часть 3

— Ой!

— Что? — засуетился вампир.

— Что? — спросила будто-то чисто из вежливости повитуха.

— Схватка! — возвестила я с дебильной улыбкой.

Рано радовалась! Схватки начались на удивление бодренько: не успевала закончиться одна — тут же начиналась другая. Причем боли были не такие уж и сильные, вполне даже терпимо.

— Это-то и подозрительно, — бормотала следящая за мной повитуха. По ее мнению, ей еще можно было сходить пол помыть, приготовить ужин и накормить семью. А я тут ложными схватками отвлекаю.

К моему огорчению, схватки, действительно, оказались ложными — и к ночи прекратились. Всю ночь я прислушивалась к себе, но так и не дождалась возобновления болей.

Через день схватки начались снова — и повитуха снова явилась.

— Ну, что! Будем сегодня рожать? — спросила она с недоверием.

На это я ничего не ответила, так как была занята разрушением кровати. Когда боль скручивала внутренности, я вцеплялась в спинку кровати и трясла ее изо всех сил.

— Хорошая схваточка, — довольно осклабилась женщина, а я про себя обозвала ее противной бабой.

Больше всего бесило то, что она ничего не делала, просто сидела в уголке и вязала, а я то без сил валялась на кровати, то вцеплялась в ее спинку.

— Ты лежи. Лежи, — приговаривала повитуха, даже не поднимая глаз от своей работы. — Береги силы-то.

Но мне казалось, что все идет как-то не так.

— Дай посмотрю, — наконец, покряхтела она, когда над замком уже повисла ночь, и стала щупать живот. — Не родишь сама, будем резать живот.

— Чтооо?! — от моего вопля в комнату заглянул перепуганный Вир, которого повитуха тут же снова выставила вон, а меня скрутила такая сильная схватка, что противная баба, наконец, изволила подсуетиться.

Она быстренько подстелила что-то на кровать, разложила пеленки, приготовила таз и... нож! Увидев это страшное в моей ситуации орудие, я так поднатужилась, что ребенок вылетел из меня пробкой!

Слава богам, женщина с детьми обращаться умела лучше, чем с роженицами, а потому ловко удалила с лица пленку, обтерла и запеленала.

Слушая вопли новорожденной дочки, я сама рыдала и только бессильно повторяла:

— Маааленькая, маааленькая моя...

Жаль, что рассмотреть как следует ребенка мне не дали. Тут же в комнату влетел Вир с высокой вампиршей, та мягко улыбнулась и забрала малышку, заверив, что с ней все будет в порядке. А Вир стал расспрашивать обо мне.

— Ну, — пожала плечами повитуха. — Все теперь зависит от воли Богов. Коли не помрет от потери крови и лихорадки, будет жить. А так...

Спасло тетку от бешенного вампира только появление врача. Выставив дуру вон (от так и сказал: "Безграмотная дура!"), он осмотрел меня и тут же достал какие-то инструменты. Потом сунул мне под язык пастилку и принялся "штопать", как он сам выразился.

— Все будет в лучшем виде, — весело заявил вампир, шустренько так орудуя изогнутой иголкой. Самое чудесное, что я при этом пребывала в эйфории и совсем ничего не чувствовала, словно сквозь туман слыша все те глупости, что рассказывал врач.

А потом, кажется, уплыла надолго...

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Очнулась я от странной тишины и неясного беспокойства. Полумрак комнаты освещала лишь небольшой голубой кристалл. Все тело болело, особенно живот, голова гудела, а во рту стояла вековая сушь, но я упрямо сползла с кровати, морщась от боли. Слезая, случайно спихнула с края кучку каких-то тряпок и, только встав, поняла, зачем они. Кровь хлестала жуть как. Пришлось воспользоваться подношением, прежде чем отправляться на поиски.

Куда вампиры дели мою деточку? Едва не ползком, опираясь на стены, я двинулась к выходу.

У дверей, как и всегда стояла охрана. Один сделал какое-то движение в мою сторону, но я почти не глядя так на него рыкнула, что он лишь покорно пошел следом.

