Ученики Ворона. Черная весна

Карл недовольно поморщился, он не любил, когда разговор сходил на темы, которые ему непонятны.

Хотя, если честно, этого никто не любит. Кому приятно глазами хлопать и гадать, о чем речь идет?

— Гейнард — мой брат, — пояснила Рози, верно расценив гримасы Фалька. — Он частый гость в Форессе и вхож в королевский дворец. Дело в том, что здесь, в Силистрии, нет добычи серебра. Совсем. И в Алессии нет тоже. И в соседних королевствах с этим делом никак. Зато Асторг славится своими серебряными жилами, и именно он поставляет этот металл сюда, на Юг. Что особенно приятно, непосредственно в Силистрию идет серебро с рудников, принадлежащих семейству де Фюрьи. Само собой, это обеспечивает дружеские отношения нашего дома и монаршей фамилии. В свою очередь, дом де Фюрьи будет рад оказать услугу представителю славного семейства Монбронов Силистрийских и восстановить справедливость, встав на защиту его чести и интересов.

Почему-то я просто-таки уверен в том, что она с самого начала знала, что в Фольдштейн никто не отправится.

А еще мне кажется, что если дело выгорит, то семейство Монбронов Силистрийских непременно чем-то за это будет расплачиваться. Не знаю, как именно, но это будет что-то весомое.

— Знаешь, Рози, ты права, — неторопливо, я бы сказал задумчиво произнес Гарольд. — Пожалуй, самое верное это обратиться за помощью к твоей семье. Тем более, что в этом случае можно быть уверенным в том, что результат воспоследует, и довольно быстро. А уж в том-то, что нас никто пальцем не тронет, можно вообще не сомневаться. Защита семейства де Фюрьи — это весомая гарантия безопасности.

— Но? — поторопила его Рози и показала на окошко, за которым уже не было ночной тьмы, там колыхалась предутренняя серость. — Если можно — побыстрее.

— Но — нет, — покачал головой Гарольд. — Извини — нет. Дело не в том, что я гордый или смелый. И уж точно не в том, что я знаю цену этой услуги. Наши корабли, верно? Торговые маршруты, связи в портах и на таможнях Рагеллона?

— И табак, — без тени смущения подтвердила Рози. — Ваш табак славится везде, моя семья хотела бы получить монопольное право на его закупку.

— Если останусь живым, то она получит эту монополию, — заверил ее Гарольд. — Так я продолжу. Дело не во всем этом. Я откажусь от твоего плана по более простой причине.

— Ну-ну, — топнула ножкой Рози. — Мне до смерти интересно, в чем тут дело?

— Просто я идиот, — обезоруживающе улыбнулся Гарольд. — Ну не могу я так защищать свою честь. Через кого-то, чьими-то руками. Не могу. Не научили меня этому. Отец не научил. Он сам был прямой как шпага, и от меня того же требовал. Если я сейчас отсюда уеду, если отдам право мести чужим людям, то перестану быть собой. Был Монброн — и нет Монброна.

— Если ты тут останешься, то все равно этим и закончится, — усмехнулась Рози. — Правда, немного в другом ключе, но смысл тот же.

— Пусть, — кивнул Гарольд. — Пусть. Но никак по-другому не получится. Потому и говорю тебе, что я вот такой вот дурак.

— Не-не-не, — помахала рукой Рози и показала на меня. — Дурак вот он, а ты, как сам верно заметил, идиот.

— Уезжайте, — встав с табурета, попросил нас Гарольд. — Здесь все будет очень плохо, и я не хочу, чтобы вы подвергали свои жизни риску. Я очень прошу вас — поступите так, как сказала де Фюрьи. Выйдите вон в ту калитку, купите лошадей и постарайтесь побыстрее покинуть земли Силистрии.

— Смысл спешить? — удивилась Эбердин. — Без тебя мы никому не нужны, кто за нами гнаться станет? И вот что, Монброн. Как по мне, ты не идиот. Ну или я не лучше тебя, выходит. Я бы тоже не уехала. Да и сейчас никуда не собираюсь, это так, для сведения.

