Нагибатор

— Ты еще и программист?

— Да ну, какой из меня программист? Так, на форуме был образец текста выложен, выложен, я примерно такой же сделал.

Вика, воодушевленная было, разочарованно вздохнула.

Черт, выругался я про себя, гребанная простота. Ну, сказал бы что программист, чего в этом такого? Тем более это даже не вранье — я реально знал два языка. Хрен с бугра ты, а не программист, буркнула совесть, обидевшись.

— Ясно... — протянула Вика, выжидающе посматривая на меня.

Мы вышли из универа и пошли по аллее. Сейчас была моя очередь придумывать тему для разговора, но я, как всегда, отчаянно тупил.

И тут, неожиданно, тема разговора возникла сама.

— Вика, привет! Домой? — нас догнал парень российской наружности.

— Привет, Ахмет! Да, пары закончились, — приветливо ответила Вика.

— А кто это с тобой?

— Это Сашка, одногруппник.

Ахмет протянул руку:

— Здорово, Сань! — я пожал, деваться особо было некуда. — Может, по пивку?

— Не, спасибо, — покачал я головой.

— Пачиму, дорогой? — с непередаваемой интонацией, присущей только ребятам с горной части России, произнес Ахмет, недоуменно воззрившись на меня.

Я с удивлением понял, что смотрит он снизу-вверх!

— Ну... Я всю ночь не спал, боюсь, сейчас выпью бутылку, и усну, — выдал правду я.

— О-хо-хо! — жизнерадостно расхохотался Ахмет и пихнул Вику под бок. — Ты его, что ли так разукрасила ночью?! — и, не дожидаясь ее ответа, хлопнул меня по плечу, слава Богу, здоровому. — Не волнуйся ты, как можно уснуть, когда рядом друзья?! Тут сядем, или на набережную спустимся, Вик?

— Давай, тут, я тороплюсь.

— Вот, так всегда, встретишь одноклассницу, ну, думаешь, поговоришь, узнаешь, как дела, а она мало того, что с парнем, так еще и торопится! — притворно вздохнул Ахмет.

— Когда это я стала твоей одноклассницей, интересно? — удивилась Вика. — Мы и в одной школе всего-то класс проучились!

— Ну, это я так, образно! — Ахмет, повел нас к ближайшей лавочке, на которой уже сидело двое девчат. — Девушки, как вы относитесь к соседству двух горячих молодых парней?!

Вика тут же ревниво пихнула его в бок:

— Блин, ты бы хоть дождался, пока я уйду, бабник!

— А, черт, ладно, горячих тут не будет, девчата, извините! — развел он руками вслед уже подхватившим сумочки студенткам. — Сань, чего стоишь? Занимай места, сейчас пиво принесу!

Я сел, проводил взглядом Ахмета, и спросил:

— Твой парень?

— Нет, ты что! — отмахнулась Вика. — Он года на три старше учился, я в классе восьмом была, а он уже заканчивал. Все за Наташкой бегал.

— Ясно, — протянул я. — Вы с Наташкой одноклассницы?

— Ага. А ты?

— Я?

— Ну, у тебя в универе есть одноклассники?

— А, это! Есть, на машиностроительном в основном.

— А Леха?

— Леха — соклан просто, да и живет рядом.

— Соклан? — не поняла Вика.

— Ну... В Барлионе мы состоим в одном клане. Вместе играем, тесно общаемся. Дружим вроде.

Она посмотрела на меня как-то странно, и хотела еще что-то спросить, но тут прибежал Ахмет:

— Вот и пиво, ребята и девчата! Давайте, за встречу! — он живо раздал нам по бутылке.

В основном речь шла, как вы уже догадались, о Наташке. Как оказалось, Ахмет, после армии, тоже поступил в универ, теперь учился на автотракторном, и горел желанием возобновить знакомство.

— Сань, давай, теперь твоя очередь за пивом бежать! — подмигнул он мне.

— Черт, — опомнился я и полез в карманы в поисках лишней сотки. — У меня же денег только на проезд!

— Да и я уже домой собралась, — поддержала меня Вика, вставая.

