Обращение к этому человеку стало самой большой моей ошибкой, которую я совершил в погоне за полезной информацией. Это чуть не стоило мне жизни, а Келли возможности восстановления.
Когда я впервые заговорил с Цивией, она стала сбрасывать мне важные имена так легко, как дерево сбрасывает листья после заморозков**. Я записал на диктофон все разговоры с этим, казалось бы, хорошо осведомленным источником. Цивия первым делом дала мне имя и номер телефона бостонского "депрограммера" по имени Стив Хассен. Затем снабдила меня контактными данными "Веселого" Джолина Веста из UCLA (Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе), и совсем неохотно сообщила данные Кори Хаммонда, добавив: "К нему я обращалась бы в последнюю очередь".
Я сделал большую ошибку, позвонив "депрограммеру" Стиву Хассену, спрашивая совета, как помочь Келли. В результате он объявился у нас дома на Аляске, судя по всему, его задачей было с помощью определенного кода заставить Кэти бежать от меня. Метод, который он использовал, возможно, был эффективным, но, к счастью для Кэти и Келли, он действовал слишком грубо. Я узнал, что над громкой репутацией Хассена поработали его друзья психиатры д-р Вест и д-р Маргарет Сингер, с определенными зловещими целями. Я теперь знаю, что доктор Вест работал на ЦРУ в проекте МК-УЛЬТРА, кажется, имя Веста фигурировало в расследовании Конгрессом дела о проекте МК-УЛЬТРА в 1970-е годы. Однако, он ушел из-под общественного внимания, потому что правительство США под предлогом обеспечения национальной безопасности остановило это расследование. Установленным фактом из преступлений Веста было только убийство слона через передозировку ЛСД в присутствии школьников. К сожалению, эти факты я не знал, когда Кэти и я говорили с ним по телефону, и бедствие, постигшее нас вслед за этим, — отдельная история.
Телефонные консультации с доктором Коридоном Хаммондом были самыми информативными и полезными. Он показал себя единственным самым ценным помощником в моем поиске профессиональной поддержки. Позднее, в 1991 году, доктор Хаммонд изложил всю правду, которую он знал на тему контроля над сознанием, на конференции по психическому здоровью. Его инструкции по эриксоновской методике безболезненного восстановления памяти буквально спасли Кэти от переживания всех ужасов, которые она вспоминала. Этот человек для меня — мой личный герой.
Весна на Аляске очень отличалась от той, к которой я привык в Теннеси. Местные жители называют это время года "ломкой". Вместо щебетания птиц я отовсюду слышал капель тающего льда. Улицы были заполнены безобразным коричневым месивом. Обычно приход весны радует, здесь же он действовал на меня угнетающе. Единственная хорошая новость заключалась в том, что стало больше солнечного света и меньше тьмы. Вместе с этими сезонными изменениями начала свой отсчет бомба замедленного действия, о которой я не подозревал. Состояние здоровья Келли, ее астма, и ее поведение стали резко ухудшаться без видимых причин.
Однажды в пятницу утром, в мае, с Кэти созвонился директор школы, в которой училась Келли и попросил забрать ее как можно быстрее и отвезти на осмотр к врачу. Школьная медсестра определила у Келли сильный астматический приступ, при котором не помогали те лекарства, которые имелись у нее. Келли стало немного лучше, когда она увидела нас, но не надолго.
В воскресенье кашель Келли стал непрекращающимся. Запасы лекарств для ингаляции, которые ей помогали в таких случаях, были исчерпаны. Я незаметно заменил их простой дистиллированной водой и сидел рядом, пока она пыталась справиться с дыханием. Используя эриксоновскую технику управления воображением, я начал ей рассказывать историю о маленькой девочке, которая, пыхтя, с трудом взбиралась на гору. Эта история закончилась тем, что девочка настолько устала, что, взобравшись на гору, сразу уснула там на мягком покрывале полевых цветов. Келли сказала, что дышать ей стало легко, и на самом деле она уснула и проспала несколько часов, потом проснулась от кашля. Я спросил ее, почему она закашляла.
