Болотный кот

— Ладно, хватит тут передо мной крылами-то махать, не рассыплюсь, — мягко отстранил он от себя Чернаву и убрал все ее "препараты" от своей физиономии и, хохотнув, сказал: — Лучше вон над Никитином пошепчи, а то мало что хилой, так еще и однорукий будет.

— Да вроде отпускает уже, — ответил я, улыбнувшись, и несколько раз сжал и разжал левую кисть.

— Ну и добре, — ответил он, — одежа, смотрю, впору тебе пришлась, а сапоги свои чего не стал снимать?

— Те, что Чернава дала, велики.

— Велики не малы, стельку кожаную потолще да носок у ней загни... А эти сними... Потом подыщем тебе сапоги.

Чернава расставила тарелки с ароматной похлебкой и большое блюдо жареного мяса на ребрах. Я зачерпнул со дна деревянной ложкой похлебку и посмотрел на ингредиенты.

— Что ты там хочешь увидеть? — спросила Дарина.

— Мне просто интересно, из чего это, — ответил я, внимательно рассматривая содержимое ложки.

— Ешь, остынет, — улыбнувшись, ответила она.

Мы молча поели, и Чернава налила мне и Варасу в кружки какой-то слабый алкоголь, а себе и Дарине сок белого дерева.

— Тебе Нава рассказала, как у нас тут живется в княжестве? — спросил Варас, откинувшись на стену.

— Да, немного рассказала.

— И что ты думаешь? Будешь устраиваться или искать путь в свой мир?

— Хороший вопрос, — ответил я и задумался... А ведь действительно, чего мне теперь надо? Как жить дальше? Смогу ли я вообще в этом мире долго прожить? Вопросов много, ответов нет. Я продолжал молчать, погрузившись в размышления, из которых меня вырвал приятный голос Дарины.

— Батюшка, может, в помощники его себе возьмешь? — спросила она отца... похоже, сговориться уже успели бабы.

— Хм... помощник, конечно, надобен, работы много, да к зиме надо посуду изготовить на продажу. Только его же учить сколько всему.

— Я хорошо учусь.

— Ладно, — кивнул он, — проверим. Забирать тебя от Навы все одно нужно, а ну как кто за настоями пожалует? А так у меня за тебя спросят если, скажу, что с ограбленного разбойниками каравана прибился в подмастерья.

— А откуда караваны? — спросил я.

— С берега Желтого озера... Вот так и будешь говорить, если спросят — что, мол, был в караване с охотниками, на вас напали и тебя... эм... О! Палицей шибанули, — он хохотнул, — голову отшибли, и ты не помнишь ничего толком, кто да откуда, бывает такое иногда... но не часто, обычно после палицы если выживают, то только на потеху людям или на горе родным. Но у тебя голова, видно, крепкая, вон как приложил меня.

— А в караване значит с охотниками? — уточнил я.

— Угу, — кивнул он, — ох! Надо же в болота вернуться, коту болотному клыки вырвать... это достойный трофей, Нава тебе амулет сделает... редкий охотник один на один с болотным котом выйдет. А другие клыки Дарина в городище свезет да продаст.

— И когда пойдем?

— Сейчас пойдем... и так уже много времени прошло, для того чтобы тушу обглодали, а может, и затянули ее уже в топи.

— Ну хорошо, идем, — согласился я.

— Я с вами! — встала из-за стола Дарина.

— Нет, — резко ответил отец.

— Батюшка...

— Все... — поднял ладонь и сделал суровое лицо Варас.

Дарина села на место и, громко выдохнув, отвернулась к окну.

— Собирайся.

— А что мне собираться, — ответил я и подошел к углу, где так и лежали мои вещи. Надел пояс с подсумками, за него топорик и повесил на плечо дробовик. — Я готов.

— Мы скоро, — сказал Варас и вышел на улицу.

На лодке мы перебрались на островок, где заканчивались мостки, Варас привязал лодку к одинокому дереву и внимательно посмотрел в сторону болот, поправив на поясе ножны.

— Нечасто ту т появляешься? — спрос ил я его.

