Но прежде, чем мы расскажем читателю об этом в высшей степени интересном разговоре, необходимо кратко сказать, что Хабил и Кана, хотя и являлись кузенами друг другу, выглядели как брат и сестра; тогдашние мемуаристы очень часто, по ошибке, принимали их за брата и сестру, и это перешло в труды небрежных историков. Оба была типичными Драконами, скорее низкими, чем высокими, отмеченные ввалившимися щеками, глубоко посаженными глазами и вьющимися коричневыми волосами, спускавшимися на плечи. Кана носил черные с серебром цвета дракона-воина; Хабил, хотя и не была воином, делала точно так же.
Теперь, когда декорации расставлены, попытаемся узнать, что они сказали друг другу однажды утром через двадцать лет после Катастрофы, удобно устроившись в зале для еды замка Каны.
— Давайте рассмотрим, — сказала Хабил.
— Очень хорошо, — ответил Кана. — Я согласен рассмотреть. Вот только—
— Ну?
— Что именно вы хотите рассмотреть?
— Количество земли, принадлежащее фермерам.
— А. Ну, и какая с этим проблема?
— В этом районе требуется от тридцати до тридцати пяти акров земли, чтобы произвести достаточно зерна для обычной семьи Текл, работающей круглый год на то, чтобы прокормить себя.
— Очень хорошо. И тогда?
— И тогда, если добавить десять акров к их земле, они способны произвести еду — то есть плату — для одного солдата нашей армии.
— Но, помимо них, есть еще виноградники, производящие вино, которое мы продаем, и фруктовые сады, производящие фрукты, не считая диких животных и—
Она пренебрежительно повела рукой. — Вы без надобности усложняете дело. Даже если мы это все учтем, цифры будут почти те же самые.
— А вы уверены в этих цифрах? То есть, вы сами производили исследование?
— Нет, я прочитала об этом в книге.
— И вы верите этой книге?
— О да, конечно. Она была опубликована в Университетском издательстве еще до Катастрофы.
— Очень хорошо, тогда я принимаю эти цифры. Что из них следует?
— Допустим, что у меня есть тридцать арендаторов, и каждый из них имет в среднем—
— А что означает "в среднем"?
— Неважно. Каждый арендатор имеет, скажем, пятьдесят акров.
— Очень хорошо, давайте именно это и скажем.
— Когда мы вычтем из величины надела каждого арендатора то, что он использует для себя, чтобы съесть или продать, которое, к счастью, очень близко к тому, которое сохранит его и его семью в живых, мы найдем, что оствашееся количество способно содержать одного солдата и еще останется небольшая часть, которая идет в ваш сундук, а оттуда, со временем, в вашу сокровищницу.
— Да-да, или в кладовую или в винный погреб. Я знаком с этим процессом. То, что вы сказали, означает, что мы способны поддерживать одного солдата при помощи одной крестьянской семьи.
— Соверщенно точно.
— И это тоже написано в книге?
— В той же самой книге.
— Возможно я должен полистать ее.
— С удовольствием дам ее вам.
— Ну хорошо, я принимаю все эти цифры. И что дальше?
— Прочитав книги, я сама сделала кое-какие вычисления.
— Не удивляюсь тому, что вы их сделали. Но—
— Да?
— Что эти вычисления рассказали вам?
— А то, что для того, чтобы эффективно защищать свои владения в эти времена, с бандитами и армиями, бродящими повсюду, нам требуется одна из двух вещей: или один с половиной солдат на каждого крестьянина—
— Половину солдата довольно трудно себе представить.
— или мы должны вооружить крестьян.
— Рискованная идея.
— В точности.
— И потом? Что вы из всего этого вывели, моя дорогая кузина?
— Что есть третий способ.
— Я должен немедленно услышать о нем.
— Каждый раз, когда мы приобретаем новую область и, делая это, используем менее одного солдата на каждые завоеванные пятьдесят акров, мы еще какое-то время остаемся на плаву, как говорят Орки.
