Затем, я каким-то образом оказался в совершенном одиночестве перед Женькиным шефом у того в кабинете. Я чувствовал себя голой рыбой под дулом пистолета (или чем там еще себя чувствуют на Земле), но, не теряя своего достоинства, стандартно поприветствовал начальство:
— Здравствуйте Станислав Егорович, я посмотрел в лаборатории, вроде дела идут неплохо...
— Привет, Женя, ты уже успел туда наведаться? — разговор потек в нормальном русле. Оказалось, что общаться с начальством легче всего. Достаточно было с умным видом кивать и вовремя ахать или произносить слова типа "конечно", "а как же", "да" и "надо посмотреть-подумать". Чувствуя, что шеф выговорился, я закруглил беседу стандартными "обязательно", "постараемся" и "все будет хорошо", а сам уже вознамерился дать деру, как вдруг почувствовал, что шеф очень подозрительно на меня воззрился.
Что-то было явно не так, и что-то весьма серьезное. "Может, надо спросить о здоровье его жены или детей? А есть у него жена и дети? Или они с Женькой, о чем-нибудь договаривались, а тот позабыл рассказать? А может, я сейчас ляпнул что-то явно неположенное по этикету?" — вопросы роем жирных навозных мух носились в моей голове, будто почуяли, что там что-то сильно стухло. Помощь неожиданно пришла от самого шефа:
— Женя, ты ничего не сказал о тестировании аланопентоната? Как там, ребятам удалось поставить достоверный иммуноанализ? — я со стыдом почувствовал по несколько просящему тону, что шеф плавает в этом вопросе, а я, как свинья, ничего не сказал, вынуждая того признавать свою слабость.
— Ой! Мы же как раз сейчас выясняем, я к вечеру вам все доложу! — самым убедительным тоном заверил я шефа и выскочил из кабинета, вспоминая, что Женька в спешке о чем-то таком говорил.
"Да, вот теперь пришло время для серьезной проверки, на что ты пригоден, кроме пьянок и ухлестывания за девицами!" — я нутром чуял, что первый раз всерьез влезаю в ситуацию на Земле, в которой от моего поведения зависели люди... ну если не считать той драки в бессознательном состоянии, о которой сам ничего не мог вспомнить.
Я, как ужаленный, влетел в лабораторию и сходу подскочил к Витьку, решив начать с расспросов:
— Слушай, что там с аланопентонатом?
— Ты что, забыл? — воззрился на меня Витек. — Его же Ирчик пыталась па антителах гонять, а там все фонит — сигнала не видно.
— Погоди, погоди! Столько дел, что запамятовал, — прикинулся я, что с трудом вспоминаю. — Давай ее позовем и вместе обсудим. Вы сначала расскажете, что пытались сделать, а потом поищем решение.
— Давай, — кивнул Витек и крикнул в лабораторию. — Ир! Ты можешь подойти? Нам надо с АП разобраться.
Как мне показалось, ребята с удовольствием попытались сгрузить на меня все проблемы. Мышей кололи новым препаратом и делали все замеры, но содержание лекарства в сыворотке крови не определялось. Был слишком сильный фон. "Я" на прошлой неделе посоветовал им прогнать Вестерн-анализ, но даже на нем пачкотня была знатная. Витек с унылым видом подвел итог:
— Нужны новые антитела. Но поликлональные опять, наверное, грязные будут, а моноклональные слишком слабые и дорогие. Да и ждать их... мы и так из всех графиков выбились — замеры делаем вслепую, на планшеты несколько сот проб скопилось. А Вестерн, как мертвому припарка, там десяток сэмплов в день не прогонишь...
Пока он так жаловался на тяжелую ситуацию, я впал в транс, буквально сканируя вкаченные в меня в астрале знания: "Так! Сильный фон возникает от того, что антитела липнут к белкам крови... передо мной плыли картинки каких-то методик. Чтобы избавится от грязи, нужно провести очистку. Элементарная очистка...
— Вить, — спросил я, очнувшись. — А много у нас этих антител?
