И исчез. А я воспрянул духом. С партнером мы вполне могли обезопасить себя. И я не сомневался, что где-то в Дэвовом Иллинойсе его может караулить такая же Татьяна. Мне не давало покоя только одно — Охотница не должна была меня отпускать живым. Что у нее на уме? И почему она была соглазна заплатить шесть сотен за баллончик, который по самой грабительской цене стоит не более двух сотняг? Что у нее в баллоне?! Фактически ее можно было заставить отдать за эту пшикалку все ее деньги. Что же там за аэрозоль?! Наверняка, наверняка я держал в руках чужое ксенооружие и оказался достаточно туп, чтобы этого не понять, хотя все вокруг так и орало мне об этом!
Я с досады стукнул себя кулаком в роговой отсек:
— Придурок! Нашел, с кем заключать пакты!...
... — Отвратительная холодная дикая страна, — брюзгливо сказал я за ужином, — Никаких перспектив продвижения, одни неприятности. Теперь вот на мою голову из Лэнгли прибывает проверяющий.
Семейство приняло новость равнодушно. Челюсти не сбились с привычного ритма. My dear Family поглощало лапшу с колбасой. Только мать хмуро вздохнула:
— Думаю, если бы он существовал в действительности, то мы бы жили не здесь, а в Майями. Или у тебя есть веские причины для того, чтобы держать и нас в этой "дикой холодной стране"?
— Конечно, Ма! Как бы я тогда работал? Кто бы приносил стратегические материалы о угрожающих Демократиям Запада планах мировой экономической экспансии концерна АЗЛК? Ведь тогда работать на конвейере сверхсекретного завода пришлось бы мне, а я еще должен развращать молодежь, организовывать антикоммунистические митинги у стен Белого Дома, подкупать генералов и политиков, не считая...
— Помолчи, — поморщился отчим, — Лучше скажи, где ты взял шмотки? И часы, которые стоят моей шестимесячной зарплаты? Только не неси чушь.
— Ну понимаешь, я взял их поносить. У приятеля. На время. Скоро пора отдавать, и я снова останусь наг. То есть в шортах и майке. Правда, насчет часов не так жестко. Может, еще поношу с месяц. Классный будильник, да, Ма?
— Это он у Умара взял, есть тут один чечен, — сообщил родителям братишка, — Все шмотки умаровские, кроме часов и кроссовок, насчет этого не знаю у кого. Тетку снимать взял? — поинтересовался Макс, — Кроссачи лажевые, ну, подделка под немцев, — объяснял он родителям, — У фирменных по ранту такой красно-синий пристрочен. А кто не знает, то крутые колеса. Но не фирма.
— И сколько такие "колеса" стоят? — начал закипать отчим. Брат пожал плечами:
— А, почти ничего не стоят. Сотен пять. Дешевка.
— Ну а если этого петуха разденут, то кто будет платить? — риторически вопросил стоящий за мной холодильник отчим, — Или, может быть, мне машину продавать?!
Макс, сам частенько щеголяющий в чужих вещах, почуял, что пора тушить пожар:
— Да ладно, че ты завелся, сейчас все так ходят, кому он нужен?
Лучше бы он промолчал, честное слово! Отчим заорал:
— Так ты что, не знаешь, что твой родной брат спутался со шпаной какой-то и теперь под арестом сидит дома? Что его чуть не прирезали? Эти спекулянты?!
— Так уж и "прирезали", — хмыкнул я, — Ты сгущаешь краски.
— Молчи, когда старший говорит! Взрослым стал, по проституткам таскаешься по ночам? — орал красный отчим, — Только и можете, что седины нам с матерью прибавлять! До каких пор детство в задницах будет продолжаться, хотел бы я знать?! Французские коньяки попиваете — их тоже "поносить дали"? Школьнички, тоже мне, да на вас пахать надо вместо "кировцев"!
Мы с братом смиренно уткнулись в тарелки, пережидая нежданный взрыв отчимовского красноречия.
Отчим долго злиться не умел, и это являлось едва ли не самым значительным из его немногих достоинств. Запала у него хватило много если на три минуты ораний. Я усмехнулся в тарелку: воздействие было по-бабьи непутевым. Одна акустика. Никакой психотехники. Таким никого не проймешь даже здесь, на Террис. Когда отчим перестал ворчать, я снова сообщил:
— Так вот, ко мне из Штатов прилетает приятель. Это совершенно точно.
