Пять лет

— Не нарушаем, а спасаем игру! — смеясь отозвался тот. — Правда? — он почему-то спросил у Вадима.

— Правда! — ни с того ни с сего ответил мой "ухажер", встал и ошалело добавил: — Я вообще в это играть не хотел! Я танцевать больше люблю.

Как же я ошиблась, поставив сегодня на этого утырка... Ничего, Лен, прорвемся. Дима уже переместился на четвереньки, и руками "шагал" ко мне.

— Стоять! — я поставила перед его носом ладонь. — Это все равно нарушение правил! Дождись своей очереди.

— Океюшки, Лен Санна, дождусь, — и он мгновенно откатился назад.

После этого он целовался с какой-то девушкой и дважды с Настей. Простые поцелуи в щеку. Кажется, только я вышла за рамки, поцеловав первого парня в губы. В очередь Никиты горлышко показало на меня, мы обменялись поцелуями и, похоже, обозначили этим, что предыдущий конфликт исчерпан. Я крутанула и снова попала на Никиту. Засмеявшись, снова двинулась в его направлении, но он вдруг вскочил и прокомментировал:

— Мне срочно надо бухнуть! Передаю очередь следующему.

Никто же не сомневается, что следующим по очереди был его ухмыляющийся друган? Разгоряченной толпе почему-то такая форменная несправедливость не претила. Ничего, я справлюсь! Я позволила ему приблизить лицо, откинула рукой челку и поцеловала в лоб. Он не отстранился, не стал настаивать, только тихо рассмеялся.

Я не смогла сдержать ответную улыбку:

— Дим, ну хватит уже, а?

Он вдруг схватил меня за руку, заставил подняться и потащил в сторону со словами для разочарованных остальных:

— Мы уже наигрались!

— Дима, да что ты делаешь? — спросила я, хотя никак не могла изобразить голосом достаточную степень недовольства происходящим.

Мы оказались на кухне, а он продолжал держать мою руку. И находился так близко, что думать я больше просто не могла. Он наклонился к моему лицу, продолжая улыбаться, и поцеловал. Очень мягко, но настойчиво. Я не оттолкнула его, на это мое тело уж точно не было способно, но и не ответила. Просто умиротворенно растворялась в долгожданной ласке, в его вкусе, в его запахе. Дима чуть отстранился, посмотрел с иронией:

— Что-то вы, Елена Александровна, в этот раз отлыниваете.

— У меня от твоего "Елена Александровна" либидо падает, — парировала я.

Он тихо засмеялся. Да гори оно все синим пламенем! И я, схватив его за ворот футболки, притянула снова к себе. Он, похоже, вознамерился отомстить мне за предыдущую пассивность и на этот раз позволил целовать себя, тоже не отвечая. И когда я уже решила возмутиться столь неподобающим поведением, почувствовала ладонь на моем затылке, лишающую меня простора для маневра. Его губы тут же перешли в атаку, а когда я почувствовала его язык, то не смогла сдержать стон, выдохнув прямо ему в рот. Не представляю, как долго продолжался этот поцелуй, но когда его руки спустились чуть ниже и стали такими же настойчиво-сильными, как и губы, я нашла в себе силы оттолкнуть его. Той же рукой, которой несколько минут назад притянула.

Он отстранился, но продолжал улыбаться и меня из рук не выпустил.

Глава 6

— Ты все-таки хочешь разговаривать, — прокомментировал он, беззастенчиво перейдя на "ты". Я решила не поправлять, раз уж до сих пор чувствовала его вкус на своих губах, и просто кивнула.

— Дима, ты мне нравишься... — сказала тихо.

— Правда, что ли? Знаешь, ты мне тоже нравишься! — шутливо перебил он.

Я улыбнулась, стараясь сосредоточиться и не отвлекаться на его слишком близкое присутствие.

— Но, понимаешь... Я не хочу всего этого. Я не была готова к такому.

— К какому? — он перехватывал мой взгляд, не давая возможности его отвести.

— Ну... встречаться со школьником, например! — решила настроить его на серьезность.

На кухню то и дело заходили другие гости, но заметив нас, понимающе улыбались и скрывались с горизонта. Мне было наплевать, что меня в таком положении могут увидеть мои или его друзья. Есть только здесь и сейчас! А в нашем "здесь и сейчас" посторонних нет.