А я потащилась вперед, припадая к стене и одной рукой поддерживая обвисший, пустой живот. Почти не владея собой подошла к одной из тяжелых дверей и толкнула. Та не поддалась. Но я знала, чувствовала, что дочка там. Охранник сжалился и легонько пихнул дерево — дверь распахнулась.

Они были там: высокая вампирша со строгим пучком на затылке и Вир. Они стояли над маленькой, украшенной резьбой и белой прозрачной тканью кроваткой и ворковали.

Вот честное слово! Сама бы не поверила, если б не увидела.

— А какие у нас глазки красивые, а какие волосики пушистые, — заливалась соловьем вампирша.

— А носик, кажется в маму, — подхватил донельзя довольный Вир. — Уже задирать пытается.

— Да бросьте, Ваше Величество. Вы же знаете, что малыш берет внешние данные только от нашей расы.

— Верно... Но все равно красавица.

От облегчения у меня даже ноги отказали, заставив облокотиться на обитую мягким материалом стену всю в розовых цветочках. Должно быть, я всхлипнула, потому что Вир обернулся.

— Рина! — лицо вампира, какое-то непривычно одухотворенное и трогательное светилось искренней заботой. — Тебе еще рано вставать!

Еле-еле махнула рукой и потихоньку пошла вперед. Мне до дрожи хотелось ее видеть.

— Рин, лучше не стоит, — предостерегающе попросил вампир, но я упрямо шла к кроватке. Они не смогут меня заставить отказаться от ребенка.

Подойдя, я склонилась и расплылась в улыбке: маленькая не спала. Она даже не была запеленута, как делали обычно в Лестеде. Одетая в хорошенькое розовое платьице, белые штанишки и такую же шапочку, она лежала с распахнутыми в мир круглыми-круглыми глазками, опушенными длиннющими ресницами и сложив ротик в форму буквы "о", смотрела куда-то на стены. И вид был такой понимающий у этого существа, и до того умный, что это умиляло до слез.

Я уже, было протянула к ней руки, но Вир их мягко перехватил:

— Рина, тебе лучше ее не трогать пока.

Я нахмурилась:

— Не понимаю.

Но тут малышка вдруг завозилась, заводила хорошеньким носиком, будто что-то отыскивая и... громко-громко заплакала.

— Вот видишь! Это она на тебя так реагирует!

— Конечно! Она хочет ко мне на ручки.

— Нет, она хочет твоей крови.

Я даже опешила. Бездна, я и забыла об этой милой особенности вампиров. К тому же очень трудно, почти невозможно было представить, что это маленькое такое прекрасное существо может есть что-то, кроме молока. А ребенок тем времени надрывался во всю силу своих легких, суча маленькими кулачками и зажмурившись.

— Но она плачет!

— Конечно, плачет. Катера! Веди кормилицу. Мало того, что она чувствует маму, так еще и чувствует ее кровь.

Сжав зубы, я смотрела на свою дочь, не зная, что делать дальше. В этот момент в комнату на всех порах вбежала кругленькая женщина. Было такое ощущение, что ее нашли в каком-то свинарнике и отмыли буквально перед тем, как привести сюда.

Кинувшись к кроватке, она подхватила неуклюжими руками маленький орущий комочек и стала прикладывать к ее губкам то запястье, то горло, то даже грудь. Но девочка все время отворачивалась и кричала еще сильней.

— Наши дети первое время питаются только кровью, — пояснил мне Вир происходящее. А мне уже надоело смотреть, как мучают моего ребенка.

Решительно, насколько позволяло мое состояние, я подошла к женщине и забрала у нее самое дорогое существо на свете.

— Отдай, видишь, она не хочет.

— Рина, не упрямься, — рассердился Вир. — Когда ты уйдешь, она согласиться поесть.

— Мой ребенок не будет питаться всякой гадостью.

Несостоявшаяся кормилица обижено ахнула, а я стала оглядываться, куда бы присесть.

— Ты еще слаба, чтобы дать ей нужное количество крови, — не унимался вампир, но близко подходить опасался, тем более, что ребенок утих и теперь смешно раскрывал ротик в поисках пропитания.