— Да до хрена! Больше миллилитра. Они же козьи — дешевка.
— Тогда делаем так... — я выдал им нехитрую методику очистки, которая почему-то произвела чуть ли не фурор у молодых сотрудников. Ребята только недоверчиво смотрели на меня, боясь поверить в легкое счастье.
— Слушайте, — я попытался напустить туману. — Это стародавний метод, я просто забыл, что антитела нужно и можно чистить. А вы не пользовались за ненадобностью.
— Так, может, ты и сделаешь? — с надеждой спросила девушка.
— Э-э нет! — возразил я, испуганно представив, как я трясущимися руками пытаюсь попасть микролитровой пипеткой в миллитровую пробирку. — Я вас проконсультировал, а вы уж будьте добры...
— Сделаем! Тут делов-то — раз плюнуть! — уверенно заявил Витек, спасая меня от лабораторных мук, а я чувствовал себя полководцем, выигравшим великое молекулярное сражение и спасшим шефа с ребятами от научного фиаско.
"Интересно, а Женька додумался бы?" — проскочила хитрая мыслишка, но подумав, я все-таки признал, что, наверное, додумался бы. И все-таки я был в эйфории — так как впервые почувствовал, что такое решить реальную проблему, выручить людей и хоть чуть-чуть двинуть прогресс вперед. Причем, сделал это самостоятельно и даже не прокололся перед сотрудниками. Оставалось только заскочить к шефу и обнадежить его спасительной информацией, что я незамедлительно и проделал, смотавшись из лаборатории до следующей недели.
— Федя, — я названивал приятелю, выходя из института. — Такое надо отметить! Впервые мне что-то удалось в реале!
— А стоит ли? — осторожно "спросила трубка". — Последний раз твоя гулянка окончилась в обезьяннике.
— Вот именно! — напирал я. — Мне просто необходимо научиться праздновать победы под твоим чутким руководством. Сейчас это самая сложная задача, стоящая передо мной.
— Ладно, давай, вечерком прошвырнемся по "Бродвею", — сломался друг. — Но только неукоснительно слушаться моих советов!
Я охотно согласился и припустил домой, чтобы припудрить носик. Или так дамы говорят? Ну, тогда, я просто для храбрости приму немного на грудь — так, кажется, правильнее будет.
* * *
Федя пошел на королевский жест, решив не слоняться по забегаловкам, а завалиться в ночной клуб. Как он сам сказал, пора было меня вводить в курс реальных развлечений. Для того чтобы не топтаться по увеселительному заведению в поисках компании, друг озаботился пригласить пару, как он выразился, не только симпатичных, но и приятных собеседниц. Короче, гулять так гулять!
Мы встретились с Федькой прямо у входа в клуб, подойдя к нему почти одновременно.
— Ну что, готов, ангел всенародного похмелья? — усмехнулся друг и добавил. — Видно, даром время не терял — лучшие вещи из Женькиного гардероба повытаскивал.
— А как же! — весело ответил я в предвкушении интересного вечера. — Федь, а чего ты все на своей Ниве ездишь и одеваешься как-то просто. Ведь деньжата же есть?
— Ты верно подметил, что деньги есть, но пока еще не понял, что если хочешь сохранить в этой стране, как впрочем и в любой другой стране, человеческие отношения, то нужно скрывать свой достаток как можно глубже.
— А что иначе? — не понимая, о чем он говорит, переспросил я.
— Я же сказал: потеряешь нормальные отношения с людьми. Понимаешь, ты, как и большинство населения нашей родины, еще не понял, что выглядеть богатым может быть неприлично и смешно, как минимум. А как максимум, люди с неиспорченной деньгами психикой перестанут с тобой по-человечески общаться, как только почувствуют дискомфорт. В итоге быстро останешься окружен такими же моральными уродами, как и ты сам после обогащения.
— Ого, какая жизненная философия!
