Книга Чужаков

Я попробовал долбануть его, рванувшись всем телом, но его руки оказались воистину санитарскими. Даже чересчур. Хватка не то, что не дрогнула, — руки не осунулись даже на миллиметр.

— Асперо! Эвет! — Заорал посиневший парень с пола. — Теуто вао пигу ллей! Сеави ти аррей. Дерутиом?

— Гатти, эсте вао ллей цеикардо мез!

— Эвет!

Как ни странно, — галлюцинации даже не дрогнули, хотя я уже ощущал боль от ссадин. Наблюдая за странной сценкой меж парнем и мужиком, я с некой досадой осознал свою непригодность даже в такой глупой затее, как провокация убийства.

— Ллей! — парень обратился ко мне. — Дио Озморн!

Он приложил руки к груди, явно обозначая, что Озморн это он.

— Виницио ау Оз! — поклонился, не оставляя сомнений в том, что отрекомендовался.

Оттянув руки повторил жест, по-видимому, приглашающий меня тоже назваться.

— Влад... — неожиданно для самого себя, ответил я.

Почему-то данная ситуация оставляла во мне какое-то неопровергнутое чувство подвоха. Но я никак не мог понять, в чем он. В любом случае, санитар мне попался дюжий, и кроме цветных "колес" успокоительного мне сейчас ничего не светит.

— Нек ти ау Асперо. — Оз показал на мужика держащего меня.

Как я понял, его стоит звать Асперо. И он, при знакомстве, остался столь же непроницаем. Ни один мускул не дрогнул на лице, — продолжал буравить меня взглядом, недвусмысленно намекая на всю торжественность момента, лично для него.

— Теир, Асперо! — Оз снова обратился к санитару повысив тон. — Шепп лит ау ллей-ту Влад! Шепп!

Бред какой-то, но мужик, скривившись так, словно его заставили съесть дюжину лимонов разом, отпустил меня, хотя с места и не сдвинулся.

Либо я чего-то не понимаю, либо безумие слишком велико чтобы я мог осознавать даже самые малые толики реальности.

— Лит ау тэ нерде ау-лите новиаль. Ау мин бнек. — Судя по всему, Озу пришла на ум какая-то идея и он после обращения к Асперо выбежал с комнаты в просторный коридор и свернув направо скрылся на перекрестке лестницы.

М-да... Не удалась моя самозабвенная операция по самоликвидации. Сейчас парень прибежит с подносом "леденцов" и меня, как последнего придурка уложат в кроватку.

Хотя почему "как"? Я ведь безумен. Непонятно, только, почему воображение сформировало именно такую реальность? Никогда не чувствовал в себе особой тяги к фантастике, под соусом из барокко, и безудержной насыпью какой-то техномагии, что ли...

Забавно, сколько же я сам о себе не знаю.

Спустя около минуты созерцания злобной мины Асперо, я все больше начинал верить в его безупречность в роли санитара. Конечно, он немного расслабился, явно чувствуя свое физическое превосходство, да и поза стала удобнее, но взгляда с меня не спускал.

Правда, теперь его он был изучающим. Недобрым таким, словно приглядывался, что мне переломать, если опять начну буянить.

Я же снова кинул взгляд на город за окном. Заметил раньше не обособленную реку под сотнями мостиков. Под этим углом кругозор был куда больше.

Интересно какой город так трансформировался в моей голове? Неужели меня вернули в Питер? Или Москву? Или, все-таки, я сейчас где-то в краснодарском крае? Хоть одно хорошо, — фантазия убрала дождь. Это радует. Осточертел уже треклятый ливень.

С лестницы послышались шаги и в коридоре появился Оз. В руках нес... книгу. Я нахмурился так, что аж в глазах зарябило.

— Лит ау ллей-ту кимасо. Пелун новиаль! — Радостно сообщил Оз, потряхивая книгой.

Если шприцы и таблетки я представил себе как книгу, то еще при здравом состоянии мне следовало лечится...

