Наследник четырех стихий

С входной дверью происходила ужасная трансформация, теперь она была похожа на тлеющий лист бумаги.

— Я сотру остров с лица земли! — крикнул принц, пытаясь выиграть время. Он не знал того, что задумала пикси, но все-таки решил довериться ей. — Слышишь, Абелоун?

— Глупо! Глупо, мой мальчик! — находившийся за дверью архимаг, конечно же, слышал его. — Я уйду через портал, а ты погибнешь от собственного заклинания. Истощение магического резерва, знаешь ли, неприятная штука. — Абелоун вновь проверил дверь на прочность. Упрямая дверь не поддавалась. — Скажи, кто находится рядом с тобой? Пират?

— Не твое дело!

— Я видел обломки корабля, — как ни в чем ни бывало, продолжал архимаг, — и разбухшие от воды трупы. Значит, кто-то выжил, вопреки защитным магическим барьерам. Отзовись, пират!

Сага и ухом не повела, ибо оказывала посильную помощь Свирельке, отображающей геометрические знаки по периметру зеркала. Это были не только сплошные линии, но и линии пунктиром с включенными в них рунами.

— Наш гость не слишком-то вежлив! — голос Абелоуна звучал все яснее, по мере истончения двери и охранительного заклинания, поставленного Эвериконом. — Юстиниан, прошу, не делай глупостей. Отзови бурю. Она вызывает дисбаланс всех магических заклинаний. Ты же не хочешь разнести Уинфред на клочки?

Свирелька закончила свои манипуляции и, подлетев к зеркалу, завершила заклинание пинком: стекло со звоном рассыпалось. В полумрак лаборатории ворвался сноп яркого света, словно кто-то невидимый включил прожектор, свет которого, повторяя контуры зеркала, застыл на дощатом полу.

— Мне все равно! — принц дал волю клокочущей внутри злости. — И запомни на будущее: я — Эверикон Сейд Андорр Элефирский.

— Что? — кричал обезумевший Абелоун, сокрушая полуистлевшую дверь мощными ударами. — Никогда не доверяй пиратам! Открой!

Свирелька подала знак и Сага, схватив Эверикона за руку, затащила его в окружность, сияющую ослепительным светом. Прорвавший преграду архимаг ошеломленно смотрел на опустевшую лабораторию. Возле дальней стены валялись серебряные осколки зеркала. Вызванная буря рокотала грозовой тучей, порывы ветра бряцали разноцветными кусочками разбитого витража, а портьеры раздувались словно паруса каравеллы, плывущей навстречу приключениям.

Terrae Remotus* (лат.) — Дальние Земли

Глава 3

Let the wind blow low, let the wind blow high.

One day the little boy and the little girl were both baked in a pie

Bob Dylan, 'Under the Red Sky'

Магический портал, сотворенный Свирелькой, выплюнул беглецов на неизведанные земли. Что это — остров или материк? — никто не знал. Сама пикси сгинула в неизвестном направлении. Принц сразу же потерял сознание, таковой была расплата за применение стихийной магии против людей. Растерянная Сага пыталась искать Свирельку, звала так, что едва не сорвала голос, но все было тщетно. Она вернулась к уложенному на плащ принцу, терпеливо дожидаясь, пока тот очнется.

Юноша зашевелился лишь к вечеру. Его сил хватило лишь на то, чтобы открыть глаза и перевернуться на бок.

— Что нам делать? — Сага старалась придать голосу беззаботности. — Вокруг ни души, — она обвела взглядом осточертевший за день пейзаж: невзрачные кусты и глинистую землю с редкими вкраплениями травы.

— Подождем до утра, — в бессилии прошептал Эверикон. Ему требовалось время на восстановление сил.

Сага кивнула, морально готовясь к бессонной ночи. Кому-то же надо стоять на страже.

С утра Эверикон выглядел гораздо лучше. Он даже вывел теорию о том, что магический портал, открытый при помощи зеркала, дает побочный эффект на каждой десятой секунде своего существования. Это могло означать, что Свирелька оказалась, скажем, на острове соседнего королевства или вообще в открытом море. Последнее предположение расстроило Сагу, для которой Свирелька была не только полезной компаньонкой, но и подругой.