— А ты не смейся. Сейчас сам в этом убедишься. Я тебя познакомлю с двумя девушками, которые не испугались вида моей Нивы. Вообще, машина — самое верное средство избавления от глупых потрошительниц кошельков. Ведь их в жизнь не раскусишь — они же женщины. А моя машина на них, как лакмусовая бумажка действует.
Пока он читал мне лекцию о тестировании дам, к нам подошли две симпатичненькие девушки. Хотя на мой невзыскательный вкус пока что все реальные девушки были симпатичненькие. И все-таки... эти были привлекательны не только на мой вкус... да, определенно — судя по тому, как на них оглядывались мужички.
— Знакомьтесь! — представил нас друг другу Федя. — Это Женя, мой друг со школы, биолог. А это Екатерина и Людмила, но вы нам позволите вас звать Катя и Люся?
Девушки согласно кивнули, мило улыбнулись и демократично пожали мне руки.
— Да! — продолжил наш гид на вечер. — Должен с гордостью доложить Жене, что эти две прелестные представительницы прекрасного пола не только не боятся моей машины, но имеют за плечами дипломы о солидном высшем образовании медика и химика.
— Это почему же? — лукаво спросила Катя, которая была чуть пониже ростом своей подруги и явно состоящая в более близкой дружбе с физиком.
— Что машины не боитесь — я видел, а что дипломы солидные... ну, разве все этих адвокатов-менеджеров можно воспринимать серьезно? Если человек по определению сразу посвящает свою жизнь в угоду золотому тельцу, то как с ним можно общаться?
— Странный ты, Федя, — пожала плечами Катя. — Девушек байками кормишь, вместо того чтобы вести в злачные чертоги.
— Во! Что я говорил? Смотри, какой слог, и юмор на месте! — обрадовано прокомментировал мне Федька отповедь подружки и пригласил дам. — Не смею больше томить вас ожиданием. Места заказаны. Так что прошу. У нас хоть и не московские казино, но сегодня, здесь как раз обещали концерт хорошей группы — ребята такие блюзы играют...
И наступил первый в моей жизни вечер реальных развлечений. Сначала мы заглянули в бар, где Федя заказал девушкам по аперитивчику, а нам по бурбону, заявив, что мужикам не пристало сладкий болиголов пить. Я заметил попытку Люси заплатить, на что Федя сразу среагировал, сказав, что сегодня за все платит он, включая концерт и ресторан, единственно, что не оплачивает — игровые автоматы и рулетку.
Я, быстро сориентировавшись в ситуации, взял под опеку Люсю, поскольку Катя явно была более расположена к общению с Федей. Увидев, что я ретиво подхватил девушку под ручку, вознамерившись попросить ту помочь мне разобраться в действии игровых автоматов, Федька шепнул мне на ухо:
— Притормози прыть, а то быстро обломаешься.
— Это как? — возмутился я такой низкой оценке моих ангельских способностей.
— Учись на ходу. Этим девушкам душевное обхождение нужно, а не твои кавалеристско-ангельские наскоки. А если что попроще хочешь, то иди на улицу, там вернее, — Федька обидно усмехнулся.
Я даже нахмурился, но вовремя заметил, что этим явно не смогу привлечь внимание своей дамы. Вспомнив, что самый верный способ расположить к себе человека — расспрашивать о том, что его больше всего интересует, я постарался ненавязчиво выяснить у Люси ее предпочтения. Высокая, почти с меня ростом девушка легко повелась на мои расспросы и принялась рассказывать о всяческих вещах, волнующих ее внимание. Мне было несложно изобразить интерес, так как меня просто разъедало любопытство обо всем, что только могло быть на Земле.
Оказалось, что Люся тоже первый раз в данном заведении, и мы с ней пошли бродить по клубу, договорившись встретиться с Федей и Катей через часик. Из нашего разговора выяснилось, что девушка любила природу, литературу, современную музыку. Мне только и оставалось, что не отставать в разговоре. Хорошо еще, что я специально перед посещением реальной России проштудировал немало материалов по литературе, истории и культуре, пытаясь проникнуться современной жизнью страны.