— А, понимаю.
— Да. Именно поэтому мы продолжаем расширяться.
— Хорошо, именно поэтому мы расширяемся.
— Но, вы знаете, есть предел. Расширение постоянно замедляется, потому что требуется время, чтобы обезопасить каждую новую область и, так как круг расширяется—
— Круг?
— Или, скажем так, границы ваших владений растут, и вскоре потребуется так много времени, чтобы поддерживать порядок во всех владениях, что вся структура рухнет.
— Мы уже видели Катастрофу, — заметил Кана, нервно оглядываясь кругом. — Мне не нравится мысль о рухнувших структурах.
— И мне тоже.
— Но разрешите мне задать один вопрос.
— Хорошо, — сказала Хабил, — спрашивайте.
— Если все работает именно так, как вы рассказали—
— О, в точности, уверяю вас.
— Как тогда Империя вообще могла существовать?
— Потому что это была Империя, везде был порядок, было мало ссор и разногласий, так что совсем небольшая армия, которая управлялась самим Императором, поддерживала порядок на большой территории. На самом деле вместо того, чтобы требовать одного с половиной солдата на каждого крестьянина, требовался едва ли один солдат на тысячу крестьян. Вы понимаете, что это очень большая разница.
— Да, да, понимаю. Но есть ли решение проблемы?
— Я верю, что есть.
— И какое?
— Новый Император.
— Как, новый Император?
— Точно.
— И где мы можем найти такого Императора?
— Я верю, что прямо сейчас гляжу на него.
— Как, я?
— Разве вы не Драконлорд?
— Ну да.
— И не доказали свою свою способность выигрывать сражения?
— Сражения, да. Но управлять такой огромной территорией без Орба—
— Отсутствие Орба — это проблема.
— Я почти поверил, что это возможно!
— Но у меня есть решение.
— У вас оно есть? — восхищенно спросил Кана. — Я всегда знал, что в таких делах вы просто великолепны.
— Я тоже так думаю, — сказала Хабил, краснея.
— Ну, буду рад услышать его, Маркиза.
— Система советников, наблюдателей и губернаторов территорий.
— Я понял. Советники, чтобы предлагать действия, шпионы, которые гарантируют, что я буду хорошо информирован о том, что происходит во всех частях империи, и управляющие, которые выполняют мои приказы на этих территориях.
— Вы все поняли абсолютно верно.
— Но каким образом я завоюю такую большую область, когда вы уже сказали, что дальнейшее расширение приведет нас к краху?
— Я подумала и об этом.
— Я совсем не удивлен, что вы это сделали.
— Должна ли я вам рассказать, что я придумала?
— Не было бы ничего лучше.
— Вот: Вам нужны советники, наблюдатели и управляющие.
— А,а!
— Тогда вы все поняли?
— Да, я думаю, что да.
— Ну, давайте увидим.
— Советники составят план компании, шпионы все время будут сообщать мне обо всем, что происходит как вокруг меня, так и по всей Империи, а управляющие наведут порядок во всех завоеванных областях.
— Абсолютно точно.
— И, — сказал Кана, чьи глаза начали сверкать, — когда мы полностью обезопасим каждую область, потребуется намного меньше солдат, чтобы поддерживать порядок, и таким образом лишних солдат можно распустить вместе с едой для них и кормом для их лошадей, о которых я думаю днем и ночью, и нам понадобятся только обычные способы снабжения армии.
— Вы слово в слово повторили мой план. Что вы думаете о нем?
— Моя дорогая кузина—
— Ну?
— Я думаю, что я буду Императором.
— Я полностью согласна с вами.
— Есть у вас кто-нибудь, кого вы можете предложить на те роли, о которых мы говорили?
— Кое-кто. Мы найдем больше, когда начнем кампанию. А сейчас, у вас есть карты?
