Месть Аники дес Аблес

Со вторым пришлось повозиться подольше. Я метнула в него нож, но он оказался быстрее и сноровистее своего товарища, и бросился в сторону, так, что нож его только слегка задел, может, даже и не оцарапал. А я достала меч — короткий, больше подходящий для сражений в помещениях, но при этом всё равно слишком тяжёлый и замедляющий. Мой противник был вооружён ножом и махал им гораздо легче и быстрее. Его техника была хуже, но природные сила и ловкость вполне это компенсировали. Хорошо ещё, что мы один на один дерёмся — менее ловкий и удачливый бандит был либо без сознания, либо мёртв — об этом я старалась не думать, эти мысли выводили меня из и без того шаткого равновесия, а для боя это опасно.

— Давай договоримся, — предложил мой противник после нескольких раундов, оканчивающихся ничьей, — как там тебя, Ика?

Отвечать я не стала, ибо мне казалось, что он заговаривает зубы. В конце-то концов, мне от него ничего не надо и бросься он убегать, я вряд ли бы нашла в себе силы и желание преследовать.

Неизвестно чем бы всё закончилось, надолго ли хватило бы моей выносливости, может статься, что и он первый выдохся бы и совершил ошибку, а может, и я, но тут вмешалась городская стража. Не знаю, проходил ли у них маршрут патрулирования в этом месте, или же они просто услышали подозрительный звон оружия, но я уже не помню, когда последний раз так радовалась чьему-либо приходу. Нас разняли, разоружили — причём, у меня забрали и амулет, мол, вещь магическая, мало ли, что она там может, связали руки и, подобрав раненого — к счастью, и в самом деле только раненого, а не убитого, доставили всех в участок.

Я наивно полагала, что на этом мои злоключения, по крайней мере, на сегодня закончены, и даже горячо благодарила Небеса за спасение. И в этом блаженном заблуждении пребывала, наверное, в общей сложности полчаса, пока усевшись на жёсткий табурет в кабинете дознавателя не услышала:

— Рекомендую тебе сразу во всём признаться.

— В чём признаться? — растерянно переспросила, чувствуя, что рассеявшиеся, как мне казалось, тучи стремительно сгущаются вновь над моей головой.

— В покушении на жизнь уважаемых господ Айрано и Шульг.

В тот момент я ещё ничего не поняла. Бросилась что-то объяснять, даже не стала говорить, что графиня их наняла — в это никто не поверит, сказала, что они вломились в экипаж к графине Лайзе, которую я сопровождала, и что мне пришлось вступить в бой... и глядя во всё более скучнеющие глаза допрашивающего, поняла — сейчас меня посадят. Неважно под каким предлогом. Или уже как сознавшуюся в убийстве, или до выяснения обстоятельств, неважно, потому что оставшиеся на свободе уважаемые господа точно позаботятся, чтобы оспаривать приговор было уже некому. Уже завтра, скорее всего. Но почему?

— Как Вас зовут? — почему-то вдруг переходя на "вы" поинтересовался он. Мне-то казалось, что надо с этого начинать. Странные у них тут порядки...

— Ика Стайер, — отозвалась я. И на всякий случай, хоть и без особой надежды добавила. — Стража дворца.

А то он сам не видит по форме. Всё видит.

— Вы хотите чтобы я поверил, — протянул мой почти коллега, и всё стало понятно и безнадёжно, — что брат старшины нашего участка на Вас напал? Зачем ему это? Не упорствуйте, Ика Стайер. Признавайтесь. Сделаем медицинскую экспертизу, признаем Вас умалишённой, полечитесь лет пять, потом выйдете... Вот, тут уже всё написано — помахал бумагами. — Вам надо только подписать.

У меня внезапно пропали все слова, и даже сам голос. Пять лет в лечебнице для душевнобольных, и это при самом лучшем раскладе! И за что?! За самооборону. И за ночь с Императором, в которую ничего не было. Но не буду же я предъявлять засос... а хотя, что мне терять?

— Я любовница Императора! — сообщила я ему слегка срывающимся голосом.

