— Дальше? — Изрек Ипатий.
— Это все. Есть еще несколько более поздних документов. Как раз, об утверждении после этого договора с Персией, а также рассылка императорского приказа по всем храмам, языческим и христианским — именно на него сегодня ссылается Италийский папа. Есть ведомости о том, что уцелевшие особые мечи были отосланы обратно на хранение в великие патрикианские дома. И есть так же императорский указ, о создании на территории империи нескольких обсерваторий, которые должны были неусыпно, до скончаний века, наблюдать за небом, дожидаясь нового появления Багряной Звезды. Видимо, это событие было как-то связанно с походом...
— И что же? — Осведомился Ипатий. — так-то в великой империи исполняются указы? И где эти наши обсерватории? Почему о появлении Багряной Звезды нам доносят надменные посланцы римского глав-попа?
— Так ведь италийская обсерватория папы — и есть та, что была учреждена Константином. — Объяснил Маркелл. — Центральная Италия есть наша древнейшая провинция, ныне, частично, отторгнутая варварами.
— Временно отторгнутая! — Наставительно поправил Импатий. — Временно! И её вернем, дай только срок... Но все-таки, а что с обсерваториями на наших нынешних территориях?
— Ни одна не пережила смутных времен, — вздохнул Маркелл. — Одна из крупнейших была во Фракии, но потом тот наш диоцез захватили дикие болгары.
— Мой великий предшественник Василий Второй, одолел зверообразных болгар, и вернул те земли под руку Нового Рима, — заметил Ипатий.
— Да, но фракийская обсерватория к тому времени уже сотни лет как была разрушена невежественными варварами. Император Василий даже не узнал о ней.
— О, сколь многое утеряно... — Вздохнул Ипатий.
— Постойте, — встрял евнух Игнат, — а наша-то, — Константинопольская обсерватория? Как же наши столичные звездочеты прохлопали?
— Да, — кивнул Маркел. — Я уже проверил. Эта лаборатория сотни лет назад тоже получила императорский указ, но к сожалению, через пару сотен лет все её сотрудники оказались еретиками-несторианами, и во время религиозной чистки, сбежали с территории империи, со многими бумагами из архива. А новые астрономы уже не знали о давнем императорском указе. Багряную звезду они конечно заметили, но отнеслись к ней просто как к любопытному астрономическому явлению, которое исправно занесли в каталог. Беспокоить императорский двор они конечно не стали...
— А мы будем говорить, — что наши звездочеты все помнили! Заметили! И доложили! — внушительно обвел совет император Ипатий. — И что заметили гораздо раньше, чем в Италии! На год! А лучше — на три!
— Гораздо раньше нельзя, — тихо буркнул Маркелл. — Астрономы говорят, что земля как-то не так крутится...
— Тогда просто — раньше! — отрубил рукой Император. — Не уступим итальяшкам! Понятно?
Все согласно кивнули.
— Проинструктируйте звездочетов соответствующим образом, — Щелкнул пальцем Ипатий.
Совет зашелестел папками, записывавшая монарший приказ.
— Так, — отмахнул рукой император — а что собственно, с теми древними особыми мечами?
— Я провел самое тщательное расследование, государь, — снова дал голос Маркелл.
— Говори.
— Сперва, государь, позволю себе напомнить, с чем к нам пришли посланцы италийского папы, и спахбеда персов. У каждого из них нашлось только по одному единственному клинку, которые они изыскали с великими трудами. С персами все понятно, — нашествие агарян разрушило их державу, и привело к потере многих святынь. Но один такой клинок сохранился в семье самого спахбеда, и сейчас храниться в их горной крепости. Италия, пережившая столько нашествий и неурядиц, вообще не сохранила ни одного клинка, — но папская комиссия все же смогла найти один — им владел рыцарский род из Провэнса, сейчас его владелец служит в ордене госпитальеров, в Антиохийском Княжестве.
— В древности таких клинков было сотни, а сейчас у них сыскалось только два... — пробормотал император — Но что же у нас?