— Разве я предлагал встречаться? — этот вопрос меня смутил. Действительно, не предлагал. А Дима продолжил: — Лен, я хочу с тобой встречаться! Но если тебе само это слово не нравится — давай встречаться не будем.

Я не могла оторвать взгляда от его улыбки.

— А что мы будем делать?

— Все, что захотим. Целоваться, обниматься, танцевать и снова целоваться. Я буду провожать тебя до дома, а там мы будем... опять целоваться.

— И все? — видя его прищуренные глаза, я не смогла сдержать сарказм.

— Конечно, нет, — он тихо смеялся. — Еще мы будем кормить попугайчиков. Если тебе и слово "секс" не нравится, то мы будем кормить попугайчиков.

От его прямолинейности было сложно сдержать нервную дрожь в пальцах.

— Дим...

— Лена.

Да я готова на все, лишь бы слышать свое имя в его исполнении! Но это все же слишком быстро... Поэтому я попыталась начать заново:

— Дим, я не готова к такому.

— Судя по тому, как ты на меня недавно набросилась, вполне готова.

— Дима! — возмущенно перебила его. Надеюсь, с возрастом он хоть немного научится тактичности! Хотя вряд ли...

— Хорошо, — недовольно отозвался он. — Я вот что предлагаю: тут никого знакомых нет, Оксаны Алексеевны и прочих блюстителей нравственности — тоже. Мы можем жить хотя бы сегодняшний вечер?

— Да, — другого ответа родиться во мне просто не могло. Слишком близко были его губы. И я наконец-то снова дотянулась до них, сметая все запреты в сознании.

А потом мы с ним танцевали и это было... чуть ли не более возбуждающе, чем наши поцелуи. Наши тела так идеально вливались в музыкальный ритм, так гармонично дополняли друг друга, что это было вполне достойно названия "заниматься любовью". Да, именно так! В гораздо большей степени, чем потные фрикции, которые я пережила в другой жизни с другими мужчинами. В танце с ним было больше секса, чем в объятиях моих бывших, в мимолетных касаниях — больше страсти, чем в прижатых друг к другу телах, в его глазах — больше смысла, чем во всех признаниях, слышанных мною до. Куда я падаю, когда я с ним? Докуда мы можем добраться, когда мы вместе?

И снова поцелуи, объятия и смех. И ни один из нас не вспомнил про алкоголь или других присутствующих. Самые безумные наркоманы — влюбленные. А я точно была абсолютно влюбленной наркоманкой. Потом, возможно, я пожалею, что растворилась в этой эйфории. Но тот вечер стоил того, чтобы жалеть о нем всю оставшуюся жизнь.

А потом мы шли по ночному городу, не обращая внимания на редких прохожих, а они почему-то тоже на нас внимания не обращали, кутаясь в свои шарфы. Январь в этом году был особенно морозным. На улице такой холод, а внутри такое тепло. Как же хорошо...

Мы снова долго целовались возле двери в мою квартиру. Я забыла о существовании соседей и зловредных завучей, но очнулась, почувствовав, что наши поцелуи выходят из-под контроля и требуют продолжения.

— Дима, давай не будем спешить? — сказала я, кое-как оторвавшись от губ.

На самом деле очень не хотелось, чтобы он уходил, но я чувствовала себя единственной, кто был способен остановить это безумие.

— Конечно, спешить мы не будем, — с улыбкой ответил он. — Но, Лен, что мы вообще делаем? Мы и так потеряли два месяца. Если считаешь, что мы можем подождать еще парочку, то я возьму у Никиты его волшебные таблетки, — сказал Дима и снова шагнул ко мне.

Я засмеялась, закрыв лицо руками. Как же он мне нравится — все в нем! И я, наверное, просто умру, если перестану нравиться ему.

И снова эти губы, да как же сосредоточиться-то в таких условиях? Прижатая к стене, я уже задыхалась от возбуждения, но все же сказала:

— Дим, подожди, да подожди ты!

— Лен, — он обнимал меня и гладил по волосам, — можно, я все равно останусь? Ничего не будет, обещаю. Я просто хочу остаться.