— А что, у хельмов принято дружить с представителями других рас? — ничего не знавший о жизни хельмов принц не мог не задать подобного вопроса.

— Про других говорить не стану, — девушка пожала плечами. — Хотя я лично знакома с эльфом, женатым на женщине.

— Правда? Но ведь королевство эльфов держится особняком и строго охраняет свои границы, — юноша был озадачен. — Получается, учитель Берток лгал?

— Не-а. Это правда. К эльфам сложно попасть, но некоторые из них активно путешествуют. — Она посмотрела на восходящее солнце, приставив ладони к светлым бровям, а, затем, на свою тень. — Так, восток — там, запад — вон там! Куда направимся?

— Не все ли равно? — принц был прав как никогда. Он сладко потянулся. После хорошего отдыха, юноша чувствовал прилив сил. Правда урчащий желудок смазывал радость от полноценного отдыха, но тут уж ничего не попишешь.

Сага бросила монетку, загадав восток на аверс, а запад на реверс. Судьба выбрала запад. Эверикон поднял монету, чтобы внимательно рассмотреть ее со всех сторон. Он знал, что на аверсе монет, как правило, изображены короли. Юноша с восторгом смотрел на профиль короля Сейда. Точнее, на то, каким видел покойного короля художник, по эскизам которого чеканились монеты.

— Можно я сохраню ее на память? — Эверикон, конечно же, подразумевал монету.

— Не осмеливаюсь перечить Вашему Величеству, — она с почтением поклонилась.

— По-моему мы договаривались о том, что обойдемся без 'Ваших Величеств' и прочего официоза. И, кстати, можешь обращаться ко мне — Рик.

Она вновь поклонилась в знак согласия.

— И не кривляйся, пожалуйста, — бросил он через плечо, скользя вниз по склону.

Сага побежала следом и, догнав, указала на плащ: — Наденешь его наоборот? То есть внешней стороной внутрь? Если мы в чужой стране, то население плохо отреагирует на герб дома Цезерина.

— Лучше я сниму его, — юноша подкрепил слова действием. — По нашим законам, — дьявол, что я несу? — по законам Орбана, плащ наизнанку носят ренегаты.

— В каком-то смысле ты и есть ренегат, — осторожно заметила Сага.

Принц остановился словно вкопанный, а когда смысл сказанных слов дошел до него, он вновь завернулся в празднично-парадный плащ. На этот раз гербом внутрь.

Петляющая по оврагам и холмам дорожка, вывела путников к песчаным барханам. Змееподобные узоры белого песка меняли облик, потревоженные подошвами сапог. Днем здесь было жарко, а с приходом сумерек, температура воздуха ощутимо понижалась.

— Похоже, что пескам не будет ни конца, ни края. — Эверикону давно хотелось пить. Да и от еды он бы не отказался. Увы, окружающая действительность, состояла исключительно из барханов и бедной растительности в виде низких, ощенившихся колючками, растений. Его спутница лишь махнула рукой. Она просто шла вперед, не в состоянии вымолвить ни слова. С утра они о чем-то говорили. Кажется, о королевстве Хельм, о флаге небесного цвета, о гербе, который изображался в виде морской раковины и дракона, о географическом положении королевства, о флоре и фауне и о регенте по имени Левелис.

— Давай разведем костер, — предложил порядком уставший принц.

Девушка покачала головой и, разлепив сухие губы, сообщила, что в их ситуации лучше не рисковать. Дым от костра могли заметить 'псы Цезерина'.

— Понятно. Тогда предлагаю попить воды, — скудный вечерний свет размывал черты лица, но Сага могла поспорить, что увидела в глазах спутника отблеск далекой зарницы.

Юноша, сняв перчатки, призывал грозовую тучу. И та откликнулась, появившись из-за горизонта. Ветер неистовым галопом пронесся вокруг усталых путников — словно невидимый конь взрывал песок копытами.

— Рик, ты молодец, — Сага вымучено улыбнулась, — но не учел того, что мы вот-вот промокнем до нитки.