— Э-э-э, вы куда? — подхватился Ахмет, вставая передо мной. — Я тебя пивом угостил, а ты свалить решил? Не пойдет, дарагой!

— Мммможет, в другой раз? — тоскливо спросил я. — Сегодня реально без копейки в кармане, и желание одно — лечь спать.

Не знаю, что остановило возмущенного россиянина, может, мой искренне расстроенный голос, или рука Вики, предусмотрительно положенная мне на плечо, но парень махнул рукой:

— А, ладно... — он сунул мне еще одну, целую бутылку пива. — Бери, подарок, — и, уже отойдя на пару десятков метров, добавил, обернувшись. — Завтра увидимся! Выспись как следует, и деньги не забудь!

— Хорошо, — мой вздох облегчения был слышен, наверное, на пару кварталов в округе.

— Ты чего? — спросила Вика, заглядывая мне в глаза и убирая ладошку в карман легкого плаща.

— Да так... Думал, опять подеремся.

— С кем? С Ахметом?! — она рассмеялась. — Да он мухи не обидит! Кроме девчонок его, еще, может быть, пиво только и интересует!

— Ну, настроен он был весьма решительно.

— Да, это поза такая. Надо же авторитет поддерживать! Пойдем!

Я открыл пиво и, догнав Вику, приложился к бутылке.

— Решил сразу добить? — улыбнулась она.

— Да, а чего тянуть кота за хвост.

— Неплохое, кстати.

— Ну, я не специалист. Мне темное больше нравится. Это пресное какое-то.

— На вкус и цвет товарища нет!

— Это да...

Пока дошли до остановки, у меня осталась еще половина бутылки, и я спросил у Вики:

— Будешь?

Она смутилась:

— Н-нет, спасибо...

Я выкинул пиво в мусорный бак, за что был вознагражден странным взглядом не только от Вики, но и некоторых будущих попутчиков, и мы сели в подъехавший троллейбус. Заняв места на заднем сиденье, мы проехали вместе целых две остановки, после чего я уступил место зашедшей бабульке, и дальше просто исподтишка наблюдал за Викой.

Можно ли назвать ее красивой? Да нет, скорее — обычной. Да, она была спортивная, но вот лицо... И без того широкое, с резко выдающимся вперед длинным носом, оно казалось еще шире из-за зачесанных в тонкий черный хвостик волос. Дело немного исправляли большие, ярко-голубые глаза, но все равно до общепризнанных эталонов ей было как до Москвы пешком.

Я задумался, что будет, если ей распустить волосы, сделать челку...

— Моя остановка, — сказала она, вставая, и проходя мимо к выходу.

— Пока, — попрощался я.

Я помахал Вике рукой, когда трал отъехал от остановки, встретился с ее очередным странным взглядом, и сообразил: надо было выйти следом и проводить ее. Олень, что еще скажешь.

До дома я в очередной раз поливал себя грязью, попутно вспоминая, когда же именно я стал таким оленем. Наверное, после второго переезда. Мы ведь не местные, сюда приехали к бабушке, а до этого успели поменять целых пять городов, постепенно перебираясь все ближе и ближе к Европе, пока не осели в Волгограде. До сих пор с удовольствием вспоминаю Камчатку и детство, сопки, которые облазили от и до, показывая их девчонкам и хвастаясь придуманными 'боевыми подвигами', прыгая по окопам с пластиковыми автоматами и пистолетами. Потом было Приморье, Спасск и Уссурийск, между которыми мы метались, как пьяный веник. Стоило мне сдружиться с кем-нибудь в школе, как мы переезжали. Примерно в это время я забыл, что такое девчонки и как с ними общаться — все время уходило на выяснение, кто кому даст в нос и учение уроков. В 8 классе мы приехали сюда, и за примерную учебу отец купил мне на день рожденья виртуальный кокон. С тех пор я стал хуже учиться, настоящих друзей в школе так и не завел, а все время проводил в Барлионе. В школе одно время было тяжело — до тех пор, пока в 9 классе заводилы не поняли, что школу надо заканчивать, и желательно — с хорошими оценками. А путь к хорошим оценкам лежал через мои домашние работы и мой вариант контрольных. Я не давал списывать, но когда Аня, очень красивая девочка, попросила, не отказал. В итоге, через нее, моя тетрадь пошла гулять по классу, и когда я решил ее забрать перед уроком, Аня невинно захлопала глазами и ответила:

— У меня ее нет, я Игорю дала.

