Просвет в Тумане

Проклятый акула с его проклятой логикой.

Я знала, что он прав.

* * *

Хаос снова притих, убаюкивая ничего не подозревающих обывателей чувством ложной безопасности.

Время шло, Киригакуре продолжала оставаться подозрительно умиротворённой.

Приближались экзамены Кисаме.

Забуза сидел тише воды и ниже травы.

* * *

— Придёшь смотреть? — без особых эмоций осведомился акулий ниндзя.

Этого вопроса я давно уже с ужасом ждала:

— А-ага…

— Справишься с видом крови?

— Заставлю себя справиться. Хочу… тебя поддержать.

— Даже если будешь блевать весь экзамен?

— Да. Обещаю.

Кисаме ухмыльнулся:

— Спасибо, Конеко.

— Вот. На удачу, — я протянула ему коробку.

— Подарок? — он осторожно её принял. Внутри лежала штука, поиск которой занял у меня целую вечность. Амулет из акульего зуба. Точнее, из зуба Большой Белой акулы.

Кисаме выглядел смущённым.

— Надевай, придурок. — вздохнула я. — Оно, кстати, не только круто выглядит, но и ещё одно свойство имеет. Посмотри на обратную сторону зуба.

— Это… печать? Ты знаешь фуиндзюцу?

— Не-а. зато ото-сан знает. Я состроила ему щенячьи глазки, — мой отец был очень суровым и сдержанным мужчиной. Но щенячьим глазкам сопротивляться никогда не умел.

— Удар ниже пояса, — Кисаме состроил сочувствующую рожицу. Он и сам пару раз на них ловился. — Что делает эта печать?

— Вот это вот — камни чакры. Как и следует из их названия, в них можно чакру хранить, — я постучала пальцем по двум небольшим бусинам, вплетённым в амулет.

— Но у меня и так полно чакры.

— Они не для твоей. Сейчас в каждом содержится немного моей. Печать на акульем зубе позволяет тебе её использовать этот заряд. А значит, ты можешь удивить противника каким-нибудь дзюцу стихии Молнии, — ухмыльнулась я. — Раз я не могу драться с тобой бок о бок, приходится выкручиваться.

Я не считала Кисаме слабым. Совсем нет. Просто мне хотелось дать ему что-то сверх его обычных сил.

— Используй его аккуратно. В этих камнях много чакры не запасёшь. Хватит на одну мощную технику или на парочку средних, — добавила я.

— …Токи… — Кисаме зажмурился. Затем усмехнулся и надел амулет. — Благодарю. Но если эта штука выглядит слишком по-девчачьи, я от неё избавлюсь у первого же зеркала.

— Уверяю тебя, очень мужественно выглядит, — улыбнулась я в ответ.

Судя по тому, что амулет так и остался на шее Кисаме, подарок пришёлся ему по вкусу.

По поводу его новой феньки почти никто ничего не сказал. А те, кто всё же рискнули, нарвались на патентованую садистскую ухмылку Хошигаки.

После этого глупых вопросов не возникало.

* * *

Прошло ещё некоторое время. В Киригакуре продолжали царить подозрительные мир и спокойствие.

Забуза всё не показывался.

Наступил день экзамена Кисаме.

Я заставила себя прийти на стадион и с содроганием опустилась на сиденье. Я обещала посмотреть на экзамен и не собиралась отступать от своих слов.

Хотя чувствовала себя просто отвратительно.

Класс Кисаме запустили на арену, каждый ребёнок выбрал позицию на поле и обнажил оружие. Акула держал в руках простой прямой меч, сильно напоминавший тот, с которым он позже перебьёт Отдел Шифрования.

Я во все глаза уставилась на Кисаме. Легкомысленная улыбка, не сходившая у него с лица в моей компании, куда-то пропала. Её место заняла кровожадная ухмылка, характерная для Кисаме-из-Акацки.

Я улыбнулась. Он принимает грядущую битву всерьёз. Хорошо.