Келли, несколько встревоженная, ответила:
— У меня астма.
Я повторил трюк с подменой воды, и он опять подействовал благоприятно. Келли сказала:
— Папа Уэйн сказал мне, что я должна умереть.
— Но он же не врач, — возразил я.
— Он сказал это много раз, — настаивала Келли.
Тогда я спросил:
— Когда он сказал это?
— Когда школа закончится, — ответила она.
— Что ты имеешь в виду? — спросил я.
— Когда школа закончится, — механически повторила Келли.
— Ты помнишь, когда Уэйн сказал это тебе?
— В постели. Он думал, что я сплю, он разговаривал по телефону с Алексом (Хьюстоном), а потом со мной.
Я знал тогда, что Уэйн Кокс программировал ее, чтобы она умерла, с использованием клинического метода, известного как гипнотический сон. Алекс Хьюстон руководил Коксом в программировании.
Я прервал ее (когда увидел, что она впадает в глубокое состояние транса):
— Но ведь школа не заканчивается, и завтра тебе будет настолько хорошо, что ты вернешься в школу.
Как я и предположил, на следующее утро Келли уже чувствовала себя хорошо и пошла в школу.
Всего через несколько часов мне и Кэти снова позвонили из школы, на этот раз медсестра, которая была взволнована. Она спросила: "Разве вы не отводили Келли к врачу?" Кэти сказала: "Нет, но отведем".
Позже, тем же вечером, мы в последний раз обратились за срочной медицинской помощью для Келли.
В больнице Анкориджа Кэти и я встретились с молодой, очень умной и красивой женщиной-врачом Лорри Шепард, которая беспокоилась за состояние Келли. Я попросил ее о частной встрече, и она согласилась.
Минут тридцать ушло у меня на рассказ о том, как Кэти и Келли были спасены от контроля над их сознанием. Узнав об этом, доктор Шепард обратилась к местному женскому психиатру доктору Пату Патрику с просьбой провести диагностику Келли.
Когда диагностика была завершена, доктор Патрик пригласил меня и Кэти к себе в кабинет. Для Келли это была первое официальное медицинское освидетельствование, при котором было установлено, что она страдала синдромом расщепления личности (5), очень серьезным психическим расстройством, вызванным повторными тяжелыми травмами.
Я попросил доктора Патрика организовать обследование на предмет проверки следов сексуального насилия, если Келли перенесла такое насилие. Она сделала это, и на обследовании это подтвердилось. Доктор Патрик и Кэти восприняли это почти спокойно, меня же чуть не стошнило.
Приступы астмы Келли в госпитале прекратились, и ее перевели в психиатрическую больницу Charter North Psychiatric Hospital для стационарного лечения. Доктор Патрик, очевидно, сделала все, что могла, но это не принесло пользы. Прошли месяцы, и в службе социальной помощи Аляски начали понимать, что состояние Келли не улучшается, а бесполезное лечение отнимает тысячи долларов каждую неделю.
Доктор Патрик, Кэти и я, в сотрудничестве с Комиссией штата Теннеси по насильственным преступлениям, занялись поиском больницы, которая бы помогла нам по программе страхования Medicaid. Наконец мы нашли такую, которая находилась в Оуэнсборо, штат Кентукки. Она специализировалась на работе с детьми — жертвами ритуального насилия. Келли перевезли в эту больницу, и штат Аляска оплачивал все счета за лечение. Позже мы поняли, что этот красиво обустроенный стационар не более чем "человеческий склад", который просто осваивал деньги, выделяемые государством на каждого ребенка. Красивое на вид место, но Келли это не принесло никакой пользы.
В течение лета, перед тем как Келли была передана в эту больницу, восстановление Кэти проходило хорошо. Я почувствовал, что могу оставить их на время, чтобы найти работу. Мы отчаянно нуждались в деньгах, чтобы на зиму переехать жить с Келли на юг страны.