— Нет, — хмуро ответил он и, подержавшись несколько секунд за амулет, висевший на шее, и что-то пробубнив себе под нос. — Идем... я впереди пойду, ты на пять шагов дальше, головой крути по сторонам и слушай.

— Что слушать?

— Всё!

До места дошли сравнительно быстро, обстановка вокруг, скажем так, не располагала к неспешным прогулкам. От туши почти ничего не осталось, зато мостки были словно выкрашены бурой краской, и к болотному смраду добавился запах трупной гнили.

— На, клыки выломай, — протянул мне Варас кузнечные щипцы, — а я погляжу пока кругом.

Я взял щипцы и присел над объеденным черепом, достав нож, вставил его между челюстями с рядами огромных и острых зубов и, повернув клинок, немного разжал челюсти. В это время не так далеко от нас, где-то в камыше взвыла какая-то тварь, нехорошо так взвыла, будто позвала кого-то.

— Никитин, поторопись, — пытаясь говорить спокойно, сказал Варас.

— На, забери свои пассатижи, — сказал я, отдав ему щипцы, и вытащил топорик. Ухватившись за одно оставшееся ухо твари, я несколько раз рубанул по шейным позвонкам, отделив голову от туши. — Все, идем.

— Ну тоже правильно, — кивнул Варас, — пошли... и назад посматривай.

Сопровождаемые "задорным" завыванием на разные голоса всякой болотной живности, мы быстрым шагом... почти трусцой вернулись на островок к лодке.

— Поганое место, и зверье тут поганое... лезь в лодку! — скомандовал Варас.

Трех "гиен" мы заметили на островке, когда отплыли метров на десять.

— Я как чувствовал, что за нами идут... нет, — покачал головой Варас, — с тремя бы не совладали. Они ведь слепые, но нюх такой, что на пару сотен шагов добычу чуют, а лапой махнет, и голову враз с плеч когтями снимет.

— Слепые? Нюх? — переспросил я, и холодок пробежал по спине... Я представил, как меня "снюхала" насмерть вот такая тварь в кустах, когда я лежал без сознания.

— Что, Никитин, исподнее-то сухое? — спросил Варас. — Что-то ты побелел.

— Сухое... Дай щипцы.

Выломав четыре десятисантиметровых желтых клыка, я собрался было сбросить череп в воду.

— Не надо, оставь... На ворота повешу, я по ночам буду лучину внутри ставить, — хохотнул Варас, — чтобы не шлялись всякие.

— Шутник, — ответил я и бросил череп на дно лодки.

— И вправду болотный кот, — с детским восторгом сказала встречающая нас у мостков Дарина, когда я вылез из лодки. — Никитин, покажи клыки.

— Вот, — я достал из подсумка клык и протянул ей.

— Подари...

— Дарина! — одернул ее отец.

— Пусть берет, — сказал я, — Чернава и ей, может, амулет сделает.

В ответ Варас только сурово посмотрел на дочь, покачал головой, и показал свой кулачище.

— Батюшка... Никитин сам, — не решаясь взять клык, сказала она.

— Бери, — подмигнул я ей.

Она резко цапнула его и побежала к дому Чернавы.

— Ладно, идем дымом подышим да будешь собираться... Вещи все свои забирай, чтобы у Чернавы в доме ничего не оставалось, у меня спрячем.

Уложив в рюкзак все свои вещи, я вынес его во двор, присел на бревно рядом с курящим свою чудную трубку Варасом и тоже закурил.

— Я через два дня приплыву к вам, — сказала Чернава и помахала рукой, когда мы втроем погрузились в лодку, и Варас оттолкнулся веслом от мостков, — амулеты привезу и настой Никитину.

— Хорошо, — ответил Варас и поднял руку.

Я тоже изобразил рукой прощальный жест и посмотрел на удаляющийся стройный силуэт колдуньи... Красивая она, вот только татуировки эти...

— Варас, а почему она одна?

— Нельзя ей... — ответил он, но так, что развивать тему не захотелось.

