Двуликие. Книга первая. Клетка для наследника

Обращаем ваше внимание, что по предмету целительство в расписании есть ТОЛЬКО практикумы. Предмет является профилирующим.

15.00-17.30 Прикладная магия (потоковая лекция)

Среда

9.00-11.00 Целительские зелья (практикум)

11.30-13.30 Целительство (практикум)

15.00-17.30 Боевая магия (лекция + практикум)

Четверг

9.00-11.00 Мировая история (потоковая лекция)

11.30-13.30 Мировая история (практикум)

15.00-17.30 Прикладная магия (практикум)

Пятница

9.00-11.00 Физическая подготовка

11.30-13.30 Целительство (практикум)

15.00-17.30 Индивидуальные занятия с куратором

Всю необходимую для обучения литературу можно найти в библиотеке академии, находящейся на 4 этаже основного корпуса.

— Я думала, целительство будет попозже, не на первом курсе...

— Оно и будет. Все пять лет будет! Так же, как у нас артефакторика. Но сначала там теория в основном, вам, конечно, никого сейчас лечить не дадут. Как и нам делать артефакты, — Дин хмыкнула. — Ну, почти. Что-то элементарное будет.

— А что значит — индивидуальные занятия с куратором?

Удивительно, но Рональдин знала и это.

— А там внизу, на второй страничке, должен быть указан твой личный куратор. Только в ЛАМ так — не кураторы курсов, а личные кураторы. В зависимости от твоего дара тебе назначается личный куратор. У меня это, например, профессор Лора Григ — один из преподавателей артефакторики.

Я нашла взглядом имя своего куратора и внутренне похолодела.

Личный куратор — магистр Дрейк Дарх

Это тот самый, что принимал у меня экзамен?! О Дарида, за что?!

Я чуть не застонала вслух. Чему меня будет учить этот зловредный эльф? Как дожить до конца индивидуальных занятий и не убить куратора?

— А можно поменять...

— Куратора? — Дин покосилась на меня, как мне показалось, с сочувствием. — Боюсь, что это невозможно. По крайней мере я никогда не слышала о подобных прецедентах...

Кажется, Рональдин хотела сказать что-то ещё, но ей не дали. Раздался тихий щелчок, и входная дверь отворилась, впуская в комнату нашу соседку.

Почему-то сразу, увидев её, я испытала нечто вроде облегчения. Она совсем не казалась похожей на вредину, стерву или истеричку. Небольшого роста, примерно с Дин, с рыжими волосами, заплетенными в две толстые косы, и целой кучей веснушек на щеках, носу и даже лбу. Глаза у неё были тёмно-зелёные, как болотная тина, а губы маленькие и алые, словно бутон цветка. Да уж, за такую девочку посетители матушки Розы заплатили бы неплохие деньги... Увы, за десять лет, проведённые в борделе, я научилась в этом разбираться.

Больше всего меня удивило то, что она была в штанах и просторной белой рубашке, а не в платье, как все прочие студентки. По негласному правилу все девушки здесь ходили в платьях, в том числе и я. Впрочем, я всегда ходила в платьях, у меня не было ни одной пары штанов, кроме пижамных.

"Девочки должны ходить в платьицах и юбочках, — говорила матушка Роза. — Потому что они — девочки". Железная логика моей приёмной матери, с которой я никогда не пыталась спорить.

Девушка оглядела комнату, потом обратила внимание на нас с Дин, особенно — на Дин. На её лице вспыхнуло нечто вроде узнавания и радости, но почти сразу угасло, сменившись обычной вежливой улыбкой.

— Привет. Я Мирра Дарлейн. А вас как зовут?

— Рональдин Арро. Можно просто Дин.

Я кашлянула.

— Шайна Тарс.

Спросит-не спросит?.. Не спросила. Кивнула, прошла дальше и уселась на свою постель, не выразив возмущения по поводу того, что мы с Дин уже заняли лучшие кровати.

— Ты на каком факультете? — Рональдин с интересом рассматривала новую знакомую.