Я быстро нашел себе работу в бизнес-колледже на Аляске в качестве интервьюера абитуриентов. Мой опыт помог мне за две недели подняться от представителя приемной комиссии до ее директора. Я старался заработать как можно больше денег в ближайшие пять месяцев, чтобы обеспечить наши переезды и быть ближе к Келли. Мысль о разлуке между Кэти и Келли напоминала мне о моей разлуке с моим сыном, о котором я не знал ничего уже почти год.
По моему неудачному совету Кэти созвонилась со своим отцом и попросила хоть какой-то помощи ради Келли. Ее отец перевел 500 долларов, чтобы определить наше местонахождение и прокомментировал: "Это Америка. Если ты не вернешься в Мичиган одна, денег больше не будет!" Именно эта фраза вызвала у Кэти забытые воспоминания ее детства о том, как ее мучил этот извращенец и работорговец Эрл О'Брайен.
Вскоре Кэти позвонили из ФБР и сказали, что она должна явиться к ним "добровольно" для допроса. По прибытии ей сообщили о том, что она стала фигурантом федерального расследования и обвинялась в попытке вымогательства денег у своего отца.
Кэти выглядела как-то странно спокойной, когда выслушивала эти обвинения. Позже я узнал, что она уже чувствовала себя лучше, увереннее и знала наверняка, что она не "сумасшедшая" или бредит, и что ее отец действительно совершал все эти вещи с ее братьями и сестрами.
Агент ФБР выглядел явно пристрастным в проведении этого расследования, запущенного Министерством юстиции США. Он принадлежал к церкви мормонов и обеспечивал безопасность при сборе пожертвований этой церкви, что позволило нам поставить под сомнение его компетентность.
Примечательно, что в это же время еще один специальный агент ФБР в Анкоридже допрашивал меня о том, что я знаю о преступлении, связанном с моей бывшей женой и ее боссом во Флориде. Теперь я знаю, что это было попыткой ФБР разрушить мой авторитет как защитника Кэти и Келли. Расследование закончилось тем, что моя бывшая жена стала свидетелем обвиняющей стороны и была оправдана, а ее босс был признан виновным в убийстве первой степени.
Тем не менее, через несколько дней арест моей жены был показан в популярном телевизионном шоу "Неразгаданные тайны" и эта история муссировалась в СМИ в течение нескольких недель. В то же время показания Кэти, официально предоставленные чиновникам ФБР, были сокрыты по соображениям национальной безопасности.
Зима пришла быстро, снег снова покрыл окрестные горы. Воздух стал морозным. С новым временем года и в нашей жизни произошли изменения. Мы собирались перевезти Келли в институт психиатрии "Kentucky Valley".
Кэти и я экономили каждый доллар, готовясь к переезду на юг.
Я теперь понял, что Кэти в процессе восстановления дошла до стадии "фьюжн". Уже давно не происходили эти переключения личностей в ней, она превратилась в красивую, умную женщину. Уже давно она не реагировала на все триггеры, программные сигналы со стороны наших врагов, которые должны были заставить ее действовать против меня. Продолжала вести журнал травматических воспоминаний и показывала свое стабильное психическое состояние.
Перевозка нашего имущества на паромах из Анкориджа в Сиэтл была заказана за несколько месяцев вперед. Я купил билеты в один конец и доставил наш семейный автомобиль AMC "Pacer" 1976 года и оставшиеся вещи в порт Анкориджа для отгрузки.
Мы уже собрали наши сумки и были готовы сесть на самолет, но неожиданное извержение вулкана приостановило все полеты из Анкориджа на следующие две недели. С нетерпением мы ждали возобновления рейсов. Мы выезжали первые, а Келли и ее медсестра должны были выехать вслед за нами.
Это будет первый наш шаг на бесконечном пути в стремлении к достижению справедливости.
