— Выглядишь ослабевшей, Ма. Кое-кто плохо приглядывал за тобой. Должно быть, этому "кое-кому" нужен хороший пинок под зад — в виде размещенного в сети холоизображения в стиле "ню" или большой дозы слабительного в пайке — прямо перед вылетом.

— Ты же знаешь, что Люк не виноват, — возразила Падме, и предмет обмена мнениями немного приободрился. — Не сердись на брата, дорогой.

— К слову о холоизображениях, — вмешался ситх, похоже, жаждавший убить двух зайцев: услышать от жены слова одобрения и приструнить сына. — Не так давно мне пришлось уложить нашего Рё в кроватку...

— Снова фантазировал о своем дружке-Императоре? — без усилий парировал младший сын. — Брось, на нем одном свет клином не сошелся. На Корусканте полно злобных старичков, садишься в спидер — и вперед по богадельням!

Пробормотав что-то вроде "Убью!", оскорбленный ситх шагнул вперед, но остановился, увидев весело смеющихся Падме и Люка.

— Мы еще не закончили, — зловеще пообещал Темный лорд, но сын только любезно кивнул:

— Как угодно. На будущее, любители: правило "Энтерпрайза" — всем сестрам по серьгам. А сейчас, если мы достаточно побили друг друга по шарам, о деле.

ХХХХХХХХ

Вихрь говорил быстро, четко и уверенно; Люк слушал, напряженно сдвинув брови и вдумываясь в каждое слово. Сейчас особенно бросалась в глаза разница между сыновьями: старший был сдержаннее и мягче, неторопливее, а младший пылал беспокойной энергией, ищущей применения — и если бы не его ум и воля, эта энергия наверняка принесла бы много бед.

Падме перевела взгляд на Вейдера: тот время от времени задавал вопросы, саркастичные или расчетливо-холодные, оценивая все с позиции своего опыта и знания имперской системы. Дети многое унаследовали от своего отца. Люк был эмоционален, щедр и искренен, как Анакин — и как Анакин, Рё был силён, язвителен и подчас жесток. "К счастью, — сказала себе мать, — кое-что они взяли и от Наберрие".

— Значит, думаешь, что Лемелиск сейчас в хаттских кланах? — спросил джедай, потирая подбородок. — Из-за того, что ему помог скрыться дурос-оформитель из Императорской оперы?

— Дуросы часто связаны с хаттами, знаю по делу "Чёрного Солнца", — ответил Вихрь. — Хаттский космос — лучшее местечко, чтобы спрятаться известному человеку, которого разыскивают и СИБ, и разведка. Скорее всего, работает на какого-то амбициозного главу клана, из вероятных кандидатур назову Джаббу и Дургу, остальные мелковаты. Передай в Совет: этих двух нужно проверить.

— А в отчет гранд-инквизитору внес их имена? — подозрительно уточнил Вейдер.

Сын широко улыбнулся:

— Конечно! В самый конец дли-инного списка, как маловероятных пособников. Пока люди Торбина дойдут до них, Альянс успеет схватить Лемелиска и вывернуть его наизнанку.

Ситх хмыкнул:

— То есть, тем самым ты подставил своего непосредственного начальника? И почему я не удивлен?

Рё невинно пожал плечами:

— Обещал подопечному впечатляющую карьеру. Нужно же, чтобы Державный Труп убедился, какой услужливый идиот ему достался.

Вейдер покачал головой в огромном шлеме. Улучив момент, он почти непринужденно обратился к Падме:

— Бьёт исподтишка. Все набуанцы такие, или наш сын — выдающееся исключение?

Тепло улыбаясь, жена ответила:

— Мы эту особенность менталитета обычно не афишируем... но после Палпатина, увы, нет смысла скрывать.

"Молодцом, отец, — с одобрением подумал Люк. — Не сдавайся, держись. Ты сумеешь её вернуть". Взгляд Рё скользнул в его сторону, но брат ничего не сказал.

...Когда члены этой странной семейки прощались, Вихрь заявил:

— У меня остался один вопрос к напарнику.

