— Может, прямо тут его, а? — с надеждой спросил чернявый северянина.
— Внутрь, я сказал.
Приказ был отдан таким тоном, что чернявый сразу наклонился и молча поволок Сони в дом. Рыжий помог ему, подхватив пленника за ноги. Вилять, пытаясь вырваться, было бесполезно — Сони стиснули по бокам еще несколько петель, причем сияние магов после этого поблекло. В прихожей, куда его занесли, ждал следующий бандит — приземистый крепыш с перевязью на поясе и обнаженным клинком. Судя по количеству шрамов и квадратному, словно вытесанному из камня лицу, мужчина в прошлом был солдатом. Завидев его, Сони обреченно закрыл глаза. Небеса, сколько здесь сволочей, которые за ним охотились? Группой ведь куда проще достать купца, обладающего такой драгоценностью, как майгин-тар. Интересно только, как они будут его делить? Впрочем, Сони все равно не доживет до этого момента. Он обреченно закрыл глаза, пытаясь смириться с тем, что ему перережут глотку. О, боги, да как тут смиришься?!
После очередной попытки трепыхнуться Сони вновь получил удар по ребрам.
— Ишь какой вертлявый, — усмехнулся рыжий, втаскивая его на лестницу. Сони не ошибся — его несли в подвал.
— Еще бы не вертлявый, — с непонятной злостью произнес чернявый. — Не зайди он сюда совершенно случайно, то ты бы его никогда не поймал, да, Дьерд? Шасет знает кто, а обставил тебя в два счета.
Дьерд — теперь Сони рассмотрел, что он не только рыжий, но и курносый, покрытый еле заметными веснушками на скулах, — зашипел.
— Это его родной город, Тэби.
— Но он не маг, — возразил чернявый. — А водил нас за нос несколько дней подряд.
Дьерд предпочел не отвечать.
В подвале было пусто, если не считать рассохшегося стола с несколькими стульями и пары соломенных тюфяков у стен. Освещала все это лампа, которую следом за двумя магами нес мечник. Сони бросили на земляной пол, нисколько не заботясь о том, что у него вышибло дыхание из легких.
— Резать? — громко спросил мужчина, которого Сони определил как бывшего солдата.
— Подожди, — северянин, как оказалось, тоже спустился в подвал и наблюдал за происходящим со стороны. Наверное, боялся, что его штаны забрызгает кровью. — Проверьте сначала, с ним ли камень.
Сони тщетно старался хотя бы чуть-чуть раздвинуть челюсть, чтобы все объяснить, сказать, что он может отдать им кристалл просто так и все забыть — честное слово! — но из горла выходило только неразборчивое мычание. Ловкие пальцы Дьерда тем временем обыскивали его в поисках майгин-тара.
— Нету... Хотя постой-ка, — рыжий, нащупав внутренний карман на груди Сони, дернул ворот его рубахи. Ткань, которая не отличалась хорошим качеством, с треском разошлась. Светло-карие глаза парня вдруг вылезли на лоб. — Кален! Ты глянь, Кален! Что это за проклятое дерьмо? Такое вообще возможно?
Сони многое отдал бы за то, чтобы узнать, какое там "проклятое дерьмо" углядели на его груди, но Тэби крепко держал его за подбородок. Все, что мог видеть Сони, это закопченный потолок подвала и северянина, который приблизился на зов Дьерда.
— Темные боги моих отцов... — на северный манер выругался Кален. Его холодные синие глаза удивленно уставились на Сони. — Не трогайте его пока, парни, просто вырубите. Сначала мы должны это обсудить.
Повторять ему не пришлось. В лицо Сони полетел кулак Тэби, и все погрузилось в темноту.
* * *
У Сони ныла каждая мышца, и особенно сильно болели грудина и голова. Так, словно его сначала долго била свора Тайли, а потом куда-то тащила, не слишком волнуясь, что его макушка волочится по земле, ударяясь о каждый булыжник. Только этим и можно было объяснить то, что гудение в ушах затмевало собой все остальные звуки, доносящиеся до Сони в виде тарабарщины. Он и не хотел знать, что ему говорят. Лучше бы его просто убили, чем тыкать во все части тела, нарочно нажимая на синяки.
