Андер и возвращение

Кам отключился.

Обескураженный Андер откинулся в кресле. Следующие три дня он представлял себе несколько иначе. Он оказался в крайне необычной для себя ситуациии. За последние годы Андер привык, что каждый день расписан по минутам. А теперь придется срочно придумывать, на что потратить оставшееся до съезда время.

Он поймал себя на мысли, что больше всего мешает составлению этих планов: в гроте отсутствовало окно, в остальном же она ничем по сути не отличалась от такого же жилища на Станции, где он безвылазно провел долгие два года до переезда в аппартаменты Посла. Андер совсем не чувствовал себя на родной планете.

Андер вспомнил, как за день до его отлета пришел Ортан, и, сославшись на статью о возвращении, заявил о намерении иммигрировать на Землю. Андер спросил, не боится ли тот за близких на Итаке. На это Ортан, не меняя выражения лица, ответил, что нисколько не боится, потому что вся его семья в полном составе погибла при штурме ленсами станции "Квирит". Андер не слишком горевал, что эту проблему придется решать Мирскому, а не ему самому.

Чтобы слегка развеяться, Андер поставил на комме сообщение песни Орин Отер о гибели 12-го прайда защитников. Он любил слушать это произведение еще до отъезда на Станцию. Орин пела о мужестве бойцов и командиров, о детях, воспитателями которых они не станут, о несостоявшихся сородителях славных парней. Андер в очередной раз подивился причудам судьбы. 12-й прайд погиб во время штурма той самой базы "Квирит", в которой сгорели родные Ортана.

Прослушав запись, Андер включил новостную программу. Незнакомый голос пел о разработках никеля на одном из астероидов в кольце Сатурна. Он описывал смелость инженеров и строителей и красоты восходов и закатов. Но, несмотря на хороший звук голоса и умелое владение мелодикой, сравнения казались избитыми, а юмор плоским. Андер еще немного послушал, стараясь абстрагироваться от огрех импровизации, но все же переключил канал. В другой передаче певец попался значительно более опытный, но, видимо, уже приближающийся к окончанию карьеры. Усталый голос временами не к месту дребезжал, к тому же певец явно старался себя щадить.

Андер пожал плечами — а почему, собственно, и нет — и набрал в поиске имя "Гвидо Корелли". Из выпавшего списка передач он выбрал самую первую — идущую прямо сейчас.

В студии за столом на вполне человеческих стульях сидели трое: деви, Гвидо Корелли и неизвестный Андеру человек в ленсонке, похожей на естественную шкуру ленса.

...— однако, его комм заблокирован, и где он находится, никто не знает, — продолжала начатую фразу на ингл деви, — Что Вы об этом можете сказать, господин Корелли?

— Для начала то, игра Мерен, — со снисходительной улыбкой сказал Корелли, — что Андер благополучно прибыл, с ним все в порядке. Он просто не хочет излишнего внимания публики до выступления перед стэйтиками. Вот и все.

— Простите, господин Корелли, — уточнила игра Мерен, — это Ваши предположения или Вы знаете наверняка?

— Ну, зачем предполагать, игра Мерен, если я с ним лично встречался несколько часов назад.

— В самом деле? — искренне заинтересовалась Мерен, — Он Вам рассказал что-нибудь важное, о чем еще не знает широкая публика?

На лице Корелли появилась многозначительная ухмылка.

— Всего я рассказать, разумеется, не могу. Но, скажем, в частности, Андер сообщил мне, что ленсы куда больше верят в будущее человечества, чем Итака.

— А что Вы, господин Цин, можете об этом сказать? — игра Мерен обратилась к третьему участнику встречи.

Цин недобро покосился на Корелли и запел на ленсс — немного примитивно, но грамматически и мелодически правильно.

— Уважаемый господин Цин, — мягко остановила его игра Мерен, — Хочу Вам напомнить, что наша передача специально предназначено для тех ленсов земного происхождения, которые еще не твердо владеют ленсс и при этом хотят быть в курсе происходящего в Сумерках.

