Вовка-центровой

-Ну, раз тебе футбол интереснее чем со мной загорать, тогда иди и играй,— сказала, надув губы, его собеседница,— очень надо, я то тебя, как человека пригласила.

-Ого, какие заявления в столь юном возрасте,— восхитился про себя Вовка, — вот оказывается, когда нами уже начинают командовать.

-Лена, ну, в общем, завтра я тебя встречаю утром у магазина, — сказал он, повернулся и быстрым шагом пошел по улице, чувствуя спиной недоумевающий взгляд девчонки.

Дома, когда он пришел, были все, и, похоже, его уже ждали.

Мама, подозрительно ласково улыбаясь, смотрела на него.

-Ясненько,— понял Вовка,— Мишка заложил.

-Ну, как напровожался?— с ходу спросил отец, — что-то ты зазнобу свою рано отпустил?

-Вечно тебе Паша надо влезть, — заступилась мать, — не смущай парня.

-Да я и не смущаюсь,— ответил сын, — действительно мы с Леной Климовой прошлись до ее дома, после пляжа и все.

-Лиха беда начало,— подмигнул отец, — сначала до дома, потом до сеновала.

-Пашка, ты, о чем с сыном говоришь, какой сеновал, им по пятнадцать лет еще, -закричала мать,— прекращай этот разговор!

-Хорошо, хорошо, — засмеялся чем-то довольный отец.

-И ржать перестань, — добавила мама,— радуешься, как будто сам провожался.

-Люда да ты посмотри, парень на глазах взрослеет, себя, наконец, поставил среди ребят, на гитаре играет, да еще и самую девку фасонистую в поселке прибрал. Фомин, одним словом! — и батя горделиво выпятил грудь, -в общем, сейчас ужинаем, а потом нам старший на гитаре сыграет, а мы послушаем, и решим, стоило ли ему гитару дарить,— сказал он свое веское слово.

Ужин, прошел, как будут писать когда-нибудь в газетах, в теплой и дружественной обстановке, и после него Вовке пришлось взять гитару в руки.

-Батя, так что сыграть? — спросил он у отца.

Тот долго не раздумывал.

— Спой сынок про войну, два года, как дома, а все она проклятая мне снится.

-Ладно, бать, тогда начну вот с этой — сказал в ответ сын и своим негромким голосом начал-Эх, дороги, пыль, да туман

Холода тревоги да степной бурьян

Сам не знаешь доли своей

может

крылья сложишь посреди степей

После первого куплета Павел Александрович закрыл глаза, присоединился и начал подпевать своим низким голосом. И вскоре вся семья дружно выводила тоскливую тревожную песню войны.

Когда они закончили петь, мама вынула платок из кармана и вытерла заслезившиеся глаза.

Вовка же почти без перерыва начал следующую песнюВьется в тесной печурке огонь

На поленьях смола, как слеза

Закончилась эта песня и тут в двери постучали. На приглашение в двери зашли соседи, которых Вовка еще не знал, пожилой усатый одноглазый мужчина с ожоговыми шрамами на лице, и полная темноглазая женщина.

-Слухай, Паша, Люда, вы тут так спиваете, можно и мы с вами посидим, подпоем?

-Конечно, Василий Егорыч, какие разговоры, присаживайтесь за стол, у нас тут свой музыкант появился, не гармонист, конечно, но и на гитаре неплохо играет. Ну что бы ты хотел спеть старшина?— спросил отец.

-Что спрашиваешь, понятное дело о танкистах.

И понеслась песня о танкистах, которые задали перца самураям.

Когда вступила в общий хор жена дяди Васи, Татьяна, Вовка играть перестал., он просто сидел и слушал, как ее высокий голос сплетается с баритоном ее мужа. Пели они хором часа два, после чего дядя Вася сказал.

-Эх, душевно посидели,— и стал прощаться.

Вовка не выдержал и сказал.

-Тетя Таня, вам бы в опере петь с таким голосом.

Та же со своим мягким хохляцким акцентом сказала.