— Ну конечно, и много.
— Хорошо. Я думаю, что вы покончили с омлетом и бэконом, а теперь пьете третий стакан клявы, в то время как я разделалась с бисквитом и сосисками, а теперь наслаждаюсь вторым стаканом чая; давайте пойдем в библиотеку, изучим эти знаменитые карты и начнем разрабатывать план компании, о которой говорили.
— Замечательная идея, и я подписываюсь под ней всем сердцем.
Таким образом началась компания Каны, вначале одна из бесчисленного числа попыток мелкой аристократии сохранить те небольшие имения, которыми они владели, и которая в конце концов стала чем-то другим, намного большим.
Четвертая Глава
Как банда разбойников с большой дороги встретила Волшебницу, которая отнюдь не собирала цветы
В один весенний день 229-ого года Междуцарствия можно было увидеть женщину, которая собирала цветы на лугу у берега большой реки, которую люди с Востока называют Наплемент, что, мы верим, переводится как "последний луч света". Это имя было дано неким Восточным исследователем, который, уехав из своей родной страны настолько далеко, насколько смог, смотрел на эту реку как на самое западное место, которого он мог достигнуть; поэтому в конце дня он назвал ее именем своей страны, или, возможно, местом, где в последний раз видел луч дневного света. Это имя все еще рапространено среди некоторых из людей с Востока, особенно среди тех, кто живет в Империи, но намного чаще эту реку называют Адриланка, по той простой причине, что она пересекает этот город по пути в океан.
Луг, на который мы направили ваше внимание, находился, однако, почти в трехстах милях от города, и поблизости вообще не было городов, хотя, будьте уверенны, там было совсем не мало гостиниц и крошечных деревушек, во всяком случае больше, чем дорог, пересекавших эту область в самых разных направлениях.
Что касается женщины, собиравшей цветы, то мы обязаны сказать, что ей было от восемьсот до девятисот лет, у нее были узкие глаза — ясный признак дворянина — под темными волосами, которые завивались вокруг ее ушей, маленький рот и лицо, которое доказывало, что она живет нелегкой жизнью. На ее спине не было никакого рюкзака, так как она путешествовала с мулом, который нес тяжелый мешок, и один из предметов внутри него заслуживает специального упоминания: это был посох из белого дерева, отполированный до блеска, а в его конец был вделан небольшой красноватый камень. Помимо этого посоха она не имела при себе ничего другого кроме того, что обычно берут с собой путешественники, отправляясь в далекое путешествие по лесистым местам.
Глядя как она медленно и аккуратно идет по лугу, можно было бы заподозрить, что она акушерка или травница, но только до тех пор, пока наблюдатель не заметил бы, что она на самом деле не собирает цветы, а скорее что-то ищет среди них — и действительно, она была так сконцентрирована на земле, что даже не заметила, что она не одна.
Когда она наконец осознала это, то с судорожным вздохом огляделась и обнаружила, что восемь или девять всадников смотрят на нее с расстояния в несколько ярдов.
— Добрый день, мадам, — сказал один из них. — Кажется вы что-то потеряли.
— И вам добрый день, сэр. Меня зовут Орлаан, и, как вы правильно заключили, я действительно кое-что потеряла.
Всадник взглянул на своих товарищей и с каким-то подобием улыбки на лице сказал, — Скажите нам, что вы ищите, и, так как мы все джентльмены, мы поможем вам найти это.
— На самом деле? Тогда я буду очень благодарна вам за помощь, и я немедленно расскажу вам это.
— Ну и?
— Я ищу душу.
Всадник удивленно уставился на нее, потом, нахмурившись, сказал, — Прошу прощения, мадам, но, боюсь, я не понял то, что вы имели честь сказать мне.
— Но что может быть проще? Где-то здесь есть душа, и я ее ищу.
— Я...вы сказали душа?
— В точности.