Его мать, встревожившись, обернулась, но Темный лорд поднял успокаивающе руку:

— Обещаю быть осторожнее.

Умоляюще взглянув на Рё и дождавшись его кивка, женщина тихо проговорила:

— До встречи... Анакин.

— До встречи, — пророкотал вокодер. — Я буду думать о тебе, Падме.

Примечание к части

Чудесатая семейка в сборе (+_+) Брифинг, грызня и главное — Вейдер набирает очки ;-)

Дальше, аффтар обещает, будет экшн и Палпатин (+_+)

...Разговор с младшим сыном всегда напоминал поединок, и Вейдер бессознательно расправил плечи, приготовившись отражать атаки — от честных лобовых до, прямо скажем, подлых — целящих в сердце и больную совесть Темного лорда. Для начала, любимчик Падме избрал тактику честного боя:

— Услужливый капитан Леннокс — твоя работа? — щурясь, осведомился он. — Нанял соглядатая шпионить за мной?

— Если бы ты не пропадал неизвестно где два месяца, то избежал бы этой ситуации, — наклоняясь вперед и негодующе тыча указательным пальцем, заявил ситх. — Я не позволю безрассудному мальчишке погубить все наши планы, да и себя заодно. Тебе придется смириться с моим решением!

Сын взглянул на затянутый в черную кожу механический палец у своего носа и невинно спросил:

— Потянуть за него?

Вейдер резко отодвинулся. С великим достоинством опустив руки на пояс, Темный лорд проговорил:

— Для шпионов Императора Леннокс — человек, по моему поручению следящий за слишком честолюбивым обер-инквизитором. Для тебя — связной и преданный помощник... я лично инструктировал капитана.

— То есть, запугал его до полусмерти, — фыркнул Рё. — Значит, и за Люком в Альянсе уже присматривает кто-то из твоих пешек.

Юноша на минуту задумался, хмуря темные брови и незаметно для себя беззвучно щелкая пальцами правой руки. Вейдер поймал себя на мысли, что успел соскучиться по этому облику сына — молодому и настоящему. Густые каштановые волосы на его макушке растрепались: отцу хотелось пригладить непокорные пряди, привести их в порядок.

Люк и Рё будили новые чувства в Темном лорде — гордость, невольное удивление, боязнь. То чудо, которое он ждал когда-то с великим нетерпением и беспокойством, все-таки свершилось. Оно не было уничтожено, не обратилось в прах в темной, сырой могиле. Оно обрело кровь и плоть, превзошло все самые смелые мечты своего родителя.

Иногда монстр, каким стал Анакин Скайуокер, боялся поверить своему счастью: ведь он заслужил совсем иное... Что, если это новое наказание Силы для отступника — сладкий морок, обманчивый сон, прекрасная иллюзия? Он откроет усталые глаза и не увидит рядом с собой никого, кроме дроидов, не найдет в своем сердце ничего, кроме ненависти к самому себе и глухой звериной тоски.

Вейдер вздрогнул, заметив собственную большую ладонь на голове Рё. Должно быть, прошло какое-то время... С преувеличенной аккуратностью поправив волосы юноши, ситх скрестил руки на груди: так надёжнее.

Смерив отца взглядом, полным глубокого подозрения, Вихрь продолжил:

— Раз уж ты эксперт... Я недавно был у Главного Покойника в гостях, в теплой компании Торбина и еще парочки извергов. Больные ребята, изолятор по ним плачет. Из всех углов тянуло, как водится, мертвечиной, но под ногами, метров на пять-шесть вниз, обнаружилась любопытная дрянь...

— Подземные этажи Императорского дворца отведены под Храм и личный зверинец Палпатина, — тяжело проронил ситх, снова напрягаясь. — Я туда не заглядываю, а тебе запрещаю даже думать об этом.

Сын немедленно ощетинился, как молодой нексу:

— Я не разрешения спрашивать пришел, а за советом! Кто возмущался, что твое мнение игнорируют? К тому же, знаю: не зря нюх обострился, наклевывается дело — мама не горюй!