Я посмотрела на него и ответила, жалея о каждом произносимом слове:

— Нет. Не сейчас. Мне надо подумать... без тебя. И тебе надо подумать. Мы вообще друг о друге почти ничего не знаем, но мы пока даже разговаривать не в состоянии.

Он, продолжая улыбаться, отступил на шаг:

— Спрашивай.

Ну зачем он такой замечательный? Я выдавила, собрав последнее мужество:

— Не сегодня. Дай мне время, пожалуйста.

Он в последний раз легко поцеловал меня и ушел. Я занырнула в квартиру и закрыла дверь — быстро, будто боялась, что сорвусь следом. Как же тихо быть без него.

Примерно через час на сотовый пришло сообщение:

Он: Не вздумай мне присниться, противная училка!

Я, конечно же, ответила:

"Не имею привычки сниться малолеткам!"

Он: Спокойной ночи, бабуля))

"Спокойной ночи, человеческий детеныш))"

Он: Все неправильно. Ты должна быть тут, или я должен быть там.

Я завизжала в подушку, но ничего отвечать не стала. Знаю, чем все это кончится. А мне надо подумать.

* * *

На следующий день почти в обед пришла долгожданное сообщение:

Он: Привет! Какие планы?)

"Привет, пока не знаю", — ответила и стала ждать очередного сообщения.

Но телефон молчал. Я открывала и закрывала диалоги, набирала текст, стирала и снова ждала. Зачем он спросил меня про планы? Ну вот какого черта вообще возник этот вопрос? Чтобы я почувствовала себя дурой? Он играет со мной в игры? Заставляет ждать, понимая, что я теперь мучаюсь в ожидании продолжения? Невыносимо. Может, он занят? Ну так и напиши — "занят"! Самое глупое времяпрепровождение — ждать чьего-то сообщения. Ведь телефон возвестит о входящем, а пока можно заняться другими делами. Но о других делах думать невозможно, потому что ты ждешь, ждешь, ждешь. Весь рассудок сосредоточен только на ожидании. Примерно через час зашла в соцсеть, он там сегодня не появлялся. Играет, точно играет в кошки-мышки. Хочет, чтобы я сама сорвалась, не желает брать на себя инициативу. Убедив себя в этой мысли, решила заняться проверкой последних контрольных работ, но услышав сигнал телефона, преодолела разделявшее меня от него расстояние за миллисекунду.

Он: Давай в кино сегодня сходим? Или куда-нибудь еще)

Ага, сейчас! Через два часа и три минуты глупого ожидания я уже тебя ненавижу.

"Извини, появились другие планы"

Ответ пришел сразу же:

Он: Ок. Жаль. Не хочешь пока выходить со мной в цивилизацию? Тогда увидимся только завтра на уроке?

Да нет же, нет! Наш город не настолько мал, чтобы я отказала себе в удовольствии увидеть тебя! Начав набирать ответ, остановила себя. Моя очередь поиграть. Подожду пару часов с ответом. Или вообще отвечать не стану.

Все два часа я просто сидела и следила за стрелками. Какая глупость! Какая сила воли... Интересно, сила воли — это всегда глупость или только в моем случае? И только после этого вымученного времени ответила: "Да"

Теперь ответа я ждать точно не стану. Позвоню лучше Насте.

— Здорова, подружка, — она приняла вызов почти сразу же.

— Привет, Настен! Как здоровье после вчерашнего?

— Все зашибись! Но ты лучше про свое "зашибись" расскажи! — в ее голосе слышалась улыбка.

— В смысле?

— Ну, ты с Димычем вчера задружила, вы вместе ушли! Любовь-морковь, да?

— Ты заметила? — удивилась я. Обычно она не отличалась особой наблюдательностью.

— Все заметили! — Настя смеялась. — Так и что?

— Ничего, — я вдруг ощутила потребность выговориться. — Настен, я, кажется, влюбилась. Но он младше, и он... мой ученик.

— Да?! Ну и совпаденьице, — похоже, она действительно об этом не знала. — А он что?

— А он ничего, — хотелось окончательно впасть в депрессию, и чтобы подруга меня в этом святом действе поддержала. — Это только я. Дима просто забавляется.

