Зрелище, что предстало перед глазами пилота, в песочного цвета скафандре, совершенно не вдохновляло: груды мусора волнами бились в окна, проламывали их и вваливались в помещения, засыпали, замуровывали, выживали жильцов все выше, выше и выше.
— Так-с... — Плат спрятался под козырек, от восходящего солнца. — Нам надо добраться до космопорта или лифта, отправить сообщение и просто купить билеты до Векца!
— Ага. В экспериментальных костюмах, стоимостью в два миллиона у меня и в пять с половиной — у тебя! Я что-то забыл? Ах, да — масса! Твой — весит полторы сотни и мой сто десять. Что-то еще? А, самое смешное — у нас нет денег! — Мишт уселся рядом и откинулся спиной на стенку. — Твои варианты?
— Думаю, у нас будут сутки, прежде чем имперцы прочухают, что гоняются за пустым истребителем. — Задумчивость Плата, всегда беспокоила его напарника.
"Если Плат начал тянуть слова — жди беды"! — Именно это правило вывел для себя пилот после того, как они опаздывали из увольнения и его другу пришла идея срезать "угол".
На беду обоих — срезали они ровнехонько перед машиной начальника учебки, сперва, послав по матери нерадивого водителя, едва их не сбившего, а затем, когда тот вышел "строить" новеньких — избив и засунув в багажник, грозно пообещав при этом, что передадут на первом же посту, полицейским.
Проблему удалось "развести", но водителю, "родственнику", пришлось уволиться.
Это был их первый, глобальный "залет".
Потом были и другие, но начинались они, чаще всего именно вот с такого, неспешного, раздумья.
— Пошли. — Перехватил инициативу, Мишт. — Для начала, надо убраться с крыши.
Пилоты, выломав хлипкую пластиковую дверцу, оказались на темной пожарной лестнице, уже изрядно заваленной мусором и богато украшенной "наскальной живописью".
— Шедурчи... — Злобно просопел себе под нос Мишт, вляпавшись в зловонную кучку, точно посреди пролета. — Маштри ортан...
— Лучше подумай об этом в таком контексте: раз эти отрыжки диких шедурчей здесь гадят, значит близко выход! — Утешил напарника, Плат. — А, чем ближе выход, тем быстрее мы отсюда свалим!
Через два витка, ступеньки заляпанные мусором и отходами жизнедеятельности, стали просто пыльными, со стен, вместо граффити, начали показываться знакомые всем до боли плакаты-указатели.
С каждым новым пролетом, Мишт двигался все медленнее и медленнее, озираясь по сторонам, стирая закованной в металл перчаткой, пыль со стен и внимательно разглядывая плакаты.
Несколько раз, он дергал двери за ручки, даже оторвал одну, но дверь так и не открылась.
На тридцатом этаже пилоты замерли, вывалившись из очередного поворота лестницы, в просторный зал, метров четыреста, квадратных.
В центре зала, окруженная стальными трубами, направляющими, вентилями в два человеческих роста, лежала крышка люка.
Большая, нет, огромная, крышка люка!
Под такой крышкой можно запросто спрятать пяток Т-34, да еще и место для "Тигра", останется!
Едва ноги коснулись металлических решетчатых плит, на тумбе, в центре люка, со скрипом завертелся оранжевый огонек и провернулось одно из колес-маховиков.
— Только тебе под силу посадить корабль на крышу дома-стартовой установки... — Мишт устало сел на ступеньки и обхватил голову руками. — На сто пятьдесят домов — один дом, с противокорабельной ракетой. На пятьсот домов — один с установкой залпового поражения орбитальных целей. И ты, Плат, нашел именно его!
— Можно подумать, я выбирал. — Плат уселся рядом. — Может она уже отстрелялась? Давай вскроем и проверим?
— Сейчас нас вскроют... — Мишт ткнул пальцем вверх, где открывалось яркое световое пятно. — Сейчас, нас так, вскроют...