-Эх, хлопчик, какая опера, когда нужно было учиться, мы в деревне работали, очень тяжело, голодно было. А потом перед войной полегче стало, прослушали меня и пригласили в филармонию, а тут война, и пришлось вместо филармонии санитаркой в медсанбате, вот там и своего суженого встретила,— и она погладила своего усатого дядю Васю по руке.

Они ушли, и семейство Фоминых начало собираться ко сну.

На удивление Вовка заснул сразу, как положил голову на подушку.

-Наверно привыкаю,— была его последняя сознательная мысль.

Утром будильник и гимн разбудили его вместе с родителями. Отец только усмехнулся, увидев, что его старший надел шаровары и, как был в майке, выскочил на улицу. Когда Вовка прибежал вспотевший через полчаса домой, его уже ждали у дверей.

-Вова, вы должны сегодня расколоть все дрова, сходить в магазин и наносить воды сегодня суббота, завтра, я буду стирать белье. А вечером мы идем в баню, так что не задерживайтесь со своим футболом. Все понял?

-Так точно мама, — весело ответил сын и пошел к умывальнику. Там он открыл круглую коробку зубного порошка и начал чистить щеткой зубы.

Затем чайник был вновь поставлен на плитку, но тут под ним вспыхнул огонек, и, только что желтая спираль потемнела.

-Вот же, не вовремя плитка перегорела, — подумал он. Снял чайник и осторожно вытащил спираль из лабиринта фарфорового изолятора и та немедленно развалилась на несколько кусков.

Он чертыхнулся, и сев за стол, начал аккуратно скручивать кончики нихромовой проволоки. Когда уже заканчивал последнюю скрутку, через плечо склонился проснувшийся Мишка.

-Ага, опять спираль перегорела,— воскликнул тот, — папка всего несколько дней назад скручивал, как раз, когда тебя молния долбанула.

Вовка аккуратно вставил спираль в изолятор и воткнул вилку в болтающуюся розетку.

-Ох, Павел Александрович и лентяй, да и мой предшественник тоже, — подумал он.

Плитка задымила, и начала греться, на нее срочно был водружен чайник.

Когда сели пить чай, Мишка был поставлен в известность о колке дров, но воспринял это стоически, и только горестно вздохнул.

После хилого завтрака Вовка полез в коридоре в щиток, выкрутил пробку, в которой был вставлен медный жучок, и под комментарии младшего брата быстро прикрепил розетку к стене. Затем они отправились к дровянику. Где лежит колун, Вовка уже знал, и, вооружившись им, начал колку. Высохшее дерево кололось с трудом, но, тем не менее, дело двигалось. Мишка таскал наколотые дрова в сарай, старательно уворачиваясь от разлетающихся поленьев. Дров оказалось совсем немного, поэтому работа была завершена в рекордные сроки..

После краткого перерыва, была принесена вода, а затем они взяли список, который оставила мать, карточки и отправились в магазин.

Когда они подошли туда, оказалось, что Климова уже там. Она, видимо уже заняла очередь, и теперь стояла немного поодаль, ожидая их.

-Ну, наконец, то соизволил придти,— ядовито сказала она,— сам сказал, что с утра будешь ждать.

Младший брат, навострив уши и открыв рот, смотрел на них.

-Ты Мишуня иди, занимай очередь, а мы поговорим, — сказал Вовка и подтолкнул того в сторону магазина. Мишке до смерти не хотелось уходить, а послушать о чем будут говорить брат и девушка, но пришлось идти.

-Лена, прости, у нас были дела, да вообще то сейчас еще утро. Вон магазин еще не открыт.

-Фомин, тебе не кажется, что ты нахал? — спросила Лена,— ты, что теперь будет все время пользоваться тем, что я чувствую себя виноватой перед тобой?

-Кажется, — сказал тот, улыбаясь,— но буду пользоваться, когда еще так повезет.

-Ленка рассмеялась, и в этот момент была так хороша, что Вовка открыл рот.

-Ладно, тогда рассказывай, что мы будет сегодня делать?— спросила она.

