— Окей. Кто такие аякаси?
Девушки озадаченно переглянулись.
— А кто такие люди, Амакава-сама?
— Резонно. Каких видов бывают аякаси?
— Вельми множество их, милорд. Среди них духи животных самые сильные и лепные, — начала просвещать меня Химари. Еще бы их представительница плохо отозвалась о виде. Я записал информацию на первой странице. — Также бывают духи стихий, но то...
— Постой, сколько всего стихий?
— Э-э, шесть, кажется...
— Семь, Амакава-сама. Огонь, вода, воздух, земля, молния, дерево и плоть.
— Спасибо, Айя.
Эх, вопросы растут в геометрической прогрессии.
— А у духов животных есть своя классификация?
— Как таковой нет, Амакава-сама...
— Ня-гх, конверт, милорд у меня спрашивал!
О, стоило только привести конкурента, как ценные сведения уже не надо вытаскивать клещами.
— Не кипятись, Химари. Ты что-то хотела добавить, Айя?
— Духи животных не равны между собой. Наибольший потенциал у кицунэ, бакэнэко и тануки. Девятихвостые лисы кицунэ во все времена наводили страх на аякаси и людской мир.
— Но бакэнэко ведь тоже одни из сильнейших?
— Это так, Амакава-сама.
— Нья-я-я.
Химари довольно вытянула вперед подбородок. Я на автопилоте протянул руку и начал почесывать.
— Мурр-мя!
— Так, не отвлекаться на кошачьи нежности! Мы ведь еще не все типы духов рассмотрели?
Расстроившись от того, что я убрал руку, Химари сама прильнула ко мне и принялась ластиться, тереться головой и нежно полизывать в шею.
— Еще ю-лей, призраки, ня-лорд.
Я не смог сдержать улыбку от такого обращения. Пока я действительно больше ня-лорд, чем полноценный глава старинного клана.
— Самые никчемные среди аякаси.
— Не стоит забывать и про о-бакэ, привидений, Амакава-сама.
— А в чем разница?
— Призраки — души погибших, которым не нашлось места в загробном мире. Или по иным причинам остались здесь.
— Мрур. Твой школьный друг призраком одержим был. Коли остался таким на пару дней, совсем рассудок потерял. Небольшие изменения тела, на большее призраки не способны. Еще могут в сны проникать, кошмары насылать.
— Помнят они о прошлой жизни? С ними можно договориться? Клан Амакава не использовал их? Как разведчиков, например?
— За все время моей службы в клане не припомню такого, Амакава-сама.
— Ясно. А привидения?
— Привидения — то есть ожившие сильные чувства людей. Коль злобные, будут смуту сеять и страх, коль добрые — радость и смех. Слабых привидений можно запугать, милорд. Однажды мы с Генноске в одном болоте набрали привидений, что испужались моей ауры и согласились служить. Потом натравили их на одну деревню. Что дальше там случилось, не ведомо мне. Дедушка в свои планы мало кого посвящал.
Я положил свою руку на голову кошке и принялся гладить, что она восприняла крайне положительно, громко заурчав.
— Что вы тут делаете? Ой, а кто это?
— Ринко, привет. Это Айя, мой новый вассал. А это Ринко Кузаки, моя подруга детства.
— Какая у тебя кожа тонкая... словно пергамент.
— Благодарю, молодая госпожа, — Айя поклонилась.
— Она дух конверта. Я слушаю лекцию об аякаси. Потом хочу провести несколько опытов.
— Можно мне тоже послушать?
— Конечно. Хотя... не хотелось бы навязываться, но я сегодня еще не обедал.
— Хн-ф, надо бы истребовать с наследника клана зарплату как элитному шеф-повару, — жестом словно закатывая рукава, произнесла Ринко.
— Мы подумаем над этим после дегустации. Так что тебе лучше постараться.
— Ха! Да вы у меня тарелки съедите вместе с палочками!
— Если еда так плоха, что ты кормишь милорда посудой, мне жаль тебя, человечка.
— Р-р-р!
— Химари, хватит уже издеваться над бедной Ринко! Только мне позволено это делать!
— Вот-вот, только Юто позво... Что?! Хотите один рис на обед?!
