Дети ночи: Ненависть в цепях дружбы

— Наверно, — согласилась девушка, встретившись с ней взглядом, и тотчас попав под чары вампирши. — Простите, мне как-то нехорошо...

— Ничего. Все было замечательно.

Оставив ей пару золотых, Алекса ушла. До рассвета оставалось пара часов, но она направилась домой. Должны были доставить ее остальные вещи, да и просто хотелось побыть немного в тиши и покое. Такое с ней случалось.

Она шла по пустынной набережной. В столь поздний час прохожих не осталось совсем. К тому же ветер поднялся, но он совсем не беспокоил вампиршу, хотя она и подняла повыше воротник. Алекса, погруженная в свои мысли, почти дошла до дома, как вдруг услышала за своей спиной:

— Я так и знал, что мы еще встретимся!

Она резко обернулась и столкнулась нос к носу со своим попутчиком. Лазель стоял перед ней. Полы подбитого мехом плаща развевались, показывая бордовый камзол. Ветер трепал собранные в хвост волосы и норовил унести шляпу, так что он придерживал ее рукой, но на его лице играла улыбка. Так что Алекса улыбнулась в ответ и сказала:

— Здравствуй, Лазель.

— Доброй ночи, Алекса. Неожиданные встречи всегда приятны.

Вампирша могла бы с этим поспорить, но промолчала.

— Я надеялся встретить тебя вчера у нашего магистра города, но не сложилось.

— Просто я была там только сегодня, — пожала плечами Алекса. — К тому же я вообще бываю в домах Собраний очень редко.

— Это я уже понял. Что ж, не могу ни в чем обвинять — сам этим страдаю.

На это вампирша лишь рассмеялась. Они как раз подошли к ее дому. Открывая дверь, Алекса предложила:

— Зайдешь?

— Ты приглашаешь?

— Почему нет? К тому же погодные условия не располагают к прогулкам. Даже для нас.

Вскоре они сидели у камина, где весело потрескивал огонь. С любопытством оглядывая обстановку, Лазель произнес:

— Симпатичный дом! Мой немногим больше, и находится совсем недалеко отсюда. Так что мы практически соседи.

— Просто это был первый подходящий вариант.

— Значит, тебе повезло.

— Можно и так сказать. Да, как обстоят твои дела здесь?

— Пока никак, — разочаровано протянул Лазель.

— Тебя это сильно беспокоит?

— О, да! — выдохнул вампир, и глаза его недобро блеснули. Это не осталось незамеченным Алексой и заставило ее удивленно вскинуть брови. На что Лазель продолжил, — Дело, приведшее меня в Петербург — месть.

— Месть? Кому?

— Долгие, долгие годы я ищу вампира, из-за которого погибла та, которую я так любил, — было видно, что даже сейчас слова даются ему нелегко, пробиваясь сквозь толщу гнева. — Этот мерзавец пытался обратить ее, а она не выдержала. Сошла с ума и покончила с собой. На беду меня тогда как раз не было рядом. Я вернулась в тот самый роковой день, когда она избрала смерть, — все это Лазель говорил, глядя на огонь.

— Но как имя этого вампира? — Алексу, неожиданно даже для нее самой, очень тронуло горе ее нового друга.

— Оно мне неизвестно. Я знаю его лишь в лицо, которое не забуду до конца времен! Поэтому мои поиски так затянулись. Но я найду его, найду! Пусть даже мне придется искать тысячу лет! — глаза Лазель полыхнули испепеляющей яростью.

— А ты не обращался к Совету? — участливо спросила вампирша.

— Чем он может помочь? К тому же это моя месть.

— Понимаю, — на самом деле Алекса на его месте тоже предпочла бы лично покарать мерзавца.

В ответ Лазель улыбнулся одними губами и проговорил:

— Прости. Не стоит мне досаждать тебе своими проблемами.

— Ну что ты, ничего страшного.

— Нет, все-таки это не дело, — он покачал головой. — А как твои дела?

