Стеклянный мост

— Отсчет три, — сказал баритон Кислоты, — Два! Чуть пониже и

тормози. Один!

Алюминиевый блестящий вагон катера почти замер на двух

бледно-лиловых столбах огня, нелепо раскорячив свои шесть посадочных лап.

Впереди вспыхнул водопад желтого света, словно открыли гигантскую дверь.

Ежи без напоминания бросил катер в этот свет одновременно с восторженным

воплем Зверя и командой "Ноль!" Кислоты.

— Сбрасывай скорость. Мы на орбите Калерии, — буднично сказал

Кислота, — А хорошо получилось, правда?

— Еще бы! Ха!!! — взвизгнул в восторге Зверь. Помедлил, недоуменно

покрутил головой:

— Мы на орбите?

— Мало того, мы на ровной, расчетной орбите, — гордо уточнил

Кислота, — А что такое?

— А где тогда невесомость?! — недоуменно спросил Зверь. Кислота

хихикнул. Зверь обиженно насупился.

— Катер оборудован гравитационными решетками, — объяснил PDA, —

Конечно, их можно выключить, но не стоит. Эти ваши... э-э... ванны не

смягчают перегрузки. А теперь, Ежи, вылезай и цепляй портативную

радиостанцию к выходу антенны. Здешнее радиооборудование работает совсем не

по человечески, так что в дальнейшем все придется переделать. Да поспеши,

не то тобой займутся наши интеллигентные пираты. Их тут много.

— Неужели нельзя было перебросить нас в спокойный мир? — заворчал

хакер, торопливо доставая из сумки мобильную станцию связи и инструменты.

Кислота сардонически спросил:

— И объясняться со сворами чиновников: где ваш корабль, где пометки

о техническом осмотре, о прививках, где это такой мир, в котором вам,

уважаемый пилот, выдали пилотский сертификат... Продолжить их вопросы?

— Отстань, — буркнул Ежи, прикасаясь к панели радиостанции.

— Назовите регистрационный номер судна. Назовите название, — уже

спрашивали их с поверхности. Ежи вопросительно хмыкнул.

— Я отстал, выкручивайся как знаешь, — обиженно сказал Кислота.

— Здесь катер с торговца. Гмм... С торговца по имени "Дорко" —

сказал Ежи, — Прошу посадку.

— Катер "Дорко", назовите регистрационный номер вашего корабля! —

настойчиво потребовала Поверхность.

— Прости, я был не прав, — примирительно сказал Кислоте Ежи. Тот

вздохнул:

— Замяли. Код WE — 760. Запомни на будущее: Виски — Ева семь шесть

зеро.

— Хорошо. Поверхность, здесь катер "Дорко"! Регистрационный номер

судна WE — 760, — сказал Ежи в каплевидный "матюгальник", — Повторяю номер

Виски — Ева — семь шесть зеро.

— Поняли, катер "Дорко", поняли! Ваше поле номер два, — сообщила

Твердь, — И девяносто семь минут чистоты. С секундами.

— "На орбите отдохнете"! — передразнил Ежи Кислоту, но видя на

полусфере радара непонятные отметки, резко потянул на себя рычаги

управления. Порт был чуть в стороне, однако катер погасил орбитальную

скорость почти мгновенно. И, естественно, начал падать вниз. От калориферов

приятно дуло теплом. Воздух нагрелся почти до нормальной температуры, так

что Зверь уже перестал дрожать.

— Не будь включены решетки, нас всех размазало бы по обшивке, —

тактично прокомментировал маневр Кислота, — Добрых четыреста "Же". Теперь

давай учиться посадке...

... — Я взмок третий раз за день! — простонал Ежи, уронив с

расстояния меньше метра содрогнувшийся катер в центр посадочного поля номер

два, — Я плаваю в собственном поту в этой чертовой лохани!!!

— Оботрись разовыми полотенцами, обсушись у кайфомета и

переоденься, — посоветовал Кислота, — Таможня тут не спешит, и у тебя есть

на это полчаса, а так же и на мою лекцию о том, что и как врать этим

дядечкам.