Успокоив и проводив Ринко, мы вернулись к лекции.
— Итак, животные, стихийные, призраки, привидения. Кто еще?
— Духи места, они или демоноподобные, про аякаси явлений еще слыхала, милорд.
— Про духов предметов забыли. В отличие от зверей мы мыслим разумно и действуем только подумавши. Ой! Амакава-сама!
— Химари, хватит. Что за детский сад? Прекрати жевать ее платье!
— Нья, — сплюнула кошка. — Бумагой отдает.
— Какие они бывают?
— Самые разные, милорд. Когда о предмете долго заботятся, или испытывают рядом сильные чувства. Тогда появляется аякаси — дух предмета. Как с привидениями. Коли владелец испытывал ярость и злобу, рождаются вещи вроде моей Ясуцуны.
— Ясуцуна — разумная?
— Нет, милорд.
— А станет?
— Сомневаюсь. Если только ритуал провести.
— Что за ритуал?
— Не ведаю. Магический, наверное.
— Так, ладно! Надоело!
Аякаси встрепенулись и встали ровно.
— Химари, ты будешь первой как первая встреченная мной аякаси... По крайней мере из того, что я помню.
— Нья-я, рада я быть первой у вас, милорд.
— Ксо, хватит сбивать с мысли! Возраст!
— Мой, милорд? — удивилась кошка.
— Свой мне известен.
— Негоже спрашивать такое у девушки.
— Я глава клана или кто?! Возраст!
— Семнадцать, милорд!
О, на год старше Юто. Я записал в дневник новые данные.
— Родители!
— Э-э, не ведаю я. Знаю только, что мать моя была бакэнэко, а отец — простой дикий кот.
Записываем. По-моему, Химари смутилась и немного расстроилась.
— Рост.
— Не знамо мне, но похоже одного с вами роста, милорд.
Окей, метр с кепкой, то бишь метр пятьдесят восемь.
— Вес.
— Сорок.
Я с сомнением осмотрел Химари с ног до головы. Да одни ее полусферы на пяток потянут. Надо бы наказать ее за дачу ложных показаний, ну да ладно. Запишем сорок семь.
— Боевой опыт?
— М-м, с пяти лет, милорд.
Дед совсем оборзел. Хотя кто его знает, может в пять лет аякаси считаются взрослыми.
— Тактика боя.
— Рубить, кромсать, крушить! Ар-р.
Ясно. Пушистый халк в юбке. Так и отметим.
— Слабости? Чеснок там, колья осиновые, святая вода?
— М-м, нет ничего такого. Воду не очень люблю.
— Айя, оцени ее боевой потенциал по шкале от 1 до 10.
— 8.
— Че?! Хорошо подумала, конвертишка?
— Любимая еда.
— Рыбка! Жареная, вареная, сырая, вяленая, соленая, тушеная, копченая, в сырном соусе, в сметане, в...
— Я понял. Слюну вытри. Еще что-то кроме рыбки?
— Молочко люблю. Траву не люблю.
Любопытная информация. Значит, аякаси-животные перенимают очень много от своего природного образа. Интересно, а как с конвертом?
— Хобби?
— Оттачивать мастерство, полировать Ясуцуну.
— Играть с клубками ниток, — добавила Айя.
— Нья-ха, ты нарываешься, бумажное недоразумение!
Айя неожиданно пропала, не дав Химари сцапать себя. Я поводил головой кругом. На заднем дворе дома кроме нас с кошкой было пусто.
— Айя, ты где?
— Здесь, Амакава-сама, — раздалось... из моего кармана брюк. — У вас тут так хорошо. Тепло, уютно и безопасно.
— Ни фига себе, — у меня задергался глаз.
Я осторожно просунул руку в карман и вытянул бледно-белый старинный конверт с голубой окантовкой. Бумага трепетала у меня в руках.
— Ах-х, Амакава-сама, где вы меня трогаете?! Я сейчас...
— Ньяяяя!!!
— Юто-о, что за бумажную оргию ты тут устроил?!
— Это не то, что ты думаешь, Ринко! Просто проводили небольшое исследование.
— На тему того, что возбуждает аякаси, милорд?!