-Так, будем делать все, как вчера. После магазина по домам. Потом мы с Мишкой пойдем на футбольное поле. Хочешь, приходи пораньше, посмотришь, как я играю, а потом отправимся на пляж. Только сегодня мы в баню идем, так что как вчера не удастся позагорать,— ответил он.

К Вовкиному удивлению, Лена согласилась и сказала, что обязательно придет. Между тем магазин открылся и вся очередь начала заходить вовнутрь, поэтому разговор пришлось прервать.

Когда они пришли на пустырь, Мишка немедленно убежал к своим одноклассникам и оттуда уже слышался его звонкий голос. Сегодня на пустыре народа было поменьше,

Но, тем не менее хватило, что бы собрать две неполные команды.

Вовкино появление было встречено с радостью, и немедленно разгорелась перепалка, в какой команде он будет играть. Пришлось даже кинуть жребий. И только тогда этот вопрос был решен. Как ни странно Вовка запомнил тех, с кем вчера играл и уже безошибочно называл всех по именам.

Когда игра была уже в разгаре, краем глаза он заметил тоненькую фигурку Лены Климовой, которая пришла на этот раз одна и сейчас внимательно следила за перипетиями игры. Вот только он не заметил молодого мужчину, спортивного вида, который внимательно наблюдал именно за его игрой.

Сегодня Вовке не везло, хотя его команда выиграла с разгромным счетом, но это случилось только потому, что половина другой команды следила именно за ним. И сейчас он усилено массировал свои голеностопные суставы, которым неоднократно доставалась от сандалий и ботинок противников.

-Очень больно?— послышался девичий голос. Он поднял голову, рядом стояла Климова и сочувственно улыбалась.

-Ну, как сказать, в раздумье протянул парень,— бывало и больней.

В это время к ним подошел мужчина, наблюдавший за ходом игры.

-Ты ведь Володя Фомин, не так ли?— сразу перешел он вопросам.

-Ну, да, а что вы хотите?

-Ну, во-первых я физорг нашего завода зовут меня Юрий Александрович , так вот Володя, ты наверняка, знаешь, что наша партия и правительство и лично товарищ Иосиф Виссарионович Сталин, уделяют огромное внимание развитию в нашей стране физкультуры и спорта. А вот, что ты не знаешь, в этом году нам пришла директива организовать заводскую футбольную команду. Ты, конечно, по возрасту еще нам не подходишь, но мы тут с директором завода и профкомом обговорили и решили, что нам нужна еще молодежная команда, которая будет резервом нашей основной. Поэтому, я который день обхожу вот такие самодеятельные игровые площадки и агитирую игроков, которые выделяются на общем фоне.

-И много вы таких игроков нашли, — спросил Вовка с интересом?

-Вполне достаточно и даже с избытком,— в тон ему ответил физорг,— я и тебя уже видел недели две назад, но тогда ты на меня впечатления не произвел, а сегодня временами показывал, что-то похожее на игру. Это правда, что тебя молния ударила?

-Да было дело,— сказал Вовка и задрал майку.

-Однако! — воскликнул Юрий Александрович,— но все равно, если пройдешь наших эскулапов, то я тебя возьму, а там посмотрим. Ты то, как согласен?

Да я согласен, вот только вам надо с моим отцом поговорить, он хотел, чтобы я десять классов закончил, и пошел учиться на инженера. А так ведь мне придется поступить рабочим на завод.

-Послушай парень,— серьезно посмотрел ему в глаза физорг, — ты будешь работать, получишь рабочую специальность, и сможешь угостить девушку мороженым, — тут он кинул взгляд на Лену,— на свои заработанные деньги, которые не надо клянчить у родителей. Притом у тебя будет укороченный рабочий день еще два года, хватит времени на тренировки, и притом, никто не мешает тебе идти в вечернюю школу. А потом все равно ты пойдешь служить в армию. И подумай сам, кем там будет служить хороший футболист? Конечно, если ты им станешь,— оговорился он под конец.

