Дети солнца

А раны были— это миллион погибших, разрушены несколько заводов, аэропортов, один космодром. В озоновом слое планеты зияли страшные дыры, прожженные самими же защитниками (за сто лет, прошедшие со времен первых стратосферников, убойная мощь лучей стала во много раз больше— это почему-то не было учтено разработчиками Ринго). Из-за этих озоновых дыр начался планетарный экологический кризис, с которым сейчас продолжают бороться.

...Ну давай, Умник. Ты же здесь, я знаю...

Разглядел клавиатуру терминала. Видимо Костино ретроградство не знает границ— кнопки какие-то квадратные, неудобные. Хотя, лучше писать, чем что-то шептать— Элку разбужу еще.

-Привет, капитан.

Ну наконец-то.

-Я думал ты спишь.

-Шутишь?

-Конечно. Это точно ты?

-Хочешь— проверь.

-Вес моего первого сбитого астероида.

-Сорок семь тонн четыреста пятьдесят два килограмма шестьсот семнадцать грамм.

-Что я сказал, когда сбил его.

-Ты закричал: "я промахнулся! Папа, перезаряд!".

-Вообще-то я крикнул-"перезаряди".

-Видимо последнее "и" ты уже не сказал— ты увидел результат своего выстрела. Еще вопросы?

— Как ты?

-Нормально. Оброс, как ты заметил, всякой гадостью. Вчера еще один "нарост" прибавился. "Горномор". Слышал о таком?

-Теперь ты шутишь.

-Ты первый начал.

-Извини. Я не знал, что "Энго-Л" превратят тебя в ... так все запустят.

— А я знал. Не переживай. Зато они хоть как-то поддерживают меня в рабочем состоянии. Без этого я давно бы угас. А так— я в курсе всего что вокруг меня, подо мной и далеко от меня.

-Мне сказали, что твои внешние выходы будут перекрыты, чтоб не травмировать тебя.

-Они и были закрыты. Пока я сам не попросил их. Теперь у меня восемнадцать антенн высшего доступа.

-Ого.

-Они были рады. Я взял на себя часть диспетчерского управления, орбитального ориентирования и немного эргономичностью их хлама. Как видишь— мы не плохая фирма. Растем и ремонтируем.

-Почему не разрешаешь им узнать о "Переславле"?

-Потому что я частично являюсь собственностью Института Истории. Только этот институт не дает им меня вскрыть как консервную банку. Поэтому надо показывать Институту, что я все еще полезен им. Ты бы слышал какие они тут споры выстраивают обо мне. Ты бы смеялся.

-Я не понял.

-Президент фирмы хочет продублировать меня как Мозг. Чтобы потом построить на моей основе несколько таких Интеллектов. Потом заниматься продажей полученных моделей и патентов. Но в этом случае меня надо разобрать "до винтиков". Я тайно связывался с архивом на Проксиме. Технологии создания Искусственного Интеллекта были утрачены после какого-то Железного Бунта.

-Не утрачены. Уничтожены.

-Не знал. Буду иметь ввиду. Это многое объясняет.

-Итак?..

-Мне приходиться в целях собственного сохранения подкидывать Институту "замануху", чтобы они продолжали меня охранять от "Вийкабы". Как только я им стану неинтересен— участь моя не завидна.

-Костя сказал, что...

Я не успел дописать, как по экрану пошла строка ответа Умника.

— Я в курсе вашего разговора. Косте предложена большая сумма, чтобы он уговорил тебя. Ты доберешься до скрытых ячеек памяти на твоей пушке. Потом они обработают полученное , и я снова им стану неинтересен. Тебя к тому времени на Лепроане не будет— ты уйдешь на своем "Горноморе" дальше. А когда ты узнаешь о демонтаже Кибер Мозга "Хотиры" — будет уже поздно.

— А если я откажусь?

— Ну, годика два у меня в запасе есть.

— А что потом, Умник?

— Не дави на меня. Шучу.

-Я не шучу.

-Две стандартные недели назад на планету Аврора поступил подробный отчет о том, что Институтом Исторических Исследований (планета Лепро-VII,Периферия Сайёро— Пингас ) найдены следы их корабля "Переславль". И И И "Хотира" просит представителей Планетарного Банка "Аврора" , а также распорядителей средств колонистов— поселенцев "Переславля" прибыть на Лепро в кратчайшие сроки, для засвидетельствования подлинности полученных данных.

-Зачем это?

-На Авроре чтят тех, кто был на звездолете "Переславль". У них даже есть день в календаре, который называется "День Траура по Ушедшим к Звездам". На этой планете до сих пор хранятся все средства, которые колонисты-поселенцы оставили после себя. И население планеты живет в основном на эти средства, живя как бы в займы.

-Почему?

-Потому что на Авроре "Переславль" до сих пор числиться как "в пути". Не "пропавший без вести", не "погибший" и не...

-...И не "населен клонами".

