеси дало оружейное качество металла, то есть порядка 95%.

Николай Иванович замолчал, чтобы немного передохнуть, а лейтенант перевернул очередную страницу и заметил, — Вы доступно излагаете. Вероятно, с технологией придется повозиться, но зато теоретических проблем пока не просматривается.

— С технологией действительно придется повозиться. Следует учитывать тот факт, что все соединения фтора имеют высокую химическую активность, в том числе и этот самый четырехфтористый уран. Незащищенное оборудование разъест в момент. Все рабочие поверхности установок необходимо покрывать слоем никеля. Прокладки и уплотнения — особая песня. Не говоря уже о том, что эта гадость еще и радиоактивная. Кстати, напомните позже, чтобы мы поговорили о фторопласте. Это такой пластик с высокой стойкостью к химическим воздействиям.

— Зафиксировал, — лейтенант что-то там чиркнул в своем кондуите. — Но как я понимаю, изготовлением собственно урана, "оружейного", как вы его называете, проблемы не исчерпываются?

— Естественно, теперь поговорим о конструкции ядерного заряда. Существует понятие так называемой критической массы. Это минимальное количество делящегося вещества, в котором возможен запуск цепной реакции деления. В общем случае критическая масса зависит от степени очистки металла, но конкретно для урана очищенного до оружейного качества составляет порядка 70 килограммов. По объему это немного, уран очень тяжелый. Ядро заряда изготавливают в виде двух полусфер, ну как половинки яблока. Чтобы запустилась цепная реакция, и произошел ядерный взрыв надо, чтобы эти половинки слились в единый шар — ядро. Но сближать их надо не абы как, а с высокой скоростью. Не помню точно, с какой именно скоростью, но речь идет о нескольких километрах в секунду. При слишком медленном сближении ядерная реакция начнется, но не та, что надо. Половинки ядра при сближении от ядерной реакции успеют нагреться, "потекут", потеряют форму, превратятся в раскаленную до бела каплю. Эта медленная реакция будет идти долго, пока весь уран постепенно не "выгорит". Поэтому применяется так называемая "пушечная схема". Половинки ядра посылают навстречу друг другу путем направленного взрыва. С подбором химической взрывчатки, расположением ее блоков, синхронизацией подрыва придется немало повозиться. Тут важно чтобы этот взрыв с нужной скоростью соединил точно изготовленные полусферы, а не раздробил их до того момента, когда цепная реакция запустится. Потом уже не важно, ибо в результате цепной реакции в ядре выделиться такая энергия, что взрыв химической взрывчатки покажется жалкой искрой в океане огромного пожара. Например, урановая бомба "Малыш", которую США сбросили на Хиросиму, имела мощность порядка 20 килотонн в тротиловом эквиваленте.

Лейтенант особо не впечатлился. — Про эти килотонны мы уже слышали. Но ведь были бомбы и мощнее, там вообще в мегатоннах счет идет?

— Были и мощнее, например, знаменитый советский боеприпас, известный под названием "Кузькина мать" имел мощность мегатонн под шестьдесят. Но это уже термоядерные устройства, их еще называют водородными бомбами и работают они на реакции синтеза. О них мы позднее побеседуем. А пока с атомными зарядами разберемся, которые на реакции распада ядер тяжелых элементов.

— Давайте разберемся, — не стал спорить лейтенант, — помнится, переходить надо к плутониевым бомбам.

— К ним, родимым, — Николай Иванович устроился поудобнее, — этим и займемся. Записывайте.

— Вариант с плутониевым зарядом тоже имеет ряд достоинств и недостатков. Плутониевые заряды гораздо компактнее, ибо критическая масса плутония порядка 8 килограммов, против семидесяти у урана. Это шарик размером с яичный желток. Такие устройства умудрялись даже в артиллеристские снаряды впихивать, чуть ли даже не в 152-х миллиметровые. Кроме того, производство плутония на круг выходит дешевле, ибо его можно получать как попутный продукт работы атомных электростанций. Но зато первоначальные вложения высокие, когда еще будут те электростанции. Плутоний образуется в ядерных реакторах, при облучении нейтронами урана-238. Без реактора тут никак.