| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Постараюсь оправдать доверие, — сказал Амур.
— Вот-вот, постарайся. Глядишь, и пользу миру принесешь, — кивнула Юстина и, помолчав, добавила: — В лесу не отсидишься, думаю, в столицу тебе надо. В Антарнелле затеряешься средь людей, осмотришься, а там решишь, как жить дальше. Можно попробовать устроить тебя в Королевскую гвардию. С улицы там не берут, но капитан мне кое-чем обязан. Что скажешь?
— Похоже, особого выбора у меня нет.
— Вот именно, милок. Я черкну Густаву пару строк, будешь младшим сыном барона Орха. Родители у тебя если что умерли. Может, и пожалеет сиротинушку.
— Я с ним пойду! — заявила Агнешка. — Он ведь не знает ничего в нашем мире.
— Ох ты, я об этом не подумала, старею... но как же отпустить тебя, внученька? Ты же еще такая маленькая у меня...
— Ага, как за припасами в город ездить, так я большая, а как гостю помочь, так дома сиди? Бабушка, я уже достигла третьей ступени посвящения и могу за себя постоять! — заявила Агнешка, узоры на её щеках вспыхнули и медленно погасли.
— Да-да, вижу, — кивнула Юстина. — Ты вся в мать, Агния, и как бы мне не хотелось, вынуждена признать твою правоту. Без помощи наш птенчик сразу угодит в какую-нибудь историю, да... Хорошо, внучка, ты у меня умная-справная, поможешь нашему гостю на новом месте устроиться, расскажешь обо всём, а потом сразу обратно вернешься. Договорились? Вот и славно! Не забывай про занятия и платком лицо укрывай. А ты, Амур, помни, что я тебе про любвеобильность сказала. Если что, стручок быстро отсохнет!
— Да вы что, бабушка, даже в мыслях не было!
Агнешка прыснула и зарделась. Юстина посмотрела на неё, перевела взгляд на Амура и махнула рукой. Заскрипел сундук. Ведьма покопалась в нем и достала меч в ножнах. Амур привстал — неужели ему? Агнешка посерьезнела.
— Это меч Патрика, светлое ему посмертие, — сказала Юстина. — Славный воин был, Марийку любил без памяти и защищал до последнего, но с вазгаром не совладал.
— Тот его в спину ударил! — в глазах Агнешки стояли слезы.
— Подло, да, но цели своей добился, а уж как — для демонов это не важно, у них чести нет. Берегись, Амур, темных! Вблизи они магию против тебя применить не смогут, но кинжалом исподтишка ткнут запросто, или отравы в питье сыпнут, если проведают твою сущность.
— Как же я их узнаю?
— Слева на груди, где сердце, у каждого отметина тьмы — черный лепесток, как тень от свечи, — сказала Юстина и сняла с пальца золотой перстень с круглым черным камнем: — Возьми вот ещё. Это зрачок дракона, разыскала его среди льда после битвы. Он похолодеет, если рядом будет темное создание.
Амур примерил диковинное украшение — перстень плотно сел на безымянный палец, хотя тот был толще бабкиного. Магия, обычное дело — даже не удивился Казаков и выдвинул из ножен меч. А вот это вещь! Ни пятнышка ржи, великолепная заточка, серебряные руны складываются в затейливый узор, переливаются на лезвии, словно холодное пламя. Клинок был длиннее и тяжелее кинжала Агнешки, но Амур взмахнул им, не чувствуя веса — вот это знающие люди и называют идеальной балансировкой!
Гарда изгибалась вперед двумя рогами, защищая кисть. Обмотанная кожей и серебристой проволокой рукоять заканчивалась стальным шаром и так удобно легла в ладонь, что Амур помедлил, наслаждаясь, прежде чем убрать меч обратно в ножны. Успеет еще намахаться, к гадалке не ходи.
Агнешка уже вытерла слезы и смотрела на него с восхищением. Амур приосанился, чувствуя себя рыцарем в сияющих доспехах, поборником добра и справедливости, защитником невинных и угнетенных. Из-под стола выкатился клубок и пробасил:
— Ты как памятник Гарольду Третьему. Нет, даже лучше!
