Временщик

— Не пытайся надо мною смеяться, — в руках оранжевого из ниоткуда материализовался пистолет. Обычный ПМ, если мне не изменяет память, — ты понимаешь о чем я. Стоит мне появиться там, и меня убьют.

— Идти или оставаться здесь, это твой выбор.

— Ты должен мне триста грамм пыли. За неудобства, — собеседник помахал пистолетом.

— Я тебе ничего не должен. Катись в Фиролл, глупец.

— Триста грамм или...

— Ты угрожаешь мне?

Видимо, это слово что-то значило. Потому что сразу от толпы отделилось несколько людей. Ну или существ, как тут правильнее? Несмотря на различие в возрасте, цвете волос и комплекцию, они были похожи друг на друга, как братья. Наверное, все дело в одинаковой одежде — длинных туниках и черных масках, закрывающих лицо.

— Так ты угрожаешь мне, Эреол? Угрожаешь перед Стражами?

Было видно, что Охотник не обеспокоен, а скорее удивлен. Это его внутреннее спокойствие, уверенность в себе, даже некоторая непогрешимость оказала сильное влияние на собеседника. Оранжевокожий нервно заозирался, даже попробовал улыбнуться, после чего убрал ПМ.

— Просто разговариваю. Стал бы заниматься такими глупостями в городе.

Меж тем Стражи, те самые ребята в черных масках, и не думали останавливаться. Шелестя туниками (ничего, интересно, себе не отморозят?), они подошли вплотную к нам. Один из них, по всей видимости, самый главный, обратился не к Охотнику и не к Эреолу, а ко мне.

— Приветствую тебя, Игрок.

— Здравствуйте, — кивнул я.

— Ты впервые посетил нашу общину. Позволь спросить, из этого ли ты мира?

— Из этого.

— А как давно ты стал Игроком?

— Позавчера.

— В таком случае тебе надо пройти к сахему. Чтобы он объяснил некоторые правила поведения в этом мире.

Я обернулся к Охотнику, но тот спокойно кивнул. Точно только тем и занимался, что провожал новичков к мужикам со странным прозвищами. Делать ничего не оставалось. Держу пари, у этих молодцов под хитонами тоже какие-нибудь огнестрельные игрушки.

Вопреки ожиданиям, меня повели не к самому величественному зданию из всех. Напротив, к наиболее скромному, стоящему за одной из лавок. Но что здесь обитал какой-то важный тип, мне подсказала охрана у двери. Не Стражи, а именно охрана. Два добрых молодца в форме Горка, с закинутыми за спину компактными автоматами. Уж не знаю, как они назывались. И оба из Игроков. Тот что справа характеризовался кратким эпитетом Монолитчик, а слева стоял Чемпион. Что бы это ни значило, смотрелись парни очень серьезно.

Меня они смерили таким взглядом, будто раздели до трусов и еще носки наизнанку вывернули. Тот, что повыше, указал на нож и повелительно протянул руку.

— Заберешь, когда выйдешь.

Пришлось подчиняться. Интересно, с моим откатом смог бы я завалить их? Нет, конечно, лучше не пытаться.

Внутри оказалось довольно сумрачно. Свет едва пробивался сквозь мутные разводы на окнах, пахло пылью и запахом пота. Я различил дорогое кожаное кресло-реклайнер, никак не вписывающееся в этот дизайн старого, заброшенного дома. А вот уже на кресле восседал он.

???, сахем города

???

???

???

Лидер

???

— Здравствуйте, — постарался я быть вежливым.

— Здравствуй, — лицо сахема оказалось безжизненным и желтым. Болеет он, что ли? — Ты новый Игрок?

Несмотря на некоторую тревогу и страх, я очень сильно сдерживался, чтобы не съязвить. Просто кивнул, разглядывая собеседника все внимательнее. Странно, но шея у него была другого цвета, чем лицо. Того самого морковного, как у Эреола, недруга Охотника. Блин, да на нем маска! Только в отличие от Стражей золотая.

