— Минато-сенсей, до сих пор не могу понять, как вы совмещали личную жизнь с этой жуткой работой, — Какаши вздохнул и прикрыл глаз, погружаясь в неожиданно нахлынувший сон. Он так устал за эти полтора года, что уже задумывался о такой же выходке, какую выкинула Цунаде Химе. Но, как всегда, это были лишь мысли, которые, чаще всего, не воплощались в жизнь.

Сквозь полудрем Хокаге ощутил, что в комнате появился кто-то ещё с небольшим очагом чакры, но через пару секунд он расслабился, так как узнал владельца.

Изумо, постучав несколько раз и не дождавшись ответа, тихо открыл дверь и вошел в комнату. Увидев спящего Шестого, ему сразу все стало ясно и он медленным шагом направился к столу, пытаясь не тревожить пепельноволосого.

— Зачем пожаловал? — вяло поинтересовался Какаши, лениво посмотрев на чунина, что сегодня заступил на охрану главных ворот Конохи.

— Посыльный сказал передать лично Вам в руки, — ответил мужчина, поставив коробку, которую до этого держал в руках, на столешницу. — Проверка не выявила каких-либо скрытых печатей или жучков. Эта посылка чистая, но...

— Но? — Хатаке внимательно осмотрел новый предмет в своем кабинете.

— Здесь стоит печать Цучикаге, — с легким замешательством ответил Изумо.

Сон Хокаге мгновенно испарился, полностью вырвав мужчину из задумчивости. Он тут же развернул посылку к себе, внимательно осматривая сургучную печать Каге Камня. От неё исходили слабые волны чакры, что говорило о поставленной защите на коробку. Какаши не нашел никаких изъянов в подлинности печати, после чего быстро бросил взгляд на чунина и тот без слов все понял, мгновенно скрывшись за дверью.

'Овца, собака, змея, лошадь', — указательный и средний палец правой руки Копирующего засветились синим огоньком, и он дотронулся к печати Цучикаге. По поверхности посылки прошла голубая волна, а вслед за ней сургуч потерял свою твердую форму, начав стекать прямо на личные дела генинов, отобранных для экзамена. Откинув крышку, Хатаке увидел внутри небольшой сверток бумаги и перстень с символом сильнейшего клана в Конохе.

'Вы сильно удивили меня своей выходкой, господин Хокаге. Из уважения к тем жертвам, что мы принесли ради этого мира, я закрою глаза на все, если Вы вернете мне ключ. В ином случае...' — Какаши затрясло, и он сжал бумагу, отбросив её в сторону. Стресс, что так долго копился в нем, нашел для себя выход, — Хокаге со всей силы ударил по столу, ломая его пополам. Следующий удар настиг крепкое сантиметровое армированное стекло, которое защищало лидера Конохи от неожиданных атак. Не успели осколки коснуться пола, как в кабинете уже появились двое АНБУ в полной боевой готовности, но кроме своего лидера они больше никого не увидели. Копирующий постоял пару секунд, после чего резко сел в уцелевшее кресло, исподлобья глядя на дуэт шиноби.

— Хокаге-сама, все в порядке? — замешкавшись, поинтересовался человек слева, в маске Кота. Он медленно опустил в ножны свое танто, пристально смотря в глаза Хатаке.

— Вызовите ко мне Хиаши и Шикамару, — проигнорировав вопрос, ответил Какаши, и как только его оставили наедине с самим собой он добавил: — Похоже, у вас очень серьезные проблемы.

* * *

'Грязь, кровь и пот смешались вместе, создавая свою неповторимую атмосферу. Тяжелое дыхание срывалось с моих губ, но их так же не покидала ухмылка, когда я смотрел одним своим здоровым глазом на израненную тушку Учихи. Он сжимал правое плечо, которое сильно пострадало после столкновения наших финальных техник.

— Этот твой... расенган... — Саске закашлялся, упав на колени и сплевывая на землю кровь, — никогда не видел такой концентрации чакры всего лишь в одном дзюцу такого маленького размера. Твой демон — это дар...

Ещё один удар сердца и я так же припал на колено, схватившись рукой за грудь.