Кажется, его пытались разбудить, но просыпаться Сони категорически не хотел. Очнуться — это значит испытать новые мучения, а боль он ненавидел. Если уж ему суждено сегодня умереть, пускай это будет...
Как это должно быть, он додумать не успел. За шиворот ему вылился ушат ледяной воды, и Сони охнул, окончательно приходя в сознание. Он все еще находился в подвале, но теперь сидел за столом, а его онемевшие руки были связаны за спиной. Над ним с ковшом воды, судя по всему, набранной из дождевых бочек во дворе, стоял скалящийся Дьерд.
— Подействовало! — радостно сообщил он. — Говорю же, безотказный способ.
— Ладно, в следующий раз, когда ты утром не захочешь просыпаться, тоже на тебе его испробую, — занудным тоном ответил человек, сидящий напротив Сони.
Ему было лет тридцать пять. Густые брови хмуро сходились над выдающимся орлиным носом, зеленые глаза на остром, со впалыми щеками лице смотрели на пленника неласково. Этот член банды магов Сони не понравился сразу — он умел угадывать вечно брюзжащих людей по характерным складкам у губ.
— Да светит тебе солнце, Сони, — с издевательской вежливостью произнес горбоносый, заметив, что он очнулся.
Сони сплюнул на столешницу попавшую в рот воду. С людьми, которые намеревались его убить, церемониться он не собирался. Они уже знали, как его зовут, наверняка соотнеся описание глашатаев с его внешностью, и вполне возможно, что они успели выяснить всю его историю вплоть до первого плача в материнских руках. Если тебе известно чье-то имя, то тебе известно все, нужно лишь сунуть монетку правильному человеку — такому, как Дэйки. Сони же не знал о своих похитителях ничего.
Кроме одного.
— Светит, почтенная вдова Тэмьен Кродд.
Дьерд захохотал так, что едва не выронил ковш. Сони озадаченно покосился на него. Парень что, дурачок — гоготать над всем подряд? От горбоносого же он удостоился только легкого приподнятия губ. Смешок донесся и из угла, который Сони до сих пор считал пустым. Прищурившись, он разглядел северянина, который из темноты наблюдал за ярко освещенным столом.
— Сообразительный, — без восхищения заметил горбоносый, переставив потертый медный подсвечник на дальний край стола, что он не слепил зрение. — Да, мы и есть те люди, которых Эльер Лендвиг называл вдовой Тэмьен. Как ты понимаешь, убить его оказалось проще, чем перекупить кристалл.
— Я могу продать вам его... — выпалил Сони и тут же поправился, заметив, как поморщился собеседник. — Отдать! Я могу вам отдать майгин-тар. Мне он не нужен, честное слово. От него одни проблемы.
— А давайте его просто зарежем, — бодро предложил мечник, стоявший у входа в подвал.
Ему явно хотелось избавиться от гостя прямо сейчас, перерезав глотку или задушив. Толстые губы, сбитые костяшки пальцев, много раз сломанный нос, несколько глубоких шрамов, устойчивая поза и не слишком умный взгляд — этот парень простой подчиненный, "рабочая лошадка". К мнению таких главари не прислушиваются. Обычно. Сони сглотнул.
— Лейни, иди подежурь на крыльце вместе с Тэби, — произнес Кален.
Он, похоже, был здесь главарем. Во всяком случае, он был уверен, что его приказ тотчас исполнят, и подчиненный действительно мгновенно исчез за дверью. Сони немного полегчало.
— Объясни, пожалуйста, — вкрадчиво сказал горбоносый, — как ты намереваешься отдать нам кристалл?
Что за дурацкий вопрос?
— В руки.
Рыжий опять заливисто рассмеялся.
— В руки... Виньес, ты глянь на него... В руки... — повторял он, держась за живот. — Ха-ха-ха...
— Святой Порядок, Дьерд, помолчи, — раздраженно потребовал горбоносый. Когда он в следующий раз повернулся к Сони, то в его болотного цвета глазах появилась жалость, с которой смотрят на умалишенных. — И все-таки что, по-твоему, произошло с камнем?