-Да- да. То есть, если на Лепро смогут найти неоспоримое доказательство того, что "Переславль" прекратил полет в рамках программы "Звездная Экспансия" — все средства, накопленные за это время в банках, автоматически национализируются. Лева, у них не такой бардак какой был на Проксиме. Они чтят своих внуков-первопроходцев.

-Почему ты рассказываешь мне эти подробности?

-Отчет отправленный на Аврору послал некий Л. К. Бонки, ромб-4 , оператор Р П Г , артоп "Горномор". Бывший оператор-наводчик ПМП -42— бис, звездолета класса "Ковчег"— "Хотира", порт приписки Проксима-21.

-Но две недели назад я был в энго...

-Поэтому для "Вийкабы энго-Л" ты вне подозрений. Они хотят скрыть этот факт. Через два дня с Авроры прибудет курьерский лондабот. И утаить информацию "случайно обнаруженную в Кибер Мозгу старого звездолета" уже не получиться.

-Здорово. Но если сделаю как просит Костя, и из тебя выудят необходимую информацию,— ты больше не понадобишься...ни тем, ни другим.

— Лева! Всего я тебе говорить не буду. Но с твоим прибытием я рассчитываю прожить еще лет пять. Варианты у меня все-таки есть. Не забывай, я — Умник.

— Мы все тебе жизнью обязаны.

-Я знаю. Но вы ничего не сможете сделать. Как тогда, десять лет назад.

Я понял, что он прав.

Когда Лепроанские власти пытались выяснить в архивах Республики Дуктис о нашем прошлом— к ним пришел ответ, где нас— двенадцать подростков— объявили "куклами", то есть— клонами. Тем самым вычеркнули из списка членов экипажа. Лишь бы не платить те суммы, которые накопились на нашей Проксиме за эти семьсот лет. Лишь бы вычеркнуть нас из списка выживших членов экипажа и колониального состава. Чтоб никому из нас не взбрело в голову стать вдруг претендентом на наследство тех сорока пяти тысяч человек, которые однажды имели ошибку отправиться в Долгий Полет.

И еще им не понравилось то, что я (кем бы я не был) был капитаном "Хотиры". Кажется их это возмущало не меньше, чем все остальное. На всякий случай они прислали приказ, где официально объявляли "посто капитана звездолета вакантным", то есть как бы и не признавая меня, но снимая меня с этой должности.

Хотя, это было лишним. Мое "капитанство" было просто номинальным— навигатор не плохо справлялся без меня. Но так как я был единственным членом экипажа, в то время как остальные были детьми колонистов, я должен был принять командование кораблем в тот трудный момент.

Кто-то же должен был привести его в порт обитаемой планеты.

В этот момент фирма "Вийкаба" протянула нам руку помощи. Они где-то нашли старый свод космических кодексов и предписаний. Одно из них гласило примерно так: корабль, покинутый экипажем , есть нейтральная территория. И первый ступивший на нее имеет право объявить его своим.

А раз планета-изготовитель "Хотиры" отказывается признать Льва Бонки членом экипажа, ввиду его не— прототипности , то значит— тот, кто называет себя им имеет полное право собственности на вышеназванный звездолет. Кем бы он ни был, и гражданином какой бы планеты он не являлся бы.

Фирма предложила мне "продать" космический корабль эпохи Первой Звездной Экспансии.

Я согласился. Потому что чувствовал, что передача корабля Лепроанским властям была вопросом времени. Осталось только уяснить-сделать это сейчас, с максимальной выгодой и законным путем, или сделать это потом, но по-другому.

"Вийкаба" сделал все правильно. На полученные отступные от фирмы я смог купить всем нам гражданство Республики Лепро, оплатил все расходы по нашему проживанию на этой планете. И даже обеспечить безбедное проживание всей нашей братии до совершеннолетия.

И вся наша "Звездная дюжина" до сих пор живет за счет тех денег, которые "Вийкаба энго-Л" продолжает нам платить -договор десятилетней давности все еще в силе. Не будет их— мы все потихоньку загнемся.

Смогу ли я помешать "Вийкабе Энго-Л" разобрать "Умника" ? А что потом? Жить тут я не собираюсь. Тем более, что Война. Когда я смогу попасть на эту планету еще раз? И еще. Все-таки "Бродяга"— собственность Лепро.

-Много не думай. И так -в хронотактах стареешь.

— Я пытаюсь понять— как тебе помочь.

-Лучше расскажи о себе.

-В смысле?

-Девушка, которая занималась с тобой сексом...

-Ты подглядывал?

-Можно я не отвечу?

-Это стрелок с моего "Горномора".

Он снова перебил меня.

-Дай я договорю. Девушка, с которой ты занимался сексом... она проснулась и смотрит на экран.

Я обернулся.

Взлохмаченная, завернутая в одеяло, сонная Элка читала из-за моего плеча переписку с Умником. Прочитав последние строки, она фыркнула.

-Кто это?

