Тем не менее, я извернулся и выскользнул из окружения. А далее, сперва делая, а уж потом, задумываясь о последствиях, шмыгнул в чёрный туннель. Обернулся, выставил позади себя Оперкулум и выкрикнул команду "Клей!". Липкие края щита тотчас наглухо запечатали входное отверстие в змеиное логово.
Из-за люминесцирующего мха, распространённого практически по всему Ала-Арну, внутри оказалось не так уж темно. Осмотрелся. Впереди, шагах в пятнадцати, коридор расширяется так, что можно идти уже не пригибаясь, и сворачивает за угол. Кто там или что там, неясно, но догадаться нетрудно.
Сзади по преграде с невероятной частотой заколошматила сталь. Но мне ли не знать, из какого прочного материала сделана унгулятная крышечка гигантского моллюска. Щит от брюхонога хоть изрядно и поизносился, но уж эту атаку способен держать весьма долго.
"По крайней мере, успею разобраться с главной коброй и вернуться. Лишь бы при ней не было других любовников", — и только об этом подумал, как от Оперкулума откололся кусок, как раз там, где, как я помню, наметилась трещина, и, отлетев, стукнул меня по предплечью.
— Ах вы, уроды! — рассвирепел я и резко сунул меч в образовавшуюся щель.
На той стороне опять "завелась бензопила", но интенсивность стука не уменьшилась.
Выдернув клинок обратно, я собирался повторить приём, однако периферическое зрение уловило какое-то движение. Обернулся. Из-за поворота выглянуло ещё два хвостатых мужика и настороженно уставились на меня.
— Здрасьте! — широко улыбнувшись, поприветствовал я новеньких, и поинтересовался: — Хозяйка дома?
Типы иронии не оценили. Вместо этого они направили на меня каждый по четыре острия и что-то требовательно прошипели.
— Не понимаю, — пожал я плечами и, продолжая дружелюбно улыбаться, уточнил: — Шпрехен зи дойч?
Стражи опять недоумённо переглянулись, но и атаковать неадекватного меня почему-то не торопились.
Тем временем в щёлочке показался глаз их собрата, который принялся яростно чередовать буквы "Ш" и "С". Обращение к соратникам, в переводе с наагского диалекта, очевидно, означало: "Уважаемые господа хорошие, позвольте полюбопытствовать, почему же вы стоите и ничего не предпринимаете в отношении данного индивидуума? Отчего имитируете недостойное поведение некоторых парнокопытных животных, тех самых, которые знамениты своей анекдотичной реакцией, при виде новых ворот, вместо того, чтобы незамедлительно не превратить ушастого товарища в полуфабрикат для изготовления мясного кушанья в виде овальных лепёшек?"
После таких речей господам хорошим сразу стало очень-очень стыдно. Они одарили меня очень-очень нехорошим взглядом и очень-очень быстро заспешили изменить моё состояние до котлетного фарша. Да так разогнались, что забыли о том, что коридор сужается. А поскольку разбег (если такой глагол допустимо применить к пресмыкающимся) у парней тоже был очень-очень хороший, то и застряли они очень-очень надёжно. Так, что ни взад, ни вперёд не протиснуться, ни пошевелиться не удавалось. Да что там, у горемык даже дышать получалось с трудом!
Впрочем, последнюю их проблему я решил в первую очередь — лёгким движением клинка, избавив, как от тупых голов, так и от надобности дышать.
Сей поучительный эпизод, дал мне понять, что враги по ту сторону щита тоже: либо застряли, либо (если поумней) стоят в узком тоннеле в колонну по одному. А, следовательно, расправиться с ними будет гораздо проще, чем предполагалось!
Я повторил команду "Клей", кромка Оперкулума моментально перестала быть липкой, а сам щит перестал блокировать проход, и, не давая наагам опомниться, бросился в бой...
Через минуту со Стражами было покончено. Через две, я вошёл внутрь довольно просторной и более освещённой пещеры, чтобы предстать перед той, чей покой они охраняли.