— Тогда у тебя, наверное, много вопросов. Я отвечу на десять из них. А после, когда ты услышишь все, что я смогу сказать, тебе предстоит выбрать. Остаться пока в этом мире и принять правила или уйти.

Ничего себе он задвинул? Я даже зубную щетку не взял, стояк в туалете не перекрыл, а этот сахем собрался меня экстрадировать. Однако делать нечего, правила игры тут устанавливаю не я. Вопросы говорите...

— Как давно существует Игра?

— Многие тысячелетия. Некоторые из Богов признавались, что застали первых Игроков. Но вместе с тем другие уверены, что это просто болтовня. Игра существовала, когда человек возвел первый город. Она создавала новые миры, преображалась, разрушала старые.

— А вот про Богов можно конкретнее. Мне говорили, что некоторые из них как и обычные Игроки ходят меж миров.

— Мы зовем их Странствующие Боги. Они также опасны, как и непредсказуемы. Обычные Ищущие, достигнув Абсолюта, высшей точки развития в чем-то или прозрения, становятся Богами. Как правило, такой Игрок уходит в один из миров навсегда. Там он либо живет в отшельничестве и аскезе, либо создает вокруг себя культ.

Я почему-то вспомнил про свой Лик и того, кому, по словам Охотника, он принадлежал две тысячи лет назад. По коже пробежал неприятный холодок.

— Странствующие Боги — те, кто после восхождения не нашел себя. Встреча с ними не сулит ничего хорошего.

— А как путешествовать между мирами?

— С помощью Вратарей. Это самый могущественный и древний Орден, занимающийся транспортировкой Игроков. Но есть определенные правила. Ищущий может пронести в мир только то, что сделано им самим или другим Ищущим. Все остальное развеется, как пыль на горячем ветру. Вратарь не сможет переместить тебя в мир, вход в который ограничен по карме.

— Это что значит?

— Элизий, обитель Архалусов, открыт только для Игроков, что стремятся к Свету. У Фиролла обратная ситуация.

— Но ведь Игрок может использовать эту, как ее... прореху.

— Сильный Игрок, владеющий определенными знаниями, может, — кивнул сахем, — только после перехода первое время он будет беспомощен.

— Мана, бодрость, заряды падают в ноль, — кивнул я.

— Именно так. Плата за своевольность.

— Хорошо, а в какие миры я могу попасть отсюда?

— Землю не зря называют Отстойником. Мы расположены на отшибе, поэтому попасть отсюда ты можешь лишь в мой родной мир, в Пургатор. Он еще более известен человечеству под названием Чистилище. Дурное место, если честно. А вот уже оттуда открываются дороги в разные миры: Элизий, Фиролл, Мехилос, Атрайн. Кстати, из Атрайна можно отправиться в Ногл, твой родной мир.

— Мой родной ми... а, где обитают корлы?

— Именно.

— Хорошо, с этим, вроде, все. А вот такой вопрос, как Игрок после своей смерти может ничего не оставить, кроме пыли?

— Это значит лишь то, что кроме пыли у него ничего с собой не было.

— Нет, не сходится. Как минимум одежда на нем была. Но на месте смерти ее не оказалось.

— Значит, это была лишь призванная заклинанием одежда. Которая развеялась после того, как умер заклинатель.

— Но для чего ему это?

— На это может ответить лишь тот, кто это сделал. Итак, это был последний, десятый вопрос. Теперь послушай, что скажу тебе я.

Я хотел было поспорить, что непосредственно самих вопросов оказалось меньше. И вообще мне наш диалог показался добрым разговором неофита и прожженного Игрока. Но вряд ли сахем будет слушать возражения Ищущего. Поэтому я засунул свой язык в одно мягкое место и весь обратился во внимание.

— У каждого мира существуют свои законы. Правила, что позволяют поддерживать порядок. Благодаря которым все не летит в тартарары.

— Дайте угадаю, на Земле тоже есть правила.

— Да. Всего три. Связанные между собой. Нарушение одного может повлечь отступление от другого. Поэтому важно следовать им всем. Готов ли ты выслушать их?

