Лев Азерота ver.2.0

— Отец, ты получил мое письмо?

Собственный голос показался Ллейну чуть хриплым. Принц ощутил тяжелый взгляд короля, будто он искал брешь в крепости...

— Ты что, всю ночь читал? — улыбнулся король краешком губ.

На самом деле, Адамант поощрял в этом своего сына. Но, конечно, открыто он не давал этого понять своему сыну. И, пожалуй, вина по большей части лежала на совести короля, чем на принце, ведь его улыбку Ллейн счел за ухмылку над ним.

— Да...

— И что же именно, позволь узнать?

— Трактат Кляузевица, об империи Аратор.

Ллейн уже внутренне приготовился отразить нападки всезнающего отца, как тот неожиданно весело рассмеялся.

Если и был человек, которого принц как бы ни силился не мог постичь, так это его отец, король Адамант Ринн III.

— Наконец-то ты начал читать правильные книги. У меня как раз к тебе есть дело, — начал король издалека. Говоря это, Адамант пытался не глядеть на сына.

Но Ллейн не заметил его поведения, от него это укрылось.

— Отец, что ты скажешь о моем письме? — настаивал принц.

Стоило принцу затронуть эту тему, как король тут же преобразился. Хмурый взгляд Адаманта не предрекал ничего хорошего. Но Ллейн не был бы собой, если бы не стоял на своем.

— Забудь...

— Но почему?

— Я не могу позволить тебе служить также как и Лотару. Ты мой наследник, ты будущий король!

— Знаю, ты только это и твердишь, отец! Но кто за мной пойдет, если ты не даешь мне проявиться?!

Ллейн знал, что начал забываться, и в нервозности встал со своего места. Ему почудилось, что если он будет сидеть, то тяжелые слова короля пригвоздят его к стулу.

— Проявиться?! Вот когда станешь королем, тогда и проявишь свои таланты. — Холодно обрезал Адамант.

— Ладно, раз я не могу выслужиться на военном поприще, тогда дай мне город...

— Ты понимаешь о чем просишь? Ты готов поиграть жизнями многих людей, чтобы потешать свое тщеславие, — искренне удивился король.

Король и принц знали друг друга не так хорошо. Каждый из них в какой-то мере построил иллюзию другого, и хранил этот образ в сердце. Стоит ли говорить, что образ расходился с действительностью?..

— А Лотару ты позволил...

— Так вот в чем дело? Все дело в Андуин Лотаре? Тебе с ним лучше не соревноваться...

— Почему же, неужели он так хорош? Он лучше меня, отец?

Ллейн по своей юности дал волю чувствам. Адамант страшно удивился бы, узнай, что сын ревнует его к Лотару. Но в этом нет вины принца Ллейна, так как король, держа определенное расстояние от сына, дарил это тепло Андуин Лотару.

"Ты будущий король, а Андуин Лотар твой меч...". Эти слова застряли в воздухе, так и непроизнесенные.

— Наговорился? А теперь сядь, мальчишка...

Адамант не крикнул и не приказал, а лишь тихо сказал, без суеты. Но сказано было это с таким холодом, что не каждый мог услышать подобное от короля. Услышав же, на земле долго не задерживался.

Ллейн, скрипя зубами, подчинился. Принц только теперь начал понимать, что для короля Адаманта Ринна III он был таким же как все, простым поданным.

— Ты женишься на сестре Лотара, на Тарии Лотар. Ты меня понял?

Ллейн понял лишь то, что отец не спрашивал, а приказывал. Ставя его в известность.

Конечно, Андуин Лотар был его другом, как и Медив. Ллейн даже находил сестру Лотара привлекательной. Но в данный момент, из-за своего отца он позабыл обо всем на свете. Не последнею роль здесь играло и то, что принц только теперь начал осознавать, что его жизнь, по сути, не принадлежит ему...

— Да...