Змеиная царица (а судя по тиаре на челе, Хиссс являлась коброй именно королевских кровей) вживую оказалась симпатичнее портрета в бестиарии и гораздо крупнее мужчин своего рода. Её длинный хвост дважды обвивал огромную корзину, плетённую из прутьев похожего на иву растения, дно которой устилал всё тот же фосфоресцирующий мох. В кладке насчитывалось девять перламутровых яиц. Форму они имели не такую, как куриные, и чем-то смахивали на футляры от безделушек "киндер-сюрприза", только более продолговатые. Ну и габаритами, конечно, тоже выделялись и были приблизительно такими, как мяч для регби.
Человеческая часть химеры (вот уж кто действительно заслуживает этого звания) возвышалась над гнездом метра на два и заботливо, в четыре веера, поразительно напоминающих павлиньи хвосты, вентилировала воздух, как вокруг скорлупы, так и во всём помещении. Оружия, в привычном понимании, у Хиссс я не приметил, но это не означает, что его у неё нет. У магов ведь на сей счёт свои каноны.
Завидев непрошеного гостя, представительница ползучего племени особой агрессии не проявила. Однако бдительности терять не стоит.
— Ш-ш-с-с, кто ты, нез-с-с-накомец-с-с? Зач-ш-ш-шем приш-ш-шёл? Зач-ш-шем убил моих муж-ш-ш-шей? — укоризненно прошипела самка.
О как! Получается, нормальная речь наагам не чужда? Или это только их монаршая особа такой полиглот?
Кстати, а что же ей ответить? Не знаю, какими моральными принципами руководствовались или какую высокую цель пропагандировали сценаристы, сочиняя данное подзадание, но лично я поддался вдруг раскольническому настроению и посчитал, что с этической точки зрения поступаю сейчас не совсем хорошо. Какой идиот наделил меня правом являться сюда и портить жизнь пресмыкающемуся семейству? Это же чистой воды геноцид! Вот ежели бы гады обидели кого, тогда другое дело! А так чувствую себя распоследней сволочью.
— Меня зовут Филадил, — для начала представился.
— Убирайс-с-ся отс-с-сюда, Филадил! Иначе, с-с-скоро, оч-ш-ш-шень с-с-скоро умрёш-ш-ш-шь! — пригрозила собеседница, не прекращая раскачиваться из стороны в сторону и махать опахалами.
— С радостью бы, да не могу. Мне необходимо забрать твоё яйцо, — признался я. — Извини, но так приказали командиры.
— Ты нич-ш-ш-шего не получ-ш-ш-чиш-ш-шь! Убирайс-с-ся!
— Всего одно. Позволь мне забрать всего одно яйцо! Остальные детёныши мне не нужны. Пожалуйста.
— Нет!!!
Прервав грациозный танец, Хиссс сделала резкий выпад. Но так как я был начеку и выставил перед собой меч, женщине-змее пришлось отпрянуть обратно.
— Ты нич-ш-ш-шего не получ-ш-ш-чиш-ш-шь! — повторила она. — Это моя пос-с-следняя кладка! Зач-ш-ш-чем ты убил с-с-самц-с-с-сов? Наш-ш-ш род итак вымирает.
Нет, всё-таки она восхитительна! Даже в гневе.
— Послушай. Положа руку на сердце, я и сам не горжусь этим "подвигом". Но твои стражи первыми напали. Не вынуждай меня подобным образом поступить и с тобой. А если ты подаришь мне всего одно яйцо, то обещаю, разойдёмся миром!
— Лож-ш-ш-шь!!! Пос-с-сле тебя придут другие! А потом ещ-щ-щё и ещ-щ-щё! И командиры им тож-ш-ш-же прикаж-ш-ш-шут отнять моих-х-х детёныш-ш-шей! — с прискорбием выкрикнула царица.
И тут она абсолютно права, а вот мне крыть нечем. М-да, не так-то просто, оказывается, быть мобом.
— Ладно, — тяжко вздохнул я и озвучил только что принятое решение: — Знаю, что поступаю сейчас крайне глупо, но так и быть, уйду.
В конце концов, для успешного прохождения миссии мне достаточно выполнить четыре из шести поручений. Время поджимает, но его ещё достаточно.
