Он приобнял меня за талию и поманил пальцем: нагнись, мол. Я подставил ухо и он доверительно зашептал, щекоча меня своей бородой:
— Выбирай, что твоей душе угодно и не отказывай себе ни в чём — все расходы я беру на себя!
Дьявол-искуситель! Знает, на что давить! От такого царского подарка, конечно, трудно было отказаться. Я стал метаться, как безумный, от стеллажа к стеллажу, привлекая к себе недоумённое внимание продавцов и посетителей, и никак не мог остановиться, охваченный пароксизмом жадности. Нахапанное мною уже стало валиться из рук, когда меня внезапно охладила ехидная мысль: "А что взамен?" Что, всё-таки, от меня потребуется взамен? Что означают все эти царские подарки?
Дед сразу усёк неладное.
— Во-ло-дя! — зашипел он мне на ухо. — Повторяю тебе ещё раз: оставь сомнения. Жалеть не придётся ни о чём. Поверь старику на слово!
Ободрив меня таким образом, он подошёл к продавщице, с любопытством наблюдавшей за нами, и вынул из кармана толстенную пачку "зелёных"! Меж ними состоялась короткая беседа, после чего он расплатился и повернулся ко мне:
— Ну что, продолжим нашу экскурсию?
— А как же со всем... этим?.. — промямлил я, вконец убитый суммой, которую дед отвалил на все мои прихоти.
— Нам принесут. Всё уже оплачено.
— "Принесут?!" — поразился я, вспомнив, где мы сейчас находимся. — Куда?!
— В наш номер в отеле, — простецки ответил дед, с хитрой усмешкой наблюдая, как меняется выражение моего лица. Запутался я окончательно!
— А что... мы уже и номер в отеле...того... сняли?
— Да, — кивнул он. — Тут, неподалёку.
— Но когда?!
— О! — взмахнул дед ладошкой. — Это было очень давно. Настенька ещё под стол пешком ходила.
— Да? — рассеянно проговорил я и только теперь обратил внимание, что Насти-то с нами и нет! — А, кстати, где она?
— Готовит тебе сюрприз! — хохотнул дед и поволок меня на улицу.
"Боже праведный! — ужаснулся я про себя. — Опять сюрприз!"
— А как же? — отозвался дед на мои мысли, показывая этим, что я у него, как на ладони. — Когда жизнь состоит из этаких маленьких сюрпризов, тем более — приятных, жить намного интереснее. Не так ли? Как вам кажется?
Меня несколько коробила его манера обращаться ко мне то на "ты", то на "вы", но я виду старался не подавать.
И вновь мы протискивались сквозь толпу, сплошным потоком текущую по тротуару. Несмотря на то, что вокруг было полно диковин и я старательно вертел головой, чувствовал я себя совершенно подавленным. Сначала сеанс телепатии, потом сногсшибательные откровения деда, а теперь ещё скатерть-самобранка, да, к тому же, шум огромного города сделали своё дело: я устал удивляться и делал это скорее по обязанности, чем по велению души. Проще говоря, требовался тайм-аут — хоть полчаса посидеть одному в тишине, поразмыслить и как-то определиться относительно происходящих в катастрофическом ритме событий.
А дед в это время что-то увлечённо говорил, размахивая руками и тыча указательным пальцем то в одну, то в другую сторону. Но смысл его речей плохо доходил до моего затуманенного сознания. Я лишь согласно кивал, когда, как мне казалось, это требовалось.
— Да вы не слушаете меня! — поразился вдруг мой поводырь, резко останавливаясь. — Неужто не интересно?
— Ну что вы! — состроил я, как мне показалось, умную физиономию.
Но, видно, это у меня плохо получилось, потому что дед пристально посмотрел мне в глаза и кивнул:
— Всё ясно: стресс от обилия впечатлений. Идём! — схватил он меня за рукав, увлекая в щель между двумя железобетонными чудовищами.
Шум улицы сразу же сошёл почти на нет. Мы очутились в тихом дворике, где в тени раскидистых клёнов возились в песочнице несколько малышей.
— Сезам! — позвал дед. — Домой!