Во взгляде своего сына Адамант разглядел, что сильно того обидел. Но король списал это на то, что известие всё же повлияло на сына, и выбило его из колеи. Отчасти это было так, но лишь отчасти...

Неизвестно чем бы закончилось это утро, если бы в кабинет не вломились Хуглар и Хугарин, двое молодых магов, которые, не замечая напряженной атмосферы между королем и его сыном, накинулись на Адаманта с разных сторон со словами:

— Король, беда!

— Случилось непомерное! Я узнал...

— Это я узнал, Хугарин, а не ты!

Хуглар и Хугарин были добросовестными магами. Немного рассеянными и не замечавшими всяких условностей. Однако король многое им прощал, так как маги из Даларана не задерживались в Штормграде.

Адамант даже подозревал, что Даларан не желал делиться могуществом, открывая тайны магии. Многие одаренные маги погибали из-за этой политики. Пытаясь изведать всё своим умом, Хуглар и Хугарин были из числа одаренных, которым посчастливилось не умереть в ходе процесса познания магии.

Никто не знал, были ли эти маги родственниками, или даже братьями. Оба были высокими, с черными копнами волос. И очень друг на друга походили, даже манера речи у двоих была одинаковой. Хотя каждый из них отрицал родство, многие были убеждены в обратном.

— Не всё хором! По одному, и давай лучше ты, Хугарин, — взбесился король.

Но маги будто и не замечали, что своим поведением они огорчили господина.

— Мы заметили магическую активность, которую прежде маги не замечали...

— Или замечали, но лишь в легендах, — не отставал Хуглар.

Ллейн лишь, в свою очередь, подивился как эти двое бесцеремонно разговаривали с его отцом.

— Что еще за легенда?

— Помните легенду об Эгвин? Так вот, мы считаем, что импульс был настолько силен, что в наш мир могли проникнуть демоны!

Адамант не понял, кто из них докончил предложение, но после этих слов маги умолкли. Хуглар и Хугарин, конечно, были магами, но за ними закрепились определенные словосочетания. Каждый раз, услышав страшный звук грома или еще чего, люди недобро вспоминали их.

Король знал, что они могли напутать что-нибудь и на этот раз. Но решил услышать сперва их.

— Что вы предлагаете?

— Мы знаем где источник и хотели бы туда слетать. Не могли бы Вы одолжить нам грифонов?

— Ну, Хуглар забылся. Мы знаем лишь направление, — честно признался Хуглар.

— А самим туда добраться?

— Но мы не владеем телепортацией! А так, нам придется потратить недели или еще больше времени, — ужаснулись маги.

Адамант лишь усмехнулся. Король посчитал, если о нашествии демонов смогли узнать двое этих оболтусов, то Хранитель и маги в Кирин-Торе знают и подавно. К тому же, эксперименты магов недешево обходятся королю. Решив, что миру ничего не угрожает, он уже сладко предвкушал увидеть озадаченные лица Хуглар и Хугарина.

— Я пойду к себе, — нарушил тишину Ллейн.

Не дожидаясь ответа, принц удалился.

Закрыв за собой дверь, Ллейн не заметил, как очутился в кресле. Бесцельно блуждая взглядом, принц в уме прокручивал недавний разговор с отцом. Со злостью сжимая кулаки, он отбросил порыв, который прежде помогал найти в словах короля то, что ему было необходимо. То, что он желал и хотел принимать за правду...

Не сразу взгляд принца упал на подарок Медива. Сделанный, словно песочные часы, подарок этот всегда стоял рядом на столе, на видном месте. На вид ничем неотличимые песочные часы были могущественны. В том плане, что песчинки внутри должны были вести отчет, если бы королевству Азерот что-нибудь угрожало.

Прищурившись, Ллейн с удивлением увидел, как одна маленькая песчинка упала. Вдруг принц ужаснулся, что маги сказали правду, что в этот мир проникло зло.