— ...И проклятие одновременно. Сегодня твое тело использовало слишком много чакры. Если продолжишь, то тебя не спасет даже та регенерация.

Улыбка пропала, когда я почувствовал ком в горле. Секундой позже подомной была целая лужа собственной крови. Перед глазами стояла картина, как этот ублюдок пробил своим Чидори мое плечо, разрывая плоть и дробя кости. Я навсегда запомню эту боль, и то, как тогда разбушевался Кьюби, почувствовав чакру шарингана.

— Это касается и тебя. Ещё одна техника и от твоей руки будет мало пользы на всю оставшуюся жизнь, — я попытался встать, но неожиданно закружилась голова, и мне пришлось 'поцеловать' лбом землю. Хорошо, что там была металлическая пластина. Я перевернулся на спину, наблюдая за тем, как медленно небо затягивают серые тучи.

— Знаешь, — неожиданно заговорил Саске, но у меня не было сил, чтобы даже взглянуть на него, — однажды мой брат мне сказал, что только убив своего лучшего друга, я смогу получить большую силу. Но...

Последние лучи света предательски светили мне в лицо, а я не мог банально прикрыть глаза рукой. Тогда он так и не закончил свои слова, стоя под проливным дождем, лишь бросил оцарапанный и потрескавшийся протектор Скрытого Листа рядом со мной. Что этот проклятый Учиха хотел сказать? Лучший друг? Это было даже не смешно, но где-то глубоко внутри себя я верил в это, потому что никогда у меня не было такого человека, ради которого можно было бы сломя голову броситься в самую безнадежную битву. Или...

— Прости, Наруто, я опоздал, — Какаши склонился надо мной, внимательно осматривая на наличие серьезных травм. Он дал мне повязку Саске и помог забраться к себя на спину.

— Я ещё чую запах. Мы будем преследовать его? — маленький мопс Паккун поднял голову к небу и пару раз втянул носом влажный из-за дождя воздух.

— Сейчас важнее позаботиться о ранах Наруто, — Какаши бросил тяжелый взгляд туда, куда не так давно, прихрамывая, ушел Учиха. Я тоже повернул голову, будто пытаясь увидеть спину своего бывшего товарища по команде.

...именно поэтому я последовал за тобой, даже зная, что ты уже не вернешься?'

Я вовремя отложил ручку, так как дверь в мою временную комнату буквально вынесли с петель. Обито схватил меня за грудки и поднял в воздух, хотя я уже был выше него, да и весил немало.

— Ты!.. — его глаза пылали гневом, но это не вызвало во мне и капли страха. Я ожидал такой реакции. — Ты хоть понимаешь, что своими действиями можешь развязать войну?!

— Лицемер, — усмехнулся я, а Учиха ошарашено посмотрел на меня, после чего отпустил ворот майки. — Неужели ты думал, что я буду собственными руками делать все? Нет, я лишь соберу трофеи.

— Твоя месть зашла слишком далеко. Ладно Коноха, но зачем впутывать сюда другие страны? — Обито сел на стул, прикрыв глаза рукой.

— Это не месть. Это возмездие за все те деяния, что совершил Скрытый Лист, так же, как и другие великие деревни. Ты ведь знаешь, что такое возмездие? Справедливое наказание, осуществляемое соответствующим человеком. В данном случае, этот отвратительный подонок — Я. За этими стенами нет праведников, лишь стервятники, которые построили свои уютные дома на чужих костях, — я перевел взгляд на Хидана, которого заметил только сейчас. У него было задумчивое лицо, а это очень редкостная картина.

— Конечно, я предпочитаю делать все сам, но одну войну уже пропустил, а вот новую с удовольствием посмотрел бы, — вынес он свой вердикт.

— Безумцы, — прошептал Учиха, неодобрительно качая головой.

— Безумие — понятие растяжимое, — улыбнулся жрец Джашина, проведя пальцем по лезвию косы. Мелкая рана появилась мгновенно, но так же быстро исчезла, не успев показать миру и капли крови. — Разве делать из младенца сосуд для демона, обрекая его на невыносимую жизнь — это не безумие? Или вырезать целые селения по приказу?