— Да у меня не было особых дел, — пожала плечами вампирша. — Меня сюда привела моя извечная тяга к перемене мест. Ну, может еще некоторая ностальгия по этой стране.

— Значит, здесь твоя родина? — заинтересованно спросил Лазель.

— Ну да. Я родилась в России. А где твоя родина?

— Я родился на Мальте. В те времена весь остров принадлежал нашему роду. Потом мы переехали в Австрию, а, став вампиром, я долго жил в России, Венгрии, да много где еще. Наверно, в Европе не осталось страны, в которой я бы не побывал. Я даже пятнадцать лет прожил в Китае. Так что тяга к путешествиям у нас, похоже, общая.

Да, общее у них определенно было. Но в Лазеле присутствовало что-то еще, что-то, что сбивало Алексу с толку, так как она не могла понять, что именно. Как картинка-загадка: ответ лежит на поверхности, но постоянно ускользает.

Рассвет приближался, и Лазель счел нужным откланяться. На прощание он сказал:

— Смею надеяться, это не последняя наша встреча. Мы еще увидимся?

— Я не против, — просто ответила Алекса.

— Да, завтра вечером императрица дает бал в Большом Царкосельском дворце. Ты пойдешь?

— Не знаю.

— Откровенный ответ, — улыбнулся Лазель. — До встречи.

Вампир растворился в сумерках как утренний туман. Алекса покачала головой, проводив его взглядом, потом поднялась к себе в спальню. По пути она убедилась в том, что ее вещи и правда доставили. Слуги не посмели их распаковывать без ее на то разрешения, и это хорошо. Правда, в основном, это была одежда, ну и несколько милых ее сердцу вещей.

Скидывая с себя камзол, она вдруг вспомнила слова Лазеля о бале. Ей стало любопытно, какая она, Императрица Всея Руси. Да и вообще, как изменилась в этой стране человеческая знать. Так что Алекса решила пойти, но перед этим не мешало выспаться.

* * *

Для бала вампирша выбрала синий с золотой вышивкой камзол, ну и все, что к нему полагалось: шпага, перчатки, сапоги, шляпа, ну и конечно плащ на меху — ведь далеко не лето на дворе.

Одетая во все это, Алекса предстала эдаким юношей-красавцем, мечтой юных дев. Никто и не догадается, кто на самом деле скрывается под этим обликом. Вампирша усмехнулась своему отражению. И кто придумал, что они не могут отражаться? Какая глупость! Она надела перчатки и вышла. Оседланная лошадь уже ждала ее у входа.

Дворец оказался не хуже венецианских и был построен по всем европейским канонам. Правда из-за снега трудно было оценить все великолепие фасада, но и это добавляло какой-то особый колорит.

Алексу пропустили внутрь без всяких задержек. Присвоенный ею титул позволял это. А если кто и попытался бы воспрепятствовать, то не смог бы противиться чарам ее взгляда.

Убранство дворца было произведено с русским размахом и роскошью. Но Алекса почти не обращала на это внимания. В первую очередь ее интересовали люди. Вскоре она пришла к выводу, что здесь, как и в Москве, нравы знати стали очень близки к европейским, да и внешне они ничем не отличались. Камзолы, платья с глубокими декольте и пышными юбками, шпаги, кружева. От блеска драгоценностей порой слепило глаза.

Конечно, здесь были и вампиры. Пока Алекса насчитала трех. Но это были не те, с которыми ей хотелось бы общаться, так что она проходила мимо. Вампирша надеялась встретить здесь Сергея — он уважал подобные мероприятия, но его нигде не было. Наверное, решил сделать исключение. Что-то не было видно и Лазель. А ведь он говорил, что будет.

Что ж... Алекса пожала плечами. В конце концов, она пришла сюда не ради них, а ради собственного любопытства. Так вампирша бродила по залу, перебрасываясь с кем-то ничего не значащими фразами. Настало время танцев, и она отошла в тень стен, так как желания танцевать пока не возникло.