— Если даже и правда, куда мы его денем? То есть где поместим, у нас и так тесно, — отреагировала Ма. Отчим с сомнением пробормотал:
— Да он опять дурью мается. Откуда у него возьмется приятель -иностранец?
— Кто такой, сколько лет? — высказался и Макс, — Кстати, тебе опять Лена пыталась дозвониться.
— Восемьсот два. Агент Цэрэу. Приедет — познакомлю. А для Рудиной меня нет дома.
В двери позвонили. Макс понесся открывать. Вернулся обратно с рассеянно — удивленной мордой:
— Кажись, не вранье. Телеграмма из Америки.
— Чудесно, — сказал я, пробежав глазами текст, — Он прибывает завтра, в четырнадцать часов каким-то спецрейсом. Пройдоха! Наверное примазался к какому благотворительному грузу для голодающего Поволжья. Машина еще на мази, Па?
— Бабушка ведь запретила тебе выходить из дома, — напомнила Ма.
— Чтобы шарахаться по московским трущобам. Сейчас ми имеем нечто иное, пуф-ф, правда? К тому же в его обществе я в полной безопасности. Full Safe! Do You understand Me-e? American ликвидатор — it is no problems. Absolutery no problems. Ломаный английский. Нечто вроде: "Полный надежно. Ты понимать мине? Никакой нет проблем, американский ликвидатор. Совершенно без проблем!"
— Все же позвони — ка бабушке. Если она разрешит, то... — Ма пожала плечами.
Так я и сделал.
— Привет, это я. Тут прибывает один мой приятель, америкашка, ну и требуют твою визу на мой выход из подполья. Кстати, как ты думаешь, если я отловлю нечаянно нашу милую подружку, а она нечаянно пострадает при попытке к бегству, то будет мне что из неприятностей?
— Перестань растекаться мыслию по древу. Я тебя не понимаю.
— Скажем, если она, как Анна Каренина, упадет головой на рельс перед составом, когда будет от меня...
— Энди, не выдумай ничего! Удирай, если ее встретишь! — встревожилась бабушка, — Пока что при попытке к бегству, как ты выразился, пострадала вовсе не она. Ты понял? У нас на нее наготове сидит целая группа. Никуда не встревай!!!
— Слушай, женщина, я не самоубийца, а я Иван — райпер. Riper — англ. "потрошитель". А эти твои пострадавшие — они явно старались "стать на путь правового государства". Но для нее законы — это фикция, она не замечает их, я тут кое — что о ней уже узнал. Вот только она не знает, что я знаю, и еще не знает, что Дэв прилетает и значит не будет светиться в аэропорту. Так или нет?
— Пока что мы не обнаружили никаких ее следов, — осторожно сказала она.
— Вот именно. Дама пока что где-то отсиживается, как всякий застенчивый человек. Это впервые за сколько лет оттуда кто-то слинял? Толпы газетчиков, бешеная известность, кошмар какой для тихой, скромной и главное — правильно воспитанной девочки! А оттуда кроме нее кто-нибудь убегал?
— Так я тебе и сказала! Ладно, езжай. Но смотри мне!
— Не беспокойся. Я, как-никак, незаконный потомок майора Пронина. Внебрачный внук Штирлица. Крестник Крючкова. Как здоровье моего крестного папочки, печень не беспокоит? В общем, BE HAPPY, NOT WORRY Из популярного тогда видеоклипа: "Будь счастлив. Не волнуйся.". А если что, то я позвоню, — сказал я и положил трубку. Тяжело общаться с гебистами. Даже если это любимая бабушка.
— Снимай чужое, поедешь в своих вещах, — отрезал отчим. Я капитулянтски поднял руки:
— Хао.