— Чем это? — спросил польщенный Казаков.
— На тебя еще голуби не срали.
Агнешка прыснула. Амур вздохнул — поделом тебе, Ланселот с крыльями! — опустился на стул и, чтобы скрыть замешательство, спросил:
— Присядем на дорожку?
Будущее пугало неизвестностью, в голове царил полный сумбур. Ночной кошмар истаивал перед глазами, но холодок ужаса еще сворачивал внутренности в тугой шар и не давала покоя где-то слышанная фраза: 'Сон на новом месте обычно вещий'. А сон в новом мире? Ну, попадись мне эта колдунья чертова, всю душу из неё вытрясу, решил Амур. Силенок хватит... вот только, при чем здесь дракон?
Глава 4.
Люди проводят свой досуг по-разному. Первые незатейливо напиваются в компании друзей или даже в одиночку. Вторые предпочитают отдыхать в теплых краях, нежатся днем на пляже, а вечером поступают как первые. Третьи только работают и принципиально не пьют, чем вызывают нездоровое любопытство со стороны первых двух категорий. Но есть еще отдельная группа граждан, которые являются приверженцами парадоксального словосочетания 'активный отдых'.
Эти экстремалы зимой катаются на лыжах, часто ломая ноги. Летом гоняют на мотоциклах, ломая всё остальное, и, вне зависимости от времени года, обожают походы с непременными шашлыками и горячительными напитками в конечной точке путешествия. Амур всегда причислял себя к последней категории, но сейчас уже готов был примкнуть к первой.
Они шли битый час по еле заметной тропке, которая петляла меж деревьев, как убегающий от лисы заяц. Ветки хлестали по лицу, хвоя колола кожу, удобные ранее берцы натирали ноги, а ножны с мечом постоянно цеплялись за кусты. Амур давно скинул безрукавку, расстегнул ворот рубахи, но всё равно потел нещадно, кашлял и ругал себя за курение.
'Всё, хватит, брошу!' — твердо решил он, но, как только Агнешка объявила привал, сразу достал подаренную Юстиной трубку, набил её табачком из кисета и с наслаждением затянулся.
Знахарка уже колдовала над костром, выглядела до неприличия бодро, словно и не было тех тридцати местных лиг, которые они по прикидкам Амура вместе отмахали с утра, пробираясь по этому ненавистному лесу. Клубок увязался за ними и сейчас носился по кустам, вылавливая птиц и разоряя гнезда. Вот выкатился на поляну, сунулся было к булькающему котелку, получил от Агнешки ложкой и временно отступил, по обыкновению облизывая толстые губы.
— У тебя перо изо рта торчит, — заметил Амур.
— Мир вообще несовершенен, — пробасил клубок, ковыряясь в зубах. — Когда Великий Тук создавал птиц, мог бы сделать их голыми. А лучше сразу жареными.
— Да ты философ! Слушай, а почему у тебя нет имени? У нас всех домашних зверушек как-то зовут...
— Ты сдурел, летун что ли?! Я не ручной зверек, я — лесовик, и у меня есть имя, только вряд ли ты его выговоришь!
— Извини, извини, не хотел обидеть. Никак не привыкну, что ты разговариваешь. Но, раз мы ведем беседу, должен ведь я как-то к тебе обращаться? Если ты не против, буду звать тебя Чешир. Очень ты мне одного пушистого товарища напоминаешь, — сказал Амур, вспоминая проявляющуюся из темноты кровожадную ухмылку и светящиеся глаза.
— Ты дал мне новое имя? — распахнул глаза лесовик.
— Ну, да...
— Ведьма, ты слышала?! — завопил названный Чешир, подпрыгивая от волнения. — Амур дал мне новое имя!
— Как?! — вскрикнула Агнешка.
— А что тут такого? — спросил, искренне недоумевая, Амур.
— Ты же не знал, — кивнула Агнешка, присев на траву рядом. — Лесовики могут жить только здесь, они охраняют лес, а лес защищает их. Если человек даёт лесовику имя, а тот принимает его, лес отпускает своего хранителя, а человек становится покровителем названного. Теперь уже он должен заботиться о лесовике, как сюзерен о вассале, но и тот должен сопровождать своего покровителя и помогать ему во всех начинаниях. Так предначертано, таков Древний устой.