— Учел! — Эверикон сдернул плащ и тот воспарил над головой, наподобие тента. — Иди сюда! Он непромокаемый.

Сага поспешила под укрытие, отплевываясь песком.

— А ветер? — она с беспокойством смотрела на почерневшее небо.

— Не проблема, — юноша сделал пасс рукой и ветер затих. По импровизированному навесу застучали первые капли дождя. Воздух стал свежим и вкусным. Живительная влага поила пустыню и усталых путников, которые время от времени подставляли ладони дождю, чтобы набрать воды.

— Ты такой же полезный спутник, как моя Свирелька, — Сага с благодарностью посмотрела на Рика. — Теперь мы не умрем от жажды.

— А от голода? — принц едва держался на ногах. Призыв стихии сильно выматывал. Особенно после недавних злоключений на Уинфреде.

— Думаю, что мы сумеем раздобыть хоть какую-то еду, — Сага излучала оптимизм. — Кстати, я слышала историю о моряках, очутившихся на необитаемом острове. Они съели свои ремни и сапоги.

— Правда? — ужаснулся Рик, посмотрев на свою обувь. Вареные сапоги казались гастрономическим маразмом. — И что потом?

— Потом они догадались нарвать кокосов.

Дождь закончился, грозовая туча медленно уползала на запад, озаряя небо редкими всполохами. Песок был тяжелым от воды. Кое-где даже виднелись лужи. Единственный сухой пятачок был на том, месте, на котором стояли усталые путники.

— Извини, Рик, — Сага вылезла из-под укрытия. — Ты, наверное, не так представлял себе возвращение домой.

— Честно — никак не представлял. Не успел. — Принц понимал, что эта девчонка с выгоревшими на солнце волосами, наверняка держит его за неженку, что сильно задевало его самолюбие. Честно говоря, он никогда не ходил пешком столько, сколько прошел за этот день. Но, как бы там ни было, благодаря короткому отдыху, у принца открылось второе дыхание.

— Пойдем дальше, — он отряхнул плащ и обернул его вокруг шеи. При других обстоятельствах Рик отдал бы плащ спутнице, но ее одежда выглядела теплее, в отличие от его праздничного одеяния, в котором он сбежал с Уинфреда.

— Сага, а хельмы Халиг-дэг празднуют? — с робкой надеждой в голосе спросил он. Все-таки против Халиг-дэга принц ничего не имел.

— Нет. Но зато у нас много других интересных праздников.

Пески, посеребренные яркой луною, едва дышали, боясь потревожить сон далеких звезд. В разлитой тиши, на фоне сгорбившихся холмов, две устремленные вперед фигурки выглядели весьма сюрреалистично. Внимание путников привлекли желтые огоньки вдалеке. Неужели здесь кто-то живет? На поверку огоньками оказались огрызки зажженных свечек, заключенные в немного скособоченные жестяные фонари. Их тусклый свет падал на частокол из разноразмерных бревен, за которым угадывались силуэты низких домишек.

Эверикон посмотрел на спутницу, та нерешительно переминалась с ноги на ногу.

— Как думаешь, постучать?

Принц мотнул головой. Он ощущал неявное присутствие магии: какое-то заклинание, едва уловимое, похожее на потускневшую от веков руну. Но это еще не означало, что за частоколом притаилась опасность. На всякий случай, Рик предупредил о заклинании спутницу. Та кивнула и с легкостью перелезла через частокол. Юноша последовал ее примеру, неуклюже приземлившись на грядку: под подошвами его сапог что-то треснуло.

— Чтоб меня! — воскликнула изумленная Сага и тут же, зажав руками рот, перешла на шепот: — Огурцы!

По другую сторону частокола расположились грядки, вид которых немного подпортили незваные гости. Рик нагнулся и, сорвав один огурец, удивленно поднес к глазам, отказываясь верить спутнице на слово. Голодная Сага, тем временем, захрустела вкусной находкой.

— Как ты можешь их есть? — изумился принц, придержав Сагу за запястье. — Они немытые!

— Тоже мне проблема! — девушка вытерла огурец о рукав и снова захрустела.