Но только Алексе стоило почувствовать за спиной каменную твердость стены, как она сразу же ощутила ауру приближающегося вампира, и красивый нежный голос произнес:

— Вы не потанцуете со мной?

Алекса обернулась и обомлела! На нее смотрело зеркальное отражение Лазель, только в женском варианте. Те же пышные золотисто-каштановые волосы, зеленые глаза. Черты лица, рост — все то же. Разве что появилась плавность линий и некоторые другие атрибуты женского тела. Сначала Алекса подумала, что это всего лишь переодевание. Но нет! Перед ней стояла женщина. Женщина в полном смысле слова. При том вампир того же возраста и силы, что и Лазель.

А между тем она взяла Алексу за руку и тихо, так чтобы никто другой больше не услышал, сказала:

— Пожалуйста, возьми себя в руки! Твое удивление может привлечь ненужное внимание. Это я, Лазель. Идем, потанцуем.

Алекса справилась с удивлением, надев на лицо непроницаемую маску веселости, и дала себя увести в группу танцующих. Надо сказать, они казались очень гармоничной парой. Но все это время Алексу снедало любопытство, пришедшее на смену удивлению. Хотя она не подавала виду. Но, наконец, не выдержала и сказала:

— Что-то я ничего не понимаю!

— Обещаю, я тебе все расскажу. Но это долгая история, не здесь. А сейчас, прошу, просто поверь мне.

— Хорошо, — кивнула Алекса. Не известно по какой причине, но она действительно верила ей.

Внезапно музыка стихла, все замерли, будто кто-то мановением руки остановил само время. Алекса и Лазель посмотрели туда, куда смотрели все. Огромные двери отворились, и чей-то голос на весь зал провозгласил:

— Ее Величество, самодержица Всея Руси, Государыня-императрица Екатерина II.

Волею судеб Алекса оказалась в первых рядах и все прекрасно видела. В зал вошла женщина лет тридцати пяти в роскошнейшем платье, с чем-то вроде тиары в волосах. Но не платье и драгоценности выдавали в ней императрицу, а гордая осанка и величественная манера держать себя. И при всем при этом она была красива.

Ее сопровождал мужчина в не менее роскошном камзоле. По тихим перешептываниям Алекса поняла, что это граф Орлов, ее фаворит. Но вампирше одного взгляда хватило, чтобы понять, что хозяйкой положения всегда останется она, кому бы не принадлежало сердце этой гордой женщины. Надо сказать, она вызвала у Алексы уважение.

Императрица шла по залу сквозь образовавшийся широкий проход, чтобы занять подобающее ей место на троне. Но вдруг остановилась как раз возле двух вампиров. Ее взгляд скользнул по Лазель, все еще стоявшей рядом с Алексой. И в нем промелькнуло что-то. Будто глаза на миг сбросили панцирь надменности, стали живыми, любящими. Это длилось лишь миг, но не осталось незамеченным вампирами. Императрица едва улыбнулась и спросила:

— Кто ты, дитя?

— Лазель Рамишь, княгиня Орлайте из Венгрии, — Алекса мысленно улыбнулась при этих словах, а также услышала, как императрица едва слышно прошептала: "Поразительное сходство!". Но та тотчас спохватилась и проговорила голосом, полным величия:

— Что ж, будь желанным гостем на этом балу, и твой спутник тоже.

Под спутником имелась в виду Алекса, не иначе. Императрица уже шла дальше. Но вампирша ощущала, как мечутся в ней чувства, что это надменное спокойствие лишь маска. Королевской особе не пристало терять лицо.

Между тем бал возобновился, вновь заиграла музыка. Правда, некоторые продолжали переговариваться насчет происшедшего, но это было неизбежно. Алексе и самой стало любопытно, что же, собственно, случилось. Ведь понятно, что императрица узнала Лазель, но что-то заставило ее усомниться в этом.