Перед нами вспыхнула знакомая светящаяся рамка и в её проёме нарисовалось изображение дедовой квартиры.
— Сезам, откройся! — выкрикнул дед и втянул меня за собой в комнату. За мгновение до того, как за нами схлопнулся экран, я успел заметить, вытаращенные глазёнки игравших в песке ребятишек. Видимо, их сильно поразило, что два человека буквально растворились на их глазах.
— Значит так, — дед усадил меня и подвинул поближе столик со сладостями. — Вы тут передохните, чайку попейте, поразмышляйте в одиночестве, а я сей же час обернусь. Только Настёну разыщу. Я приблизительно знаю, где она может находиться, — и он нырнул во вновь развернувшийся экран с изображением того же дворика, откуда мы попали домой. Я увидел, как малыши, минуту назад видевшие наше исчезновение и до сих пор находившиеся в ступоре, с криком "Вайзмэн!" кинулись врассыпную, побросав в песке все свои игрушки. Я усмехнулся, представив, что они понарассказывают своим родителям: ведь они приняли деда за колдуна. Естественно, им никто не поверит, сочтя всё это детскими фантазиями. Да и кто в наше время поверит? Я бы и сам не поверил, расскажи мне кто-нибудь хоть часть из того, что со мной произошло только за сегодняшний вечер.
06. С барского плеча
И тут я осознал, что могу думать теперь свободно, не опасаясь, что в любой момент к тебе под черепушку заглянут и скажут: "Ага!"
Я облегчённо вздохнул. Неприятная штука, доложу я вам, эта самая телепатия,! Но, если честно, неприятна она тогда, когда ею обладаешь не ты, а кто-то другой. Но если бы мне довелось!.. М-м!.. Тогда совсем другой расклад!..
Ох и подленькое это желаньице — безнаказанно творить мелкие гадости! Подслушивать, подсматривать... И чтоб за это ничего не было... А? Ну, признайся, признайся! Ведь это только самому себе, ведь рядом-то — никого!
Ну, допустим... Ну, есть. Есть она во мне, эта порочная жилка. Ну и что? Не я один грешен.
Ох-ох-ох! И сразу — шасть! — за чужие спины! Каков? "Как все, так и я!" Избранничек! И что только дед в тебе нашёл?
А, действительно, что? Он ведь так и не сказал. Ещё и астрологию зачем-то приплёл... Бесплатный-то сыр где бывает? Правильно: в мышеловке! Выходит, принимая этот несусветный дар, я сам за собою захлопываю дверцу мышеловки? Знать бы, хоть какой она вид имеет. Пока мерещатся одни сверкающие дали. Плюс ужасный кавардак в голове.
"Чайку хряпнуть, что ли? — тоскливо подумалось мне. — Порядок в мыслях навести, да и вообще..."
Под этим "вообще" я подразумевал своё отношение к происходящему. Чёткой позиции у меня до сих пор так и не было. Любопытство, желание чуда, вернее, желание поверить в чудо, — это всё было. Но сам себя я целостной личностью не ощущал. Мысли разбредались, как коровы у плохого пастуха.
Я встал и нетвёрдой походкой продефилировал на кухню. Огляделся. Ничего особенного. Всё чисто, опрятно, всё на своих местах. Мало ли таких кухонь? Странными были сами хозяева.
Ну!.. С ними мне ещё предстоит разобраться...
"Или им со мной..." — проскользнула мрачная мысль. Я поставил чайник на плиту и вернулся в комнату.
Вдруг вспомнилось, как я опарафинился в художественном салоне и стало жутко стыдно: что называется — дорвался. "Халява, сэр, халява!" Хорошо ещё Настя не видела, а то, вообще, — хоть провались!..
"Да... Настя... — приняли мои мысли другое направление. — А девочка-то — ничего. Зацепила... Да и глаз радует: всё при ней... Только вот чего ждать от этой девочки?.. Да и от деда... Похоже, готовят они мне этакую изящную маленькую пакость..."
Из кухни раздался свист. Закипел, дружочек? Что-то уж очень быстро. Я-то, по привычке, приготовился к томительному ожиданию, а он — ишь!..