Лгать почти ничего не пришлось. С высокой, голенастой машины

спрыгнули двое загорелых крупных людей — один в синем, а другой в зеленом

мундире. Они осмотрели пустой трюм катера, затем небрежно глянули на

документы и пожав Ежи руку отбыли восвояси. Следом за ними прямо к аппарели

подлетела еще одна машина, с таким же загорелым, чуть меньших габаритов

коротко стриженым человеком в гражданской одежде — высоких сапогах, серой

старой куртке поверх темного свитера крупной вязки и серых же брюках.

— Услуги шипшандера, — сообщил гость высоким грудным голосом, —

Меня зовут Та Урчи.

Только тогда Ежи сообразил, что это женщина.

— Шип... что? — до него дошло, что она назвала свою специальность.

— Я занимаюсь снабжением кораблей, — пояснила она, — Вы, видно,

издалека?

— Точно, — кивнул Ежи, — И вы мне в самом деле нужны. С утра надо

загрузить эту развалюху топливом. В стандартных пятитонных контейнерах.

— Прекрасно, — кивнула она, — Марка топлива? Количество?

— М-5. Количество... — на мгновение задумался Ежи, — До отказа.

— Но это горячее топливо, — покачала головой Та, — Или, быть может,

вы устойчивы к радиации?

— Вы считаете, что я не знаю, на чем летаю?! — холодно

поинтересовался хакер, — Вы погрУзите полный трюм пятого военного, начинать

загрузку на рассвете. Желаете проверить кредитоспособность?

— Устойчивые к радиации расы не имеют волос, — сказала женщина, —

Но мое дело маленькое. Да, я хотела бы убедиться, что у вас все в порядке с

деньгами. Военное пятое — дорогое топливо, и Калерия не ваш Пэпэ, чтобы

верить на слово.

Ежи молча подал пилотский сертификат и кредитную карту "Империума".

Она провела над пластиком каким-то напоминающим авторучку прибором, на

кончике острия вспыхнул желтый огонек. Женщина удовлетворенно кивнула.

— Прекрасно, — сказала она, возвращая сертификат и взглянув на

сумму, высвеченную в окошке кредитной карты, приподняла брови, — Что вам

требуется еще?

— Составьте мне компанию в каком-нибудь здешнем кафе, — предложил

Ежи, — Если, конечно, это не противоречит местным обычаям. Я впервые в этом

мире, впервые вижу вас, но уж не знаю отчего доверяю вам.

Она отступила на шаг и хотела, судя по лицу, сказать что-то резкое,

но Ежи поднял ладони вверх и не дал ей ответить:

— Заранее! Я извинился! Но поверьте, Та Урчи, я не имею никаких

грязных намерений. Я просто думаю, что с вами не впутаюсь по незнанию в

историю, вот и все. Если вы сочтете эту просьбу дополнительной услугой, то

сами назначьте дополнительный гонорар.

Лицо женщины постепенно разгладилось. Зверь вылез из-под палубы,

куда сиганул при появлении представителей местной власти, отряхнулся и

обнюхал сапоги женщины. Она улыбнулась Зверю:

— Симпатяга. Смотрите, чтобы ваш викх не выходил из катера, иначе

его украдут.

— Ладно, присмотрю, — сказал Зверь, — А кто такой этот викх?

— Так называют таких как ты, — сказала она Зверю и потрепала его.

Подняла глаза на Ежи, — Хорошо. Но помните, что я замужем. Имеющий викха

вряд ли может быть дурным человеком, однако... — Снова улыбнулась Зверю, —

Как тебя зовут?

— Зверь, — сказал Зверь, — Ты хороший человек, я это чувствую.

Иногда вредная, но в основном добрая.

— Спасибо, — рассмеялась она, — Кораблей сегодня не ожидается,

Оларих. Мы можем ехать, как только ты закроешь катер.

Ежи с запозданием сообразил, что она прочла имя в пилотском

сертификате, а там он значился Оларихом Тотенкопфом. Он кивнул, Кислота

прошипел из кармана:

— Там, на краю консоли, такая маленькая коробочка с одной кнопкой.