— Уверена?

— Почти. Ладно, пока. У меня еще дел много.

— Ну... пока. Ты это, Ленусь... не грузись там. Звони, если что. Хочешь, я у Никиты разузнаю подробности?

— Не смей! Обижусь, честно! Просто дай мне самой разобраться. Пока.

Насчет "много дел" я сильно преувеличила. Проверила работы и прочитала необходимый материал. Трижды. А потом все-таки зашла в сеть. Он был онлайн и будто сразу заметил мое появление, потому что меньше чем через минуту пришло сообщение:

Дмитрий: Разгреблась с делами?

Меня так обрадовало, что он написал, что сила воли вся куда-то испарилась.

Елена: Частично.

Дмитрий: Лен, давай увидимся. Хоть ненадолго, а? Мы сегодня с парнями тачку наконец-то в норму привели. Давай я заеду? Просто прокатимся. Максимум, на час.

Какую еще "тачку"? Он же школьник! Но если все так, то он действительно был занят... И может, только поэтому не ответил сразу, а вовсе не играл со мной в кошки-мышки, как я себя окончательно убедила?

Елена: Не знаю. Поздно уже.

Дмитрий: Вчерашний день тебе понравился?)

Провокационный вопрос! Но он и сам знает ответ, поэтому...

Елена: Да.

Дмитрий: Давай каждый день жить так, чтобы нам нравилось?) Например, и сегодняшний?)

Я не могла остановить улыбку.

Елена: Буду готова через полчаса. Только ненадолго!

Дмитрий: Ок))

И отключился. Я метеором собралась, накрасилась и даже умудрилась соорудить более-менее приличную прическу. И после этого вышла на улицу, где он уже ждал меня. За его спиной красовалась темная иномарка.

— Откуда у тебя машина? — вместо приветствия спросила я, остановившись в паре шагов от улыбающегося Димы.

Он же, вместо привествия, подошел сам и поцеловал. Наглый мальчишка! Ему что, наплевать на бабушек, зорко следящих в окна за всеми подъезжающими, отъезжающими, встречающимися и расстающимися? Ну ладно, мне, собственно, тоже плевать на этих тайных сотрудниц ЦРУ. А Дима, продолжая легко прижимать меня одной рукой, наконец-то ответил:

— Угнал, конечно. Но не бойся, от гаишников оторвемся, в случае чего.

Мои расширенные глаза вызвали у него только усмешку:

— Шучу я. Отец купил, еще летом. А тут стартер полетел. Но теперь все в порядке.

Потом мы просто ехали по вечернему городу, ощущая безмятежный комфорт оттого, что находились рядом. Я нарушила молчание:

— Так твой отец так богат, что дарит школьникам машины?

Дима мельком взглянул на меня и вернул внимание дороге.

— Достаточно богат, чтобы подарить своему совершеннолетнему, — он выделил это слово, — сыну машину. Он мне и квартиру предлагал купить, но я не вижу в этом необходимости. Точнее, не видел до недавнего времени, — я оценила его лукавую улыбку. — А что, ищешь богатого женишка?

— Если бы искала, то уж точно не тебя. Тогда бы сразу на твоего отца и вышла! — не осталась я в долгу.

— Разбежалась, неугомонная! — возмутился мой очаровательный мальчик. — Ишь, чего удумала! Или порнушки насмотрелась, где молодая мачеха соблазняет пасынка?

Я рассмеялась.

— Дим, расскажи мне о своей семье. Мне правда интересно.

Оказалось, что его отец — юрист, владеющий собственной фирмой. После развода он так и не женился, хотя в последние два года встречается с одной женщиной. Мама Димы пострадала в той аварии гораздо серьезнее, чем он, и с тех пор прикована к инвалидному креслу. Но, вопреки моим предположениям, именно она стала инициатором развода. Просто между ней и лечащим врачом возникла взаимная любовь, и она не захотела обманывать мужа, которого бесконечно уважала. Дима несколько лет жил в новой семье матери, но потом ее супругу — выдающемуся хирургу — предложили хорошую должность в Гентской больнице. Потому они переехали в Бельгию, а Дима стал жить с отцом. Отношения у него с родителями и даже новым мужем матери очень теплые.