Как и следовало ожидать, божественный напиток восстановил моё душевное равновесие и растрёпанные чувства привёл в некое подобие порядка. Всё стало видеться уже в оптимистическом свете.
Я допивал уже третий бокал, когда за моей спиной раздался скрип и тихий голос прошелестел:
— Приятного аппетита...
Я вздрогнул от неожиданности, пролил себе чай на колени и вскочил. Боль была ужасная, но то, что я увидел, заставило меня забыть о ней и застыть в удивлении.
Вообще-то я полагал, что нахожусь в квартире один. Однако дверь, ведущая в соседнюю комнату, была теперь приоткрыта, и в её проёме стояло существо, всем своим видом напоминавшее маленькую, сантиметров сорок-пятьдесят от пола, обезьянку с головой Чебурашки из известного мультика. Оно стояло на задних лапах, выпучив огромные, на пол-морды, глазища и чуть поводя такими же, как у Чебурашки, несуразными ушами.
— Лори... — снова прошелестел тот же голос, явно принадлежащий зверьку.
— Что?! — обалдело спросил я. Чудеса твои, господи! Значит, мне не показалось: оно и впрямь разговаривает!
— Я говорю: "Лори", — пояснил зверёк, подходя ближе. — Зовут меня так.
— Ты откуда... взялся? — только и нашёлся я, чувствуя себя ужасно глупо, как если бы надумал разговаривать с хомячком или морской свинкой.
— Из соседней комнаты, — невозмутимо ответствовал тот, мягкими кошачьими движениями перебираясь с пола на кресло, где недавно сидела Настя. — Надеюсь, позволите? — спросил он, указывая лапкой на поднос с конфетами и не сводя с меня глаз.
Я медленно, в два этапа, кивнул, поражённо разглядывая неожиданного гостя.
А он спокойно сгрёб с подноса оставшиеся конфеты, сложил их горкой перед собой, развалился в кресле и, прикрыв свои глазищи веками, принялся методично их уничтожать, равнодушно бросая бумажки рядом с креслом на пол. Судя по выражению его мордочки, он испытывал огромное удовольствие.
— Почему вы на меня так смотрите? — наконец приоткрыл он один глаз. — Что-нибудь не так?
И он ещё спрашивает!
— Ты кто такой? — голос подвёл меня и из горла вырвался какой-то писк.
Он перестал жевать и удивлённо вытаращил на меня уже оба своих блюдца:
— Я ведь уже представился: "Лори". — Голос его скорее был похож на шуршание бумаги. Он опять прикрыл глаза и принялся смачно чавкать, жуя конфету. — А родом я с четвёртой планеты системы звезды, которую вы называете Капелла. Это из созвездия Возничего, — назидательно произнёс он, вновь вытаращив на меня свои прожектора. — Мы называем её Эойя.
Час от часу не легче! Мало того, что эта ушастая обезьяна умеет разговаривать, что само по себе поразительно, так она ещё из себя инопланетянина корчит! У меня вновь возникло сильное ощущение, что меня попросту разыгрывают. Только непонятно, кто?
— А здесь-то ты как оказался? — Я вновь обрёл твёрдость в голосе и приправил её изрядной долей сарказма.
— Дед привёз, — Лори небрежно махнул своей лапкой, будто речь шла о каком-то пустяке. Он кинул в рот ещё одну конфету и опять бросил растерзанную обёртку на пол. — Два года назад. С тех пор здесь и живу. И очень даже неплохо. Конфет — во! — Он провёл лапкой по горлу. — У нас их там, — он ткнул пальцем в потолок, — и в помине нет. Одни сладкие корешки. — Он скорчил брезгливую физиономию. — Так за ними ещё и побегать надо! А по вкусу в сравнении с этим, — он ткнул пальцем в оставшуюся на столе конфету, — вообще ничто!
Ну и дела! Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что без браслета тут дело не обошлось. А иначе как всё это можно объяснить? Не дрессированная же кошка сидит тут передо мной и разглагольствует на космические темы? Да ещё и конфеты употребляет в неумеренных количествах. Ну, допустим, конфеты есть кошку научить ещё как-то можно, но где вы видели говорящую кошку? При том — неплохо говорящую! Осмысленно!