— Безмозглый мальчишка, тебе не совет мой нужен, а приказ! — рявкнул потерявший терпение Темный лорд. — К Храму приблизится только ситх, и то с ведома Сидиуса, иначе — верная смерть. Забудь свою идиотскую затею, или я сегодня же отправлю тебя назад в Альянс замороженным в карбоните!

И ухом не поведя на угрозу, Вихрь вдруг попросил вкрадчиво и хищно:

— Так может, примешь огонь на себя, тугоплавкий, брильянтовый, дюрастиловый мой? Сходи на поклон к Палпатину, порадуй старика. Пусть видит, как ты мечтаешь вернуть его расположение... сыновья тебя не слушают, Альянс не бросают, самое время оскорбленному в лучших чувствах отцу припасть к корням. Только не переигрывай, нехотя гордость свою ломай, со скрипом... а там и я подключусь.

Сбитый с толку Вейдер некоторое время только смотрел на сына, подбирая ответ. Это был вызов и удар исподтишка — один из тех, на которые Рё был мастер. Проявить слабость отец не имел права, если не хотел окончательно утратить влияние на своего отпрыска.

— Хорошо... — произнёс ситх. — В этот раз пойду у тебя на поводу, наглый интриган. Но взамен скажешь, что Падме обо мне думает.

— Мать все еще тебя любит, — с явной неохотой ответил Вихрь. Подумав, юноша добавил недовольно:

— Однако, на многое не рассчитывай: сам знаешь, Ма — умница и красавица, а твоя рожа после Мустафара годится только чтобы на ней сидеть.

Проигнорировав очередное оскорбление, Темный лорд жёстко уточнил:

— Но для тебя я, конечно, ничем не лучше Палпатина?

В глубоких, как озера Набу, глазах сына мелькнуло странное выражение, а затем он холодновато и уклончиво улыбнулся:

— Потроха ведь до сих пор при тебе, так? Дальше — звезды покажут, меднолобый ты наш.

ХХХХХХХХ

Центр Империи, дворец Императора, нижние этажи

Дроид протянул тонкий пинцетообразный манипулятор к объекту и начал забор крови. Одновременно другой меддроид извлек образец костного вещества с помощью маленькой дрели через широкий разрез на обнаженном, пергаментного оттенка, бедре. Следующей по плану была пункция.

Иглы входили глубоко, а работающая дрель издавала противный тонкий писк, но женщина-мириаланка, окруженная разнообразными инструментами, не реагировала. Её когда-то сапфировые глаза были затянуты тусклой белой плёнкой — результатом многочисленных проб; традиционные татуировки выцвели, по цвету почти слившись с пожелтевшим лицом. Волос на черепе было мало, между ними проглядывали следы инвазивных тестов — пункций мозгового вещества и вживления электродов.

Помещение, в котором располагалась маленькая, но хорошо оснащенная лаборатория, было необычным по форме: древние черные стены, испещренные символами, смыкались высоко вверху, как стороны равнобедренного треугольника. Это сооружение, как ячейка, было частью большой пирамиды — тайного храма ситхов, перенесенного в Центр Империи с Коррибана.

В углу открылась дверь, и в комнату вошел старик в черной мантии и капюшоне. Первым делом он с неожиданной силой вырвал датапад из руки-манипулятора медработника: хозяин явно был в нетерпении. Пока дроид неторопливо излагал план работы на сегодня, пронзительно-желтые глаза Сидиуса быстро пробежали по графикам и таблицам, описывающим достигнутый прогресс. Дочитав, ситх отшвырнул прибор.

— Мало! — сквозь зубы прошипел правитель галактики, с ненавистью глядя на своих механических подручных. — Слишком медленно, результаты ничтожны. Её уровень мидихлорианов самый высокий в этом поколении, и вы все равно не в состоянии воспользоваться этим ценным ресурсом!

— Ваше Величество, — монотонно возразила машина, — большое значение имеет способность живого организма к адаптации, к развитию, а этот образец истощен. Мы отфильтровали все ненужные элементы из его крови, лимфы, костного мозга, но вместе с тем, очевидно, уничтожили возможность регенерации клеток.