Пожалуй, стоило быть честным.
— Я не знаю. Наверное, я его выронил в канализации, но он все равно вернется. Он возвращается каждый раз перед рассветом, где бы я его ни бросил. Я с удовольствием отдам вам его, как только это случится.
— Парень, не пытайся нас надуть. Рассвет уже наступает, — объявил Кален, медленно выходя из своего теневого укрытия.
Сони как будто обухом по голове ударили. Как рассвет?.. Великая Бездна, а ведь точно! Небо на востоке уже начинало светлеть, когда он подходил к проклятой лачуге, но камень так и не объявился. А может быть, Сони просто не услышал его падения рядом с собой и прошел мимо. Или — чем Шасет не шутит — осколок наконец-то отвязался и остался в Сарагине.
— Лучше расскажи, как ты сделал вот это, — Кален, подойдя ближе, указал на грудь Сони.
Он недоуменно склонил голову. Что не так с его грудью? Эти психованные маги зачем-то разодрали рубашку, под которой... У Сони открылся рот. Это было невозможно. Совершенно невозможно. Об этом не говорилось ни в одной сказке, и ни один жрец не упоминал об этом в своих проповедях.
На его коже, рядом с сердцем, где располагался потайной карман, светлело голубое продолговатое пятно. Оно немного потеряло форму, но в его выпуклостях все еще улавливались гладкие грани и неровный скол в нижней части. Майгин-тар впитался в его тело. Сони глухо застонал.
— Похоже, этот идиот не знает, что с ним случилось и как, — констатировал внимательно следивший за ним Виньес. — Поразительно! Если бы этот тупица только знал, что происходит...
— Тише, Виньес. Мы попытались вырезать его, — Кален снова обратился к Сони, с любопытством ученого потрогав свежую ранку на груди пленника. Оттуда все еще сочилась кровь. — У нас ничего не получилось. Понятия не имею как, но он превратился в часть твоего тела и перестал быть кристаллом в полном смысле этого слова. Теперь это твоя плоть и кровь.
— Я этого не хотел, — прошептал Сони. Непослушные губы едва шевелились. — Я собирался продать его любому, кто сможет его купить.
— Да уж понятно, что тебе это выгоднее всего, — фыркнул Виньес.
— Освободите мне руки, — попросил Сони.
Виньес, Дьерд и Кален переглянулись, затем северянин кивнул, и рыжий маг разрезал веревки.
— Не дергайся, — предупредил он. — Я думаю, ты уже догадался, что мы маги и нам не нужно к тебе прикасаться, чтобы убить.
Сони мотнул головой. Да-да... Гораздо больше его в данный момент волновал вырост на груди. Размяв запястья, Сони осторожно дотронулся до голубой выпуклости. Небеса, как уродливо она выглядит! Впитавшийся в кожу майгин-тар действительно перестал быть похож на камень. На ощупь он был лишь чуть жестче кожи, гладким и теплым. Вырезанный из него кусок размером с ноготь отчаянно болел, но, хотя оттуда сочились обычные кровь и сукровица, сама рана была лазурного цвета.
— Проклятая магия... — пробормотал Сони. — Наверное, это случилось, когда я прыгнул в Сарагин. Сток был узким, мне пришлось долго ползти на животе. Тогда, наверное, эта мерзость и втерлась в меня. От нее можно избавиться? — он с надеждой всмотрелся в окружавших его бандитов. — Если можно, я с удовольствием отдам вам камень, и забудем, что мы вообще когда-то виделись. Я умею держать язык за зубами.
Кален вздохнул и устроился за столом рядом с Виньесом, и у Сони впервые появилась возможность внимательно разглядеть, с кем он имеет дело. Тени, создаваемые двумя тонкими свечками, собрались у глаз северянина в сетке морщин. Волевой подбородок выдавался вперед, складки у губ говорили о жесткости, если не жестокости, а в проницательном взгляде светился недюжинный ум. Но главным в облике главаря было не это. Для любого, кто жил на улицах, было жизненно важным умение мгновенно распознавать по глазам людей, для которых убить ближнего своего ничего не стоит. Кален был как раз из таких. Он смотрел на Сони так, словно перед ним находился не человек, а предмет. Шутить с северянином не следовало.