— Это... лишь побочный продукт... Как известно, самые важные открытия сделаны случайно...
— А-а-х-х!
— Я тебя сейчас на землю брошу, Айя!
— Простите, — в вихре бумажных листочков перед нами материализовалась фугурумо, сияя розовыми щечками. В остальном же ее лицо ничего не выражало.
— Стол накрыт. Идем, пока не остыло, — зыркнув на конверт, скомандовала Кузаки.
Глава 5
Мы прошли внутрь за истинной хозяйкой дома Юто.
— Умня-я! Рыбка! — Химари бросилась к столу, сходу учуяв запах.
Айя величественно прошествовала, словно говоря: "Эта кошка не со мной". Я присел за свое обычное место, положив дневник и ручку рядом, и принялся за трапезу.
— Ну как успехи с... исследованиями? — поинтересовалась Ринко через некоторое время.
— Движется. Если бы они еще относились к этому серьезно.
— Юто... что ты думаешь делать дальше?
— Собрать больше сведений. Про кланы, про аякаси. Проведать Ноихару. Скорее всего мне лучше туда перебраться, если особняк никому не сдают.
— Это оскорбительно! — фыркнула Химари. — Никто не позволит сдавать клановый дом Амакава всяким проходимцам.
— Но ведь и здесь неплохо, разве нет? — грустно спросила Ринко.
Видимо уже поняла, что я не отступлюсь.
— Не переживай. Буду писать тебе письма через Айю, например. Или лучше скайп установим. До Ноихары ведь недалеко?
— Полчаса ходу на электричке, — подсказала Айя.
— Да, я тоже хотела компьютер приобрести. Раз у тебя уже есть, будем связываться с помощью интернета! — повеселела Кузаки. — Когда разберешься со своими клановыми делами, вернешься в школу!
Кто знает. Но вслух я ничего не сказал. Взгляд мой упал на дневник на краю стола. На обложке имелось специальное место для названия. Пораскинув имеющимся серым веществом, взял ручку и накорябал иероглифами: "Аякаси и я".
— Вельми радует ваших верных вассалов, что аякаси поставили вы пред себя, милорд, — заметила кошка.
— Это просто надпись.
— Юто, ну как, понравилось?
— Как всегда, бесподобно, Ринко.
— Вкусная рыбка!
— Животных не спрашивали!
— Чего?!
— Айя, пока они милуются, не уделишь мне время? — открыл я дневник на пустой странице, не обращая внимания на слитный хор: "Мы не милуемся!".
— Конечно, Амакава-сама. Мое имя Айя, дух конверта. Осознала я себя где-то в тридцатых годах девятнадцатого века. Родителей нет. Рост метр пятьдесят три, вес около двухсот грамм. Тактика в бою — снабжение припасами, передача информации. Объем внутреннего пространства примерно пять кубометров, максимум — триста килограмм. По боевой шкале около 3. Слабости — огонь, воду тоже не жалую. Любимых блюд нет. Хобби — собирать почтовые марки.
— Ого! — впечатлились обедающие, кроме Химари.
— Ньях, что значит двести грамм?! — вычленила самое важное ушастое чудо.
— Таков мой настоящий вес в любом облике. В человеческом я создаю некоторое давление, имитируя обычный вес.
— Врешь! Так нечестно! В одном из ликов я тоже не больше трех кило!
— Опачки. Что за лики?
— Ничего особенного, милорд.
— Химари?
Кошка вздохнула.
— Сильные аякаси имеют множество ликов, но есть среди них истинные. Я-человек, Я-с ушками и хвостом, Айя-человек, Айя-конверт — все это наши истинные формы или лики. С ушами — это мой промежуточный лик. Мне в нем комфортнее всего, поэтому я часто выпускаю кошачьи ушки.
— Но есть еще один?
— Верно, милорд. Хотелось мне показать вам его, когда мы приедем в Ноихару, дабы напомнить, как мы раньше время проводили вместе.
— ...Кошка... белая кошка... обрыв... — накатило на меня неожиданно.
— Вспомнили вы, милорд! — в прыжке обняла меня Химари, чуть не повалив со стула. — Вельми рада я!
— Покажешь?