На меня как-то разом накатило ощущение собственной беспомощности и тотального одиночества. В последнем виновата я сама, зациклившись на месте, и не оставляя ни сил ни времени на то, чтобы дружить... и я знаю, что дружба вовсе не для этого, но как бы мне хотелось, чтобы был хоть кто-то к кому можно обратиться за защитой!

В ответ на моё признание дознаватель расхохотался, причём даже не злобно, а и в самом деле весело.

— Ты даже не представляешь, Ика, — сказал он почти доброжелательно, — от скольких преступниц я это слышал. — Если бы я каждую таскал к Его Величеству, меня бы уже давно казнили за назойливость! Так что придумай что-нибудь другое. Можешь попробовать соблазнить старшину, но он к брату очень привязан... Итак, зачем ты напала на уважаемых господ?

Интересно, как скоро он дойдёт до физического воздействия, — подумала я, и уныло повторила, что я ни на кого не нападала, это уважаемые господа проявили агрессию. И он, конечно же, мне опять не поверил.

Мне повезло в третий раз. Причём так, как я и надеяться не смела.

— Мне бы не хотелось тебя бить, — вкрадчиво сказал уже порядком раздражённый мужчина. Ответить я не успела, хотя он, наверное, и не ждал...

— Мне бы тоже не хотелось, чтобы вы её били, — холодно произнёс голос, которого настолько не могло здесь быть, что я даже начала немного сомневаться в собственной вменяемости. Впрочем, если это и неправда, то врали мне не только уши, но и глаза. Это было совершенно невозможно и непостижимо, но в дверях стоял Император Ашш-Ольгар собственной, а хотя, может и не собственной, но какая к чёрту разница, персоной, и смотрел на открывшуюся ему картину явно неодобрительно.

— Чт..., — начал было дознаватель, стремительно бледнея. Потом, видимо, вспомнил, как полагается приветствовать Его Императорское Величество, и грохнулся на колени. — Мой Император!

— Мой Господин! — чуть охрипшим уже от часа разговоров голосом произнесла я, опускаясь на колено и — не могла с собой ничего поделать, глядя на него с отчаянной надеждой.

— В чём обвиняется Ика Стайер? — поинтересовался Ашш-Ольгар. Он прошёл мимо меня, не удостоив и взгляда, но верёвка с моих рук странным образом вдруг соскользнула. Император устроился на краешке стола и нетерпеливо тряхнул головой. Белые волосы взметнулись, почти как живые, невероятным образом, складываясь в длинную и толстую косу. Я подавила совершенно неуместное, непозволительное и просто абсолютно лишнее желание их потрогать.Дозволения встать не было, так что мы с дознавателем так и стояли — я преклонив одно колено, он — два.

— Ну? — поторопил Ашш-Ольгар и, не дожидаясь ответа, взял со стола бумагу, которую мне так настойчиво предлагали подписать.

— Это недоразумение, мой Император, — пробормотал мой недавний мучитель. Его начинала колотить крупная дрожь, и я — злая и с хорошей памятью — ощутила себя отомщённой. По крайней мере, хоть частично. Хотя неизвестно ещё, что со мной потом будет...

— Вик, — негромко позвал Ашш-Ольгар, и в дверях моментально нарисовался высокий и худой человек, которого я ни разу не видела за всё время пребывания во дворце. И маячивших за его плечами парней я тоже ни разу не видела. — Всех под арест, дела за последние пять лет пересмотреть.

Я бросила взгляд на дознавателя, нет, вовсе не злорадный, ну разве что самую чуточку, а когда снова взглянула на то место, где был Император, его там уже не оказалось. И вообще в этом помещении не оказалось. Он уже ушёл, не сказав больше ни слова, никак не позвав меня с собой, словно бы совершенно про меня забыл! Нет, я понимаю, что негоже Его Императорскому Величеству лично возиться с каждой стражницей, которая вляпалась в неприятности, но раз уж он не поленился лично приехать, мог бы хоть что-то сообщить. А то я начинаю думать, что попадаю в это вот "всех", которое "арестовать".