— Что ж, думаю, мне не помешает верный оруженосец, — сказал Амур. — Что скажешь, Чешир? Ты принимаешь новое имя?
— Всегда мечтал посмотреть мир. А какие там, наверное, птички вкусные! Я принимаю новое имя, мессир Амур, — важно пробасил лесовик. — Но твой меч таскать всё равно не буду, и не проси!
* * *
Как всегда бывает после сытного обеда, Амура клонило в сон. Он лениво ковырялся веточкой в зубах и вполуха слушал Агнешку, которая решила снабдить его хотя бы минимальными знаниями о мире Калар и самом большом королевстве Колинар. Чешир же по настоянию новоявленного покровителя съел свою порцию похлебки и уже по собственному желанию патрулировал окрестности, пояснив, что теперь он тут обеспечивает безопасность, а люди пока могут расслабиться и отдохнуть.
Как уяснил для себя Амур из объяснений молодой знахарки, могучий Колинар со всех сторон окружали государства поменьше: с востока — Банадер и Туларг, с юга — Маарог и Голетлан, с запада — бокленд Ордена Сандрогара и Чистые домены, а с севера — горы твердов и таинственный Садершаг. Руководил королевством его величество Гарольд Десятый — потомок славного Гарольда Третьего, который в свое время объединил разрозненные герцогства для защиты от вторжения Призрачного, а затем под шумок прибрал земли павших в бою дворян, чем увеличил территорию Колинара в несколько раз.
Потом случались, конечно, интриги и заговоры со стороны недовольных сыновей вышеназванных герцогов, но Гарольд Третий был мужиком тертым, тем более война продолжалась, и все заговорщики как-то сами собой повымерли — кто от нападения демонов, но больше по странному стечению обстоятельств. Амур даже не сомневался, кто эти обстоятельства и подстроил, примеров в земной истории хоть отбавляй.
Сквозь полудрему он слушал про сословия и гильдии, титулы и обращения, города и реки, обычаи и правила, и даже запоминал информацию, словно на сеансе гипнопедии. Очнулся от окрика Агнешки:
— Ты меня вообще слушаешь?!
— Самой лучшей считается альпийская сталь, производимая в столице государства твердов Альпе. Тамошние кузнецы научились вплетать в мечи серебряные нити, губительные для нечисти и демонов. Владеть таким оружием могут позволить себе только богатые люди и Королевская гвардия, — повторил Амур последние слова знахарки. — Кстати, мой клинок выкован именно из такой стали.
— Я думала, ты уснул...
— Как я могу, дорогая? — произнес с улыбкой Амур, щуря глаза от солнечного света. — Твой милый голос услада для моих ушей.
— На меня твои чары не действуют, — мотнула головой Агнешка. — Поднимайся, надо успеть до темноты пройти заставу, а ты, как погляжу, слабоват для прогулок по лесу.
— Рожденный летать ползать не может, — переиначил Казаков классика и, подумав, добавил: — Мы, амуры, птицы гордые, пока не пнешь — не полетим.
Из кустов выкатился Чешир, вид лесовик имел весьма встревоженный.
— Я встретил серых, они говорят, что видели в небе чернеца!
— Огонь Сандрогара! — подскочила Агнешка. — Так близко к дому...
— Объясните мне, я тоже испугаюсь, — попросил Амур.
— Мелкие демоны-бесы могут вселяться в птиц, демоны покрупнее, которые черти, в зверей. Это проще, чем уговорить человека, — отрешенно проговорила знахарка, нахмурив лоб. — Чернецы — обращенные вороны, но так далеко в лес они давно не забирались. Видимо, ищут. Тебя!
Несмотря на браваду, Амур почувствовал, как по спине пробежал холодок. Неведомый враг приложил все силы, послал подручных, залез даже в сон и настойчиво его искал. Зачем? А может, и на кладбище он оказался не случайно, и вихрь тот засосал его целенаправленно? Уж очень шустро он его схватил, как будто знал...