Он поднял подарок, и чуть было не побежал к отцу. Но затем, устыдившись этого порыва, поставил часы обратно. Ведь, в конце-то концов, этот подарок был всего лишь шуткой.

Медив в то время только очнулся из комы и был сильно истощен. Вряд ли он смог бы создать сильный артефакт. Ллейн учел и то, что проделки Хуглар и Хугарина каким-то образом подействовали на часы. К слову сказать, принц не верил, что демоны вторглись в Азерот.

"Возможно, что чары, которые не позволяли выпасть песчинкам, просто перестали действовать", — убеждал себя Ллейн.

Успокоившись, принц невольно возвратился к разговору с отцом.

Усталый и внутренне изнуренный, он уловил мысль, что еще ни разу не слышал от своего отца обращения "сын". Ллейн не признался бы себе и уж тем более другим, что взаимоотношения с отцом играли не последнюю роль. Ведь парень не знает как отреагирует король, увидев у себя взволнованного принца, держащего глупый подарок...

Вид на Штормград

Глава 5 — Лок'тар огар!

Лотар

Перемены после масштабных тренировок положительно сказались на новобранцах и рекрутах. Отряд начал осознавать себя единым, да и отношения со стороны бывалых воинов сформировалась в положительным русле.

Чтобы не уязвлять чувства ветеранов, в тот день в обращении к воинам, я сразу дал понять, что победа была достигнута из-за недооценивания наших противников. Но никак не из-за наших военных умений, что, в свою очередь, было откровенной правдой.

Можно было в речи добавить много чего. Например то, что не последнюю роль сыграл элемент неожиданности. Но так как я хотел добиться, чтобы новобранцы не возгордились и не подняли носы к верху, а ветераны смогли сохранить свое достоинство, то речь получилась отрезвляющей и строгой.

— Мог бы пару слов и о нас сказать, — сразу же дал о себе знать Карос.

Недовольство рыжего было понятным. Ведь это благодаря Каросу и Валису мы смогли утереть нос Аломан. Хоть, как позже выяснилось, вторая атака на лагерь прошла чисто на импровизации. Но, так или иначе, ребята были правы. Упоминание их имен и заслуг было справедливым, и позже могло пригодиться.

— Если бы я сделал это, то не смог бы не затронуть проделанной военной хитрости...

Хоть прошло уже чуть больше недели, я до сих пор с улыбкой вспоминаю, как вытянулся в лице Карос, услышав мои слова.

— Вот и надо было с этого начинать...

— Скажешь тоже, Карос. Если ты еще не уразумел, то я, так и быть, скажу тебе. Лотар не хочет, чтобы вся слава досталась ему. Ведь в таком случае даже среди наших новобранцев найдутся те, кто будет косо смотреть на него...

Широкоплечий, но чуть уступающий своему закадычному другу, Валис был прав. Думаю, смышленый Карос смог бы и сам придти к такому выводу, если бы его взор не был ослеплен упущенной возможностью.

Не знаю уж какое количество существования параллельных миров пророчит теория вероятности, но можно легко допустить, что в каждой из них человеческая природа окажется почти одинаковой.

Чтобы утвердиться в этом, не нужно быть психологом или кем-то еще. Продолжительное пребывание в этом мире, в частности в гарнизонских силах, дало мне понять, что ожидать от простых солдат.

Я пока не выслужился и стою чуть выше своих соратников по строю лишь благодаря происхождению. Что уже может являться причиной многих недопониманий. И, если призадуматься, то и Карос подружился со мной отнюдь не из-за того, что я весь из себя такой, вовсе нет. Насчет Валиса сказать не берусь, так как он больше похож на добрячка, но рыжи из другого теста. Пока другие смотрели косо и не знали как быть, Карос быстрее их сообразил, что дружба с выходцем из другого сословия может помочь в жизни.

После приезда в город, сэр Кайвэн дал разрешение на то, чтобы в свободное время я мог провести в библиотеках города. Чем я, собственно, и занимался в последние дни.