Через несколько минут стальные жалюзи скрыли недовольного Зверя

внутри катера, лязгнул замок, и Ежи неловко устроился в похожем на жука

открытом экипаже. Еще через минут десять машина остановилась перед сплошной

стеной из стальной сетки, ограждающей летное поле. Молодой вихрастый парень

в синем мундире кивнул женщине, глянул в сертификат Ежи и нажал кнопку на

пряжке широкого ремня, отчего стальные ворота в городок приоткрылись,

пропуская машину.

— Это место называется Киннарра, — тоном экскурсовода сообщила Та,

когда из зарослей деревьев показалось с сотню разномастных домиков, — Мы

живем здесь оттого, что заняты в порту. Мир у нас сухой и скучный.

Население небольшое, в основном заняты выпасом скота и поисками разных

полезных ископаемых. В Киннарре есть гостиница для пилотов и приезжих,

небольшой ресторан, пара забегаловок, несколько магазинов, суд и мэрия. И,

конечно, полицейский участок. Вот и все достопримечательности. Женщин у нас

мало, поэтому принято многомужество, хотя мужчин оно не очень устраивает.

— Позвольте поинтересоваться, сколько мужей у вас? — предельно

вежливо спросил Ежи.

— Один. Мне не требуется больше, — усмехнулась она, — Мои аппетиты

в этом плане ничтожны.

— Мой брачный сезон позади, и сейчас вы интересуете меня как

деловой партнер, знающий местные обычаи свежий человек, приятный

собеседник, но и только, — уточнил Ежи. Та удивленно приподняла брови:

— Это шутка? Насчет брачного сезона?

— Нисколько. Никогда не понимал страсти людей к совокуплению во

всякое время года.

Она снизила скорость и внимательно всмотрелась в него.

— Но вы выглядите обычным человеком.

— Боже мой, опять одно и то же! — поморщился Ежи, — Ну зачем мне

вам врать?

Та переключила внимание на дорогу и озадаченно пробормотала:

— Наверное, Оларих, вы в самом деле аутсайдер.

— Именно так, — кивнул хакер, — Не лучше ли будет заехать за вашим

Уважаемым Супругом и посидеть втроем, чтобы не давать ему повода к

Размышлениям?

— Если вы не против, — пожала она плечами, — то так и в самом деле

будет лучше, хотя сказать по правде — он скучный человек и никудышный

собеседник. Но я люблю его таким, каков он есть.

Ежи промолчал. Вскоре они подъехали к двухэтажному кирпичному

особнячку. С маленького балкона укоризненно покачал головой толстенький

лысенький человек в домашнем халате:

— Та, надо же было предупредить, что ты везешь гостя!

— Собирайся, дорогой, мы просто немного посидим в нашем ресторане,

— рассмеялась она. Раздражение мужа исчезло, он взмахнул руками и скрылся в

загадочных глубинах дома.

— Он у меня поэт, — с гордостью сообщила она, — Ужасный,

безалаберный человек, но я его люблю. На планете всего два поэта, и один из

них — мой. "Она словно самовнушением занимается" — мысленно вздохнул Ежи, —

" Так и вдалбливает в свою стриженную голову про любовь и счастье", а вслух

промолвил:

— Я уважаю ваши чувства, но позвольте не касаться темы любви.

Сейчас она меня совершенно не волнует. Вот тремя месяцами раньше, тогда —

да!

Та засмеялась. Ежи страдальчески вздохнул, сморщился:

— И ничего смешного тут и нет. Для меня, если хотите знать, это как

икота, которая донимает раз в год. Как возвращающееся умопомрачение с

последующим гормональным похмельем. Так что я могу вам разве что

посочувствовать...

... В ресторане Ежи заказал одни мясные блюда в неимоверном

количестве, запоздало спросил:

— Может быть, вам хочется что-то другое? Не стесняйтесь. Я почти

полгода сидел на одной рыбе в самых разных видах. И, конечно, Та, я совсем

не разбираюсь в местных напитках, так что прошу вас помочь с этим.

Она улыбнулась и ласково, как у ребенка, спросила у деревянно

сидящего толстяка:

— Это по твоей части, дорогой. Оларих угощает. Что тебе хочется?