Вот так и развивается паранойя! Амур встряхнулся, отбрасывая тревожные мысли, надел заплечный мешок и подмигнул Агнешке.
— Ну что, боевая подруга, потопали дальше? А вы, сэр Чешир, перестаньте наводить панику! Ваш бравый сюзерен еще в детстве лупил из рогатки всяких обнаглевших птиц, клюющих драгоценную клубнику на даче, а теперь у меня имеется целый лук.
Лесовик попытался встать по стойке смирно. Амур одобрительно кивнул и зашагал первым по тропинке, приговаривая для храбрости: 'Нам ворона ни по чем, ни по чем, ни по чем! Мы ворону кирпичом, кирпичом, кирпичом!..'.
* * *
Багровый шар солнца путался в кронах деревьев, лес начал редеть. Исчезли исполинские ели, уступив место вполне себе обычным кленам, ясеням и милым сердцу русского человека березкам. Тропа перестала вилять как возвращающийся из таверны пьяница, стали попадаться боковые стежки, убегающие в чащу леса. Чешир на правах лесовика комментировал: там делянка углежогов, здесь избушка охотников, тут развели костер смолокуры, а сюда лучше вообще не ходить, ибо ничего хорошего в конце не встретишь.
Как раз остановились передохнуть и, пока Агнешка с тревогой осматривала небо, Амур подошел к заросшему травой проходу меж двумя валунами. Они, по всей видимости, лежали здесь давно, змеились трещинами, которые заполнил зеленый мох, но вот торчащие из камня стержни установили будто только вчера. Толщиной в руку, чуть выше человеческого роста, они были сделаны из темного, холодного на ощупь металла. На гладкой поверхности ни пятнышка, лишь на уровне глаз стержни кто-то заляпал черной смолой. Амур достал нож и поскреб, высохшая грязь отвалилась, под ней обнаружились руны. Верхний трезубец походил на эмблему Мазератти.
— Лучше не трогай, — сказала подошедшая Агнешка.
— Почему?
— Наследие Древних.
— Ну да, ну да, — со значением покачал головой Амур. — И что?
— Ох, всё забываю, что ты ничегошеньки не знаешь, словно дитя неразумно. Значит так, — кивнула Агнешка и начала проговаривать явно читанный где-то текст: — Древние жили очень давно, владели непонятными силами и однажды вознамерились сровняться с богами. Началась война, многие боги канули в небытие, но и Древние гибли неисчислимо. Битвы сотрясали Калар, океан вышел из берегов, недра земли изрыгали пламя, а в самом воздухе появилась невидимая смерть, уничтожавшая всё живое. И вот, когда наш мир стоял на краю гибели, в него сошел Сандрогар. Он положил конец разрушениям, сравнял города Древних с землей, а оставшихся прежних богов заключил в Призрачном, восстановив тем самым гармонию. От небожителей мало что осталось, но их наследие ничего хорошего не несет и лучше к нему близко не подходить. Понятно?
— Но как эти штуковины простояли здесь столько лет? Они давно должны были проржаветь, да и вообще сгинуть в земле!
— Не знаю и знать не хочу! — отрезала Агнешка. — Застава уже рядом, пойдем быстрее, или придется ночевать в лесу.
Стемнело, где-то позади завыли волки. Амур с сожалением отошел от блестящих стержней. Руны манили, было в них что-то знакомое, хотелось дотронуться до этих черточек, еще раз ощутить холодок странного металла, но лучше не экспериментировать. Насколько он понял из скудных объяснений Агнешки, эту планету в прошлом сотрясали нешуточные войны с применением химического, бактериологического, атомного и еще черт знает какого оружия, а значит, штуковины эти могут до сих пор лучиться радиацией. Хм, а может, Калар вовсе не параллельный мир, а будущее его родной Земли? Версия грустная, но вполне жизнеспособная, учитывая суицидальные наклонности излишне просвещенного человечества.
Из кустов выкатился Чешир и, выплюнув обглоданную косточку, пробасил:
— Я что-то пропустил? У тебя такой вид, словно гаркла увидел.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