— А я как раз весьма негативно отношусь к подобного рода уступкам тем, кто даже не пытается стать ленсом на самом деле. Но делает вид, что выбрал Цививлизацию, и хочет получать ее блага, — недовольно пробурчал Цин, — И мне, на самом деле, довольно жутко слышать ингл из уст ленса, не отягощенного земной генетикой. Ну ладно еще господин Корелли, он, видимо, надеется в этой нише — ни нашим, ни вашим — сделать себе положение, которого по его таланту и стартовым возможностям в нормальной иерархии своего Цеха ему не достичь никогда. Но Вам-то это зачем, игра Мерен?

— В таком случае позвольте полюбопытствовать, господин Цин, — с холодной улыбкой пооинтересовался Корелли, — чего ради Вы тогда пришли на эту передачу?

— Игра Цин, — с нажимом поправил Цин, — Я — действительный член Цеха игроков, уважаемый песня Корелли. Пришел я, разумеется, как раз для того, чтобы объяснить этой публике на ингл, коль скоро ленсс она не понимает, что возможность сидеть на двух стульях у нее есть до поры. Я уверен, такая терпимость со стороны Цехов — явление в корне неверное, а потому временное.

— Но упомянутый уже мост Андер, — вступила игра Мерен, — по мнению господина Кореллли, как раз яркий пример ленса земного происхождения, который не отказавается окончательно от своей культуры. Но при этом он приносит огромную пользу и своему Цеху и Сумеркам в целом.

— Кстати, о господине Корелли, — с готовностью подхватил игра Цин, — Перед тем, как сюда прийти, я ознакомился с книгой, которую сейчас так усиленно продвигает второй приглашенный. Меня сразу заинтересовал автор. Я сделал пару кликов, и выяснил, то А.Карсми — это мать-одиночка из стэйта Утика, работающая контролером на станции арендных флайеров. Простите, уважаемый господин Корелли, но в Вашей книге достаточно фактов и оборотов, которые явно показывают, что автор книги долго жил в Сумерках.

— К чему Вы клоните, господин Цин? — раздраженно поинтересовался Корелли.

Цин прищурился и уперся в Корелли сверлящим взглядом.

— А к тому, господин Корелли, что настоящий автор книги — кто-то другой, почему-то пытающийся сделать вид, будто этот опус, с его весьма интересными выводами в духе итакийской пропаганды написал стэйтик.

— Даже так, игра Цин? Итакийской пропаганды? Да где же Вы ее там увидели? — Корелли хохотнул, однако, в смешке промелькнула откровенная нервозность.

— А в том, — Цин не переставал буравить Корелли глазами, — что автор этой книжки фактически проповедует создание в Сумерках двухобщинного общества. Да еще пытается изобразить дело так, будто эта замечательная идея исходит из стэйтов. То есть, фактически, если кто-то из зрителей не понял, речь идет о том, чтобы для ленсов земного происхождениями центрами культурного притяжения оставались стэйты. Я бы назвал это бомбой под основы цивилизации Сумерек, если бы не моя уверенность, что обладающее огромным опытом и мудростью общество Ленсс сможет эти поползновения легко и решительно пресечь.

— Все же несколько странно от ленса земного происхождения слышать столь пренебрежительные слова о человеческой культуре, — заметила игра Мерен.

Цин уставился прямо в экран. Андеру показалось, что Цин обращается лично к нему.

— Давайте называть вещи своими именами. То, что Вы называете человеческой культурой, имело какую-то ценность только до открытия людям других цивилизаций. В первую очередь, конечно, цивилизации Ленсс. На ее фоне эта "культура" бессмысленна и бесполезна. Ну, сами посудите, что она может дать миру? Технологии? Даже не смешно. Ленсы давно забыли, когда пользовались таким старьем. Может быть, тогда, человеческое искусство? Но что именно? Человеческая музыка — убогий и грубый суррогат вибра. Песенная культура человечества — странное недоразумение, жалкая тень ленсовского ивент-пения, мастерства, отточенного за тысячи лет непрерывного совершенствования.