'Какие странные представления о гигиене', — подумал Эверикон, и со вздохом последовал ее примеру. Потому что когда живот сводит от голода, отношение к подобным вещам меняется со скоростью ветра.

Путники прошли вперед, стараясь не задевать растения на грядках, хотя при такой скудной видимости это было почти невозможно. Помимо огурцов, вездесущая Сага обнаружила стрелы чеснока, лука, пучки петрушки, грядку репы и кусты с неопознанными ягодами, которые никто из них не рискнул попробовать.

Рядом с огородом находилось деревянная постройка, похожая на ветхий сарай. Каждый следующий дом, обнаруженный путниками, ничем не отличался от предыдущего. И всюду видное невооруженным глазом запустение, вызывающее тревогу, заставляющее вздрагивать от любого шороха, скрипа половиц или дверных петель.

— Похоже на подобие оазиса, который когда-то был обитаем, — прошептал Рик, остановившись возле крайней постройки с обрушенной крышей. Посередине оазиса чернела вода сильно обмелевшего озера. Низкие деревья, напоминающие яблони, опасливо жались к воде — единственному источнику жизни.

— Я тоже слышала об оазисах в пустыне, — согласилась девушка. — Только где все люди?

— Умерли от болезней, — предположил принц.

— Даже если так, то должны остаться тела или кости.

— Гм!.. Тогда, они просто покинули оазис и ушли в сторону моря.

— А огород?

— Что 'огород'? — не понял Рик.

— Растения сами себя не польют, — резонно заметила Сага. — Может, здесь имеется связь с той магией, которую ты чувствуешь?

Эверикон согласился с предположением спутницы, потому что в океане всевозможных заклинаний наверняка имелось что-нибудь этакое, из разряда огородно-садоводческого.

Похожие на неупокоенных духов, они бродили по заброшенному поселению, в поисках подходящего для ночлега дома. Наконец, они нашли постройку — без дверей, но весьма крепкую на вид.

Зайдя в дом, путники заспорили о том, кому оставаться в дозоре. Сага делала вид, будто совсем не устала, а Рик со скепсисом смотрел на тоненькую словно тростинку, спутницу и утверждал, что мужчины гораздо выносливее женщин. Спор прекратила брошенная монетка.

— Король Сейд! — Принц с видом победителя продемонстрировал Саге монету и девушка, без лишних слов, свернулась калачиком на жестких досках, подложив под голову походный мешок, одолженный у Рика.

Эверикон, вооруженный мечом Саги, походил вокруг временного пристанища, а затем сделал пару выпадов и финтов, сражаясь с невидимыми врагами. Одержав победу, юноша вернулся в дом. Подогнув край плаща, он сел у стены, и, слушая ровное дыхание Саги, размышлял над нынешним положением дел. А если представить, что двух предыдущих дней не было? И у него никто не отнимал скучных, но полезных лекций, редких выходных и его маленького мирка на Уинфреде? Стал ли он счастливее, узнав правду? Миновало всего два дня, а он настолько устал и запутался, что даже боялся представить, какой будет его новая жизнь.

'Что за малодушие? — мысленно выругался принц, чувствуя презрение к себе самому. — Сколько людей начинают жизнь с чистого листа, а я ностальгирую о днях, проведенных во лжи!'

— Эверикон Сейд Андорр Элефирский, ты обязательно отомстишь Абелоуну и Граннусу за годы лжи, — сонно прошептал он, прикрыв глаза.

Раздался крик, полный ужаса и страха. Рик вздрогнул и вскочил на ноги, словно на него обрушился ледяной душ. Кричала Сага. В ее руке был зажат черенок от лопаты, которым она отмахивалась от троих индивидов. Рику спросонья показалось, что в дом зашли люди. Однако первое впечатление было ошибочным, и через секунду юноша воочию убедился в существовании ходячих мертвецов, о которых говорилось в трактате Калабрина, практиковавшего черную магию (с разрешения Абелоуна, разумеется). Занятие черной магией претило Рику, так что когда подошло время изучения раздела черной магии, он категорически отказался иметь дело с покойниками. Абелоун тогда пошел на компромисс, предложив 'племяннику' мертвую лягушку в качестве практического материала.