— Иногда даже от такого как ты можно услышать разумные вещи, — сдался Обито, взглянув на нас двоих. — Но я все равно не одобряю этот план.

— Лучше подарить миру сладкие грезы? — удивился я, внимательно всматриваясь в изувеченное лицо брюнета. Он опустил голову, понимая, к чему я веду. — Они не заслужили даже такой участи.

— И что дальше? — с нетерпением спросил Хидан. — Украдем все ключи, оставляя после себя горы трупов?

— Дальше — самое интересное, — я достал из тумбочки протектор Скрытого Листа. — Экзамен на чунина.

Глава 6

'Что есть любовь и как понять, что это чувство овладело тобой? Из черновиков Джирайи я узнал, что любовь проявляется в виде сексуального влечения полов, но разве могли бы люди жить вместе годами только из-за этого? Сомневаюсь, но иногда я проклинаю тот день, когда мне захотелось как можно больше выяснить про это чувство...

Дождь шел уже третьи сутки, поэтому людей на улицах практически не было. Никто не хотел промокнуть до нитки, меся и без того липкую и мерзко хлюпающую грязь. Я с явной печалью смотрел в окно, пытаясь хоть что-то разглядеть сквозь водяные разводы. Шестнадцатый день рождения, а мне даже не с кем было его отметить, кроме парочки клонов, что суетились у плиты, пытаясь организовать нам хоть какое-то подобие праздничного ужина. На улице смеркалось, а старый извращенец ушел ещё утром, ни сказав и слова. Хотя я точно знал, что он не забыл, какой сегодня важный для меня день, ведь каждый год повторялось одно и тоже: безмолвное утро и неожиданный подарок вечером.

Мое ухо слегка дернулось, когда я услышал скрип досок за входной дверью. В проеме появился Джирайя, осматривая меня с какой-то странной улыбкой.

— Помнишь, я говорил тебе, что шиноби нельзя нарушать три важных правила: деньги, выпивка и женщины? — в его голосе звучали веселые нотки, но не от выпитого алкоголя. Мой учитель сейчас был трезв, как стеклышко.

— Ну, — замялся я, не понимая, к чему он клонит, — допустим.

— Думаю, ты уже достаточно взрослый, чтобы нарушить их, — старик взял в правую руку мой плащ, что висел возле двери, и бросил в меня. — Собирайся, сегодня ты пойдешь со мной.

Обида. Да, наверно, именно такое чувство поселилось внутри меня. Неужели Джирайя мог забыть о моем дне рождения? Это было что-то из ряда вон выходящее, и я сжимал до крови кулаки, пытаясь не отвлекать себя дурными мыслями, ведь он никогда не был обязан устраивать мне этот детский праздник. В конце концов, когда я спрашивал: 'А когда вы родились?', один из саннинов с печалью отвечал мне: 'Я столько раз был на грани, что уже и сам не помню, какая дата является истинной'. Но все это лишь слова, которые померкли, когда мой разум затуманила неоновая вывеска в виде женщины с большой грудью.

— Сразу скажу, что ты впервые в таком месте, поэтому не советую особо заводить знакомства. Это может плохо кончится для тебя, — Джирайя постучал в деревянную дверь, и нам отворила красивая, наверно, но очень накрашенная женщина невысокого роста в ярко-красном кимоно с вышитым на нем золотым драконом, что спускался с плеч к бедрам.

— Прошу вас, господа, — мило улыбнулась она, пропуская нас в парадную, где находился гардероб.

— Выпивка, еда, женщины — выбирай любую и делай, что хочешь. За все уплачено! — похлопал меня по плечу учитель, когда мы сдали свою одежду и обувь. Я пока не мог забыть, с каким взглядом провожала меня встретившая нас дама. Она будто говорила мне, чтобы я ушел, иначе испытаю боль. — Это первый и последний раз, когда я устроил тебе такой праздник!

Его смех разнесся по всему помещению, после чего старик направился в сторону трех молодых, полуголых и очень красивых девушек. Я же, в силу своей неопытности, бросал взгляд то на одну, то на другую фею, не зная, какой выбор сделать. Пускай Джирайя и упомянул, что я могу выбрать любую, и, скорей всего, поменять её по своему желанию.