Цин усмехнулся.

— Самая же удивительная вещь — это так называемая художественная литература. Неправдоподобные рассказы о неслучившихся событиях. Ложь, заведомая выдумка, почитаемая людьми как вершина культуры. Еще более поразительно, что чтение этой сознательной лжи в человеческой куртуре считается важным элементом воспитания подрастающего поколения. Детей готовят к реальной жизни, пичкая историями о том, чего никогда не было. Что за злая ирония!

— Господа, — вклинилась в пошедший куда-то не туда разговор игра Мерен, — все же прошу вас вспомнить, что тема нашей передачи — прибытие господина Андера на Землю и его будущая речь перед представителями стэйтов.

— Да что Вы так привязались к этому Андеру? — досадливо оборвал ее Цин, — Он — пустышка, дутая величина. Даже внешность невыразительная — как у уборщика или шпиона. Всего лишь средних способностей протеже Старейшины Кама, истинного руководителя Цеха мостовщиков. Вся его карьера — это всего лишь проталкивание Камом наверх верного ученика.

— Но он же не единственный ученик Кама, — возразил Корелли, — Почему именно он?

— Он — единственный человек из его учеников, — уточнил Цин.

— И что?

Цин посмотрел на оппонента как на идиота, вздохнул и начал объяснять, четко выговаривая слова:

— Объясню Вам и остальным малограмотным зрителям этой передачи. Не забывайте, что каждый ленс — представитель клана, который передает членство в одном Цехе из поколения в поколение. Кланы, в свою очередь, переплетены дружескими и родственными связями, историей общей работы в одних и тех же структурах одного Цеха, или учебой у общих наставников. Поэтому переход из одного Цеха в другой — явление редкое. Кам — сам такой парвеню. Его сильная позиция — семейные связи с верхушкой Цеха защитников. Во время войны с Итакой это оказалось очень серьезным козырем. Но в этом и его слабость. Любой член Цеха, на которого он ставит, легко может перейти на сторону его конкурентов в Совете. У ленса обязательно найдутся там дальние родственники, сослуживцы или соученики родителей. Но для человека Андера Кам в Цехе — единственный близкий. Они друг другу нужны больше, чем кому-либо. Уж на это мозгов Андера хватает.

— Вот и вся загадка блистательного взлета моста Андера, — подитожил игра Цин, — То, что он цепляется за осколки так называемой земной культуры до Катастрофы — это просто еще одно доказательство его интеллектуальной никчемности. Он совершенно не соответсвует тому положению, которое занял не по способностям, а по чистому стечению обстоятельств.

— Запрос связи от Аны Адрев, — сообщил комм.

Андер отключил трансляцию передачи. На экране появилось бледное лицо красивой женщины в обрамлении волос трех оттенков зеленого. Увидев Андера, красавица радостно улыбнулась. Перед Андером будто расцвел цветок.

— Здравствуй, Олли!

— Здравствуй, Анна, — стараясь скрыть волнение, ровно проговорил Андер.

Женщина надула изумрудные губки.

— Ну, что ты так официально? Мог бы после долгой разлуки быть ласковей. Знаешь, наши все от тебя просто без ума. Ты стал таким популярным!

Я на днях ездила в Ольвию по делам. В твою честь на школе повесили табличку. Извинялись, что не пригласили меня на открытие. Что с диктриктиков взять? Ну, ты сам понимаешь.

Кстати, Ольвия выглядит еще хуже, чем я ее помню. Все же годы, прожитые в Сумерках, сказываются. То, что для нас, ленсов, обычный уровень, в их жизни — недостижимая мечта.

Да, я понимаю, у тебя сейчас очень важные дела. Но все же, когда немного освободишься, найди время ко мне заехать. Хочу тебя показать всем нашим. А то, некоторые даже не верят, что я к тебе имею какое-то отношение.

Женщина расмеялась приятным грудным смехом. Ее щеки порозовели.