Асперо задумчиво глянул на Оза.

— Арк диад? Лит ау локк пелун новиаль ти ллей? — В голосе мужчины я уловил нотки сомнения.

— Тэко.

— Мм... Барас нерде... Кьё'ссай! — кивнув Асперо отходя от меня на шаг, но не спуская угрожающего взгляда, мол, — "шелохнись только".

Тем временем Оз наконец-то перестал листать страницы и внимательно пересматривал несколько рядков, водя вдоль них пальцем.

— Тэко ней! — Улыбнулся парень не отводя глаз от книги.

Мне все это откровенно не нравилось. Что бы не сотворил мой мозг из палаты психиатрической больницы, — издевательств я не потерплю! Проведя аналогию, я допустил что под книгой я вполне вероятно мог представлять себе видеокамеру. Снимать больного человека на видео? "Youtube" ждет? Или в процессе съемки некий Асперо будет методично меня калечить? Э-нее...

— Смерть лишь еще одна грань непознанного... — тихо успокоил я себя.

Как-то я видел подобный трюк в киноленте о японских самураях. Главное сделать правильную хватку. Одна рука через голову, вторая под подбородком... И рывок... Я попытался сделать это максимально быстро, чтобы смерть длилась ровно три с малым минуты. Пока переломанный спинной мозг отключит тело, а "обесточенный" головной будет медленно погибать, я успею попрощаться с жизнью...

Мысленно... В первые восемь секунд затуманенных адской болью, пока я еще смогу мыслить...

Рывок и... Мои руки вывернули.

Черт!!! Как? Когда он успел?! Треклятый санитар! Он не только остановил меня, но еще руки за спину затянул. Гадина!

— Да чтобы тебе, каракатица криворукая!

— Асперо, не надо! Ты его покалечишь! — выкрикнул Оз, срываясь с кровати.

Лишь спустя несколько мгновений офигевания я осознал, что понимаю сказанное Озморном. Пусть и чувства при этом довольно странные.

— Да больнее на голову, я еще в жизни не видел! Малахольный какой-то! То на вас бросается, то себя убить хочет! — возмутился Асперо. — Еще и обзывается словами какими-то странными.

— Асперо! Отпусти!

Ничего не понимаю...

— Влад, ты как? — Оз наклонился ко мне вызывая на очную ставку.

Я ответил, но тут же об этом пожалел. Галлюцинации усилились. Теперь вокруг головы Озморна витали золотые иероглифы, которые испускала страница из принесенной им книги.

— Я сумасшедший...

— Что? Почему ты так считаешь? — Удивился Оз.

— Это все ненастоящее. Это не может быть. Бред, — Обьяснил я после короткой паузы.

Почему я вообще с ним разговариваю? Неужели мне настолько... страшно?

— Хм... и с чего ты это взял, придурь малолетняя?! — вступил в разговор Асперо как-то странно нахмурившись.

— Потому что на Земле не бывает фиолетового небосвода днем! Нет таких городов! И нет подобных существ! — странное чувство, будто внутри все стиснулось. — Это все... мое безумие...

— На Земле? — переспросил Оз. — Это твой родной мир?

Солль

Прошло семь дней. Семь дней ада. И он творился в моей голове.

Светя опухшими глазами, как фонариками, я не покидал библиотеки вот уже четыре дня. Здесь спал, питался и по-детски радовался необычному для библиотеки, наличию ванной комнаты.

Наверное, мне было настолько же трудно осознать все происходящее, как пингвину понять каноны математического анализа.

Неделю назад я проснулся в непонятном месте, с непонятными людьми и в непонятном мире. Был совершенно уверен, что все это галлюцинации, и я просто сбрендил. Пытался совершить суицид, из-за чего теперь чувствую себя полнейшим идиотом. Когда не думаю, в какой заднице вселенной судьба решила совершить такую нелепую рокировку.