Я подошел к Игорю, и как всегда, прямо заявил:

— Дай тетрадь!

— А ты найди!

Я начал искать, и ее, естественно, не было. Я полез в его портфель, и нарвался на подачу. Когда нас разняли, я провозгласил:

— Никому больше не дам списывать!

Управу на меня нашли быстро: когда я действительно не стал давать тетради, вплоть до драк, позвали Макса. Он сел рядом на перемене, и сказал:

— Сань, ты домашку сделал?

— Сделал, — как всегда, сказал правду я.

— Дай мне, пожалуйста.

— Не дам, — помотал головой я, глядя на сжавшийся после моего ответа кулак. Макс не был самым сильным и здоровым в классе, но он был самым авторитетным.

— Я верну перед уроком, — сказал он. — Обещаю.

Я глянул ему в глаза, и понял: побьет, причем сильно. Естественно, я очканул, и с тех пор мои тетради были общим достоянием. Но были и положительные аспекты: меня не били, не задирали, всегда возвращали их вовремя. Более того, как-то меня задели из другого класса, и наши тут же стали за меня горой, быстро объяснив парнишке, что ему надо срочно пиликать в медпунт, останавливать кровь из разбитого носа, иначе стемнеет, и дорогу придется освещать фонарями. Я даже более-менее подружился с Игорем, который был заводилой всех жестоких приколов, свойственным школьникам, обвыкся с его грубым юмором, и даже в чем-то перенял его. В то время я уже все свободное от школы время проводил в Барлионе, отвлекаясь только на домашние задания.

В десятом и одиннадцатом у нас в школе была крепкая компания из четырех человек, которые более-менее увлекались учебой. В Барлиону, кроме меня, играли только мажоры, а со мной никто из них не общался. Девчонок в классе было всего четыре, и все они интересовались в основном, мажорами. Вот таким образом получилось, что весь мой опыт общения с противоположным полом сводился к последним воспоминаниям, в третьем классе, и это было явно недостаточно для адекватного поведения на попытках свиданий или в смешанных компаниях. Даже если девушка интересовалась мной первой, я очень быстро умудрялся ее разочаровать — нерешительностью, угрюмостью, оторванностью от жизни, неумением делать комплименты и красиво врать.

Вика, похоже, как раз стала очередной разочарованной жертвой моих комплексов. Чего она во мне нашла: метр с кепкой (во всех классах, где я учился, на физкультуре по росту стоял предпоследним), телосложение — хотелось бы, конечно, сказать, что спортивное, но оно все-таки — худощавое, глаза узкие и карие, уши — немного торчащие, морда страшная, волосы — нечёсаные.

Как-то незаметно, за этими не самыми веселыми рассуждениями, я добрался до дома.

Не во мне, наверное, все же дело, а в том, о чем Вика сразу завела разговор, решил я, заходя в комнату. Анастария, вот что ее заинтересовало. Наверняка у самой какой-нибудь постер дома, хочет его переделать.

— Саша, иди кушать! — позвала мама.

— Принесешь, ма? Я за уроками поем!

— Хорошо, сейчас!

Я быстро отодвинул монитор вглубь стола, поставил подальше клаву, и вытащил пару тетрадок, стараясь особо не дышать.

Операция 'Конспирация' прошла успешно, и мама, оставив поднос с едой, со словами 'умница' вернулась на кухню.

'Умница' тем временем свернул тетрадки, за две минуты закинул еду в яму желудка, взял виртуальный шлем и вытянулся в коконе.

Глава 4. Деревня кобольдов

ВХОД.

Састх, все так же стоял напротив меня, но уже не рассказывал сказки про Южные болота. Кроме этого, передо мной висело описание квеста:

Получено задание: 'Спасение сотника Патисона.'