______________________________________________
ПРИМЕЧАНИЯ МАРКА ФИЛЛИПСА:
4. "... Лучшим подарком, которым мы могли бы осчастливить другого человека, была бы хорошая память..."
— Максима Марка Филлипса.
5. "... Для Келли это была первое официальное медицинское освидетельствование, при котором было установлено, что она страдала синдромом расщепления личности..."
— Теперь вместо термина "Диссоциативное расстройство личности" специалисты по психическому здоровью используют другой — "Диссоциативное расстройство идентичности".
______________________________________________
ПРИМЕЧАНИЯ ПЕРЕВОДЧИКА:
* "... Получить помощь по проведению основной терапии из признанных научных авторитетов я мог только от Коридона Хаммонда..."
— Кто такой Коридон Хаммонд?
В США и Европе психотерапевты, работая с клиентами, обнаружили странный факт: существует большое количество людей, подвергшихся психопрограммированию. Их психика искусственно, через физическое и душевное травмирование, расщеплена на отдельные "личности". Эти личности внутри психики такого человека выстроены в особую иерархическую систему. Одни личности подчиняются другим. Каждая запрограммирована на выполнение определенных функций, часто извращенного или преступного характера. Имеет свои ключи доступа, программные установки и спусковые механизмы этих установок. Во внутреннем мире такого программно-контролируемого человека выстроена особая упорядоченная структура защиты. В ней какие-то программные установки выполняют роль привратников, какие-то — ловушек, мин, которые активизируются и запускают процесс разрушения всей психики, если кто-то посторонний пытается в эту систему проникнуть.
Из тех психотерапевтов, которые в своей практике столкнулись с этим необычным явлением, только один решился обнародовать этот факт. Это Коридон Хаммонд. В 1992 году он выступил с докладом "Гринбаум. Гипноз в MPD: ритуальное насилие" на "Восточной региональной конференции по теме насилия и диссоциативного расстройства личности", организованной Центром восстановления жертв насилия, Психиатрическим институтом Вашингтона.
Перевод некоторых фрагментов лекции Хаммонда и информацию о нем можно найти в книге Тимоти Сильвера "Приподнимая завесу. Расследование истории Соединенных Штатов Психопатократии" (глава XIV) по ссылке:
http://samlib.ru/m/malxcew_s_a/0012_soed_shtaty_psihop_001.shtml
** "...Когда я впервые заговорил с Цивией, она стала сбрасывать мне важные имена так легко, как дерево сбрасывает листья после заморозков..."
— Таким же подозрительным мне показался один "исчерпывающий", изобилующий именами и подробностями материал о программе МК-УЛЬТРА и ее подпрограмме — проекте "Монарх". Это статья Рона Паттона "Проект Монарх. Нацистский контроль над разумом" — Ron Patton, "Project Monarch, Nazi Mind Control." (http://www.whale.to/b/patton.html)
Странными в этом материале мне показались несколько моментов:
Мимоходом, невзначай, оправдывается Инквизиция как инструмент борьбы церкви с сатанизмом. Хотя история Инквизиции в достоверных исторических исследованиях как раз выглядит как разгул сатанизма, апофеоз человеконенавистничества и жестокости.
Далее. Вносится искажение в историю тайных обществ — Тамплиеры и Розенкрейцеры показаны как противоборствующие группировки, между тем как по времени Розенкрейцеры следовали за Тамплиерами. Розенкрейцеры после того, как Орден Тамплиеров был уничтожен Церковью, стали продолжателями традиции Тамплиеров, только, в отличие от Тамплиеров, сохраняли свою деятельность в полной тайне. Это происходило еще до того, как Римско-католическая церковь, а точнее, Орден Иезуитов, организовал для противодействия им свои тайные общества. В этом состояла особая хитрость Иезуитов. Эти поддельные тайные общества, созданные Иезуитами, получили те же названия и выдавали себя за тамплиеров, розенкрейцеров и масонов. Именно они стали современным масонством, разветвленной системой масонских лож, всецело подчиненной Ватикану.