Спустя примерно час мы уже подплывали к дому Вараса. Пока мы плыли, я насчитал около двадцати проток, впадающих в озеро. Один раз даже из одной из проток вышла лодка с тремя людьми, и пройдя немного вдоль берега, зашла в другую протоку. На берегу невысокая трава переходила в плотный кустарник и затем начинался редкий лес. В камышах, со стороны болота я заметил самых настоящих уток, только они полностью черные и немного крупнее, но силуэт один в один.

— А это что? — спросил я, указав на несколько скал метров двадцать в высоту со стороны болот.

— Железные горы.

— Прям вот целиком из железа?

— Нет, я там железные камни собираю или от скал откалываю.

Спустя еще немного времени лодка стукнулась бортом о столбики мостков, и мы выбрались на берег.

— Дарина, иди Бира привяжи.

— Кого? — спросил я, когда Дарина убежала по тропе к дому.

— Это лающий волк... старый уже, но кинуться может, так что пусть на цепи побудет, пока к запаху твоему не привыкнет.

Мы прошли по тропе сквозь полосу редких деревьев, отделяющих жилье кузнеца от озера, и вышли на большую поляну, на которой было... ну скажем так — подворье зажиточного шотландца... Большой каменный дом с деревянной верандой и односкатной крышей, покрытой соломой... или сеном? Я не разбираюсь что-то, травой в общем какой-то... Еще несколько строений — кузница, сруб бани, курятник, пара сараев, у одного из которых стояла обыкновенная телега и чуть накренившийся на бок еще один сруб небольшого домика. Все это было огорожено вокруг невысоким забором "в три доски", со стороны тропы от озера была небольшая калитка, а со стороны дороги, что виляя выходила из леса, были деревянные ворота. Рядом с домом собачья будка, у которой посажено на цепь нечто среднее между овчаркой и лайкой.

— Так... жить будешь в старом доме, — Варас показал на покосившийся сруб старого домика, — вычистишь, и живи. За работу в подмастерьях кормить буду один раз в день — ужином, а так сам себе готовить будешь. Посуду дам... Бочка в сарае есть, вычистишь и поставишь под воду. Дарина скоро ужин приготовит и позовет в дом... и вот еще что... Обидишь дочь, убью и скормлю Биру.

— Ее обидишь, — ответил я, вероятно, глупо и не к месту улыбнувшись.

— Ты понял меня?

— Понял, Варас.

— Хорошо, иди... занимай дом.

Глава 10

Да уж... любезно предоставленные апартаменты были, мягко говоря, похожи на хлев. Ну ничего, засучив рукава принялся выгребать все это безобразие. Через час возни я более-менее расчистил угол, где сложил свои вещи и раскатал по широкой деревянной лавке "пенку" и спальник. Место у каменного очага тоже расчистил. Затем прикатил из сарая бочку, вычистил ее и установил под деревянный лоток, что был по периметру кровли. Закончив с уборкой, вышел и уселся на старую и растрескавшуюся колоду, опоясанную узкими коваными обручами, и закурил, опершись на стену. Прибежала Дарина... Ну вот, началось... В ее волосах было вплетено несколько пестрых ленточек с золотистыми нитями, а одеяние амазонки сменилось на простой, но с каким-то узором сарафан... красивая бестия... ага, и отец кузнец, как в том "бородатом" анекдоте, нет уж, увольте.

— Никитин, пойдем ужинать, — радостно сказала она, делая смешные попытки стрелять глазами.

— Ну пойдем, — вздохнув, ответил я и поднялся с колоды.

— Что, болит? — кивнула она на руку.

— Нет, уже не болит...

Мы направились к дому, проходя мимо кузни обратил внимание на большой деревянный ящик с крышкой, рядом с которым на земле были проспаны кусочки угля.

— Откуда уголь?

— Уголь?

— Вон там, в ящике что?

— А, это огонь-камень, его почти на границе недалеко от гор копают... те, кто судом княжеским наказан.

— Понятно.