— Наградить вас надобно, мурмя-я!
Одежда Химари вдруг разом опала на пол, из-под нее выпрыгнула маленькая белая кошка с пронзительными сиреневыми глазищами. И сразу устроилась у меня на коленях, свернувшись клубком. Не погладить эту пушистую прелесть я просто не мог. В гостиной раздалось громкое урчание.
— Вообще-то животных, принято выгонять из-за стола, — буркнула Ринко.
— Как и плоскодонок, — парировала кошка.
— Ого, ты и говорить можешь. Хотя, о чем это я? У тебя хотя бы рот и язык есть, в отличие от камня или конверта. Аппчхи!
— Юто, помнится кто-то обещал мне заплатить за мои старания.
— Конечно, Ринко. Как известно, в мире есть только одна вещь, что ценится выше денег.
— Что же?
— Информация! — я помахал дневником. — Устроит?
— Устроит! Но я должна читать все обновления, если ты уедешь.
— Гхм, не думаю, что оцифровывать важные сведения — хорошая идея.
— Поддерживаю, милорд, мур-р. Среди кланов охотников есть те, кто добывать информацию хорошо умеют.
— Это важное замечание, Химари. Я даже антивирус на ноутбук не поставил, что шел в комплекте. Ты говорила, что кланов двенадцать? У них есть свои особенности, как у клана Амакава?
— Да, Амакава-сама, — взяла на себя разговор Айя. — Первый клан Тсучимикадо, самый сильный, мастера печатей и барьеров. Второй клан — Райто, правит почти всем Хоккайдо на севере Японии, боевыми молитвами владеют. Третий клан — Кагамимори, храмовые жрицы мико, владеют глазом зверя, что по слухам сквозь личину любую видит, и волшебным зеркалом, которое может запечатать ауру аякаси. Четвертые — Нобуна, владеют искусством шиноби, скрытно могут подобраться почти к любому аякаси, но в открытом бою слабы, — я только и успевал, что записывать. — Пятые — Каннаги, мастера призывных сикигами. Шестые — Амакава, артефакты на основе света переменчивого и личные клановые аякаси. Седьмые — Таннадзаки, китайской магией и боевым стилем владеют, могут одним ударом в определенную точку убить человека и даже духа. Восьмые — Шикимомуро, по слухам заключившие контракт со смертью, своими заклинаниями парализуют аякаси и наводят смертельный ужас. Девятые — Якоин, имеют нечеловеческий разум, мастера по добыче информации, магические детективы. Десятые — Киюн, молодой клан, про битвы с аякаси нет данных. Одиннадцатые — Кибаджуба, по слухам проводят ритуал, который роднит их с диким зверьем. Двенадцатые — Джингуджи, западной магией промышляют.
— Спасибо, Айя! Хм-м, Джингуджи только двенадцатые? А я шестой?
— Место значит способность бороться против аякаси. Амакава всегда были одними из лучших в этом деле. Джингуджи только недавно стали набирать силу. Также и верно, что лишь раз в десять лет примерно или по особому случаю проводят пересмотр рангов. Насчет Амакава, могу предположить, что решили не менять, пока вы не вступите в должность охотника.
— Вот так новости.
— Жутко это все. Шиноби, маги, — поежилась Ринко.
— А меня признают, пока я ничего не умею?
— Не думаю, Амакава-сама. Хотя боевые аякаси остались при вас. Не знаю, как решит совет охотников.
— Я одна стою целого клана, милорд. Не извольте беспокоиться, — проговорило хвостатое создание, не вставая с моих коленей.
— Химари, Айя, Гинко, Кайя, — это все вассалы Амакава?
— Боюсь, что разбежались большинство вассалов после смерти Генноске-доно.
— Генноске? А у моего отца Синити тоже были вассалы?
— Не ведомо мне сие, милорд. Но он владел светом, поэтому вполне мог завести пару любовниц.
— Ты на что намекаешь, кошачий демон? — буркнула Кузаки.
— Кайя ведь женское имя? — спросил я.
— Истинно так.
— Дед спал с аякаси?
— Юто!
— Как можно, милорд! — взволнованно ответила кошка. — Генноске-доно никогда не позволил себе такого!