— Что до меня, то тут все совсем просто. — Я распахнул окно и с удовольствием вдохнул утренний прохладный воздух. — Здесь было верно замечено, что я дурак, а потому и поступлю соответствующим образом.

Самое забавное, что душой я не кривил совершенно. Сказал то, что думал. Нет, это не благородство, невесть откуда взявшееся, во мне взыграло, что-то из ничего не появляется. Просто почти все мои друзья — они находятся здесь и сейчас. И мое место рядом с ними, потому что они — это все, что у меня есть.

— Уезжать куда-то без завтрака — это дурной тон, — назидательно произнес Фальк. — Утром нас вряд ли станут убивать, а значит, точно покормят. Что до ядов — можете не бояться. Маг из меня пока выходит неважнецкий. Никакой, если совсем уж напрямоту. Но несколько заклинаний я освоил в совершенстве, одно из них как раз по этой части. Оно полностью нейтрализует природные яды. Чародейские — нет, а обычные только так.

— С кем я связалась? — совсем опечалилась Рози. — Как дети, честное слово. И, главное, вы на меня дурно влияете. Я, вместо того чтобы сейчас быстренько удрать домой, с вами почему-то остаюсь. Зачем — самой непонятно.

— Да все тебе понятно, — подошел я к ней и обнял за плечи. — Просто меня одного оставлять не хочешь.

— Да пропади ты пропадом, — Рози шутливо щелкнула меня по носу. — Карл, тащи сюда этого толстяка. Давай с ним еще немного пообщаемся о всяком разном.

Глава четвертая

Карл втащил Джока в домик и снова усадил на табурет. Того ощутимо потряхивало, то ли от холода, то ли от страха.

— Скажи мне, любезный Джок, вот какую вещь, — Рози присела на краешек стола. — Тебе...

— Я очень хочу жить, — истово проговорил Джок. — Очень, светлая госпожа.

— 'Светлая госпожа', — Рози явно понравилось, что ее так назвали. — А ты хитрюшка, Джок, знаешь, как угодить женщине. Я вообще про другое хотела спросить, но ладно уж. Значит, хочешь жить?

— Еще как, светлая госпожа, — в тоне Джока что-то неуловимо изменилось. — Я сделаю все, как вы скажете.

Нет, этому человеку верить нельзя. Он будет молчать ровно до той поры, пока на него кто-нибудь другой не нажмет посильнее. Специально предавать не побежит, но не более того.

— Хорошо. — Рози потрепала привратника по потной красной щеке. — Значит, слушай меня очень внимательно. Ты нас не видел. Нас тут вообще не было, ясно? Ночь прошла спокойно и тихо.

— Самый разумный вариант, — негромко произнес Гарольд. — Согласен.

— Так оно и было, — обрадованно подтвердил Джок, тоже смекнув, что мы надумали сделать, и, несомненно, узрев в этом свою выгоду. — Ночь как ночь, никто в ворота не стучал, а я вообще спал и ничего не видел.

— Сделай то, о чем тебя попросили, и я не забуду твоей преданности, — негромко сказал Гарольд. — Ты знаешь, что Монброны щедро награждают тех, кто хранит им верность, и безжалостно карают тех, кто предает их доверие.

— Если мы собираемся отсюда сматываться, то самое время, — глянул в окно я. — Солнце встает.

— И не дай тебе боги, — Карл поднес к носу Джока свой кулак. — Я красиво говорить не умею, но зато кости ломаю очень ловко.

Он разрезал веревки на ногах и руках привратника, а после закинул мешок с Филом на плечо.

— Кости — это не страшно, — пробормотал привратник. — Вот та тварь, что у вас за спиной — это да.

— Да нет там никого, — рассмеялась Рози. — Это была просто иллюзия. Неужели ты думаешь, что мы будем таскать с собой какую-то тварь из Бездны, да еще и вот так, без магических оков?

— Само собой, — поддержал ее я. — Да и потом — сказки это все. Нет никаких тварей из Бездны.

— А кто меня по лицу хлобыстнул? — недоверчиво спросил Джок, растирая запястья. — Щека до сих пор ноет.

— Иллюзия, — мягко произнесла Рози. — Все это — иллюзия. Мы убедили тебя в том, что это было по-настоящему.