— Не смеши меня, — я фыркнула. — Такой маленький ребенок не сможет съесть много.

Видно, Вир смирился, потому как мрачно выругавшись, сказал, что сидеть мне все равно пока совсем нельзя, потом подхватил на руки меня прямо так, с малышкой на руках и понес назад, в наши покои.

Там, уже лежа на кровати, я растерялась, что предложить дочке.

— А что будет, если я дам ей грудь?

— Укусит, — буркнул вампир.

— А ничего, если вместе с кровью, она молоко будет пить?

Вир задумался, а малышка снова заплакала.

— Наверное, ничего... Только согласиться ли? Обычно дети отказываются от чего-либо, кроме крови. Но это не вредно...

— Вот с этого и надо было начинать!

В общем, кормились мы с виду, как обычные дети: ребенок усердно сосал грудь, а я вместо того, чтобы испытывать боль от кормления... получала удовольствие.

Дочка тут же вцепилась в предложенную часть тела острыми иголками клыков, очевидно, впрыснув маленькую долю того вещества, которое когда-то впрыскивал при укусе мне Вир. Так что я просто наслаждалась легким ощущением восторга и тем, что у меня перестало болеть абсолютно все.

А Вир, по-прежнему, обеспокоенный, как придорожный столб стоял рядом с кроватью. В памяти тут же всплыли слова о том, что до трех лет я не должна буду видеть ребенка. Он всерьез думал, что я откажусь ее кормить? Тогда он просто дурак!

Так я и заснула под сосредоточенное чмоканье.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

— Ваш укрепляющий отвар, госпожа, — прощебетала служанка, ставя на столик традиционный уже графинчик. Из-за этого варева комнаты пропитались противным запахом вареной травы. Но что делать? Врач прописал. Только при условии, что я буду пить эту гадость, мне разрешили самой кормить ребенка.

— Ты же знаешь, что всегда можешь отказаться, — Вир, как всегда появился бесшумно и успел заметить мою скривленную мину и, конечно, намекнул на то, что ребенку можно найти кормилицу.

— Ты что, серьезно? — бросила презрительно и отвернулась, залпом допивая гадость. Ничего! Скоро войду во вкус и еще буду пить лекарство с удовольствием... Если раньше рвать от него не начнет.

А Вир, просто оказался ревнивым собственником, даже по отношению к своему ребенку. Честно говоря, я думала, что с рождением Вайлет, отойду для него на задний план. Ничего подобного! Он сходил с ума от ревности. Все время возмущался, что я не берегу себя, что уделяю ребенку слишком много времени, что балую ее, наконец. Потом подходил, брал малышку на руки, расплывался в улыбке — и все, я уже прощала ему все выходки и слова... до следующей ссоры.

Правда, ссорами это трудно назвать: он выражал свое недовольство, а я в ответ объявляла ему бойкот. Надо ли говорить, что долго вампир не выдерживал?

Вот не понятно, чего бесился? Ведь все было хорошо.

Однако время шло, Леточка стала поспокойней, первая радость материнства тоже прошла, и меня стали посещать разные безрадостные мысли. И от них было никуда не деться.

Да, пока все отлично. Правда, грудь вся в шрамах и болячках в результате извращенского кормления маленького вампирчика и, в результате все равно пришлось перейти на запястье, а грудь туго перетянуть и лечить примочками, но это того стоило. Некоторая жертвенность даже доставляла удовольствие.

Но следовало взглянуть правде в глаза: Вайлет вампир. И что из нее вырастет, зависит, в первую очередь от меня,.. ну, и Вира, конечно, как бы не хотелось признавать этот факт.

Вампиры живут дольше, чем люди, а мне уже... не мало, короче. То есть, скоро его одержимость моей персоной гарантированно сойдет на "нет". Еще и, не дай Боги, жениться вздумает. И что это получается? Леточку у меня заберут? А меня куда? В служанки? Это вряд ли. Зная мой характер, скорее всего, в расход пустят.