Опираясь на палку, старик подошел к "образцу". Склонившись над женщиной, он несколько раз подозрительно ткнул её сухим, скрюченным пальцем в израненные голову и плечи. Мириаланка не шелохнулась.

— У вас есть исследования каминоанских ученых, — наконец, отодвинулся от своей жертвы Император. — Во времена Республики они выращивали батальоны клонов, растягивая одну-единственную ДНК до бесконечности! Что мешает вам добиться такой же эффективности?

— Каминоанцы создавали людей с ограниченными умственными способностями, небольшим сроком жизни и низкой плодовитостью, — невозмутимо ответил дроид, глядя на Сидиуса серебряным глазом-окуляром на круглом аппендиксе, заменявшим ему голову. — Ученые успешно работали с обычными ДНК, но их эксперименты с биологическом материалом джедаев не дали положительного результата.

Палпатин резко отвернулся: костлявая рука, сжимавшая трость, мелко дрожала. Вдруг иероглифы, мириадами покрывавшие стены, слабо засветились: закрыв страшные глаза, человек в черном поднял мертвенно-белое лицо и что-то прошептал старческими сизыми губами. Знаки померкли один за другим, но когда Сидиус поправил капюшон, его руки уже не тряслись.

Император в последний раз окинул взглядом лабораторию и распорядился:

— Продолжайте исследования, ускорьте темп. Скоро у вас будет новый пациент... с его материалом вы обязаны достичь успеха, проклятые металлические идиоты.

Палпатин выскользнул за дверь, и никто — ни дроиды, ни даже зловещий старик — не увидел, что веки слепой мириаланки едва заметно дрогнули.

Примечание к части

Интрига закручивается... а Вейдер отвоёвывает пядь за пядью. У старых грехов длинные тени, Избранный! (+_+) ;-)

Внешнее Кольцо, Татуин, дворец Джаббы

Кто-то узнал Хана уже в кантине и немедленно донес главе межзвездного гангстерского синдиката. В Анкорхеде маленькую группу во главе со Скайуокером схватили: к счастью, молодой джедай не стал размахивать световым мечом и привлекать излишнее внимание.

Связанных Люка, Соло, их общего приятеля-кореллианца Рендара и Чубакку вели по мрачным длинным коридорам дворца Джаббы, бесцеремонно подгоняя уколами пик в спины. Четверо здоровенных, дурно пахнущих гаморреанцев конвоировали пленников. Рыжий Даш Рендар, бывший наследник успешной компании "РенТранс", пробормотал сквозь зубы:

— Сколько ни заглядывай в эту забытую Силой помойку, а все никак не привыкнуть к жаре и вони. Какого дьявола, неужели трудно хотя бы иногда пользоваться водой и мылом?

— Вода здесь на вес золота, — откликнулся Люк, уворачиваясь от очередного удара. — Хатты владеют подземными источниками, поэтому вся власть на Татуине принадлежит им. Фермерам и простым горожанам едва хватает воды, чтобы выжить.

— Класс, — Хан отпихнул локтем чересчур прыткого гаморреанца. Соло нервничал в предчувствии встречи с Джаббой — кредитором, которому кореллианец задолжал немалую сумму. — Значит, ты, малыш, вырос в этом райском местечке? Тогда я тебя порадую: скоро увидишься с жирным вонючим червем, своим старым знакомым!

— Без паники, — только и ответил джедай под глухое ворчание вуки. — Все под контролем.

Кореллианец закатил глаза, но возражать не было времени: их втолкнули в большой полутемный зал, заполненный разношерстной толпой. Белоглазый твилекк, Боб Фортуна, подскочил к отвратительного вида огромному хатту и что-то зашептал ему на ухо, указывая на конфискованного астромеханика, Арту. Затем он, дрожа и облизывая тонкие губы, боязливо кивнул на Люка.

— Джедай, джедай! — злорадно громыхнул Джабба, раскачиваясь на широком насесте, отдаленно напоминавшем трон. — Скайуокер! Соло!