Вот в какой обстановочке я встречал моего заокеанского друга. Тем не менее, когда я отдалился от семейной "Нивы", то преспокойно нацепил обратно свои часы. И стал ждать, грызя столь редкое нынче эскимо недалеко от боковых ворот на летное поле, украшенных небольшой вывеской "для официальных делегаций". Часы синхронно с большим циферблатом демонстрировали без трех два. Потом — без двух. Окружающий пейзаж радовал глаз: патрульные с щекотунчиками Щекотунчик — жаргонное слово. Имеет много значений, в зависимости от фразы, где оно употреблено. В целом же — небольшой электронный прибор скрытного наблюдения или связи. и передатчиками, скучающие как на похоронах мужики в штатском, несколько готовых и употреблению "волг" разных цветов. Я являлся одним — единственным неправильным элементом в стройном наборе неброско одетых плечистых скучающих мужиков. В своей майке с весьма скоромным фото грудастой Сабрины в прозрачной блузочке и с письменным заверением под фото: "Она всегда со мной", в лажевых, по уверению братца, кроссовках и коротко подрезанных бывших джинсах, а нынче модных шортах. Старшой всей этой команды вопросительно покосился в мою сторону и поднял бровь. Я ухмыльнулся и сложил пальцы как надо, подав сигнал: "я свой" Язык жестов, распространенный у агентов наблюдения (наружки), достаточно сложен и может передавать весьма длинные сообщения в нескольких неприметных жестах.. Старшой просто кивнул.
Часы дрогнули минутной стрелкой и показали ровно два. Жестяной голос в репродукторах молчал как застреленный. Водитель одной из машин завел двигатель, и без заметных глазу причин внутренним толчком все пришло в движение: мужики исполнили никем не произнесенную команду "по коням!", кто-то открыл ворота и к нам с рулежных дорожек покатил длинный серый лимузин. Я с сомнением смотрел на приближающийся экипаж, похоже, что действительно официальный. Блестя лаком, он притормозил, открылась дверь и из его недр прозвучал чертовски знакомый голос:
— Хай, Энди, камон, киддо!
Я рефлекторно влез, захлопнул за собой дверь, увидел ехидную морду Дэва и еще какого-то сухощавого мужика в строгом костюме, так же рефлекторно пожал ему руку, рявкнув:
— Хау ду ю ду, сор!
— Вольно, — с ужасным акцентом и еще большей важностью сказал Дэв:
— Этот е-эсть моя дадьюшка.
— Френсис, — улыбнулся дядюшка и сказал на очень приличном русском:
— А ты и есть тот самый загадочный "славянский контакт", то есть приятель моего балбеса?
— Йе-эс, сор! Ит из ай, — воскликнул я голосом ведущего телевикторины "Темз Телевижн", выпучив глаза и придавая физиономии чугунное выражение.
— Ай эм Энди Райпер, обмирал-майор Кэгебу , специалист по грязным трюкам и прочее.
— Н-да, похоже действительно ему здесь есть достойный товарищ, — удовлетворенно сказал дядюшка Френсис, — В таком случае я рад за него. Что же, тогда я немного побеседую с вами обоими и отпущу куда глаза глядят. Кстати, а куда они у вас глядят, то есть где вас искать, если вы мне понадобитесь?
— Главным образом, на природу. Мы будем отдыхать подальше от шумной Москвы, — родил мысль я, — Моя семья имеет на севере, менее ста километров от города, загородный дом.
Спустя некоторое время мы отбыли на дачу. Любезность Дэвова дяди простерлась аж до предоставления нам транспорта в виде 1 (одной) машины. В общем, сумерки еще не пали на землю, как мы уже распаковали весь багаж на ранчо. Невдалеке от домика приехавшие отдыхающие разбили палатку, и она смотрелась здесь несколько нескладно. Но речка рядом, подумал я, и может быть, я стал чересчур мнительным, а они вовсе и не имеют задачи приглядывать за нами?
Машина давно уже уехала. Мы с Дэвидом распихали все по предназначенным местам, развели огонь в камине и поглядели друг на друга:
— До сих пор не верю, что ты приехал, — растроганно сказал я, когда Дэв, наконец, запустил транслятор, — Позволь тебя обнюхать. Да, ты и вправду вовсю воняешь своей Америкой. А ты все взял?
Мы степенно уселись в старые кресла у гордости отчима — лично сложенного им камина, глядя в разгорающийся огонь и попивая привезенное Дэвом баночное пиво. Я прикончил первую банку и встряхнулся:
— А ведь вечер. Пора позаботиться об ужине. Кстати, как ты относишься к пельменям? Я делал их вчера, сам.