Первая фигурка, проворно полетевшая вниз, умерла не поняв, что ее убило и вылетела спиной вперед, мешаясь своим спутникам, сбивая прицелы и заливая красной жидкостью камеры.
— Если мы отрежем здесь... — Плат вырвал из стены пучок кабелей, сыпящих искрами. — И закоротим тут...
Искрящий веник прошелся по тумбе управления и крышка комплекса стала расходится в стороны.
— Не, не здесь... Но тоже сгодится! — Плат отбросил кабели в дыру и метнулся в сторону, пропуская летящую сверху тушу охранного дроида. — А потом, покрутим колесо...
— Р-р-р-р-р-р! — Прервал его Мишт, отстреливаясь из всего стреляющего, что у них было. — Быстрее!
Сверху сыпались проблемы: большие дроиды охраны крутились высоко над головой, изредка постреливая по нарушителям и держась на почтительном расстоянии после того как Плат, одним выстрелом снял сразу двоих и приземлил их на территории, где приземляться запрещено по умолчанию.
Мелкие дроиды, кружились как злые осы, старательно пытаясь пробить странную, песочного цвета броню и ложились под ноги напарников, хрустя как сухие листья.
Стоило Плату начать крутить указанное колесо, как сверкающее окно в небесах, стало съеживаться, становясь все меньше и меньше.
И, чем меньше становилось окно, тем злее становились дроиды, все ожесточеннее нападая на незваных гостей.
Оранжевый маячок внезапно стал красным, и одна из стен раскрылась створками потайного лифта, приглашая занять его пустое брюхо и смыться, куда подальше.
Только Плат отпустил колесо, как створки снова стали смыкаться.
Мишт, заботливо придержал их для друга, несущегося на полной скорости от центра зала, где люк снова пришел в движение, открывая страшную черную пропасть, вдоль стен которой светились зеленые огоньки, уходя вглубь стартовой шахты, разделенной на шесть ячеек.
Пристрелив мелкого дроида, залетевшего следом за другом, Мишт облегченно прислонился спиной к стенке лифта.
— Ты — знал?
— Не-а. Импровизировал...
Лифт неторопливо полз вниз, напарники восстанавливали дыхание и с тревогой прислушивались к шумам, доносящимся откуда то сверху, прикидывая, пробьются к ним сверху гости или все-таки удастся доехать до первого этажа без проблем.
До первого этажа удалось доехать без проблем.
И даже проехать немного ниже — в подвал.
За открывшимися дверями, замерло десяток фигур, рассматривающих прибывших сверху гостей большими, черными, фасетчатыми, глазами.
— Мы пришли с миром? — Ляпнул первое, что взбрело в голову, Плат.
Вскинутое в ответ оружие показало, что пароль введен не верно.
— Тогда... Покойтесь с миром! — Плат медленно поднял обе руки, развернул их ладонями наружу и скрестив перед лицом, сжал в кулаки.
Мишт срубленным деревом, рухнул на пол, прячась за спину напарника и сжимаясь, складываясь во всех суставах, одновременно жалея, что их так мало.
Плат разжал кулаки.
Сфера цвета сиреневый электрик, раздвинула стенки лифта, превращая его в точное свое подобие, замерла и вырвалась наружу через единственное отверстие — открытые двери, размазывая по полу, стенам и потолку всех, кто оказался столь глуп, чтобы не убежать с дикими криками, сразу.
— Как ты это делаешь?! — Мишт поднялся с пола и теперь осматривался по сторонам, изучая ровный слой желто-зеленых внутренностей, нанесенных на все поверхности. — Потом, научишь?
— Это не я. — Плат озабоченно изучал экранчик на левом рукаве своего скафандра. — Это костюм, за пять лимонов. Если хочешь — можем поменяться, я совсем даже не против!
— Нафиг-нафиг! — Открестился Мишт, зная, чем это грозит. — Я еще хочу внуков понянчить!
Освещение коридора мигнуло, меняясь с обычного, затемненного, как любит пауки всех времен и народов, на странное, сине-зеленое, с красными яркими точками, на полу.