Поскольку все для меня здесь было впервые, то подойдя к игровым автоматам, я до неприличия долго рассматривал, как люди пытаются выбить из этих железяк деньги. Люсе это, видимо, надоело, и она спросила:
— Тебя что, игровые автоматы интересуют?
Я смутился и ответил, не таясь:
— Пока не знаю, ни разу на них не играл. Вот и думаю: может, попробовать?
— А чего тут пробовать? Садись и вперед! — не поняла моих сомнений девушка.
— Да я не знаю, как ими управлять, — пришлось мне признаться.
— Странный ты какой-то, — улыбнулась девушка, искренне заинтересованно взглянув на меня.
— Почему странный? — я тихо запаниковал: "Неужели чем-то выдал свое происхождение?"
— В жизни не видела, чтобы молодой человек признался в такой детской слабости или неумении. Ты, наверно, внутренне сильный человек. Такие люди могут позволить вести себя всегда естественно.
— Не столько сильный, сколько немолодой. Умудренные жизнью тоже могут позволить себе делать то, что им кажется верным, — ляпнул я не подумав, но не признаваться же девушке, что мне тысяча лет?
— Ну, старичок, ты от скромности не умрешь! — рассмеялась Люся. К счастью, ей все-таки понравилась моя непосредственность, так как она усадила меня за приглянувшегося "однорукого бандита" и стала объяснять. — Здесь все до предела просто. Видишь эти картинки на барабанах?
— Да.
— Так вот, кидаешь деньги и давишь на рычаг, вращая диски. Если выпадает определенная комбинация, то получаешь выигрыш — смотри тут в таблице указано.
Я вгляделся в небольшую табличку и спросил, тыча пальцем:
— А что, если я на всех барабанах шута в колпаке получу, то мне столько денег отвалят? — рядом с этой комбинацией стояла цифра с немыслимым количеством нолей.
— Мечта идиота! Это джокер. Вероятность такой комбинации цифра с нулями на два порядка больше. Ты знаешь, сколько картинок на каждом барабане?
— Ерунда! Главное, я теперь знаю, к чему стремиться, — мне стало до жути интересно. Спохватившись, я виновато посмотрел на свою милую инструкторшу и спросил. — Ты немножко посмотришь? Я только чуть-чуть поиграю и мы дальше пойдем. Хорошо?
— Ладно, — улыбнулась Люся. — Ты, прямо, как маленький мальчик — меня, словно маму упрашиваешь!
А я уже чувствовал, что кинулся в новые ощущения реала. Закинув в автомат нужную сумму, надавил на рычаг, и барабаны завертелись... Ощущение азарта было сродни тому, когда я удирал на машине от доблестной патрульной службы. Где-то на третий заход пришло понимание, что я чувствую выпадающие комбинации заранее. Спустя еще столько же проигрышей я перестал ощущать руку, давившую на рычаг, и она стала образовывать нечто единое с предсказанием выпадающих картинок.
Люсе начало надоедать смотреть за великовозрастным любителем подергать за рычаг, и я, заметив ее ерзание, поспешно шепнул, чтобы не сбить настроя на игру:
— Еще чуток и идем...
А сам, уже полностью войдя в транс, представил себе ряд джокеров на барабанах, и рука надавила рычаг. Все! Барабаны еще крутились, а я уже знал, что выигрыш в кармане. Поэтому повернулся к девушке и счастливо заметил:
— Сейчас, барабаны докрутятся и пойдем.
Автомат звякнул останавливающимися картинками и вдруг разразился идиотскими фанфарами. Обернувшись, я с удовлетворением отметил, что передо мной красовался ряд джокеров. Сзади раздался изумленный вскрик Люси, заглушаемый грохотом ссыпаемых автоматом денег.
— Это ж сколько там килограмм? — удивленно спросил я онемевшую девушку.
— Я... я не знаю. Но такого не может быть. Я слышала...
— Почему не может? — удивился я еще больше. — Ведь произошло же!