— На боевом, — буркнула Мирра, чётким, уверенным жестом хватая появившуюся на подушке брошюрку.

Я почему-то так и думала. Было в ней что-то... боевое. Несмотря на милую, даже кукольную внешность, выражение лица было решительным и немного угрюмым. Хотя до меня ей, конечно, далеко.

Мирра быстро пробежала глазами брошюрку — выглядела она при этом так деловито, словно ей часто приходилось читать важные документы — отложила ее в сторону и вновь посмотрела на нас с Дин.

— А вы?

Я не сразу сообразила, о чём она спрашивает, в отличие от Рональдин.

— Я артефактор, а Шайна целитель.

— Представители всех трёх факультетов, значит, — Мирра хмыкнула совершенно не по-девичьи. — Что ж, давайте познакомимся поближе? Кто где родился, вырос, кто родители?

Ну прям допрос. Правильно она на боевой поступила, там такие нужны.

Но Рональдин, в отличие от меня, подобное поведение не смутило — она рассмеялась и ответила так легко, как дышала:

— Я оборотень, родилась и выросла в Арронтаре. Белая волчица, если тебя это интересует. А вот о родителях моих давайте не будем, — она мягко улыбнулась. — Правду сказать я не могу, а врать мне как-то не хочется.

Я даже не успела удивиться — что такое с родителями Дин? — как Мирра обратилась ко мне:

— Ну а ты, Шайна?

А что я? Что я могу рассказать? Что мою родную маму убили? Или что я десять лет прожила в борделе? Не в качестве работницы, но сам факт.

— Как-нибудь потом, — выдавила я из себя, вставая с кровати. — Сейчас мне нужно идти. Извините.

И направилась к двери под удивлённым взглядом Мирры и понимающим — Рональдин.

Хотя, конечно, вряд ли она могла меня понимать. Показалось, наверное.

Приёмную ректора я нашла, как это ни странно, быстро. Хотя ни у кого не спрашивала дорогу — просто перешла по коридору, соединяющему общежитие с основным корпусом академии, погружённая в свои мысли, и шагала, шагала, шагала... Пока вдруг не уткнулась носом в большую двустворчатую дверь с золотой табличкой.

"Ректор".

В этот миг, глядя на эту табличку, я немного струхнула, признаюсь честно. Одно дело — видеть эту женщину во сне, а совсем другое — говорить с ней.

Так, Шайна, соберись. В конце концов, не съест же она тебя?

Собственно приёмная была небольшой комнаткой, посреди которой стоял стол, слева и справа от этого стола возвышались шкафы с папками. Яркое солнце светило в окно, но секретарь сидела к нему спиной и не замечала этого. Я же, открыв входную дверь и шагнув внутрь, на несколько секунд почти ослепла.

— Вы к кому?

Прекрасный вопрос. Особенно если учесть довольно-таки однозначную табличку на двери.

Проморгавшись, я обнаружила, что сидящая за столом женщина относится к категории "бой-баба", как их называет матушка Роза. Большая и широкая, с выпирающей над поверхностью стола грудью, пучком темных волос на затылке и тяжёлыми очками на внушительном носу, секретарь производила впечатление. Как... грозный цепной пёс.

— К ректору, — всё-таки ответила я очевидное.

Женщина недовольно поджала губы.

— По какому вопросу?

— По личному.

— По личным вопросам давайте-ка с завтрашнего дня, уважаемая. Не подождёт до завтра ваш личный вопрос?

Вот уж действительно — цепной пёс...

— Что случилось, Адель? — раздался вдруг знакомый голос, и дверь справа от меня открылась, выпуская в собственную приёмную собственно ректора.

Адель? Эту женщину зовут Адель? Какое милое и нежное имя, оно ей совершенно не подходит.

— Да ничего, профессор. Вот, по личному вопросу студентка к вам...

Ректор обратила внимание на меня, и под взглядом её сияющих и синих, как небо, глаз, мне стало немного неловко и захотелось куда-нибудь убежать.

Интересно, она меня узнает? Наверное, вряд ли.