-Хорошо, Юрий Александрович,— я согласен, легко сказал Вовка,— ваше дело переговоры с моим отцом.

-А он у тебя в партии?

-Да, он с 42 года коммунист.

-Ну, какие тогда проблемы, позовем в партком, сообщим о чести, которой удостоился его сын, думаю, проблем не будет.

-Хрен его знает, будут они у вас или нет, Павел Александрович человек настроения,— подумал Вовка

На этом они распрощались, договорившись, что дальнейшее ему расскажет отец, и Юрий Александрович целеустремленным шагом двинулся дальше.

-Вова, так, что с нами не будешь учиться?— разочарованно спросила Лена,— а как же я?

-Ох, ничего себе, моя девушка расстроилась, что не будет мордобоя,— восхитился он.

Лена, ну, что ты, мы же может встречаться и без школы, я могу даже в гости к тебе приходить,— нахально предложил он.

-Хорошо, мы еще поговорим об этом, а пока давай пошли быстрее, там видишь, рыжие косы Скобаревой торчат, -нетерпеливо сказала Климова

В это время к Вовке подлетел Славка,

- -Ты, что уже уходишь, а мы с парнями идем в водонапорную башню, Сашка Плесковский у отца мелкашку взял и патронов тридцать штук. Пошли, может и нам раза по три выстрелить дадут.

Вовка посмотрел на Лену, которая с тревожным выражением лица следила, как к ним подбираются ее заклятые подруги, и с сожалением сказал

-Не Слава, как-нибудь в другой раз.

-Ну, и дурак, другого раза может и не быть,— сказал Славка и побежал к четырем парням, ждавших его неподалеку.

После этого Вовка и Лена, взявшись за руки, побежали и скрылись из вида разыскивающих их подруг, и в той стороне некоторое время были слышны затихающие возмущенные Мишкины вопли.

-Погодите и я вами!

Накупавшаяся троица сидела в тени кустов, потому что июльское солнце жарило со страшной силой, и, кроме того, они надежно защищали их от нескольких девчонок, которые уже пару раз проходили мимо, периодически пытаясь докричаться до Климовой.

Мишка увлеченно строил замок из песка, который бы при своих сверстниках строить не стал. А Вовка с Леной болтали за жизнь. За последний час Вовка узнал о своих одноклассниках столько, сколько вращаясь только среди парней, просто никогда бы не услышал. Вот только сведения эти были ему теперь почти ни к чему. Свидетельство об окончании семи классов у него было, и на завод его могли взять, хоть завтра. Так, что в школу он этой осенью не идет. Он не сомневался, что отец, не пойдет против партийного комитета, и разрешит все, что там попросят. Конечно, не очень улыбалась перспектива плыть по течению, но в настоящий момент ничего лучшего у него и не было.

Рассуждая про себя, он не забывал болтать с Леной, шутил, рассказал несколько анекдотов, которые не сильно выходили за рамки этого времени.

Поэтому, когда наступило время идти домой, Ленка поднялась с песка неохотно, и, натягивая через голову платье, сказала:

-Никогда не думала, что с мальчишкой буду сидеть и болтать, лучше, чем с подружкой. Ты оказывается Фомин еще тот болтун.

Они вместе дошли до поселка.

Дома был кавардак, с постелей снято все постельное белье, которое горой лежало на полу. Павел Александрович бережно строгал хозяйственное мыло, в большой оцинкованный бак, с краями, проржавевшими от старости.

-Где черти вас носят, — недовольно сказал он,— знаете же баня сегодня. В это время мама начала скидывать белье в бак, залила его водой, и сказав:

— пусть замокнет, — закрыла крышкой.

Сумки в баню были давно готовы, и они отправились в путь. Когда семейство Фоминых вышло на улицу, таких семейств, шло в баню не один десяток. Все вежливо здоровались друг с другом, и продолжали, не спеша, идти по краю пыльной дороги.

-Батя, — зашептал Мишка,— ну давай хоть раз быстрее пойдем, хоть кого-нибудь обгоним.