— Нам — туда! — Мишт ткнул пальцем в левый коридор и легко взял с места. — Догоняй!
Тяжелые шаги обоих пилотов, казалось, должны были привлечь внимание всех охранников в радиусе десятка километров, но только пустые коридоры были на их пути.
Пустые коридоры и еще две лестницы вниз, по которым они скатились, не касаясь ступеней, по жутко хрустящим перилам.
— Все, оторвались. — Мишт замер, прислушиваясь и всматриваясь в темноту. — Теперь, можно не спеша и очень тихо.
Коридор, прямо напротив них расходился на целых пять тоннелей, ведущих в разные стороны.
Из трех — выпирал наружу мусор.
— Тогда — налево. — Плат сделал было шаг в сторону выбранного, однако напарник его придержал за железный локоть.
— Все тебе, кобелю бешеному, налево. Давай, направо. В виде исключения.
Либо коридор они выбрали совершенно не правильно, либо, наоборот — слишком точно, но вот уже два часа он все тянулся и тянулся, как гигантский дождевой червяк, только квадратного, точнее — прямоугольного, сечения.
За эти два часа, напарники успели обговорить все варианты спасения, поспорить, поспорить очень сильно, поругаться и снова двинуться в путь, решив, что для полного счастья им нужно только три вещи: деньги, одежда и горячий душ.
Все остальное они смогут сделать и сами.
Так, молчаливо топая, они дошли до логического окончания коридора — длинного языка мусора, по большей части состоящего из книг. Дряхлых, рассыпающихся, с отваливающимися корешками и поглоданными жуткими зубами инопланетных библиотечных крыс и мышей.
Пока Плат вертел в руках книги, Мишт тщательно обследовал стены, выстукивая пустоты и ругаясь себе под нос.
— Плат! — Позвал он, через пару минут. — Бросай, давай! Ты, один пех, читать не умеешь! А я, дверь нашел...
— Читать я умею. — Плат сунул в "карман" приглянувшийся ему томик, в синем переплете. — А с дверью что?
— Закрыта. — Мишт снова открыл забрало и принюхался. — Пылью пахнет, а так, ничего... Свежее, чем на поверхности.
Плат изучал странную дверь, даже не пошевельнувшуюся, на все его попытки ее открыть.
— Бесполезно. Я ее пинал! — Мишт беззастенчиво пользовался своим напарником, мстя таким образом за все его странности и ошибки. — Даже не шевельнулась!
На его памяти уже не раз было так, что, раззадорив своего напарника, не умеющего, к тому же, вовремя останавливаться, он получал результат, который превосходил всяческие ожидания.
Вот и на этот раз, Плат "завис" перед дверью на пару минут.
Издал странный смешок, от которого мороз шел по коже (и не только у Мишта, он уточнял у научников), открыл забрало, подмигнул дагрийцу, закрыл забрало и "воткнул" ладонь за косяк двери, кроша и выламывая белый наполнитель стен.
Сжал ладонь и потянул дверь на себя, выламывая ее из стены, вместе со стальной коробкой.
Похлопав Плату, Мишт скользнул в получившийся проем и радостно "агакнул".
Двухметровая фигура Плата, чуть наклонив голову, чтобы не задеть торчащий из потолка пруток арматуры, прошла в открывшийся коридор и старательно "притворила" за собой искорёженную дверь, стараясь поставить ее на место.
Едва дверь встала на место, под потолком зажглась лампочка, освещая широкий и еще не давно — чисто выметенный аппендикс, который вел к другой двери, из-за которой слышались голоса.
Мишт превратился в слух.
— Это студенты-медики! — Он развернулся к Плату и расплылся в широкой улыбке. — У них практика, по "трупорезке"!
— Ну, вот... А ты все интересовался, где мы деньги возьмем... — Плат открыл забрало своего скафандра, широко улыбнулся и чихнув, снова его закрыл. — Да и одеждой, разживемся, заодно...
— Ты что — детей грабить?! — Мишта распирал праведный гнев.