Я поспешно кивнул. Умел сахем интриговать.

— Игроку нельзя жить в одном и том же государстве обывателей в течение одной человеческой жизни. Это понятно?

Я прокрутил слова золотомасочного в голове. Да, все логично. Старожилы, существующие дольше ста лет уже привлекают лишнее внимание. И ладно бы обычных людей, так Пенсионный фонд тоже всех считает. А эта химера пострашнее всяких Игроков. Ну а если кроме шуток — надо жить тихо, незаметно, когда приходит срок — исчезать. Переезжать в соседнюю страну... или мир.

— Все понятно. Что дальше?

— Игрок не может напасть на другого Игрока в пределах поселений без видимого на то основания. А также обокрасть его, ограбить или причинить другой вред.

Так вот чего Эреол включил заднюю? Он не может напасть на Охотника здесь, иначе будет объявлен вне закона.

— Если я, к примеру, убью Игрока в какой-нибудь безлюдной местности, то претензий ко мне не будет?

— Никаких.

Вот ведь. Я и раньше не был поклонником дикой природы, а теперь хрен меня затащишь в какой-нибудь туристический поход.

— Но важно понимать, что Игрок нигде не может чувствовать себя в безопасности, даже в таком тихом и спокойном месте, как Отстойник. Здесь много пришлых, чтое не считают нужным руководствоваться чужими правилами. Так что будь всегда начеку. Стражи сильны, но не всесильны.

Успокоил так успокоил. То есть, мне нельзя ничего, чтобы не попасть под раздачу. Но в случае чего, это не спасет меня от опасности. Вроде бы пустяки, обычная жизнь в крупном городе. Вот только там все предельно просто. От тебя, обычно, хотят нечто ценное. Тут же под этим понятием воспринимается жизнь.

— Ну а последнее правило?

— Оно простое и одновременно самое сложное. По крайне мере, для того Игрока, что полюбил смертную или смертного... — он подождал, нагоняя драматизма и заставляя меня чуть ли не пританцовывать от нетерпения. — Игрок не может проявить свое истинное обличие обывателю.

Хм. Согласен, одновременно простое и сложное правило. Казалось, чего легче — держи рот на замке, всего-то и делов. Хочешь потрепаться, дуй к таким же, как и ты. Но вот что делать в случае смешанных браков? Которые, как я понял, не такая уж редкость. Охотник, вроде, держался. Потому что рядом с тетей Ниной был тем самым косноязычным токарем. А вот смог бы я жить чужой жизнью рядом с человеком, который стареет и когда-нибудь умрет?

— Понятны ли тебе правила? — спросил сахем.

— Предельно, — подтвердил я.

— Тогда прямо сейчас тебе предстоит сделать выбор: согласиться с правилами Отстойника или уйти из этого мира.

— Последний вопрос. Чтобы окончательно расставить все точки над и. Правила действуют в нашей стране или вообще везде?

Золотомасочный поколебался, раздумывая, стоит ли отвечать. Но в итоге лишь кивнул головой.

— Сахемы, мои братья, следят за порядком в поселениях. Они глаза. Антеноры, самые достойные из сахемов, наблюдают за обширными ветвями многочисленных городов. Они руки. Каид, избранный из числа антеноров, смотрит за Отстойником. Он голова. Тебя устроит такой ответ?

— Более чем.

— Тогда прими свой выбор.

— Согласен я, чего уж там. Кровью надо где-то подписать или еще что-нибудь?

— Твоего слова достаточно.

Сахем не договорил, когда с моих губ сорвалась яркая золотистая дымка. Она пролетела до сидящего в кресле управителя и впиталась в маску, на мгновение осветив ее. И снова все погрузилось в полумглу.

— Можешь идти. Теперь ты полноценный Игрок Отстойника.

Да уж, этим эпитетом я вряд ли буду гордиться. А хвастаться им в приличной компании и подавно. Но сахем сказал, а я услышал. На всякий случай поклонился и выскочил прочь, утирая выступивший пот. Один из охранников снаружи остановил. Я напряженно вжал голову в плечи и уже собрался откатить время, но тот лишь отдал нож. Фуф, точно, совсем про него забыл.

