Аи - цикл драбблов

Лесная Стража — другое дело. Изначально, они были созданы, чтобы уничтожать каждого, кто сунется в лесную полосу к югу от Стола, будь то разведчик, охотник, лесоруб или вовсе купец. Чтобы никто не знал иного пути к Срединным Землям, кроме как вверх по рекам. Наконец, чтобы Лесная Стража смогла наиболее эффективно истреблять армию всадников, если те рискнут выступить из своих степей под сень деревьев.

Много слов было сказано, много спин иссечено кнутом, а голов отрублено топором, чтобы к северу от Лесной Грани определилась граница, южнее которой деревья рубить нельзя. Много крови пролилось, много слов было сказано, а стрел истрачено, прежде чем все люди ушли из полосы в три дня пути шириной, пока там не остались только базы Лесной Стражи.

И вот теперь один из них, неуловимо похожий лицом на ахейца, словно бы пошедший в свою далёкую прародительницу, лежит на луговой траве и сверлит меня глазами.

Эти светло-русые волосы характерного оттенка, эти тёмно-синие глаза. Как странно видеть их сейчас, а не на лицах её сыновей. Уже и камни с их именами и годами жизни оказались в стенах Храма Предков, но всё равно среди потомков Елены порой рождаются такие дети.

Это случилось, когда Владослав из рода Прима обнаружил, что попал в ловушку. Обитатели сожженной и разграбленной Хеттусы, покровители побережья и торговых кораблей Микен и Крита. Минос и Менелай, Агамемнон и Одиссей. Они все логично рассудили, что, раз Триада не платит налог далёком Владыке — а воины всех трёх Родов даже бравировали этим — то всё ценное, что правители Триады награбили за семь столетий, лежит в сокровищнице Горы.

Строго говоря, Елена была только ещё одним поводом. Право слово, "освободим прекрасную пленницу" звучало гораздо лучше, чем "разграбив город грабителей!". Тем более, все знали, что подразумевается.

Конечно, Триада была сильна. Несмотря на то, что две боковые ветвь Примов, как и наследники Яра, называли себя независимыми, их многое связывало с нами. Железное оружие, палубные суда, общий уровень организации армии. В конце концов, хотя сколоченная Владославом коалиция приморских городов и проиграла войну, но войско самой Триады разграбило столицу хеттов и саму их армию. Дважды.

Просто более организованная армия, вооружённая более дешёвым оружием сравнимого качества, как и каменные укрепления со стенами высотой от двенадцати до двадцати одного метра, глубоким колодцем и запасами еды на несколько лет — это недостаточно, когда у противника просто больше солдат. Пусть вооружённых бронзовыми мечами, за исключением уникального оружия из "дара богов" и наёмников-ахейцев. Пусть зачастую идущих в атаку свободным строем. Пусть использующих колесницы и метательные копья.

Невозможно драться с армией, превосходящей по численности всё население твоей страны в 1,4 раза, не имея раздавливающего технологического преимущества.

Патриарх рода Прим — строго говоря, они не имели права так именоваться, будучи всего лишь боковой ветвью, к тому же, покинувшую Землю Отцов — был умён. Отстроенная Хеттуса ещё только начала вновь собирать армии в единый кулак, заново покоряя отколовшиеся было города, ещё только отпраздновали свадьбу наследника владыки Итаки. Сын Лаэрта ещё только взошёл на супружеское ложе, а послы Триады уже предлагали Менелаю и Агамемнону дары и дочерей своего владыки. Наконец, из захваченных у врагов редчайших щитов и мечей и з метеоритного железа, лучшие мастера начали делать копьё.

Прошло ещё десять лет, прежде чем Триада, уже растерявшая союзников, окружённая захваченными врагами городами, взмолилась о помощи.

Это была самая крупномасштабная войсковая операция в истории Леса-Града за почти пятьсот лет, до самой битвы при Кутерьме. Целый полк Войска, почти десять тысяч человек, всадники Тмутаракани, более пяти сотен человек. Больше двух сотен судов, почти весь флот Тмутаракани и Косы.