— Ч-ш-ш-то-о-о?! Мои уш-ш-ши рас-с-слы-ш-ш-али верно? Ты с-с-собираеш-ш-ш-шься...
— Уйти, не тронув ни тебя, ни твои яйца. Если можешь, извини, за беспокойство. Ну и за охранников, — виновато промолвил я.
— Вреш-ш-шь! Не уйдё-ш-ш-шь! — жёлтые глаза с вертикальными зрачками вспыхнули ледяной яростью.
— Да честно уйду! — заверил я и для пущей убедительности и демонстрации добрых намерений спрятал меч и опустил Оперкулум. Однако, как только попытался сделать шаг, осознал вдруг, что не в состоянии сдвинуться с места. Да вдобавок к этому не в силах пошевелить левой рукой. Рукой, что считанные секунды назад держала высоко, а теперь непростительно низко опустила щит.
"Магия! Эта бестия своими гипнотическими плясками парализовала меня!" — запоздало мелькнуло в мозгу.
— Не уйдё-ш-ш-шь, потому что умрёш-ш-шь! — ликующе прошепелявила Хиссс и прежде, чем наброситься на меня, сделала что-то с "павлиньими хвостами" и те, издав серию характерных металлических щелчков, трансформировались в...боевые веера!
Эх, Алексей Батькович, какой же вы всё-таки олух!
Верхние конечности двигались лишь на несколько мгновений дольше, чем нижние. А потому ни воспользоваться оружием, ни поднять щит я так и не успел. Единственное, что удалось предпринять до того, как паралич полностью сковал мои члены, так это выставить вперёд согнутую в локте правую руку с недоизвлечённым из ножен клинком.
Женщина-кобра впилась в подставленную часть тела.
"Яд нааг способен убить никуру за сорок секунд!" — гласила энциклопедия. А невероятная живучесть ездовых питомцев дроу, тот ещё показатель! Можно сказать эталон! Ведь более неуязвимых тварей ещё поискать. Памятуя об этом, я, честно признаться, уже считал своего персонажа условным мертвяком.
Однако зубы-бритвы Хиссс, которые в той же статье сравниваются с акульими, почему-то не справились с дублёной кожей куртки. Странно. Если бы Филадил не превратился в статую, на его физиономии, наверняка, можно было бы наблюдать удивлённую гримасу.
Бестия, по-моему, тоже пребывала в шоке от случившегося. До такой степени, что потеряла контроль над жертвой. Чем та тут же не преминула воспользоваться, выхватив, наконец-то, меч и приняв оборонительную стойку.
Чешуйчатая королева сплюнула, в кровавом сгустке промелькнуло что-то белое, и яростно взревела. Не совсем понятно, чем наага так расстроена: то ли тем, что теперь ей понадобятся услуги дантиста, то ли тем, что упущен такой отличный момент поквитаться со мной?
Засим между нами последовала длинная вереница обмена "любезностями". Без существенного перевеса чаши весов на чью-либо сторону. Четыре веера молниеносно рассекали воздух, но и моя стальная фамильная реликвия свистела с достаточной скоростью. Очевидно, теперь схватку проиграет или тот, кто раньше выдохнется или тот, кто сделает первую ошибку. Впрочем, проходи наше рандеву на открытом пространстве, Хиссс, скорее всего, одержала победу. Но относительная теснота помещения, вынужденная необходимость огибать кладку самой, а также стремление не допустить моего приближения к корзине на опасное расстояние, не позволяли нааге в должной мере воспользоваться анатомическим преимуществом.
Во время очередного парирования, когда правая рука моя полностью выпрямилась и провернулась, взор выцепил какую-то ненормальность в районе предплечья. Сначала я подумал, что дамские челюсти отхватили-таки кусок куртки, и из прорехи розовеет оголённый участок моей кожи. Но, как выяснилось позднее, то оказался намертво прилипший к одежде осколок створки гигантского моллюска. Тот самый кусок, что отлетел от Оперкулума и ударил меня, когда стражи-самцы ломились сквозь внезапно возникшую на их пути "дверь". И тот самый, из-за коего Хиссс лишилась клыка.