— Сомневаюсь, что хоть кому-то удастся вытащить из тебя эту штуку, — произнес он. Тон у него был недовольным. Еще бы: судя по всему, Сони сорвал им все планы и лишил немалых денег, которые можно было выручить за майгин-тар. — А если и удастся, то возникает другая проблема. Эльер просил тебя временно подержать камень у себя, разыграв его кражу, так ведь? Об этом несложно догадаться, зная Лендвига. Но он вряд ли признался, что это за кристалл.
Сони удивленно дернул плечом.
— Это майгин-тар.
Виньес закатил глаза.
— О, простолюдины! Да будет тебе известно, что у майгин-таров есть совершенно разные свойства. Тот, который попал к тебе... — он запнулся на мгновение, словно не решаясь признаваться в свойствах камня, но слабое движение ресниц Калена — и Виньес, как ни в чем не бывало, продолжил: — Этот осколок — часть майгин-тара, который называется камнем королей.
Брови Сони взлетели вверх.
— Из которого сделана королевская корона?
— Да, — подтвердил Виньес. — Она, как всем известно, обладает разными волшебными свойствами. Народ наплел вокруг нее множество сказок, хотя на самом деле свойств всего три. Первое — постоянный приток магической энергии, как и у всех майгин-таров этого типа. Второе — умение видеть волшебные потоки, которое даруется даже тем, у кого нет способностей к магии. Ты ведь заметил свечение вокруг нас?
Сони кивнул. Скрывать это было бессмысленно. В темном помещении исходящее от Дьерда сияние казалось особенно ярким и при этом мягким, как солнечные лучи, проходящие через пыль.
— Третье свойство, — продолжал Виньес, — делает корону истинно королевской — это способность всегда возвращаться к королю. Они "связаны" друг с другом.
Сони заерзал на стуле.
— Десять лет назад во время убийства короля Ильемена Идущего, да светит ему солнце на Небесах, корона была разломана. Ее собрали заново, но не целиком. Один из фрагментов найти не удалось. Попавший к тебе от Лендвига осколок и есть та часть, на которую наложили магическое плетение "привязывания". Ее отсутствие в восстановленной короне было одной из причин сумятицы на троне. Если корона не возвращается к хозяину, он не истинный правитель, и у мятежников появляется прекрасный повод поднять восстание. Но я отвлекся. Это свойство действует так: после смерти хозяина связь переходит к одному из людей, которые находились рядом с погибшим. Легенда говорит, что корона выбирает достойнейшего из наследников, но это неправда. Выбор случаен, — он демонстративно вздохнул, намекая, что этот факт его невероятно расстраивает. — Эльер убил предыдущего обладателя осколка, и связь перешла к нему. После его смерти обладателем должен был стать Дьерд, но камень выбрал тебя. А теперь...
— А теперь он не просто связан с тобой магически, но и в прямом смысле стал частью тебя, — закончил за него Кален.
Сони запрокинул голову, уставившись в потолок. Все это звучало плохо, очень плохо.
— Кажется, я по уши в дерьме, да?
— Именно, — подтвердил Виньес. Голос у него был высокий и раздражающий.
Сони закрыл ладонью глаза. Небеса... Он устал, как последняя тварь, был голоден, избит и еле ворочал мозгами, а теперь его еще "радовали" тем, что он превратился в крайне заманчивую цель для охотников за приключениями по всей Кинаме. Новости о пропавшем осколке короны всплывали каждый месяц, причем ни разу не подтверждаясь, но на его поиски устремлялись десятки, если не сотни людей, которые соблазнялись наградой за нахождение кристалла, но гораздо больше — вероятностью самому сесть на престол. Легенда говорила, что если камень выбрал тебя, ты непременно станешь королем. Главным словом здесь было "непременно". Увы, никаким королем Сони себя не ощущал. Зато человеком, стоявшим в полушаге от погребального костра, это да.