Это была самая продолжительная война в отрыве от родных земель, если не считать постоянное противостояние Тмутаракани с соседями, балансирующее между вооружённым нейтралитетом и партизанской войной. Шесть лет непрерывных сражений, вторично взятая и разграбленная Хеттуса, сожжённые Микены. Переворот альянсов, с ахейцами, вторгшимися во владения Фив с севера и ударом рода Прима нам в спину.

В конце концов, это мы взяли Триаду. Окружили её, воздвигли напротив ворот свои укрепления, изготовили крытый таран, забросали бедняцкие кварталы горящими шарами из хвороста и смолы, а затем, когда трёхдневный пожар был, наконец, потушен, и уставшие защитники уснули, подкатили таран.

Сам я забрался на стену с другой стороны и открыл вторые ворота. Это было нетрудно — большая часть стражи сбежала поближе к тарану, очевидно, готовясь к штурму.

Ворвавшаяся конница прошла город насквозь, спешившиеся всадники ворвались во дворец прежде, чем кто-либо в городе успел сообразить, что случилось.

Мы стояли в Триаде ещё год, пока наш флот сновал между Тмутараканью и взятым городом. Владыки Триады лежали в земле, а мои поданные вывозили всё, что могли найти. Золотые украшения, серебряную посуду, бронзу и то копьё. Владослав предполагал подарить его Менелаю на свадьбу. Ирония судьбы — Менелай и его брат шли в поход, чтобы "освободить" обещанную ему дочь верховного владыки Триады, а в итоге Елена досталась мне.

Через год, когда в Триаде не осталось ни скота, ни зерна, мы отплыли на север ещё до того, как Отец окончательно очистился ото льда. Пришлось ещё месяц ждать в Тмутаракани, прежде чем началась перевозка трофеев вверх по реке.

Почему мы не стали удерживать город? Потому что не могли. Слишком большая дальность. Наши торговые отряды уже добирались до Черноземья, я сам смотрел, как строят усыпальницы местных владык и скупал зёрна новых для нас растений и детёнышей животных, как и сманивал или покупал ремесленников. Но вот удержать такие дальние земли, не тратя средства и людские жизни на излишне большую армию, было невозможно. Полуостров Клеймо, низовья Закатной Сестры, Тмутаракань — вот предел для существующего государства. И то, возможно, усиление давления обитателей степей когда-нибудь вынудит нас эвакуировать остатки населения после коллапса Тмутараканской Области. Хотя и жаль, там сейчас обитает чуть более шестисот тысяч человек.

Воспоминания о былом не мешали мне разглядывать сотника Лесной Стражи.

— Я не слышу ответа. Скажи, зачем? Ты хочешь открыть Степи доступ к Утробе? Дать скифам, сарматам и прочим меотам разграбить Стол?

Ты ведь из Закатного Края, я прав? Верховья Закатной Сестры. Речная стена, ладьедельни, южный путь. Торговый город... решил, что самый умный? Что оклад сотника Лесной Стражи, сотня медяков, серебряная грива — это слишком мало для тебя?

Тихий топот с шорохами шагов и скрипом кожи показывает, что моё сопровождение подоспело. Долго же они.

— Я жду пояснений — сотник приставленного ко мне отряда замирает, глядя в глаза, точно полёвка, увидевшая гадюку — ты знал?

— Н-нет.

— Врёшь — говорю очевидное и наклоняю голову вбок, продолжая разглядывать собеседника.

Шатен, карие глаза. Волосы чуть вьются. Кожа чуть бледная, но это я просто привык общаться с воинами Войска и Храны. Первые постоянно маршируют по дорогам и оставленным на "дикий рост" полям. Вторые же вечно патрулируют улицы городов. Лишь единицы сидят по кабинетам или бегают под сенью лесов, выискивая редких разбойников.