— А я ведь поверил! — покрутил головой привратник. — За чистую монету принял. Ладно, молодой господин, друг ваш прав, идти вам пора, коли вы оставаться не надумали. Скоро кухарки проснутся, а они глазастые до ужаса.

Уже за воротами, отойдя подальше от родового гнезда Гарольда и устроившись в небольшой беседке, которая стояла в уютном скверике, Карл недовольно сказал нам:

— Зря вы сказали ему, что нет никакого 'мозгоеда'. Страх действенная штука, помогает держать язык за зубами.

— Возможно, — кивнула Рози, привалившаяся к моему плечу. — А может, и нет. Страх изматывает, и в какой-то момент он может подумать о том, что легче нас сдать дядюшке Гарольда или Ордену Истины, чем каждый день ждать, когда за ним эта тварь пожалует. Так сказать — устранить причину страха. Этот Джок вообще гнилой человек, сразу видно.

— А я раньше этого не замечал, — заметил Гарольд. — Ну есть он — и есть. Он для меня вообще был частью ворот, живым механизмом, который их открывает и закрывает. Странно, что я имя-то его вспомнил.

— Как бы он вообще к дядюшке сразу не побежал, — мрачно высказалась Эбердин. — Мы за порог, он к нему.

— Не исключено и такое, — признала Рози. — Но только втихую никого прирезать не получится, потому что о возвращении младшего Монброна через пару часов узнают все, кому это интересно. И Ордену Истины он нас тоже вот так запросто не сдаст. Повода для этого мы ему не дадим.

— А Фил? — тряхнул зашевелившимся мешком Карл. — С ним как быть? Он ведь живое подтверждение нашей вины.

— Фил останется с тобой и Эбердин, — сообщил ему Гарольд. — Де Фюрьи, ты же ведь тоже самое хотела предложить, я угадал?

— Именно, — лучезарно улыбнулась Рози. — Приятно, что наши мысли сходятся, значит, есть в этом рациональное зерно.

Поименованная парочка слушала этих двух стратегов с легким непониманием на лице, я же, кажется, начал догадываться, что они задумали.

— Поясни, — потребовал Карл.

— Все просто. — Рози зевнула, прикрыв рот ладошкой. — Ох, спать охота. Так вот — ты и Эбердин с нами в замок Монброна не пойдете. Вы снимете номер в какой-нибудь гостинице, не самой паршивой, но при этом не слишком дорогой, и будете наблюдать за развитием событий. Проще говоря — отныне вы наш скрытый резерв.

— Так себе идея, — заявил Фальк. — Не дело это. Поодиночке нас перебить легче. Эраст, скажи им.

— План неплох, — к великому разочарованию моего земляка, не поддержал его я. — Но в нем есть слабые места. Например — как они смогут наблюдать за происходящим из гостиницы? Случись что с нами, так они про это и не узнают.

— Не с нами, а с вами, — поправила меня Рози. — Я допускаю то, что могут прикончить Монброна и даже тебя, поскольку, прости уж, здесь, в Силистрии, о Лесном Крае не всякий слышал. Но не меня. Если даже дядюшка Монброна круглый идиот, то он все равно не станет убивать в своем доме представителя рода де Фюрьи. Наша фамилия слишком хорошо известна в Рагеллоне. Ночью в переулке вогнать нож под ребро — возможно. Но я ему такого шанса не дам.

— Ты не ответила на мой вопрос, — восхитившись тщеславием Рози, заметил я. — Как они будут наблюдать за происходящим?

— Подумаем. — Рози очень не любила, когда ее планы не принимались безоговорочно, потому в голосе у нее появились раздраженные нотки. — Меня сейчас гораздо больше интересует другой вопрос. Монброн, ты, вообще, чего хочешь? Какова наша цель?

— Кстати — тоже интересный вопрос, — поддержал де Фюрьи я. — Правильный, я бы сказал. Ворон еще на первом году обучения нам сколько раз говорил, что важно знать конечную цель пути еще до того, как ты сделаешь первый шаг.