Алекса и Лазель вновь присоединились к группе танцующих. Они двигались, подчиняясь звукам музыки, и ничем не отличались от других людей, собравшихся в этом зале. Но Алекса беспрестанно ощущала устремленный на них взгляд той, что сидела на троне. Не утаилось это и от ее партнерши по танцам. Во время короткого перерыва в музыке она осторожно тронула вампиршу за плечо со словами:

— Прости, но мне лучше уйти отсюда. Я обещала тебе все рассказать, и слово сдержу, но я не смею просить уйти со мной...

— Почему нет? Пошли, — тотчас согласилась Алекса. Что-то шептало, что она никогда не простить себе, если не услышит историю Лазель. Странно как-то...

— Отлично, — она как-то сразу просияла.

Они исчезли из дворца как две призрачные тени. При этом Алекса чувствовала себя принцем, похищающим с бала Золушку. Уехали они в карете Лазель, а лошадь вампирши опять привязали сзади.

Набережная, переезд через мост, две улицы — и они уже возле дома Лазель. Он и правда походил на дом, который сняла Алекса, разве что на несколько метров шире. Стоило карете остановиться, как тотчас подскочил заспанный конюх, кутающийся в тулуп, чтобы принять поводья.

Наконец, они вошли в дом. Его внутренняя обстановка вполне соответствовала титулу князя или княжны, разве что присутствовала некоторая двойственность. Например, небрежно брошенная на кресло шпага соседствовала с длинными дамскими перчатками, платья с камзолами.

Предложив Алексе, которая уже сняла плащ и шляпу, садиться, Лазель сказала:

— Подождешь чуть-чуть? Буквально минутку! Я переоденусь. Ходить в этом корсете долго — просто убийственно!

— Конечно, я подожду.

— Спасибо.

Когда Лазель вернулась, то была одета в короткие штаны, почти такие же, что носила сама Алекса, и в просторную белую рубашку с кружевными манжетами и воротником. Ни то, ни другое не скрывало несомненно женских очертаний тела.

Одним взглядом она зажгла камин и села рядом с Алексой, проговорив:

— Думаю, у тебя ко мне накопилось много вопросов.

— О, да! — согласилась вампирша. — Еще вчера я не сомневалась, что ты мужчина, но сейчас так же очевидно, что ты женщина! Не думаю, что все дело в переодевании.

— Ты права, одежда здесь не при чем. Мой вчерашний и сегодняшний облик... они оба истинны.

Брови Алексы самопроизвольно поползли вверх. Она немного придушенно спросила:

— Как такое возможно?

— Конечно, ты знаешь, что существуют кланы вампиров.

— Да.

— Но слышала ли ты когда-нибудь о клане Инъяиль?

Инъяиль... да, это слово было ей знакомо. Алекса знала, что один из кланов носит такое название. Когда-то та, что создала ее, рассказывала о нем. Но что именно, она не могла вспомнить.

— Так вот, — продолжала Лазель.— Я принадлежу к этому клану. Нашим символом является вот этот знак, — она показала медальон, на котором был выгравирован символ один в один похожий на "инь-янь". — Сейчас считают, что этот знак зародился в Китае, но он гораздо, гораздо древнее. Уже сотни тысяч лет он — символ нашего рода, он отражает нашу суть.

— Единство противоположностей, — тихо проговорила Алекса. — Света и тьмы, женского и мужского.

— Да. Именно так. Главная особенность нашего рода в том, что мы можем изменяться, менять пол. Причем это не иллюзия. Мы приобретаем все физические функции свойственные полу, но при этом мы не имеем ничего общего с гермафродитами.

Некоторое время Алекса просто сидела, пытаясь переварить услышанное, потом, покачав головой, сказала:

— Никогда не слышала ничего подобного!

— Оно и понятно. Наш клан не так многочисленен, как остальные. К тому же дар изменения передается не всем.

— Но тебе он передался.

— Да. И, что греха таить, он очень хорошо развит. Во многом потому, что я рожденный вампир.

"Конечно, рожденный!" — подумала Алекса. Это объясняло многие особенности ее силы. Да, не часто ей встречались те, кто принадлежал к народу пьющих кровь с первого момента жизни.

— Я вижу, тебя это не слишком удивило, — улыбнулась Лазель.