— У вас весь отряд такой, я прав? — спрашиваю его, чувствуя, как губы искривляются в недоброй улыбке.

Подойдя к нему вплотную, чуть привстаю, чтобы достать ему до уха.

— Полный отчёт. Через час после полуночи. Сто шагов к югу от нужника.

Сказав, что хотел, я убегаю прочь на скорости около шестидесяти километров в час. Ловкость и Скорость, да.

Нужно назначить встречу остальным сотникам седьмого отряда второго полка Лесной Стражи. Назначить время и место встречи каждому, сличить показания, организовать показательную порку.

Интересно, чем всё закончится? Быть может, мне придётся вырезать всё командование и большинство рядовых Лесной Стражи?

Навряд ли, конечно. Думаю, я был достаточно осмотрителен и осторожен, чтобы не доводить половину своих Вооруженных Сил до такого падения. Но... кто знает?

Снова вспоминается Елена. Ах, что это была за женщина! Я даже прибрёл Устойчивость к Ядам. Не то, чтобы её у меня раньше не было. Но подъём с пятого уровня до сорок девятого — это сильно!

А ещё она оказалась интриганкой. Сколотила заговор из дворцовой прислуги, той части Городской Храны, что обеспечивала порядок вблизи моего жилища, даже заручилась поддержкой двух отрядов Войска — это что-то адекватное паре батальонов или манипул при том, что тогда во всей нашей армии было два с половиной полка.

В общем, копьё, предназначенное её отцом Менелаю, оказалось выше всяких похвал. В отличие от мятежников.

Честное слово, они могли бы и узнать у сослуживцев, что я спокойно принимал удары мечей противников на незащищённую кожу! Пускай только скользящие, к тому же, это была простая проверка и прокачка открывшегося пассивного навыка, но ведь ежу понятно, что за время Триадной Войны я должен был развить его как следует!

Как вспомнишь об этом мятеже, так зевать хочется.

В общем, Елена меня так восхитила, что мне пришлось принять против неё особые меры. Объявить умершей, заботиться, не подпускать к воспитанию детей. Подобрать прислугу, ухаживающую за ней.

Не могу сказать, что проект был неудачным. Линии её потомков в целом демонстрировали интеллект как минимум не ниже среднего. С другой стороны, и процент умников, считающих, что смогут обмануть систему и нажиться нечестным путём, не заплатив особую цену, был довольно велик.

Хм. Если подумать, то второй заместитель командующего Лесной Стражей Юга является то ли троюродным дядей, то ли двоюродным братом того сотника. Может ли быть, что ниточки тянутся именно оттуда?

Филипп

Полк Лесограда — это довольно впечатляющее зрелище. От трёх до шести отрядов, каждый от трёх до десяти сотен, плюс от двух до пяти сотен всадников, плюс резервный отряд, как раз три-четыре сотни новобранцев, охраняющих обоз. Взмахи длинных жезлов с раскрашенными красными и жёлтыми полосами флагами задают направления ударов отрядам, отрывистые команды сотников, мерное битьё барабанов и рёв рогов.

Полк то собирается в единый прямоугольник, собираясь в линию фронта. Четыре ряда копейщиков, за ними резерв и лучники. Командир возвышается в глубине строя на лошади, рядом с ним барабанщик.

Отрывистая дробь и трель, щедро перемежаемая доносимым ветром матом. Отрядники увидели сигнал своего полковника, наблюдающего с ситуацией с крыши повозки за позицией его воинов. Не прошло и тридцати секунд.

Фаланга — только у нас это построение называют "лесом", в отличие от "стены", когда пехота бросает копья и, подняв повыше щиты, бежит к противнику, чтобы навязать бой накоротке, где тридцатисантиметровый стальной тесак с дугой гарды окажется выгоднее длинных копий — разделяется поперечными линиями, когда каждый отряд собирается во что-то вроде прямоугольника. Порядок передвижения по полю боя отрядами. Для всхолмленной или частично заросшей местности.