— Увы, государь, и нашу великую державу не обошли несчастья и неумолимый ход времени. — Несколько театрально развел руками Маркелл. — Столетия войн, переселения патрикианских родов из Старого Рима в Новый, смуты и нашествия варваров... Одним, словом, государь, никто из наших патрикиев не смог сохранить чудо-клинков.
— Что, — вообще ни одного? — Хмуро переспросил Ипатий.
— Ни одного, — подтвердил Маркел, — но...
— Что — "но"? — Нетерпеливо заострился Ипатий.
— Но проведя изнурительные и подробнейшие архивные изыскания, я смог кое-что обнаружить.
— Ну что же?! — нетерпеливо переспросил Ипатий, — да не тяни ты кота за хвост!
— Терпение, государь. Я нашел, что древний император Константин, в мудрости своей, видимо, предупреждая грядущие беды, устроил тайный схрон — в котором был укрыт неприкосновенный запас тех дивных мечей.
— Так-так!.. — Император подался вперед. — И сколько же в том схроне клинков?
— Пятьдесят, государь — победно ухмыльнулся Маркелл.
— Полсотни? — С недоверчивой радостью переспросил император.
— Да.
— Пятьдесят! Ха-ха! — Император от восторга аж подскочил на стуле. — Пятьдесят, — это число! Это уже серьезно! У итальяшек с персюками по одному — а у нас целых пятьдесят! Вот это удар! Вот теперь сразу видно, кто тут мировая империя, а кто варвары с окраин! Мы есть Рим! Мы — хранители древних чудес! Они все профукали, но у нас — у нас! — ничего не пропадает! А-ха-ха! Что говорить, — этот мой предшественник Константин был головастый парень. И ты — Маркелл — тоже молодчага!
Маркелл расцвел, будто цветок под солнцем.
Игнат, Евсевий и Потамон, поглядели на Маркелла с завистью.
— Да, — спохватился император, — но где же он, этот замечательный тайник?
— Я выяснил это со всей точностью, государь.
— Где же он?
— Почитай, у нас под самым боком, — победно взмахнул рукой Маркелл, — прямо здесь, в нашей столице. В Константинополе!
— Друг Маркелл, — возликовал император,— озолочу тебя!
Маркелл почуял, что его звезда вошла в зенит, и со снисходительной усмешкой оглядел остальных членов совета. Победу следовало закрепить, поэтому он подхватил на руки древний документ, и начал тыкать перстом в выцвевший едва различимый городской план.
— Вот здесь, мой государь. Тайник устроен на Средней Улице, на Форуме Константина. Мечи замурованы прямо внутри триумфальной Порфирной Колонны.
Император Ипатий почувствовал, как улыбка отвалилась с его лица, будто плохо прикрепленная маска мима. Со стороны совета послышались тяжелые вздохи.
— Где? — Переспросил император севшим голосом.
— Внутри колонны Константина — Растерянно повторил Маркелл. Улыбка тоже сползла с его лица, но он совершенно не понимал в чем дело. — А разве... что-то... не так, государь?
— Ох, Маркелл, Маркелл... — покачал со своего места головой Поатмон.
Игнат прикрыл ладонью глаза, и с силой потер пальцами веки.
Маркелл растерянно обводил взглядом членов совета.
— А в чем дело? — Вопросил он, обращаясь уже ко всем разом. — Что такое?
Евнух Игнат провел рукой по волосам, огладил пухлые безволосые щеки, и заговорил с Марекллом, будто с маленьким дитятей.
— Ты ведь родился не в Константинополе Маркелл? Где-то в маленьком городке в Анатолии?
— Какое это имеет значение? — Поднял густую бровь Маркелл.
— Каждый коренной житель Константинополя знает, Маркелл — что эту колонну император Константин воздвиг, когда заложил город Новый Рим на месте древнего Византия.
— Так и есть. И что?