Экзаменатор объявил начало боя. Который очень быстро перерос в драку всех против всех.

Я заставила себя не отводить взгляда, несмотря на кровь и смерти.

От творящейся на арене жестокости к горлу подкатываа тошнота.

Вскрытые глотки, выпущенные кишки, разорванные на мелкие клочки тела… способов умерщвления себе подобных было столько, что даже сосчитать не получится.

Кисаме был в самой гуще схватки. Его окровавленный клинок молнией метался от одного противника к другому.

Хошигаки не обошёлся без ранений: из серьёзной раны в боку толчками выплёскивалась кровь — слишком много врагов выбрали Акулу своей целью. Но он продолжал драться, не позволяя себе даже споткнуться от кровопотери.

Круг сузился до нескольких выживших, включая Кисаме. Он наградил последних оставшихся врагов широким оскалом, по-прежнему игнорируя кровоточащий бок. На секунду всё замерло. Выглядел он неважно. Кроме раны в боку было ещё несколько неглубоких порезов по всему телу. Его рубашка превратилась в лохмотья.

Похоже, Кисаме решил закончить бой побыстрее. Он использовал Сбивающую Волну. Поток воды снёс всех его противников в небольшую ложбинку. Звериная улыбка Хошигаки стала шире, руки заметались, складывая печати. Всё ещё контролируемая им вода поднялась вверх, заключая врагов в знакомый шар.

Суиро но Дзюцу, Водяная Тюрьма.

Игра была кончена.

Кисаме оставалось только использовать одну из своих акульих техник и порвать соперников на мелкие клочки.

Он неторопливо подошёл к водяной сфере, из которой безуспешно пытались выбраться соперники.

С моего места невозможно было разобрать, какие ручные печати он использует, но по сверкнувшим на его ладонях электрическим разрядам я поняла, что это будут совсем не акулы.

Нет, это была техника Смертельного Грозового Разряда, которой я угостила хулиганов на полигоне.

Кисаме безжалостно использовал всю чакру, что я запасла в амулете.

Водяная Тюрьма окрасилась в красный.

Хошигаки отпустил технику, и его объявили последним выжившим.

Он победил и получил протектор.

А затем акула рухнул на землю, потеряв сознание от кровопотери. Ирьёнины утащили его в госпиталь техникой телесного мерцания.

Я кинулась следом. Расслабиться мне удалось, только узнав, что с ним всё будет в порядке.

* * *

На следующее утро пришлось идти в Академию. Занятие было обязательным для посещения, потому что нам должны были рассказать, какие предметы нас ожидают в следующем году. Я планировала по-быстрому оттуда свалить.

Странно, но слонявшиеся там и тут ученики выглядели так знакомо…

Ой.

Ой, бля.

Первые крики раздались секундой позже.

Сегодня был день нападения Забузы.

Внезапно я очень обрадовалась, что Кисаме заставил меня повсюду таскать с собой оружие. Мой короткий клинок более-менее подходил только для самозащиты (а моё кендзюцу было не очень-то хорошим), но всё равно пригодится.

Очень хотелось верить, что Забуза ещё не заполучил в свои лапки Кубикирибочо.

Я кинулась к выходу, изо всех сил стараясь избежать встречи с Момочи. Наверняка тот куда слабее себя взрослого, но кто его знает, на что Демон Скрытого Тумана был способен в детстве.

Добравшись до выхода, я замешкалась. Там было столько крови. Тела лежали повсюду.

Я покачнулась. От одного вида накатила тошнота.

— Хмпф, — ой-ой, этот голос был мне знаком. Пятилетний Забуза неторопливо вышел мне навстречу. С его меча (обычного, слава Джашину), на пол падали алые капли.

— У тебя был год. Но ты всё ещё слаба. И в этот раз рыбёшки здесь нет, и защитить тебя некому, — он перетёк в боевую стойку. — Ты сегодня будешь сотой.