Мои попытки, что теперь радует, окончились ничем. Вместо этого, плененный ужасом своего безумия, я пытался ухватиться за хоть какую-то надежду, словно умирающий за полог простыни. И до сих пор не могу понять, что меня тогда удержало от еще многих попыток самоубийства. Ведь даже сейчас я не до конца уверен в реальности чего бы то ни было.

После того как Озморн использовал, по его словам, прибор "парламентёр", мне поведали дивную историю. Якобы я упал с небес, этим самым, сохранив жизнь Оза от клинка наемников.

Убийцы преследовали парня довольно долго, пытаясь ликвидировать по непонятным даже ему причинам. Звучало это весьма занятно и заставило меня усомниться в умственных способностях Оза. Ибо избегать смерти от тех, чьей мотивации ты не знаешь, как минимум забавно.

Но так было сначала. Потом мне объяснили самую вероятную причину, по которой Озморна могли убить. И вполне вероятно, что еще могут...

Начнем с самого начала. Первым поведанным фактом, была история места, куда я попал. Выходило что сейчас я в ином мире, не на Земле. Как и почему я сюда попал, мне пояснить не могли, ибо вероятных причин чересчур много. Как удобно, да?

С этим фактом я, так и быть, смирился. Перед этим, правда, пришлось провести больше тридцати тестов на целостность рассудка. Как не удивительно, — все дали опровергающий результат. После этого, с болью на сердце, я согласился выслушать своих "спасителей".

Я оказался в Хармине, так называется этот мир. Здесь обитают сотни рас и существ самых разнообразных видов и происхождения. Преимущественно разумные, живут в городах, читают книги, работают на заводах...

Большинство разумных, — гуманоиды, но попадаются и более изощренные формы жизни. Разновидности колеблются по неизмеримой шкале эволюционной статистики морфологизма, насчитывая самые разнообразные облики и формы. Но это все чепуха по сравнению с тем о речь пошла дальше.

Этот мир не единственный известный местным жителям. Наоборот, ведомо о чрезвычайно большом количестве планет, более чем населенных. Между ними не только возможно странствовать, но процесс еще и поставлен на своего рода конвейер.

Так и быть, с этим я тоже, сжав до хруста зубы, смирился. А вот дальше выдали такое, что показалось последней каплей и я уже хотел возобновить талант безумного суицидника.

Оказывается, во всех мирах очень распространена астаромантия... То бишь, черт подери, — магия!

Почувствовав себя в танке и попытавшись разобраться, оказалось, что вышеупомянутое, — ничто иное, как самое настоящее, в классическом понимании моего сознания, — колдовство. В тот миг я почему-то представил над своим телом, в палате, старуху с бородавкой на носу и лягушкой за пазухой.

Первые дни я сомневался в подлинности предоставленной мне информации. Какая-то маниакальная забота Озморна оставляла подозрения об его санитарской сущности. Учитывая психиатрические тесты, в свое время подсмотренные в лаборатории Власова, я понимал, что все вокруг реально. Как бы мне не хотелось, не верить, но идти против фактов я не мог.

Тогда пришлось попотеть над букварями и толковыми словарями. Не без помощи Озморна я поглотил все доступные источники информации и, как следствие, — до конца второго дня начал говорить на ломаном языке "иссаи". Он был самым распространенным и считался неким эталоном общения. Оз же называл его проще, — "всеобщий", поскольку язык являлся государственным.

Довольно забавное, между прочим, наречие. Для себя я окрестил его как смесь "латынь-япон-русь". Чрезвычайно условно, естественно. Просто звучал он чем-то, напоминая латынь и древнерусский, а правописание обобщалось до иероглифов, похожих на смесь предыдущих двух, но в стиле японской содержимости. Многозначно и многозадачно.

Тем не менее, следует отметить, что сложность языка минимизирована. Даже английский я учил около недели, учитывая, что были словари, переводчики и преподаватели. Здесь же, — все с нуля и справился за полторы сутки.