Я медленно поднялась на ноги, наблюдая как дознавателю связывают за спиной руки и всё больше уверяясь, что я попала под раздачу, сейчас эти активные молодые люди шагнут ко мне...

— Я отвезу тебя во дворец, Ика, — любезно сообщил мне один из них, и в самом деле делая шаг в мою сторону.

— С-спасибо, — отозвалась я. Вот и в самом деле стоило послушаться мудрого старшину и сказаться больной утром, и не ходить никуда. Моя жизнь была бы дюже спокойнее.

Ехать пришлось на одной лошади — я устроилась сзади, стараясь не особо прижиматься, но и не упасть. Хорошо ещё лошадь широченная...

— Повезло тебе, — сказал Онни — так звали этого смешливого молодого человека, чей род занятий оставался для меня загадкой. Тайная полиция? Специальное ведомство? Но спрашивать напрямую я как-то не решилась пока. Может быть, в конце разговора. Или при следующей встрече, на которую этот Онни уже попытался намекнуть. И даже интересно, это он такой борзый, или знает, что Император во мне совершенно не заинтересован?

— В чём повезло? — послушно спросила я.

— Шутишь? Думаешь, Император каждого своего стражника лично из неприятностей вытаскивает? — присвистнул мой собеседник, а я почувствовала величайший душевный дискомфорт. И, не зная , что сказать, тупо переспросила:

— Не каждого?

— Нет, конечно! Тут просто удачно совпало, что он ехал мимо по своим делам, когда твой амулет перестал подавать признаки жизни...

— Перестал? — спросила я, уже не понимая совсем ничего. Стража сняла с меня амулет ещё там, где повязали. И времени прошло уже прилично. С чего вдруг амулет перестал подавать сигнал только сейчас?

— Ну, они его далеко от тебя убрали, наверное, или в магический сейф спрятать попытались, — охотно объяснил он. — А чего ты натворила-то?

— Ничего, — буркнула, чувствуя одновременно огромное облегчение и совсем немного какое-то странное разочарование, совершенно непонятно с чего вдруг. Ведь я бы ни за что в жизни не хотела бы, чтобы Император лично за мной следил своей вездесущей магией, или ещё как-нибудь особо пристально интересовался моей скромной особой.

— Как знаешь! — немного погрустнел, словно бы обиделся в ответ мой собеседник. — Но вечером тебе велено явиться к Императору. Так что могла бы на мне потренироваться с объяснительной-то...

— Спасибо, — на всякий случай решила побыть вежливой я, хотя никакой благодарности именно по этому поводу не испытывала — тренироваться я не хочу, так что все эти вопросы — грубый и несанкционированный заход на мою личную территорию. — Я как-нибудь так... без тренировки.

Даже если бы я и хотела ему рассказать, то что бы я могла озвучить? Что на меня открыла охоту высокородная любовница Императора за ночь, которой не было? Смешно. Было бы. Если бы не было так грустно...

Прямо у дверей кабинета Его Императорского Величества мы столкнулись с графиней Лайзой, не знаю, как там её по фамилии и остальным именам, коих у неё, вероятно великое множество. Повисла неловкая и напряжённая пауза, вероятно, она, как и я, на такое не рассчитывала и не знала, что предпринять. Для меня это тоже было неожиданно и очень плохо — получается, она не успела выдать свою версию, где я её защищала, а значит, сейчас наплетёт какую-нибудь виртуозную ложь. И кто знает, кому предпочтёт поверить Император, даже если он и способен читать в душах.

Кажется, она хотела что-то сказать, но не успела, ибо охрана распахнула двери, и мы вместе бросились внутрь. Впрочем, я быстро одумалась и, подавив удививший меня саму порыв — бежать искать защиты и справедливости у Него — и в самом деле, нашла у кого! — остановилась буквально в шаге от уже закрывшихся за моей спиной дверей.

— Выйди! — велел Ашш-Ольгар, и я, не успев ещё даже опуститься на колено, сделала шаг назад. Торжествующий взгляд Лайзы царапал и бесил невероятно, но спорить с Императором невозможно. — Не ты! Лайза, ты выйди! — вдруг произнёс он, и я сделав шаг обратно — вперёд, преклонила колено и склонила голову, жалея, что не могу посмотреть, какой взгляд сделался у этой змеюки теперь. Мелочно и недостойно, не спорю.