— Загнали в угол. — Монброн потер виски. — Понимаю, что прозвучит дико, но я и сам этого не знаю. Сначала я хотел сразу убить дядюшку, при первой же возможности. Вроде бы это самое простое решение, но вот только последствия будут не самые радужные. У него тоже есть родня, за ним стоит фамилия его покойной жены, и, если докажут мою причастность к убийству, то она набросится на мой род. На поддержку короля в этом случае рассчитывать не приходится, Генрих не сможет выиграть эту войну, а я не могу все время находиться здесь. Опять же — у нас не любят убийц, даже если они принадлежат к знатным фамилиям. Может, меня и не казнят, но изгнание будет гарантировано.

— Ну организовать подобное не самая большая проблема, — сообщил ему я. — Изучим его распорядок дня, найдем нужных людей, подберем подходящее место...

— Эраст, я спишу твои слова на усталость, — коротко глянул на меня Гарольд. — Если уж и убивать его, так это должен сделать я сам, своими руками. Это месть, это воздаяние, это вопрос чести. А то, что предлагаешь ты... Чем я тогда от него отличаться буду? Он ведь делал то же самое, если ты забыл.

— Лирика это все, — проворчал я. — Война всегда хороша для того, кто ее выиграл, и всегда плоха для того, кто потерпел поражение. Она списывает все грехи с победителя и переносит их на того, кто стал проигравшим.

— Я рад, что ты заучиваешь наизусть изречения нашего наставника, — в голосе Монброна проскочил сарказм. — Но тут другое. Да, ты прав, нет дядюшки, нет проблем. Но поступи я так, как он, и быть мне другим человеком, не тем, что я сейчас. Не хочу я этого, Эраст. Не хочу, понимаешь? И потом, поединок — вот единственный способ покончить с ним. Честный, открытый, где-нибудь на Судной площади, при куче зрителей и свидетелей. Но вот он-то как раз и невозможен. Мы родичи, а потому безосновательно бросать друг другу вызов на бой права не имеем, таков один из законов Силистрии. Лет двести назад его приняли, дабы знатные фамилии себя не извели под корень. Так что теперь получить такое право я могу только в присутствии короля, и только предъявив веские доказательства вины дядюшки.

— Хорошо, — примирительно сказал я. — Тогда что нам делать? Доказывать его причастность к убийству твоего отца, я так понимаю? Но — как?

— Не знаю, — устало сказал Гарольд. — Чуть ли не впервые в жизни — не знаю. Всегда мне было понятно, что делать. Есть законы чести, с ними все ясно, они четко трактуют, что хорошо и что плохо. Есть законы войны, там вообще все просто — вон свои, вон чужие. Даже с тем, чему нас учит Ворон, и то какая-то понятность есть. Некромантия запрещена, но если наставник говорит, что ее надо нам знать, то он прав, потому что он наставник. А здесь... Все, что я пока придумал, это войти под отчие своды и попробовать во всем разобраться на месте. Поговорить с матерью, с Генрихом, даже с сестрами, хотя это, скажу заранее, дело пустое. Понять, на чьей стороне личная гвардия дома Монбронов. Джок сказал, что трое ветеранов, наиболее преданных отцу, мертвы, но остались и другие. Не может быть, чтобы они все так быстро изменили своему слову.

— Они уверены, что ты мертв, — вставил свое слово Карл. — Когда выяснится, что это не так, то их точка зрения на происходящее может измениться.

— Именно, — кивнул Гарольд. — На это и расчет. Ну и самое главное. Надо понять, насколько ослабли позиции моего дома при королевском дворе.

— И насколько усилились позиции твоего родича, — добавила Рози. — Это очень важно.

— А самое главное в этом, что дядюшка твой не такой прекраснодушный и честный, как ты, — жестко произнес я. — Он будет вставлять тебе палки в колеса во всем, в чем только можно. И, можешь быть уверен, о поединке даже и думать не станет, а сразу начнет подыскивать людей для того, чтобы тебя при первом же удобном случае отправить к Престолу Богов.

— Знаю, — невесело подтвердил Гарольд. — Потому и просил вас уехать, но вы же упрямые, не хотите. В результате, будут пробовать убить меня, а зацепить могут вас.