Вот после этих мыслей и накатывала паника, и реветь хотелось от безысходности, просто не переставая. И главное, из Леточки вампиры только чудовище какое-нибудь вырастить смогут.

Ну, ладно. Допустим, мы с ней сбежим. Вир сказал, что со временем тяга к крови у ребенка сойдет на "нет", тогда можно будет кормить ее нормальной пищей и только иногда кровь давать. И вот сбежим мы. Даже сейчас это сделать легко, так как сторожат меня только собственно ради безопасности (Вир уверен, что с ребенком я никуда не денусь), но куда идти? Что делать дальше? Как дать ребенку все, в чем он нуждается? И главное, что будет потом? Я ведь не вечная...

Короче, куда не кинь...

Видно, вампиру тоже нехорошие мысли в голову приходили. Иначе зачем ему заводить странные задушевные разговоры? Вопросы всякие задавать. Подозрительные.

— Ты никогда не думала, что было бы, если бы ты всегда могла быть с нами? — спросил он как-то, поглядывая из-за моей спины на Вайлет, которую я пробовала кормить из бутылочки жидкой кашкой. Малышка возмущалась и явно хотела чего-то другого. Но я переупрямила ее — и ребенок вскоре сдался, благодарно зачмокав.

— К чему эти "бы", Вир? — нашел, что спрашивать! Мне и так плохо от всех этих мыслей.

— Представь. Вдруг появилась возможность превращать людей в вампиров...

— Бррр! Жуть какая! — я вздрогнула, а Вайлет посмотрела на меня укоризненно огромными темно-фиолетовыми глазами. Мол: "Ты че, мать? Это я жуть что ли?". Успокаивающе погладила ее по темным с красным отливом кудрям и тяжело вздохнула.

— А в чем дело? — не успокаивался этот мечтатель. — Вампиры теперь твоя семья, а ты все еще относишься к нам негативно. Это все маги, да? Этот, как его? Вард?

— Откуда ты знаешь его имя?

— А, так все-таки он! Ты по нему скучаешь? Поэтому я всегда чувствую какую-то преграду между нами?

— Хватит, — сказала тихо, но решительно. Только вампирских сцен ревности мне не хватало. Лета заснула — и я переложила ее в кроватку, которая теперь стояла рядом с нашей. — Все преграды между нами выстроил ты. Но ты совсем ненормальный, если задаешь такие вопросы. Но если тебе тааак интересно, то слушай. Я мать, и безумно люблю своего ребенка, а значит, готова на все, чтобы быть с ней рядом. Слышишь? На все!

Никогда не думала, что кричать можно шепотом, но именно это делала я в этот момент. И даже не знала, что этими запальчивыми словами подписала себе приговор...

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Вир

— А вот и я! — дверь стукнулась о стену, возвещая о появлении нежданного гостя. Склянка с зельем выскочила из рук, но отличная реакция помогла ее поймать, но, опять же, не рассчитал силу — и тонкое стекло брызнуло в разные стороны. И вот я уже стою, ругаюсь, по чем зря, а Лукас строит из себя обиженного. Ведь вся ругань летит в его адрес.

— Вот так значит! — брат прошел в кабинет, бесцеремонно разглядывая образовавшиеся здесь завалы. — В кои-то веки выбрался лично поздравить с рождением наследника, а мне и не рады!

"Гони его в зашей! — возмутился внутренний голос. — Только под ногами путаться будет. Нам нельзя терять ни минуты".

— Лукас, ты бы приехал немного попозже. Этак месяцев на шесть.

— Ты что издеваешься! — вытаращился брат. — Ты меня гонишь что ли?

— Ни в коем случае, — вымученно осклабился, вспомнив, что все же брат все это время исполнял мои обязанности. — Просто намекаю, что не время сейчас для гостей.

— Вот значит как! — подозрительно прищурился он и тут же сунул нос в раскрытую на столе книгу. Я метнулся к ней, но паршивец оказался проворней, утянув фолиант прямо из-под носа. Бездна! Все же нужно иногда пить кровь, а то в последнее время совсем потерял форму.