— Сядь, — предложил Император и я, поднявшись с колена, устроилась в том же кресле, что и вчера. Молча. Как сказать Императору, что его любовница хотела меня убить, я не представляла. Да и нужно ли? Вдруг Он решит исполнить её каприз?

На столе перед Императором лежала какая-то папка, и я, прочитав на ней своё имя — Ика Стайер — напряглась. Он меня в чём-то подозревает? Но я ведь ни в чём не прокололась, могла сделать глупость, но не сделала! И, кстати, как это ни парадоксально, не сделала благодаря графине!

— И что же вы с Лайзой не поделили? — спросил Император, так, словно не сомневался, что я сейчас ответу "Вас".

— Не имею ни малейшего понятия, мой Господин, — ответила я, машинально потрогав засос. Эти Ваши игры, мой Император, совершенно не по мне.

— Зачем ты стремилась во дворец? — огорошил вопросом он, и я моментально забыла все свои мысли про игры. И заволновалась сильнее. Неужели и правда подозревает? Мне конец? Выйду ли я из этого кабинета? Надо что-то ответить, давай, Аника, придумай хоть что-нибудь, ляпни хотя бы, что какого придворного подцепить хотела... Нельзя молчать, когда тебя спрашивает Ашш-Ольгар!

— Все сюда хотят, мой Господин, — уклончиво ответила я.Ну да, все. Потому что тут престижно, тепло и безопасно. Куда безопаснее, чем на улицах, ибо Император Ашш-Ольгар, как я в этом уже убедилась на примере несчастных заговорщиков, прекрасно способен защитить не только себя, но и весь дворец. А стража нужна ему для интерьера.

— Тебе не скучно? — продолжил расспросы он, и по его голосу, как и по скрытому маской лицу, никак не понять было, к чему всё идёт. А смотреть в глаза я, как водится, боялась и избегала.

Скучно на посту мне бывало, это правда. Впрочем, прошедшие сутки скуку развеяли очень даже неплохо. Я даже не против теперь недельку-другую поскучать. Но ответить я не успела, он продолжил:

— Вот, — сказал он, и ко мне переместилась одна из папок с края стола — поглощённая созерцанием папки со своим именем, все остальные я и не заметила, — это одно из дел того участка, которые Вик определил, как подозрительные, а то и точно сфабрикованные. Возьмёшься? Если сделаешь хорошо, поговорим о твоём переводе в состав моей личной службы.

— Возьмусь, мой Господин, — быстро ответила я, хватая папку, и дело было вовсе не в моём рвении оказаться в личной службе, хотя это тоже было бы неплохо, а во внезапно предоставившемся шансе заглянуть в архив. Конечно, это совершенно разный уровень дел: то, за то казнили моих братьев и это местячковое из продажного участка, но если я справлюсь, мне ведь дадут и другое.

— Хорошо, — сказал он. — Иди.

— Да, мой Господин, — сказала я, послушно поднимаясь из кресла, и отступая к дверям. Кажется, я не то чтобы забыла, но так и не сподобилась рассказать ему кое-что крайне важное. Но он не спрашивает! А я не могу так вот ни с того ни с сего начать рассказывать Императору, что его стражницу пытается кто-то убить. Как-то не тот уровень. Я протянула руку, чтобы распахнуть двери. Сами они почему-то распахиваться не пожелали. Ненадёжная эта их магия, то работает, то не работает... или же Император передумал меня отпускать.

— Кстати, — сказал Ашш-Ольгар, и я случайно встретилась с ним взглядом. Тут же опустила глаза, надеясь, что спишет на смущение. Покраснеть бы ещё! — У меня, кажется, ни осталось ни одной официальной любовницы, — пожаловался он, и я невольно снова на него посмотрела. И — вот ведь незадача! — снова встретилась взглядом. На этот раз даже покраснеть получилось, опуская глаза, потому что он добавил. — Хочешь?