Минуты три мы вальсировали, то ускоряясь и наседая на противника, то наоборот, уходя в глухую защиту от града контратакующих ударов. И сколько бы это продолжалось ещё неизвестно, если бы я не повёл себя, как настоящий плохой танцор. Не в том смысле, что мне что-то помешало. А в том, что наступил сам себе пяткой на носок, грохнулся на каменный пол пещеры. Да вдобавок выронил меч.
Почуявшая близкий финал Хиссс ринулась жестоко наказывать меня за неуклюжесть. Однако чуть сама не поплатилась, когда проворное метеоритное железо, выпорхнувшее невесть откуда, вдруг плотно прижалось к её бледной шейке. Уловка удалась!
— Замри!
Змея повиновалась.
— Малейшее шевеление, и ты труп! — предупредил её.
Однако ликовал я не долго.
— Аналогично! — парировала Хиссс, и в ту же секунду я ощутил прикосновение острых клиньев невзаправдашних павлиньих перьев, приставленных к собственному горлу.
Уп-с, и снова патовая ситуация.
— Ты хотел яц-с-со? Бери и убирайс-с-ся! Клянус-с-сь чес-с-стью, не трону! — попыталась откупиться хозяйка пещеры.
— Нет!
— Нет?! — вертикальные зрачки в жёлтых глазах расширились почти до круглой формы.
— Не дури! — я сильнее надавил на своё оружие и заявил: — Условия изменились. Я заберу все!
— Не поз-с-сволю! Лучш-ш-ше убей с-с-сразу!
— Ты не поняла. У меня есть идея получше. Я предлагаю мирное решение проблемы...
— Как мирное, ес-с-сли отнимеш-ш-шь детей? — дёрнулась королева.
— Да успокойся, ты! Выслушай до конца! — прикрикнул я.
— Хорош-ш-шо, с-с-слуш-ш-шаю тебя, Филадил, — изобразила заинтересованность гадина.
— Сперва пообещай, что не станешь атаковать меня. А то у меня от напряжения мышцы затекли. Да и тебе, думаю, комфортнее общаться без посторонних предметов у глотки?
— А не боиш-ш-шься, что не с-с-сдержу с-с-слова и ударю в с-с-спину?
— Боюсь, — косясь на "интимно" подрагивающий около лица чёрно-синий язык, не стал я строить из себя храбреца. — Но, во-первых, надеюсь на то, что ты столь же мудра, сколь и красива.
— З-с-сабавно! Это комплимент? — растянулся в кривой усмешке алый рот собеседницы.
— Это констатация факта, — чёрство ответил ей.
— Допус-с-стим. А ш-ш-што во-вторых?
— А во-втор....
Договорить я не успел. Второй молниеносный бросок, и несколько толстых чешуйчатых колец плотно обвили туловище. Да не просто обвили, а с непоколебимой уверенностью и садистской медлительностью стали уменьшаться в диаметре. При этом мои колени и грудная клетка вращались в одном направлении, а таз, талия и кишки в противоположном. Уф, теперь представляю, как чувствует себя свежевыстиранное бельё в цепких пальцах прачки!
Однако, к чести своей должен отметить, что коварство противницы не совсем удалась. Руку я не разжал, и продолжал держать заточенный металл в опасной близости от её сонной артерии. Так что, по-прежнему, пат. Хотя, если уж до конца разложить всё по полочкам, то, называть ситуацию ничейной, вряд ли справедливо. Преимущество всё же на стороне выжимающего меня досуха гибрида женщины и кобры. Потому, как, даже если успею пустить в ход потрошитель до того, как Филадил превратится в сублимированного эльфа, или прежде, чем ему отсекут башку веером, бьющееся в конвульсиях сильное тело врагини, всё равно разорвёт моего персонажа, как минимум, на три малоаппетитных куска. Но ей-то терять нечего, а мне перспектива отправиться на перерождение, пускай даже условное, как-то не очень улыбается.
— По-ч-ч-чему медлиш-ш-шь? Реж-ш-шь! — процедила Хиссс.
— Ус-пею. Ес-ли не дог-говоримся, так и пос-туплю, не с-сомневайс-ся, — пообещал я хозяйке пещеры под хруст собственных рёбер и позвонков.