— По личному? — мягкая улыбка коснулась губ. — Хорошо, пойдём. — Она развернулась и скрылась в своём кабинете, поманив меня рукой. Я шагнула следом.

Здесь было уютно. Стена напротив — из двухъярусных книжных шкафов, с лестницей и балкончиком, слева два больших окна, несколько кресел, диван и журнальный столик с забытой на нём чашкой. Напротив двери — письменный стол с ящиками, настольной магической лампой, кучей книг и различных бумаг. А справа — ещё одна дверь и большое зеркало с серебряной рамой и чуть мутной поверхностью.

Профессор Аррано, к моему удивлению, подвела меня не к столу, а к креслам и журнальному столику, села в одно из них и жестом указала мне на другое.

— Хочешь чаю?

Я покачала головой. Чаем я, пожалуй, подавлюсь...

— Нет, спасибо.

— Что ж, — ректор откинулась в кресле и ободряюще улыбнулась мне. — Тогда я тебя слушаю. Что за личный вопрос?

О Дарида, я в тот момент понимала Триш. Эта женщина... я никогда не видела никого прекраснее. На месте малышки Триш я бы тоже пошла с ней хоть на край света.

Интересно, где сейчас Триш?

Нет, я не столь глупа, чтобы об этом спрашивать...

"Никому нельзя верить", — так говорила мама.

— Я бы хотела попросить вас поменять мне личного куратора, профессор.

Ну вот, сказала. Можно выдохнуть... Только бы поменяла!

Профессор чуть приподняла брови, а затем вытянула руку куда-то в сторону и громко сказала:

— Личное дело!

Ей на ладонь шлепнулась тоненькая папочка. Ректор положила её к себе на колени, развязала и раскрыла.

— Так. Факультет целительства, первый курс, Шайна Тарс. Шайна?..

Она вдруг словно охрипла. Вздрогнула и подняла на меня странно расширившиеся глаза, искорки в которых неожиданно начали кружиться быстрее.

Я не очень поняла суть вопроса, но всё-таки ответила:

— Шайна Тарс, да.

Профессор Аррано положила папку с моим делом на стол, а сама встала с кресла и... к моему полнейшему удивлению, опустилась передо мной на колени.

Я так изумилась, что не могла пошевелиться. А ректор между тем как-то странно дышала, чуть прикрыв глаза и раздувая ноздри, будто... принюхиваясь?

Но долго это не продлилось. Она открыла глаза, улыбнулась и, пробормотав "Это безумие", встала с колен. Вернулась в кресло, вновь взяла папку с моим делом и продолжила говорить так, словно ничего не случилось:

— Твоим личным куратором назначен магистр Дрейк Дарх... Понимаю, ты не хочешь иметь с ним дело после вступительного экзамена. Но, Шайна, я не могу тебе его поменять. Не потому что не хочу. Каждому студенту куратор подбирается исходя из его индивидуальных способностей. Ты — маг Крови, а магистр Дарх единственный маг Крови в академии.

Я вздохнула. Так я и знала... Придётся терпеть этого эльфа и дальше.

— Не переживай, — профессор понимающе улыбнулась, — он больше не будет вести себя подобным образом. Характер у магистра, конечно, не сахар, но он прекрасный специалист. Вот увидишь.

Да уж, увижу...

Я встала с кресла.

— Спасибо, профессор. За понимание и за разъяснения. Могу я идти?

— Иди.

Я кивнула и уже прошла половину пути к двери, как вдруг услышала тихий голос ректора.

— Постой, Шайна.

Я послушалась, обернулась. Профессор Аррано... Эмирин шла за мной. Мягкая, с плавными движениями, текучая, словно вода...

Остановилась, улыбнулась.

— Скажи мне, Шайна... Ты знаешь, что означает твоё имя?

Взгляд её был спокойным, но улыбка — грустной.

— Что означает?..

— Да, Шайна. Что означает твоё имя?

Странно, но я никогда об этом не задумывалась. И мама... она никогда не говорила, что моё имя что-то означает. И матушка Роза тоже.

— Нет, я... не знаю.