На ужин в доме кузнеца было подана некая субстанция, похожая на кашу, и копченая птица. Каша, как выяснилось, была приготовлена из небольших плодов какого-то кустарника, в сыром виде эти плоды очень твердые. Их отваривают, и они становятся мягкими и рассыпчатыми, прямо как картошка, да и потом делают пюре. По вкусу очень напоминает тыквенную рисовую кашу... только соли не хватает.

— Завтра мне надо закончить с наконечниками для стрел для княжеских охотников, посажу тебя за точильный камень, — сказал Варас, когда мы вышли после ужина во двор подымить.

— Хорошо, — пожал я плечами.

— Меч тебе надо... только нет у меня сейчас ничего под стать тебе.

— А какие вообще есть?

— Пойдем, покажу.

Мы прошли в сарай, стоящий рядом с кузней. Да...

наверное, мой друг детства Пашка многое бы отдал, чтобы побывать на этом, скажем так — "складе готовой продукции". Мы с Пашкой как-то давно отношения уже не поддерживали, но помню, что у него был бзик на тему исторического фехтования и всякого средневекового оружия. Оружия и вправду много, и на стене висят, и на стеллажах навалено... наконечники копий, мечи и ножи, также развалы скобяных изделий и прочего домашнего железа, в том числе и медная посуда, некоторая с красивой чеканкой. Я взял в руки один высокий стакан и стал разглядывать узоры чеканки.

— Это Дарина делает. Красиво? — сказал Варас.

— Да, очень красиво. Ты это отливаешь, а потом доводишь ковкой?

— Хм, молодец... правильно догадался, значит, сладится у нас с тобой работа. Ну-ка, вот этот возьми, — сказал Варас и снял со стены меч, недлинный и узкий, относительно других своих собратьев, — он не заточен еще... и вот эти два еще. Пойдем во двор.

На улице я перебрал три клинка, да... в руку лег меч с тонким лезвием, но все равно как-то было некомфортно его держать... И тут полезли воспоминания, как я в свое время, серьезно увлекаясь единоборствами, по приглашению друга был на семинаре одного мастера кендо, и даже какие-то движения из ката вспомнились.

— Варас, а можно выковать меч?

— Хочешь себе выковать что-то особенное?

— Да, я в прошлой жизни...

— Что? — удивился Варас.

— Вернее в своем мире... был у меня небольшой опыт с мечом.

— А... — протянул Варас, — и что это был за меч?

— Что-то вроде этого, — показал я на тонкий меч, — только не прямой и заточка с одной стороны.

— А! Подожди, сейчас покажу икербский клинок. Дарина, — крикнул Варас.

— Что, батюшка? — ответила она, выйдя на веранду.

— Принеси клинок, что в трофеях у меня.

— Сейчас.

Спустя пару минут Дарина выбежала из дома... с саблей. Ну почти, во всяком случае очень похожа. И выгнута и заточка тоже с одной стороны, да и полегче.

— Вот про это ты говоришь?

— Почти... Я нарисую.

Стараясь максимально точно по памяти передать то, как выглядит катана, я рисовал кусочком угля на длинной широкой доске, а Варас с интересом смотрел на мое художество.

— Ага, значит, меч под две руки? — спросил Варас.

— Да, меч двуручный, но им можно и одной рукой...

— Разумно, много силы в руках не надо для такого, — кивнул он.

— Ну вот примерно так он выглядит, — показал я на законченный рисунок, — а вообще знаешь, я бокен сделаю, так будет понятнее.

— Что сделаешь?

— Деревянный меч, и тренироваться с ним буду, хоть вспомню, что к чему.

— Тренироваться, — проговорила задумчиво стоящая рядом Дарина, — странное слово... что оно значит?

— Эм... ну вот у вас как учатся владеть мечом?

— В ратной палате... в городище есть. А меня отец учил, — ответила Дарина, — у нас отцы детей учат, а если на службу поступают, то обязательно в ратной палате потом ученье.

— Вот... тренировка это и есть ученье, как в ратной палате этой вашей.

— Понятно, — улыбнулась она, — у меня тоже есть деревянный меч, мы будем вместе тренироваться.

— Кхм-кхм, — многозначительно покашлял Варас, — иди, Дарина, прибери в доме и птицу покорми.