— И каждый житель Константинополя знает, что Константин замуровал внутри этой колонны священные христианские реликвии, такие как двенадцать корзин с остатками хлебов и рыбы, которыми Иисус накормил пять тысяч голодных в пустыне, а тако же топор, которым Ной построил свой ковчег, и наконец — гвоздь с креста спасителя нашего Иисуса. Простонародье так и зовет эту колонну — "Гвоздь Креста"25 — неужто ты не слыхал?
— Но это же неправда! — Фыркнул Маркелл, — Бабские сказки! Константин заложил внутрь колонные не корзинки с объедками, а клинки. — Вот у меня на руках архивный документ!..
Евнух Игнат поглядел на Маркелла, как на идиота.
— Какая разница, что написано в твоей бумажке? Если КАЖДЫЙ житель столицы, от мала до велика, ВЕРИТ, что в колонне замурованы Иисусовы корзины и гвоздь.
— Хуже того, — буркнул Потамон — Эта колонна была воздвигнута в первый день основания города. Каждый житель ВЕРИТ, что если эта колонна будет разрушена, — то этот день станет последним днем города, в тот день Константинополь — падет.
— Но, документ!.. — Промямлил Маркелл.
— Ты хочешь попытаться перебить веру тысяч людей вот этой квелой бумажкой? — Криво улыбнулся Игнат. — Хочешь надругаться над христианской святыней? Ударить в сердце религиозного чувства жителей? Эта колонная не просто украшение города — она столп христианской веры! Столп Вечного Города.
Члены совета мрачно переглянулись.
— Константинопольский патриарх на дерьмо изойдет, — внушительно изронил Евсевий.
— Не успеет, — мрачно предрёк Потамон — любого, кто начнет ломать колонну, жители порвут в лоскуты. Дело чревато бунтом.
Император Ипатий тяжко вздохнул.
— Близок локоток... — Пробормотал он с кривой усмешкой.
Маркелл почувствовал, что у него крадут победу.
— Может быть... ночью? — Растерянно предложил он.
— Там постоянно кучкуются нищие, — отмахнул рукой Потамон. — Пять минут, и они добегут до людей ипподромных партий. Прасины и венеты26 ради такого случая объединятся и поднимут все димы... И это твое восстание, о котором ты нам читал архивные писульки с таким вдохновением, — покажется невинной шалостью. Даже у императорской власти есть предел.
— На совсем крайний случай, можно попробовать провести все под видом ремонта колонны, — Прищурившись вбросил Игнат.
— Недавно же ремонтировали...
— Арестовать всех нищих, блокировать площадь и прилегающие улицы, запереть всех ипподромных вожаков в их домах, и что там еще — пусть об этом болит голова у префекта-эпарха и магистра Гермогена, — все еще не сдавался Маркелл.
— Стоп-стоп-стоп! — Медленно поднял руку император, и все сразу утихли. — Не стоит дергать льва за усы. Не надо злить народ без крайней нужды... Давайте-ка придержим лошадок. А то — не ровен час, — наша колесница перевернется.
Император провел ладонями по полированной столешнице, собираясь с мыслями и заговорил ласково.
— В таких делах, мои доверенные друзья, не нужно позволять средствам затмить цель. В конце-концов, взглянем на ситуацию трезво. У нас есть сведенья, — если архивы не врут — что много сотен лет назад, в седой древности некая угроза — возможно какое-то особо злое варварское племя — заставила наших предков объединиться даже со злейшими врагами; — хорошо. Для устранения этой угрозы вроде как потребовалось особое оружие; — ладно. Древние думали, — или звездочеты их убедили — что эта угроза может повторится, и это будет как-то связано с новым появлением Багряной Звезды; — пусть так. Во всем этом есть уйма вопросов. Что если та давняя угроза — чем бы она не была — была тогда же и окончательно уничтожена, а нынешняя Багровая Звезда — не более чем совпадение? Что это за особые мечи? Язычники того времени видели в них какой-то ритуальный смысл? Ведь любой обычный меч губит, — любой воин подтвердит вам это. Наконец, это великий Константин — тем более договорившись с персами — мог себе позволить отправить два таксиса и свою гвардию прошвырнуться в Междуречье. Сейчас... персы уже не владеют теми землями, — муслимы загнали персов в горы, и те скачут как козлы по кручам... — они не смогут обеспечить нам проход. И если бы мне даже пришла в голову блажь, отправить воинов в эту сомнительную экспедицию... Ныне окрестными владеет землями султан Алеппо. Он воспримет это как прямой вызов и объявление войны. А если к нему присоединяться еще и эмиры Хамы и Хомса... Это уже будут не пограничные стычки с муслимами, а новая полномасштабная война, к которой мы — пока — не готовы. Кто-то здесь думает, что я настолько глуп, что устроить это безумие?