— Но как вы сумели потерять ее?
— О, у меня души никогда не было.
— Но...тогда это не ваша душа?
— Да, конечно, она принадлежит другому.
— Но, как это возможно?
— Другому иметь душу?
— Нет, нет. Быть душе одной, без тела. Я никогда не слышал о подобных вещах.
— Это странный эффект Катастрофы Андрона.
— Но она была двести лет назад!
— О, да.
— И вы ищете ее все это время?
— О, конечно нет. Прошло не больше ста лет с того времени, как я сообразила, что ее нет. Понимаете ли, мне потребовалось много времени, чтобы усовершенствовать свое мастерство до такой степени, чтобы я могла узнать о таких вещах и совершить ритуал, в ходе которого мне открылось, что она существует.
— И теперь вы точно знаете, что она существует?
— Да, я видела ее.
— И она здесь?
— О, что до этого, я не могу сказать. Я провела линию от Города Драгейра—
— Города Драгейра! Теперь это Море Аморфии, наколько я слышал.
— Хорошо, согласна. От Моря Аморфии к Горе Дзур, и начала искать со стороны моря, и так получилось, что я обнаружила там кое-что, в результате чего мои поиски привели меня сюда.
— Хорошо, а что вы будете делать, если найдете ее?
— О, я обязательно найду ее.
— Очень хорошо, что вы будете делать, когда найдете ее?
— Тогда я помещу ее в посох, который вы могли бы увидеть на моем муле.
— Хорошо, а потом?
— Я знаю об этом меньше всего на свете. Но я убеждена, что она будет полезна. Такой объект—
— Мадам, я убедился, что вы имеете честь насмехаться надо мной.
— Ни в малейшей степени, — холодно сказала Орлаан.
— Вы должны понимать, мадам, что мы — я и мои друзья — собирались просто отобрать у вас вашего мула со всеми вещами, и, возможно, немного заняться чем-то вроде спорта с вами самими. Но если вы решили поиздеваться над нами—
— О, я с самого начала знала все ваши намерения.
— Да ну? Но вы не казались озабоченной или испуганной.
— У меня нет ни малейшей причины для испуга.
— И не могли бы вы позаботиться сказать мне почему? И побыстрее, пожалуйста; моим товарищам уже не терпится.
— Я буду быстрой, как Великий Поток Тьювин.
— Очень хорошо, я весь внимание.
— Я уже упоминала, что была около Моря Аморфии.
— То есть Малого Моря.
— Да, да, Малого Моря. Можете ли вы представить себе, что я там делала?
— Нет, я знаю об этом меньше всего на свете.
— Я заключила с ним соглашение.
— С аморфией? Клянусь Богами! Вы чересчур доверяете мне или считаете полным идиотом.
— Нет, скорее собразительным негодяем, но я действительно узнала, как говорить с ним, и как убедить его сделать то, что я хочу. Одним словом—
— Древнее волшебство!
— Точно.
— Па, я не верю вам.
— Ну что же, — сказала Орлаан, пожав плечами. — Мне остается только убедить вас.
Несколькими часами позже некий Текла, которого бандиты держали для приготовления пищи и помощи с лагерем, обратил внимание, что банда не вернулась во время. Посоветовавшись сам с собой (вокруг не было никого, у кого бы он мог спросить совета), он отправился в направлении, в котором они поехали. Очень скоро он нашел то, что осталось от них, и мог только безуспешно размышлать о типе катастрофы, оставившей после себя обугленные и почерневшие трупы. Он, должны мы сказать, почувствовал легкое сожаление — бандиты не были так грубы по отношению к нему, как могли бы быть, но потом сообразил, что они оставили ему трофеи, на которые, если он распорядится ими с умом, сможет беспечально прожить много лет. Осознав это, он немедленно и без всяких сомнений нанял лодку, которая должна была перевести его через реку, чтобы поискать счастье в городе.