— Зачем грабить? Позаимствовать! — Фигура, закованная в скафандр, с закрытым забралом, развела руками. — Вернемся к себе — все восстановим!
— Ну... Если так, тогда — да...
— Но, сперва, их придется припугнуть и ограбить! — Плат тоже знал слабости своего напарника. — Так что, забрало закрой, а то... Мало ли... Может этот коновал потом тебя зашивать будет, да и признает, невзначай...
Пинком растворив дверь, они вломились в тесную раздевалку, наполненную студентами мужского пола, переодевающимися для похода по моргу.
Едва дверь, лишь слегка затертая раствором, распахнулась, ударив по заднице одного из наклонившихся, гул превратился гробовое молчание.
Появившиеся в пылевом облаке фигуры, размахивающие оружием, рычащие приказы и раздающие осторожные (не прибить-бы) тумаки, для нервов бедных посетителей морга были совершенно лишними.
Четверо, тихонько сползли под лавки, блестя своими причиндалами и голым афедроном.
— Ага. Прониклись. — Мишт поднял вверх руку, привлекая к себе внимание. — Итак, наши юные друзья... За посещение любого заведения, взимается плата. Сейчас Вы, быстро, соберете всю вашу наличность и сложите ее...
— Мальчики! К вам можно! — В боковую дверь, оставленную без внимания, ввалилась молодая кенгура? Или — кенгуриха? И замерла, хлопая огромными глазами.
Из-за ее спины выглядывало еще несколько мордашек, принадлежавших к разным видам, одинаково раскрасневшихся и с блестящими глазами, словно предвкушавшими совершенно иную забаву.
Плату пришлось совершенно безжалостно запихивать их к "мальчикам" в гости, не взирая на все сопротивление, что они могли оказать его тяжелому боевому скафандру класса "Прорыв — Оборона".
Одной, с симпатичным личиком, стоявшей дальше всех и уже отрывшей для крика рот, Плат, недолго думая, сунул в него ствол "Котенка" и покачал головой.
Ухватив ее свободной рукой за поясок, собранный из металлических колец, он втянул девушку в раздевалку и, достав из крепления на бедре короткий нож, сперва, одним движением, обрезал поясок, демонстрируя, что нож — режет, а затем провел кончиком по собственному горлу, давая понять, что случится с девушкой, если она подаст голос.
Вытащив изо рта девушки легкий плазменный излучатель КТН-5, Плат обтер его от девичьих слюней, о висящий на вешалке халат.
Из халата выпал прикинувшийся вешалкой студент и протянул толстую пачку денег, зажмурившись и вжав голову в плечи.
— Добрым словом и пистолетом, можно добиться больше, чем только добрым словом... — Мишт тяжело вздохнул. — Не знаю, кто сказал, но согласен полностью...
* * *
— ... Так помолимся же богу нашему, Иисусу Христу, братья и сестры, во Хри... Хряк... — Стоящий передо мной мужичок, плешивый и толстый, согнулся напополам, получив от меня ногой в живот.
Не знаю, что на меня нашло, но, едва я услышал эти слова, буря протеста выдернула меня из задних рядов, в которых я привычно торчал и, дав разгон, остановила весь этот поток лядского бреда, которым нас кормили, впихивали, заставляли жрать, под видом истинной веры.
Добавив коленом, снизу, дождался, когда этот "светоч новой веры", гадский мессия, завалится на бок и добавил ему по ребрам, носком тяжелого рабочего ботинка, такого легкого на ноге, но спокойно ломающего стопку кирпичей, без неприятных последствий для конечности.
Подумав, добавил еще раз по роже, для симметрии, разбивая ее в кровь и выбивая зубы, загоняя их в живот твари.
Стоящие рядом люди замерли, все еще раздумывая, что будет дальше.
Спасибо тебе, рабская религия!
Именно ты сделала нас такими: плюющими на себе подобных, срущими на нуждающихся и безропотно валящими на убой, едва это потребуется кривому божку, которого мы столько лет кормили, строили храмы, молились.