И напал.

Почему я так плохо обращаюсь с мечом?!

К счастью, моё тело помнило многочисленные спарринги с Кисаме. Я парировала выпад на автомате.

Ой, как хреново-то… Джашин, у Забузы уже сейчас силушки, как у взрослого убийцы.

Тот факт, что я отбила атаку, чему и сама порядком удивилась, разъярил Забузу. Он кинулся вперёд, взорвавшись вихрем ударов на таких скоростях, которые я представить себе не могла в исполнении пятилетнего ребёнка.

Его клинок нашёл брешь в моей защите, а уклонение запоздало на долю секунды. Я получила глубокий порез от основания шеи до левой ключицы.

Срочно нужно было его отогнать.

— Райтон: Джибаши, — Забуза отскочил назад, но один разряд задел его руку, оставив на плече кровоточащую рану. Почти царапина… но я его достала!

— Ниндзюцу? В эту игру могут играть двое, — Забуза начал складывать печати.

Я среагировала быстрее, чем в голове успела оформиться мысль.

— Рай Кен, — на моём клинке сверкнула молния, и я бросила его, словно кунай, задев щёку увернувшегося Забузы. Разряд был слабый, я паниковала и никак не могла позволить себе убить Забузу.

Он был слишком важен для сюжета.

Но силы молнии хватило, чтобы свести судорогой мышцы и парализовать мальчика.

Тяжело дыша, я наблюдала за прибывающими АНБУ.

— Ты нажила себе врага, девочка, — прорычал Забуза, прежде чем его унесли Шуншином [2].

* * *

— Шрам останется, — констатировал медик, осмотрев мою шею.

— Великолепно, — вздохнула я. Страшенный жуткий шрам в обмен на пару царапин. Хорошо хоть жива осталась. — Кисаме будет очень недоволен, когда узнает.

А ещё он, наверное, подыщет мне оружие, которым я смогу владеть не так удручающе отстойно.

Ведь даже эти две оставленных Забузе царапины были жуткой удачей — я прекрасно это понимала.

Никогда особо не любила кендзюцу.

— — — — — — — — — —

[1] Игра слов. «bloody», дословно, «кровавый», может также использоваться в качестве ругательства. Поэтому словосочетание «Bloody Mist» может одновременно переводиться, как «Кровавый Туман» и как «Грёбаный Туман».

[2] Шуншин, «техника телесного мерцания». С её помощью ниндзя может перемещаться на небольшие расстояния с огромной скоростью. Для стороннего наблюдателя техника выглядит похожей на телепортацию.

— — — — — — — — — —

В следующей главе:«Меня будет учить один из Семи Мечников Тумана, Фугуки. Он владеет Самехадой».

Охрана территории

Я шла к дому Акулы и тяжело вздыхала. Он наконец-то смылся из госпиталя и разобрался со своими генинскими обязанностями. Кисаме и слышать не хотел о том, чтобы целый год сидеть на галимых D-рангах. И упомянул, что планирует вместо этого заниматься более полезными вещами.

Главное, как он сказал, уметь убеждать.

Что бы он там ни делал, это заняло пару дней после выхода из больницы.

Так что сейчас будет наша первая встреча после стычки с Забузой. Я не знала даже, знает ли о ней Кисаме.

И всё никак не могла придумать, как преподнести эту новость.

Шрам никак не спрятать. Разве что шарф нацепить или ещё чего в этом духе.

Вот только прячь — не прячь, а рано или поздно Кисаме заметит.

Причем, скорее рано. Хоть по секундомеру засекай.

Вот так, зная, что Акула может слететь с катушек от ярости, я постучала в знакомую дверь.

— Открыто, Конеко, — раздалось изнутри. Когда я зашла, Кисаме стоял спиной ко мне на кухне, занятый готовкой. — Извини, не могу отвлекаться, а то испорчу всё блюдо. Подожди минутку.