— Ну, гулять так гулять, — решился поэт, — Суп из барахолки. И

жареного миски. И, конечно, пару графинов этой самой.

Ежи ухмыльнулся в бороду, подумав о Яххе и других рыбаках деревушки

— вот где они реализовали бы свою рыбу по крутой цене. Кислота тихонечко

прошептал из-за пазухи:

— Угостить бы их балычком копченым, а? Мы бы быстро. На столе еще

целая рыбина.

— Я подумал о том же, — беззвучно посмеиваясь, прошептал Ежи, —

Смогулия?

— Еще как. — тихо хихикнул Кислота, — В комнату для мужчин.

Ежи деликатным шепотом спросил у поэта о местонахождении комнаты

удобств. Тот оттаял, заулыбался, кивком головы указал на двери в холле

одноэтажного строения, отделенные зеркальной стеной от ресторанного зала.

Хакер извинился и вышел. Он уже открыл дверь "комнаты уединения", и вдруг

сквозь стекло увидел потрепанного бритоголового парня снаружи заведения.

Ноги сами вынесли его навстречу:

— Какими судьбами?! Салах...

— Тише! — взмолился Салах, — Я тебя не узнал. Кто ты?

— Таргонский корабль, Зверь. Где спят маслопупы? — осторожно

напомнил Ежи. Салах вздрогнул и жадно всмотрелся в бородатое лицо:

— Ты?! Как ты здесь?...

— Тише! — буркнул хакер, — Неважно, как. Идем со мной.

— Идиот! — прошипел Кислота. Ежи нервно дернул головой. Кислота

умолк. В комнате для мужчин еще мерцал столб Сети. Ежи втолкнул в него

растерянного змееныша:

— Идем. Безопасное место, выспишься и поешь, пока я решаю свои

дела. Вернусь — поговорим.

Салах растерянно оглядел деревянную комнату и глотнул голодную

слюну, видя большую миску жареной рыбы.

— Закройся, лопай и спи, — сказал Ежи, беря со стола балык вместе с

пергаментом, на котором тот лежал, — Будут стучать — не отвечай. Я к вечеру

приду. Все ясно?

— Но как ты это делаешь? — растерянно огляделся Салах и сел на

табурет.

— Пока некогда болтать, — сказал ему Ежи, — Да, в кувшине домашнее

пиво, угощайся, — и шагнул в столб Сети, запихивая за пазуху обернутую

пергаментом рыбину.

— Этот мальчишка теперь будет трепаться по всем портам, — прошипел

Кислота, — Ты соображаешь, что ты делаешь?

— Не будет, — отрезал Ежи, -Ты прав — Салах просто мальчишка,

перепуганный и голодный. Смог бы я жрать в три горла, если бы знал, что он

стоит и смотрит, а? Я хакер, но не скотина, дорогой Смог. И еще одно: если

б я ему дал денег, то он бы точно напился, размяк и начал трепаться. Причем

именно там, в порту, в Киннарре. Что было бы хуже?

— Ладно, у нас есть время, — примирительно буркнул Кислота и

замолчал, поскольку Ежи уже подошел к дверям кухни, достал из-за пазухи

сверток, окликнув девицу в белом, занятую стряпней:

— Прошу вас это красиво нарезать и подать на мой стол.

Супруги негромко говорили о чем-то своем. Ежи с виноватой улыбкой

вернулся на место. Поэт подмигнул ему на полную стопку. Он раскраснелся,

очевидно уже залив за воротник пару таких емкостей и немного утратил

одеревенелость. Сейчас его отстраненность перешла в некоторую

воинственность. Он поинтересовался:

— Вы любите ли поэзию?

— Честно? Не очень, — признался Ежи, — Для меня лучший венок

сонетов — этот стол, полный тарелок с хорошо прожаренноым мясом.

Та расхохоталась и слегка толкнула мужа:

— Что, получил? Каково тебе с двумя низменными материалистами?

— Боюсь, что ваш многоуважаемый супруг тоже скоро станет

материалистом, — признался хакер, — Этот миг приближается вместе с