Мне, как выходцу из другого мира, больше других известно, что информация играет не последнюю роль. Попав в этот чудной для меня мир, я всё же провел в прострации некоторое время. Можно сказать, что до тренировок за городом я всячески избегал самой мысли, строя немыслимые предположения...

Так или иначе, запоздала поняв, что всё происходящее не бред моего воображения и вполне реально, дорога моя привела на пороги библиотеки города Гранд Хемлет.

Помню, как нервозно чувствовал себя, когда только пришел и решался войти. Я уже был готов увидеть тяжелые, громадны полки с различными пергаментами, свитками и книгами. Нет, библиотека Гранд Хемлета в этом плане не обманула мои ожидания. Но, скажем так, от этих всех свитков и книг пользы мало. Ведь больше половины из них составляют дамские романы, и приключенческое — развлекательное чтиво.

Отсеивая ненужные книги, иногда мне попадались интересные экземпляры. Но как я не старался узнать о своем роде что-то путного, мне это не удавалось. Лишь в паре-тройке книг упоминался род "Лотара", да и то, пару абзацев не превышало.

По городу уже начали гулять слухи о моем нездоровом интересе к книгам. По мнению горожан, представитель рода Лотар быстро изменился за столь короткое время. Ведь до этого меня, оказывается, знали весьма в нелестном образе: чуть ли не заядлым выпивохой, который не прочь сыграть в азартные игры и ищущий общество прелестных дам.

— Как это ни странно, но после Вас, Лотар, многие отцы чуть ли не силком тащат своих блудливых и непослушных отпрысков к нам, в гарнизон, — как-то поделился сэр Эвран.

Не знаю из-за чего именно, но сэр Эвран стал более дружественным ко мне. Думаю, меня бы с легкой рукой записали бы в любимчики сэра рыцаря, если бы не возросший авторитет среди новобранцев.

Нет, это не растопило легкое отчуждение и не сократило дистанцию между мной и ими. Но в частности, среди новобранцев в любом споре мой голос был определяющим. Иной раз, чтобы подчеркнуть свою правоту, тот или другой воин спрашивал моего мнения за счет темы дискуссии.

Зачастую мне приходилось прибегать к логике, чтобы не ударить лицом в грязь. Конечно же, подобное обращение и внимание должно было бы подчеркнуть отношения ко мне, но лично меня это сильно утомляло.

Как уже было отмечено, народ списывал мое преобразование и перемены в характере заслугой рыцарей и строгой военной дисциплиной.

— Лотар, стоит нам тебя упомянуть, как наши собутыльники поднимают кружку за мудрость нашего короля Адаманта, — заявил вчера Карос.

По уставу, Каросу не позволяли проводить время в кабаках. Но так как в пределах города все было тише, и из-за его назначения вышестоящие закрыли на это глаза. Да и справедливости ради надо сказать, что позволили ему отметить повышение лишь раз, и то не в хлам.

А отмечать в таверне и не быть пьяным — не каждый был на такое способен. Но как там ни было, рыжему и молчуну Валису грех было жаловаться. К тому же парни распивали алкоголь не только из-за спортивного интереса, а чтобы поближе узнать десятников когорт...

После прибытия в городе, то награждение, которое искали мои друзья Карос и Валис, само нашло их. Сэр Кайвэн лично попросил Эврана, чтобы тот отдал каждому из них по когорте новобранцев. Хитрый старик подкинул это так, что в итоге за них пришлось быть ответственным мне. Многие из воинов не были дураками и все поняли, что рыцарь хотел посмотреть, что из этого выйдет.

Многие пророчили, что в итоге сэр Кайвэн с легкостью мог поставить меня во главе нового легиона. В легионе служила тысяча воинов, и она делилась на когорты. Когорта была тактической единицей, равной десятой части легиона. Что, признаться, добавляло на мою шею еще одну ответственность. Если, конечно, мы сможем показать себя с лучшей стороны.