— Рада, что ты жив-здоров, — не удержалась я от улыбки. Да, я знала, что он точно будет в порядке после госпиталя, но знать и видеть — не одно и то же.

— Да как будто у этих придурков был хоть какой-то шанс, — усмехнулся Кисаме.

До сих пор ни слова про Забузу. Видимо, Акула и правда не в курсе.

Что усложняло мою задачу раз в десять.

— Ты не поверишь, Конеко, — продолжил он, склонившись над плитой, — чем я буду заниматься, пока жду твоего выпуска. Помнишь того пацана, Мангецу, с прошлогодних экзаменов? Понаблюдал я за ним и решил — в жопу D-ранговые миссии.

— Не знала, что ты с ним знаком, — слегка удивилась я.

— Не знаком. Зато узнал, как он на год отвертелся от D-рангов. Идея годная, мне тоже подходит.

Я знала, что он улыбается.

— М-да? Чем тогда заниматься будешь?

— Ну, несколько D-рангов выполнить придётся — все так делают. Зато потом…

Я прямо чувствовала, как его улыбка становится ещё шире.

— Я буду обучаться у одного из Семи Мечников Тумана! Фугуки, носителя Самехады [1], — сообщил Хошигаки. — Даже когда попаду в полевую команду, буду параллельно заниматься с ним. Он будет моим Наставником!

Не знала, что Кисаме попадёт к своему сенсею так рано. Но это вполне логично — мастеров меча обучают с малых лет. Эффективность такой системы подтверждает невероятная смертоносность Кисаме при канонном развитии событий.

Значит, Фугуки — тот самый засранец, приторговывавший секретами гакуре [2].

Жаль, Кисаме об этом сказать было никак нельзя. Восьмилетняя соплюшка, обвиняющая одного из легендарных Мечников в предательстве деревни? Смех, да и только.

Мне оставалось только позволить Акуле обнаружить этот факт самостоятельно. Уверена, он справится с кем-то уровня Фугуки куда лучше меня.

— Кончай строить заговорщицкие планы, Токи. Отсюда слышно, как у тебя извилины скрипят.

— Да вот, думаю, когда нам видеться, если у меня Академия, а у тебя занятия.

— А кто сказал, что мы прекратим тренировки? Ты так просто не соскочишь, Конеко, — хихикнул он, снимая посуду с плиты. — Всё, теперь точно не подгорит.

Три…

Кисаме обернулся, широко улыбаясь.

Два…

Лицо его мгновенно посерьёзнело, затем трансформировалось в жуткий оскал.

Один.

— Что за херня с тобой произошла? — Акула махнул рукой в сторону моего горла.

Я принялась с интересом изучать пол в доме Хошигаки:

— Слышал про Забузу?

— Говорят, этого шпендрика АНБУ приняли.

— В общем, он устроил резню среди учеников Академии.

Глаза Кисаме угрожающе сузились.

— Это он тебя?

— Да… думала, убьёт, — вокруг потемнело от мгновенно заполнившей комнату яки [3].

— Полагаю, АНБУ сгребли всё, что от него осталось, в маленький совок? — нарочито спокойно спросил Акула.

— Только пару раз поцарапала, — тихонько призналась я. — Знаешь ведь — кендзюцу у меня… не очень.

— И? — он видел, что я недоговариваю.

— Он сказал, я нажила себе врага.

На лице Кисаме была крупными буквами написана жажда чьей-то долгой и мучительной смерти.

— Походу придётся найти тебе оружие получше, — хищно оскалился он. — И не беспокойся о Забузе. — Кисаме мрачно хмыкнул, и даже мне отчаянно захотелось сбежать куда подальше. — Я его отучу трогать чужих котят.

Не знаю, какие жестокие планы рождались в уме Кисаме, но судя по лицу, ничего хорошего Забузе не светило.

— Сначала завтрак! А потом оттащим твою задницу на полигон. И подберём оружие, которым сможешь нормально пользоваться.