— Ну ладно. Как-нибудь до приезда свяжись со мной, о многом хочется тебя расспросить. Сейчас я тороплюсь. Пока, Олли, целую.

Анна отключилась. Андер закрыл глаза и некоторое время сидел неподвижно. За последний год она прислала много сообщений на Станцию. Но по комму мать связалась с ним впервые за тридцать лет. К собственному удивлению Андер не испытывал ни радости, ни удовлетворения. Только печаль и опустошение.

ГЛАВА 4. СУМЕРКИ

Андер увидел внизу небольшую фигурку в короткой ленсонке серо-серебристого оттенка. Из-под нижнего края мешковатой одежды виднелись трогательно бледные голые ножки. Распущенные черные волосы девушки блестели в тусклом свете. Незнакомка отчаянно тянула в сторону Андера большой палец.

Андер снизился.

— У Вас что-то случилось?

Девушка неожиданно ловко запрыгнула в кабину.

— Вот спасибо, я уже не знала, что делать. Подбросишь до Голдвилля?

Андер пожал плечами. Его путь лежал совсем в другую сторону. Впрочем, он не торопился.

— Хорошо, а куда Вам в Голдвилле?

— Да не знаю точно, — девушка дернула плечиком, — у меня подружка там живет, Эмма. Она тут давно — уже год почти. Эмка говорила, в этом Голдвилле можно бесплатно вписаться на какое-то время. Кстати, меня зовут Лангуш. Но мне больше нравится Лана.

Андер набрал высоту.

— Меня — Оливер.

-Привет, Оливер! — задорно закричала Лана.

— Что с Вами случилось? — спросил Андер.

— Ой, давай на ты. А то, когда ты так говоришь, мне кажется, что я в классе или в полиции.

— Хорошо, — согласился Андер, — что с тобой случилось? Почему ты оказалась в таком месте одна, не вызвала такси?

— Да я новый комм еще не успела купить, а старый уже выкинула. Да и денег у меня нет.

— Как так вышло?

Лана надулась.

— А чего эта медведиха захотела, чтобы я мыла ихний бассейн руками? Мне Эмка говорила, у них все механизировано. Чего она?

— Видишь ли, — мягко заметил Андер, — умными домами ленсы сами управляют. Для этого им живая прислуга не нужна. Ленсы как раз людей нанимают для ручной работы. Но при вербовке на работу вы, наверняка, подписали стандартный контракт, в котором все подробно написано.

— А, контракт... — вздохнула Лана, — да там так много листочков, я половину прочитала, устала и бросила. А они этим воспользовались и отказались деньги платить. И, вообще, с работы выгнали.

— То есть, прямо из грота выгнали? — удивился Андер.

— Вот еще, — фыркнула Лангуш, — Я сама ушла. Они просили подождать каких-то защитов, но я не стала.

— Наверно, — сказал Андер, — они говорили про работников Цеха защитников, они тут что-то вроде полиции.

— Ну вот и хорошо, что я не стала их ждать, — заключила Лангуш, — Нужно мне еще с местной полицией встречаться.

— Ну, вообще-то, они бы тебя и доставили в Голдвилль.

Лангуш внимательно оглядела салон флаера.

— А твой хозяин большой начальник? Классная у него тачка!

— Да, флаер неплохой, — согласился Андер, — Только он не моего хозяина, а Цеха перевозчиков. Да и хозяина у меня, по правде говоря, нет.

Глаза Лангуш округлились.

— Ты ее угнал, что ли?

Андер от неожиданности хмыкнул.

— Нет, в аренду взял.

— А как ты — без хозяина? Разве так бывает? — Лангуш смотрела недоверчиво и настороженно, — И как ты ее арендуешь? Она же бешеные деньги стоит. Я знаю — у меня брат про флаеры все знает. Давай говори, или высаживай здесь. А то хватит с меня неприятностей.

— Успокойся. У меня нет, как ты говоришь, "хозяина". Я — действительный член Цеха. И мне неплохо платят.