Искорки в глазах профессора будто бы вспыхнули, на миг превратив радужку из голубой в золотую.

— Шайна — "слеза" на древнем наречии оборотней. Ты, я вижу, не оборотень, но тот, кто назвал тебя так, должно быть, хорошо знал наш язык. Это очень редкое имя.

Редкое имя... Древнее наречие оборотней...

Что это значит, мама?..

Глава четвёртая

Наследный принц Дамир

Унынию Дамир предавался недолго. Когда он при помощи амулета перенесся в одну из лианорских гостиниц, некоторое время сидел на кровати и смотрел в стоящее напротив зеркало в большой тяжёлой раме. Непривычно было видеть себя таким. Да и в целом тело ощущалось каким-то чужим — слишком легким, чересчур тонким и мягким в некоторых местах. Область груди и паха причиняли наследнику наибольшее неудобство. Груди было многовато, а между ног — маловато.

Следующим испытанием стал туалет. Он был в комнате, как и душ, и Дамир некоторое время стоял над туалетной чашей, набираясь смелости. И только когда он это сделал, ему вдруг стало легче. И хоть новое тело по-прежнему ощущалось странно с непривычки, катастрофой оно больше не казалось.

В конце концов, у него же не выросли рога и хвост. Он всё ещё человек, пусть и другого пола. И вообще — это ненадолго. Да и не такая уж большая плата за возможность пожить нормально. Погулять по городу, поучиться... на факультете боевой магии!

Да за это Дамир был согласен все пять лет учёбы притворяться девчонкой. Главное — чтобы никто под юбку не лез. Впрочем... нет, никаких юбок. Только брюки.

Так что к моменту появления в комнате Эмирин наследный принц был уже совершенно бодр и даже немного весел.

— Как ты? — она села рядом с Дамиром на кровать и улыбнулась очень тёплой, понимающей улыбкой.

— Ничего. — Он улыбнулся в ответ. — Я справлюсь, тётя Эм.

— Я знаю, что ты справишься. Если бы я не была в этом уверена, то не стала бы превращать тебя в девочку. — Эмирин взяла наследника за руку и продолжила: — А теперь послушай внимательно, Мир. Я сделаю так, что ты запомнишь легенду о Мирре Дарлейн во всех подробностях. Я сделаю так, что ты будешь говорить о себе в женском роде, не напрягаясь. Но я, к счастью или к сожалению, не могу и не хочу полностью изменить твоё поведение. Его нужно будет смягчать. Как походку, так и жесты, мимику, некоторые слова и фразы. Дело не только в том, что ты теперь как бы девочка, но и в том, что ты больше не наследник. Ты привык не просить, а приказывать, в тебе много аристократизма. Мирра же — обычная девочка-сирота, пусть из благородных, но не настолько. Поэтому... старайся. Не забывай о том, как важно нам сохранить эту легенду.

— Я постараюсь, тётя Эм.

Она кивнула.

— Закрой глаза, Мир.

Странное ощущение невесомости во всем теле накрыло наследника, как только он сомкнул веки. И словно тихий шёпот... внутри головы. Шепчет, шепчет, шепчет...

Мирра... Мирра... Дарле-е-е-ейн...

— Открывай глаза.

Дамир послушался.

В общем-то, вокруг ничего не изменилось. Изменилось только что-то в его голове — теперь он точно знал, кто такая Мирра Дарлейн и мог рассказать про неё всё, что угодно. И даже больше.

— Я хотела бы... — Дамир запнулся. — Хотела...

— Ну-ну, а дальше? — Эмирин засмеялась. — Я ведь говорила, что ты будешь говорить о себе в женском роде, не напрягаясь. Это самое сложное, Мир, а если ты один раз проколешься — всё, беды не миновать.

— Я поняла, — вздохнул наследник. — Но всё равно как-то чудно?.

— Привыкнешь. Ты ведь Альтерр, мой мальчик. А все Альтерры без исключения — очень сильные люди.

Дамир знал это.

Как знал и то, что всем Альтеррам иногда так хотелось побыть слабыми...