Игроки меня не замечали, будто перед ними пустое место. Лишь несколько неодобрительно смерили презрительными взглядами. Мне же лучше. А я-то уж боялся, что не впишусь во всеобщую концепцию. Тут, оказывается, все как в обычной человеческой жизни. Всем на всех пофиг.

Охотника я заприметил у "Секонд-хенда". Вот только мой нечаянный наставник не приценивался к ношеной одежде, а разговаривал. С самым обычным по виду человеком, лишь в странном тряпье и плашкой Шпион сверху.

— Видящие обеспокоены, — донесся до меня обрывок разговора, — они говорят, что в Отстойнике умер хорул.

— Ты знаешь, что это невозможно, — хмыкнул Охотник.

Шпион хотел возразить, но в эту самую секунду его взгляд встретился с моим. И он так и замер с открытым ртом. Черт!

?

В самый последний момент я юркнул за проходящим Игроком, чуть не запутавшись в полах его плаща. Сделал несколько шагов и встал у прозрачной витрины.

— ... это невозможно.

— Думаешь, я этого не знаю? Но одно дело, если бы это сказала одна Видящая, другая. Ты знаешь, что они могут ошибаться. Одна, две. Но чтобы все?

— Еще что-нибудь? — спросил Охотник.

— Сегодня Эреол попытается убить тебя.

— Я знаю.

— Тогда я не беспокоюсь за тебя. Прощай.

— До скорой встречи... — ответил Охотник. — Иди сюда. Думаешь, я не заметил тебя?

Я повернул голову. Сосед смотрел прямо на меня. Ну ладно, иду, иду. Все равно же не узнаешь, что ради этой информации я откатил время.

— Ты закончил? — спросил Охотник.

— Да, поклялся, что теперь буду священным блюдуном правил Отстойника.

— Это не шутки. Стража церемониться не любит.

— Только, как я понял, не всех это останавливает.

— Не всех, — согласился сосед.

— Охотник, а кто такой хорул?

Игрок посмотрел на меня так серьезно, как, наверное, не глядел еще ни разу за все наше общение. И произнес еле слышно, чтобы никто кроме меня не услышал.

— Это тот, кого ты убил.

Глава 6

Каждое новое дело, заставляющее выйти из привычной зоны комфорта — пугает. Устройство на работу, переезд, знакомство с необычной компанией. Нам кажется, что новизна не приведет ни к чему хорошему. Прежний уклад замечателен и менять его совершенно не нужно. Но вот позже, после преодоления трудного жизненного этапа, последний оказывается не таким уж ужасным. Просто очередная ступенька в биографии, изменившая тебя.

Когда я впервые вошел в магазин для игроков, сердце затрепетало. Казалось, что сейчас в меня будут тыкать пальцами, перешептываться, разоблачат как новенького. Однако единственный кто поднял голову — человек за прилавком. И то, посмотрел он не на меня, а на Охотника. Последний кивнул в ответ, дал мне напутствие и вышел наружу. Пришлось двигаться вдоль заваленных тряпьем рядов в абсолютном одиночестве.

Игроки увлеченно копошились в одежде. Некоторые подходили к тому самому типу за прилавком, что-то показывали, спорили, удалялись обратно. В общем, обычный секонд. Вот только пахло здесь пылью. Нет, не обычной, а той самой, отдающей корицей. Собственно, что я хотел? Одежда ведь зачарованная. Я взял бирку, прикрепленную к обыновенной с виду льняной рубахе.

Свободное одеяние

+ 1 к Рукопашному бою

На 10% увеличивает восстановление Выносливости

Цена: 17 г.

И это было не самое дорогое. Выбор, конечно, тут неплохой, однако стоимость... Может, все дело в нашей отдаленности от той же Москвы. Ведь всем известно, что купить шмотку Версаче в провинциальном бутике намного дороже, чем в Италии.