— Не нужно сомневаться, мальчик, — сладкий голос раздался у левого уха, — здесь каждая подарит тебе самые незабываемые наслаждения.

Она была выше меня, поэтому глазам сразу предстало глубокое декольте с пышной грудью. Только спустя несколько секунд я смог взять себя в руки и поднять взгляд на уровень лица. У этой женщины были прекрасные длинные волосы черного цвета и большие голубые глаза, чем-то похожие на мои, но в них было намного больше печали. Её пухлые губы, накрашенные кроваво-красной помадой, притронулись к моим, забирая себе первый в моей жизни поцелуй.

Она провела рукой по непослушным волосам и, схватив меня за кончики пальцев, потянула за собой в самую дальнюю комнату.

— Выпей, — эта прекрасная женщина протянула мне пиалу с вином, попутно расстегивая куртку. Её теплые ладошки начали изучать мой торс, которому могли позавидовать многие посетители данных мест. — Шиноби, — промурлыкала она, явно вспоминая какой-то хороший случай в своей жизни, так как печаль в глазах сменилась едва заметной радостью.

— Откуд... — её тонкий пальчик лег мне на губы, приказывая замолчать.

— Не нужно слов, — она отстегнула пуговицу на штанах и медленно, будто дразня меня, начала расстегивать молнию, — сегодня я выполню все твои тайные желания.

Брюнетка опустила голову к животу, а я с интересом, даже удивлением смотрел, как она неторопливо ласкает меня, пока спустя пару минут не почувствовал, что скоро достигну пика. Я поднял глаза к потолку, и закрыл их, погружаясь в пучину наслаждения...'

Я покосился на девчонку и мальчишку лет четырнадцати, которые с нескрываемым удивлением меня рассматривали. Ещё бы! Их товарищ по команде, который никогда не выделялся особыми интеллектуальными наклонностями, сейчас просто сидит под деревом и пишет что-то в дневнике. Хачиро Такахаши уже несколько дней покоится в земле далеко отсюда. Возможно, его и выкопали дикие животные, но вряд ли в той местности ходят люди, чтобы случайно наткнутся на останки юного шиноби. Я забрал его имя и лицо, подражая Орочимару, который когда-то проник в Коноху подобным способом. Если отступника сразу не узнали по чакре, то у меня намного больше шансов остаться незамеченным. В команде я играл роль грубой силы, тогда как паренек по имени Рю использовал стихию Земли на средних дистанциях, а его подруга Сонако — слабые иллюзии и медицинские техники. Наш молодой учитель, который только недавно стал джонином Ивы, сейчас крутился где-то неподалеку, проверяя местность.

Их общество не вызывало у меня отвращение, даже не смотря на то, что все трое относились ко мне как... как к тому, кто стоит ниже них. Я следил за этим генином на протяжении недели, пока мои временные товарищи готовились к приходу Саске. Увы и ах, в мои планы не входило раскрывать себя. Уж лучше я останусь в тени, а когда от Учихи не будет больше смысла, просто нанесу ему удар в спину. Тихая и безызвестная смерть самое то для зажравшегося ублюдка. Обито помог мне принять окончательное решение относительно Саске, потому что тот, кого я знал много лет назад, уже давно мертв. Осталась лишь оболочка, заполненная негативными чувствами ко всему миру.

Рю и Сонако о чем-то перешептывались, каждые пять секунд бросая на меня взгляды. Я спрятал дневник с ручкой в походный рюкзак и потянулся, приятно хрустя костями. Судя по запаху, наш обед в виде двух жаренных кроликов был уже почти готов, осталось лишь дождаться джонина, который явно заигрался в защитника. Насколько я помню, страна Огня всегда славилась своими опасными нукенинами из Конохи, но вот разбойников, как и крупных хищников, тут было очень мало. Хотел я только прикрыть глаза, как прямо возле костра приземлился учитель этой команды, поднимая пыль с высушенной постоянным солнцем земли.