Спустя некоторое время Озморн начал приносить мне книги и выводить, ущербного, на прогулки. Стоит ли говорить, что при этом я выглядел как полный идиот? За день выучив местный язык, я поверг в шок не только Оза, но и его спутника-телохранителя Асперо.

Объяснить им, что такое "эйдетик" оказалось весьма проблематично. Однако спустя почти час доводов и аргументации они, как мне показалось, наконец-то усекли, что значит "безупречная фотографическая память". И с этим пониманием пришло осознание, что моими лучшими друзьями в ближайшее время станут энциклопедии.

Чем-то напоминая разновидность Маугли, я замыкался в себе, обставившись богато украшенными книгами, с полными иллюстраций, виньеток и текстурных палитр, страницами.

Штудировал, изучал, пытался что-то выписывать... А потом тупо пытался проглотить как можно больше информации, не особо себя утруждая в ее смысловой начинке. Иначе процесс затянулся бы до бесконечности.

А спуск по лифту, что находился внутри жерди держащей особняк, вообще показался мне едва не прыжком из парашюта. Поскольку местные крайне любили делать все прозрачным изнутри, для "созерцания красот". Пару раз дойдя до кондиции и чуть вывернув желудок наружу при этих самых "созерцаниях", я все же осилил непосильную вначале задачу. С третьей попытки.

Так же мои нынешние "опекуны" не могли понять, почему мне кажется нереальным существование магии. Хотя слово "магия" не совсем подходит. Точнее, — не подходит вовсе. "Парламентёр" использовал наиболее понятные моему мышлению термины. Потому и воспринял весьма обширные местные познания в "псионической активности"(опять же парламентер), как магию.

Колдовство, чародейство и волшебство, как я опрометчиво их про себя назвал, характеризовали талантливость здешних жителей лишь отчасти. Со слов Оза, крионцы тысячелетиями используют некую метафизическую энергию, — астарию. Силу и мощь, энергию вселенной, что разлита во всех мирах, принося жизнь, массу, движение. И правит ими, как противовес реальности, предоставляя Астрал.

Предрасположенностью к связи с астарией, конечно же, обладают все и всё. Своеобразная панацея бытия, служению которой посвящают немногие. Удачно пропустив это мимо ушей, я расчетливо решил разузнать обо всем более подробно в библиотеках, снова изнуряя очи тоннами бумаги.

— Ну что, уже не хочешь самоумертвиться? — На третий день бодрствования, спросил Асперо, ехидно оценивая меня классически прищуренным взглядом.

— Хочу понять. И в этом мне помогут книги, — ответил тогда я из бумажной крепости.

Именно тогда я получил предложение сходить в библиотеку, и с тех пор сменил место жительства, фактически переселившись в храм знаний.

Только проснувшись, я был в арендованном Озом особняке, используемом для скрытности. Вопрос о том, как скрыться в дорогом особняке в центре города, они высмеяли, сказав, что преследователи будут думать так же. После этого я еще раз усомнился в их умственных способностях, но решил промолчать. Они, — местные, им виднее.

Со временем я смог понять, почему Озморна преследуют. Из политологических трактатов выяснилось, что географическая ситуация здесь довольно странная.

Когда только открыли способ странствовать между мирами, в качестве первооткрывателя и колонизатора выступила самая цивилизованная в то время планета. Ее лидеры решили взять на себя просветительскую должность на новооткрытых просторах территорий и ресурсов. Как следствие, было создано подобие конфедерации, где каждый мир имел своеобразную автономию. Иначе говоря, это весьма напоминало Евросоюз, только между мирами-странами и, скажем откровенно, не особенно то разобщенный территориально.

Планета-первооткрыватель имела свою дикую политическую систему, где бал правило подобие конституционной монархии, с Регентом во главе государства. Регент избирался с аристократической династии, в качестве "наместника власти народа". То есть, как я понял, — тот же монарх, только с перекрученным названием и горой полномочий, под пыльцой мнимой демократии.