Описание: Отправьтесь в Южные болота, найдите там пропавшего Стрехобора Патисона и помогите вернуться в деревню Кобольдов.'

Класс задания: Классовое

Награда: в зависимости от успешности выполнения, +200 репутации со служителями Пиаста.

Штраф за отказ/невыполнение: — 200 репутации со служителями Пиаста, — 100 репутации со всеми фракциями кобольдов.

Время на выполнение: сутки.

Так, это еще что такое? Сейчас что мы имеем по шкале репутации? Со служителями — текущая 10, нейтрально, до дружелюбия — 990.

Отказ — впадаем в недоверие. Не пойдет, соглашаться надо однозначно. Стоило мне принять квест, как Састх нахмурился:

— Наконец-то, я думал, ты уснул!

— Да, отвлекся. Далеко до болот-то? Куда Стрехобор точно собирался попасть?

— Сейчас, на карте отмечу, — на мгновенно открывшейся НОВОЙ, подробной карте болот, жрец отметил крестом какое-то место, примерно посредине. Карта сжалась и перенеслась на мою. — Еще вопросы есть?

— Зачем он туда пошел?

— На василиска охотиться.

Я почесал тыковку. Василиск — один из редких элитных монстров в нуболокациях, 50 уровня. Что-то порядка 1000 жизней, ну, и удар под 200, это все можно уточнить. Впрочем, зачем? Я же не охотиться на него иду.

— Посоветуете что-нибудь, уважаемый Састх? — решил я подлизаться к жрецу.

— Угу. Проводника постарайся в деревне найти. И поспеши, у меня времени осталось не так уж и много. Ночью болото очень опасно, постарайся до заката управиться.

Поблагодарив НПС за информацию, я пошел к деревне.

— Кто такой? — спросила ящерица в доспехах у входа в деревню.

— Свободный житель, — ответил я. — Мне нужен проводник в Южные болота, хочу Стрехобора Патисона найти.

— Проходи. Найди старейшину, он тебе выделит кого-нибудь.

Деревня была абсолютно идентична по планировке любому людскому поселению — центральная улица вела на площадь, где были лавки торговцев и управа. От площади расходилось еще несколько улочек с домами местных жителей. Двигаясь среди таких же ящериц, как и Нагибатель, отметил для себя: я все-таки крупнее большинства НПС.

А вот староста меня удивил. Огромный, почти с гнома ростом, больше похожий на драконида, чем на зеленую ящерицу, с большими, загнутыми вперед рогами, весь в устрашающих костяных наростах, он навис надо мной, едва я вошел в управу, и прошипел:

— Сссвободный? Ты как тут оказалссся?

— По заданию жреца Састха, уважаемый... Харольт Фантерсон, — вот имечко-то. — Он сказал, что сотник Патисон пропал в Южных болотах...

— Пропал!? — возопил староста. — Что значит, пропал?! Его разорвал василиск, еще два дня назад, и единственное, что ты можешь от него спасти — это его гребаные мечи, и то, если они не утонули!

Хм, сколько экспрессии у этого имитатора!

— А, вдруг, он затаился где-нибудь, и выслеживает этого самого василиска?

— Ты идиот? — спросил Харольт подозрительно. — Или просто в болотах ночью не был?

— Я, вообще, в болотах не был! — возмутился я. — Потому и ищу проводника!

— Проводника? — староста прищурил янтарные глаза. — Зачем тебе проводник?

— Стрехобора найти! — рыкнул я. — Который на василиска охотился!

— Тьфу на тебя! — староста плюнул на пол и слюна, к моему удивлению, зашипела. — Сожрал его василиск, сказал же! И его, и трех его учеников! И тебе не дам никакого проводника — в кои-то веки, свободный у нас в деревне, и сразу на погибель, в болота! Хрена с два этому жрецу! — Харольт сунул мне под нос шипастый и когтистый кукиш. — У меня у самого есть для тебя задание! В Лесистом кряже сгинул Тирол Матерсон, золотодобытчик, с целой артелью рабочих и отправленными для их защиты десятком воинов! Найдешь их — золотом завалю, да еще и сам Тирол, наверняка, не просто спасибо скажет!