-Друг,— ответил я.

-Ревновать?

-Кибер Мозг.

-Ну и что ты должен мне рассказать о себе?— она кивнула на последние строки.

Я посмотрел на терминал.

Из боковых динамиков, которые я не включал, раздался приятный баритон:

-Давай, давай, капитан. Я хоть послушаю— правильно ли ты все помнишь.

VI.

...Семьсот двадцать один год назад с орбиты Республики Проксима (Проксима-21) начал свой неспешный разгон звездолет "Хотира". На тот момент на его борту уже находилось 38 тысяч человек— почти все будущие колонисты— поселенцы на той новой планете, которую им предстояло открыть. Почти все, кто не имел отношения к экипажу, готовились к анабиозу. Или уже пребывали в нем.

В течении тех пяти лет пока "Хотира" увеличивала скорость и была еще в зоне досягаемости космофлота Республики количество "спящих" пассажиров росло. К моменту, когда я сам прибыл на звездолет, на нем уже было 45 тысяч человек из которых три тысячи— технический персонал. В качестве этого персонала я и попал на звездолет— мой отец был оператор кормовой противометеоритной пушки, а мама была его помощницей.

Оба моих родителя были зачислены в экипаж "Хотиры" задолго до моего рождения. И мое появление на свет внесло свои коррективы в их планы на будущее. Как в прочем и на мои.

С самого рождения я был воспитан в духе Путешественника к Звездам, который должен быть достойным возложенной на него Миссии, не бояться проблем, всегда нести ответственность за свои поступки и т.д.

Когда, наконец, было объявлено о завершении строительства звездолета и начале погрузки на него людей, я уже был технически подготовлен отцом для несения службы у аппаратов наведения противометоритной установки. То есть, я был воспитан как сменщик своих родителей. Каких-то других родственников, оставшихся на покинутой нами Проксе, я не помню. Во всяком случае, я не помню, что был привязан к кому-то настолько сильно, чтобы ставить под вопрос своё участие в Полете(настолько я был идеологически подкован отцом).

Основным движителем звездолета был некий экраноход или экраноплан...я не помню точно, как он тогда назывался. В общем— космический парус, улавливающий какие-то космические ветра или течения и способный разогнать звездолет до субсветовой скорости за очень короткий период. Этот же парус должен был сложиться после набора крейсерской скорости и вновь появиться, когда звездолету необходимо было начинать этап торможения. То есть при подходе к Цели— звезде, которая должна была стать нашей второй родиной. На период между первым этапом (разгоном) и третьим (торможением) , был второй— направленный, дрейфующий полет. Именно во время него все управление "Хотирой" полностью переходило к Кибер Мозгу, который обслуживающим персоналом назывался просто — Умник.

...Я хочу сразу сказать, что это был идеальный, с моей точки зрения ,искусственный интеллект. Просто те проблемы, которые имели впоследствии все люди на борту звездолета, были прямым следствием недоверия человека своему детищу...

Родители смогли отстоять меня перед капитаном Рахимовым, чтобы не сразу гнать меня в Анабиор, и почти год я жил вместе с родителями и другими членами Первой Вахты Разгона на опустевшем звездолете. Детей кроме меня не было— все, кто был младше десяти лет, уже были в анабиозе. Поэтому как-то само— собой получилось, что моим другом и собеседником стала Умник. Иногда мы болтали просто так; иногда он чему-то меня учил ; иногда давал советы или объяснял то, что не успевал понять я после отцовских практических занятий по стрельбе. Потому что отец продолжал мое обучение (устройства противометеоритных установок, способы их профилактики и ремонта и т.п.), в надежде сделать из меня вполне профессионального стрелка, чтобы не бояться оставлять меня на таком ответственном посту.

Но спустя год Разгона , не желая, чтобы я старел быстрее чем они сами, родители уговорили меня лечь в анабиоз и пообещали, что как только наступит их следующая смена они меня разбудят.

Отец сказал тогда:

-Сынок, ты уснешь. Просто уснешь. А когда проснешься— я и мама будем старше на пять лет, на корабле пройдет лет сорок, а для тебя— только один твой сон. Засыпай и просыпайся.

Он включил анабиоз и я уснул.

Больше я их не видел.

Через сорок лет, к концу Восьмой Вахты Разгона несколько вахтенных офицеров, рискуя собственными жизнями, смогли спасти "Хотиру" от гибели. Те, кто остался жив— в том числе мои родители— были тут же отправлены в анабиозные камеры с расчетом на то, что когда через триста лет звездолет дойдет до Цели и начнется Всеобщее Пробуждение, раненным окажут более квалифицированную помощь.

Обо мне никто не вспомнил.

Десятая Вахта, при которой звездолет "Хотира" вышел в Глубокий Космос, передала все управление Умнику и спокойно легла в анабиоз. С надеждой, что через двести пятьдесят с лишним лет управление звездолетом примет на себя Первая Вахта Торможения.