— Значит, дед и на звёздах бывал? — затаив дыхание, спросил я.
— Чаще, чем ты в магазине, — неожиданно перейдя на "ты", ответил Лори. — Я, правда, в этом участия не принимал. Мне, знаешь ли, и здесь неплохо. Но ведь я же не слепой: всё вижу и слышу. И про всех всё знаю! — неожиданно сверкнув глазищами, многозначительно добавил он, подняв кверху палец (я бы сказал "указательный", но у него их оказалось всего по три на каждой лапе... или руке?.. и я затруднился дать ему определение). Он закинул в рот последнюю конфету и опять перешёл на "вы": — Чайком не угостите?
— Пожалуйста, — с готовностью отозвался я и, поставив перед ним чашку, наполнил её из заварного чайника. — Только вот с конфетами... — Я в смущении пожал плечами. Хоть все конфеты слопал он, но неловко было, почему-то, мне.
— Да ладно, чего уж там! — Лори снисходительно махнул лапкой. — Я привык. В этом доме всё не слава Богу, — ворчливо добавил он, противореча своим недавним заявлениям насчёт неплохого житья.
Он окунул нос в чашку, не сводя с меня глаз. Чтобы как-то заполнить неловкую паузу, я спросил:
— Ну и как у вас там?
— Где? — булькнул Лори.
— Ну... На этой вашей... Эойе?
Он фыркнул в чашку, вынырнул из неё и назидательно произнёс:
— Эойя — это солнце! А планету, где обитает мой народ, мы называем Биэла!
Его рожица при этом сморщилась, будто он собирался чихнуть. Видимо, это была снисходительная улыбка. Он вновь сунул нос в чай и оттуда донеслось булькающее:
— Планетка — так себе. Ничего особенного.
— А... насколько развита у вас... э-э... цивилизация? И есть ли она вообще на вашей... как?.. Би-э-ле?.. — с трудом вспомнил я новое название.
Он поставил чашку на стол, откинулся на спинку кресла и сложил лапки на животе.
— Твари мы очень сообразительные, — с усмешкой (если это была она) прошелестел он. — Но цивилизации в вашем понимании у нас нет. Образно говоря, мы идём по биологическому пути развития. Основной упор делается на гармонизацию отношений с окружающей средой. Да ты и сам в этом убедишься, отмахнулся он небрежно, опять переходя на "ты". — Как только браслет получишь.
— Тебе и это известно?
— Говорю же: не глухой и не слепой!
— Так, значит, всё это правда?
— Удивляюсь я на тебя! — хмыкнул Лори и сытно икнул. — Доказательств — куча! И всё равно какие-то сомнения.
— Просто всё это ни в какие ворота... — начал я и не договорил: в метре от меня на уровне носа засияла яркая точка, развернулась в прямоугольник, в проёме которого возникло изображение какого-то богато убранного помещения, и в комнату шумно ввалились дед с внучкой.
— А вот и мы! — весело объявила Настя, внося вместе с собой какой-то приятный запах и атмосферу праздника. В руках она держала ярко раскрашенную коробку, заметно оттягивавшую ей руки. — Принимай подарок! — она плюхнула коробку прямо мне на колени.
Экран тихо фукнул и исчез.
— Это что? — Коробка, действительно, имела немалый вес.
— Открывай-открывай! — Настя, видя, что я сижу в нерешительности, схватила со стола нож и принялась безжалостно кромсать симпатичную упаковку. Это тот самый сюрприз! — напомнил дед, заползая на диван.
Подарок привёл меня в неописуемый восторг! Настя знала, чем меня купить. Это была настоящая мечта меломана: коробка оказалась доверху наполненной пластинками рок-групп шестидесятых и семидесятых годов! Многим, конечно, радость моя покажется непонятной, но для меня это был сущий клад! Если вспомнить, что я по крохам собирал свою коллекцию записей с таких вот виниловых древностей, и порой эти записи не могли похвастать отменным качеством, что для настоящего меломана не последнее дело, то, наверное, можно понять мой радостный мандраж, когда в руках у меня оказались, так сказать, первоисточники.