Император со значением поглядел на совет.
— Когда здесь появились послы италийского попа и спахбеда, заговорили об угрозе, походе, и мечах, я подумал — ладно. Разыскиваем в чуланах патрицианских родов старые клинки, сдуваем с них пыль, — суем в нос варварам. У них два меча, а у нас — полста. Наш... авторитет — длиннее. Мы круче гор. Римская Империя опять подтвердила свое значение, дикие народцы получили щелчок по носу. Но раздолбать ради этого одну из центральных городских святынь, и спровоцировать религиозный бунт в центре собственной столицы? Кто-то здесь считает, что я сошел с ума? Император обвел всех суровым взглядом, особо задержавшись на Маркелле.
— Разумные речи, государь — Дал голос Евсевий.
— Сказал, — как на скрижалях высек, — одобрительно кивнул Потамон.
— Но, государь... — Промямлил Маркелл.
— Что? — переспросил Ипатий.
— Не гневайся, государь... Но, если чему меня и научила вся моя многолетняя служба — так это уважению к имперским архивам. И если там сказано... Что если и правда, — есть эта ужасная угроза? Что если и правда, — её нужно отражать? Что если правда нужны те спрятанные особые мечи?
— Если угроза есть — так она себя непременно проявит. — Назидательно сказал Ипатий. — Вот пусть у нынешних временных владельцев тех земель, о ней голова и болит. Меньше будут на наши границы зариться. А уж если эта неведомая угроза, паче чаяния, вдруг доберётся и до наших границ — так мне хоть будет, что показать горожанам, чтоб убедить их долбать священную колонну. И если эта ужасная угроза придет сюда — я буду иметь для неё полсотни мечей. Вник?
— Вник, государь.
— Ну то-то... А сейчас... Нам просто нужно что-то предъявить италийцам и персам. Показать, что мы тоже помним и соблюдаем древние договоры. С полста мечами не получилось...
— Может просто подделаем? — Дал голос Евсевий. — Возьмем лучших кузнецов, они нам такой "древний" клинок откуют — залюбуешься. Краше настоящего!
— Чревато... — Покривился император. — Мы же настоящих древних мечей, что нашли италийцы и персы, еще не видели. Вдруг они чем-то сильно отличаются? Потеряем авторитет. Эх, да ведь у них всего по мечу. Нам бы предъявить послам хоть один такой же, — и мы сравняем счет.
— Дело говоришь, Государь. — вклинился Игнат — у италиков и персов по мечу, нам бы еще один — всего три. Вот мы бы трех человек с мечами и послали по древнему маршруту. Три воина, — это не войско. Войны не накликают, а разведать смогут. И все стороны — вроде как договор соблюли.
— А что, — мысль! — Одобрительно кивнул Император. — Вот это мысль! Вот это тонко, по-государственному. Нам позарез нужен всего один меч. В древности этих мечей были сотни. Неужели у нас на территории не изыщется ни одной древней гробницы, или еще какого схрона, кроме клятой колонны на самом видном месте?!
— Вообще-то, — помедлил Маркелл. — Я нашел сведенья о еще одном месте, где хранится подобный меч. Случайно уцелевшая строка в почти истлевшем свите... Но после того как нашел про тайник в столице, думал, то место уже не понадобиться.