Полк проходит сквозь заросшее пространство около километра в ширину. Отряды рассыпаются на квадраты сотен. Выставив вперёд копья, как будто на пути отрядов разрозненные группы противника, солдаты пробегают перелесок, чтобы снова собраться отрядами на другой стороне.

Новый сигнал. Прямоугольники оплывают, собираясь в почти правильные круги, выставившие наружу четыре ряда копий. Те, кто остался в глубине, быстро собирают свои копья в конусы, чтобы освободить вторую руку и поднять над головами щиты. Разумеется, за исключением лучников, стоящих в самой середине круг. Те готовят своё оружие.

Построение "ёж". Откровенно оборонительная формация. С другой стороны, и углов или флангов, чтобы охватить или ударить в незакрытый щитами бок, нет.

Новая команда. Отряды снова сливаются в один строй. Но теперь это не ровная линия. Все бойцы первых линий, в тяжёлых доспехах, шлемах, с большими щитами, собраны в середине, образуя клин.

Собственно, так это построение и называется.

Под мерный грохот, полк вышагивает вперёд. Усечённый треугольник латников, по два ряда простых копейщиков на флангах и за самыми защищёнными бойцами. Остальное пространство в "свинье", как ещё это называют, заполнено лучниками.

Вот, кстати, они дают залп по сигналу и наводке. Кучно, да.

Конница тем временем, обойдя линию продвижения полка справа по широкой дуге, атакует фланг воображаемого противника. В ход идут пики и кавалерийские мечи. Впрочем, некоторые предпочитают топорики на длинном древке. Это их выбор. Вооружение моей армии достаточно стандартизировано, чтобы чересполосица длин и весов единиц оружия не создавало лишних проблем.

Я провожаю взглядом мчащегося следом за кавалерийским клином светловолосого подростка. Светлые волосы развеваются за спиной. Края хитона, выбившиеся из-под кожаного панциря, отклоняются назад сопротивлением воздуха. Ноги обуты в сандалии, больше напоминающие гибрид ботинок и лаптей, свитый из точно прилегающих друг к другу кожаных ремешков в один-два пальца шириной.

Филипп, младший брат наследника владыки Македонии, во всей красе.

Когда в Тмутаракань прибыла трирема с послами некоего Птолемея Алорита, регента при старшем брате Филиппа, областной наместник Тмутаракани тут же послал весточку на север.

Решение было правильным. Всё же, не каждый раз послы от регента предлагают взять на обучение пусть и второго в очереди наследования, но приближённого к трону Македонии. Государства, армия которого имеет некоторые шансы по суше дойти до наших владений. По крайней мере, взять западные уезды Области Клейма, располагающиеся в устье Закатной Сестры, её армии вполне по силам. Вооружённые силы обеих южных областей специализированы на противостоянии обитателям степей технически, организационно и психологически. Достаточно сказать, что попытка персов подчинить себе эти земли с помощью десанта, пришлось парировать войсками Срединных Земель. Впрочем, благодаря их защите южные области и сохраняют лояльность, исправно отдавая десять процентов всего, что у них есть, в пользу Стола.

В общем, несколько недель на движение вверх и вниз по реке Отец, немного раздумий, беззастенчивого торга с послами, и принц Македонии — или как там по-местному его титул называется? — уже отправлен в один класс с детьми Старых Семей, разве что со свободной посещаемостью и в отсутствии наказаний за нерадение в учёбе.

В конце концов, моей целью вовсе не является изготовление из Филиппа заготовки под областного наместника, сотника или управляющего делами одного из Домов. Становиться же учителем или врачом, как и чем-то вроде инженера, он сам вряд ли захочет.

К тому же, правильно, в духе нашей маленькой Империи, воспитанный человек, может оказаться неэффективен в качестве интригана и правителя соседнего государства. Или, напротив, слишком эффективен.