— Нужна моя помощь? — оживился Дэв и принял озабоченный вид:
— Еда — дело серьезное.
— Да какая помощь? — рассмеялся я, — Я загодя все заготовил. Только воду вскипятить и кой-чего по малости еще нужно сделать, но это я сам.
— Легендарное славянское гостеприимство, — ухмыльнулся Дэв, — Ну-ну... Тогда я поставлю музычку.
С тем я удалился на кухню. Со времен прошлых посещений все было в порядке: электронасос с тарахтением стал качать из скважины в бак на чердаке воду. Как только наполнился бойлер, включился электронагреватель, готовя горячую воду для разных нужд. Спираль старинной плиты приобрела соломенный цвет под днищем мокрого чайника. В зале щелкнула клавиша привезенного приятелем "шарпа", и я услышал голос Цоя с одной из своих любимых кассет.
Тут в двери постучали. Я не увидел вошедшего и решил, что пришел Мишка, сын егеря Палсеича. Он всегда притаскивает молоко, если замечает на нашем ранчо живые души.
Дверь мы не запирали. Дэв в комнате издал удивленное восклицание, и я понял что что-то не так. Прихватив острый кухонный нож, я в цветастом переднике появился в зале. Посетитель не имел никакого отношения к Палсеичу, заповеднику и вообще к Земле. Зато — непосредственное — к майанской Академии. На пятнистом безволосом лице Тунга эмоции, как всегда, отсутствовали, но его голос это с успехом компенсировал:
— Вы, грязные приматы, посмели затеять свою вонючую игру?
Мы с Дэвидом прыгнули не сговариваясь. При этом я метнул в Тунга острый кухонный нож, а приятель неожиданно выпустил из кулака свистяще разрезающую воздух стальную нить удавки — гарротты. Она и решила дело — Тунг не смог увернуться от всего разом. Я поднялся на ноги, выдернул глубоко вошедшее лезвие ножа из половицы, поглядел, как Дэв вяжет сипящего, как московский водопроводный кран, преподавателя особыми кандальными узлами, что затягиваются все сильнее при каждом шевелении.
— Фу! Вот этак совсем хорошо, — довольно пробормотал Дэв, наложив последнюю петлю, — Теперь можно и поговорить. Аппаратура ведь у вас с биотоковым управлением, да? Значит, пока вы связаны, вы относительно безопасны. Так что ты хотел узнать у него, Энди?
— Да вот интересует такая штука: они спустили на нас Охотницу, так зачем было теперь соблюдать традиции и лично объявлять вердикт? Ведь это немного опасно. Нам — то терять уже нечего.
— Кто на вас "спустил Охотницу" , как ты выразился? — прищурился Тунг.
— Кажется, кроме вас, такими вещами никто тут не занимается? — уточнил Дэв, — Кому нужна глухая окраина вашего Союза?
— Хмм. К стыду своему вижу, что вы не умны, — вздохнул Тунг, — А ну-ка, гений, сложи-ка один и один: на что сыпи бы нужны разведки, не будь Вероятного Противника? Кто бы тратил гигаэрги на вашу подготовку? Ты хоть немного представляешь, в какие затраты встает Майе даже не весь Интергал, а одна маленькая Академия?
Немного подумал и распорядился:
— Ну-ка, мальчики, развязывайте меня.
— С чего бы? — удивился я, — Мы себе не враги.
Старший преподаватель сдержанно вздохнул:
— Могу официально заявить: мы и не думали задействовать дорогостоящих Охотников, чтобы наказать двух дураков с Террис. И поскольку вы своими глупостями смогли заставить хотя бы одну из Охотниц противника раскрыться, то тем почти компенсировали издержки обучения. Так что можно сказать, уже себя окупили. Теперь, как я понимаю, наши интересы совпадают: поскольку нам всем необходимо одно, а именно: найти и уничтожить ее. Если вы это сделаете, то я своим словом гарантирую, что вам не станут промывать память. Более того, вам разрешат жительство где-нибудь в лучшем, чем эта Террис, мире, дадут неплохую работу и даже, возможно, в будущем разрешат создать семьи. Но это в будущем. Впрочем, вряд ли сейчас ваши головы занимают проблемы семейной жизни.
