Анимаги

— Будем друзьями, — уверенно заявила она, не убирая руки.

Обычно с девочками я за руку не здоровался. Однако пришлось пойти ей навстречу.

— Ну... типа... Ким Столетов...

— Здорово звучит! — Сим подпрыгнула.

— Ага... зашибись просто.

У нее оказалось уверенное пожатие, рука — не кисель, и не сухая ветка. Я покраснел, аж уши зардели. Хоть я их и не видел, но был уверен, что прав.

— Хорошенько же тебя усыпили, — сказала Сима.

— Долго я дрых?

— Сейчас уже полдень, а привезли тебя примерно в девять вечера, вчера. Почему шторы не раздвинул?

Она обогнула меня, хозяйским движением распахнула тяжелые складки. В комнату хлынул дневной свет. Я зажмурился на несколько секунд.

— Ну и что это за дом?

— Моего папы. Теперь и твоего. Ох и фингал у тебя!

— Хм... А как его зовут?

— Феликс Николаевич.

— Да, вспомнил. И кто он? Олигарх?

— В некотором роде, — ответила Сима, с интересом разглядывая меня. А я краснел и злился из-за этого. Словно девчонок никогда не видел.

— Так что... теперь? — спросил я, боясь неловкого молчания.

— Могу показать тебе дом, — предложила Сима. — Я расскажу тебе про все, а ты рас-скажешь о себе.

— Ну... — протянул я, засовывая руки в карманы.

Здесь она подскочила ко мне и заговорщически потянулась к самому моему лицу. Я сре-агировал моментом: отклонился назад.

Не обратив внимания на мой настороженный взгляд, Сима спросила шепотом:

— Какое у тебя заклинание?

— Какое... чего у меня?

— Заклинание... — Глаза Симы сверкали что две полные луны.

Конечно, я не имел ни малейшего понятия, о чем она, но, с другой стороны, не удивил-ся. С некоторых пор меня окружают очень странные типы — бросающиеся живым огнем и колдующие напропалую, словно так и надо. И сражения с безликими змеелюдами тоже, насколько я понял, у них в порядке вещей.

Поэтому вопрос Симы не мог считаться уж стопроцентным бредом.

При воспоминании о вчерашних приключениях я взмок.

— Игорь ничего не говорит, папа ничего не говорит, но все знают, что вас там крепко прижали, — проговорила Сима, оглядываясь на открытую дверь.

Я кивнул. Смысл отрицать?

— Так ты уже знаешь его?

— Нет.

Наша беседа стала напоминать разговор двух психов.

— Но...

— Ах, спящая красавица проснулась!

Парень, прервавший Симу, появился в дверном проеме, а я машинально напрягся. Есть такие люди, на которых ты сразу делаешь стойку, чувствуя угрозу. С виду они могут быть са-мыми обыкновенными, даже ботанистыми, но внутри них что-то прячется. И не очень хоро-шее.

— Привет. Я Костя.

Уже через секунду, отодвинув Симу в сторону, он стоял передо мной, выше на полголо-вы, тощий, но мускулистый. Улыбка чуть кривая, волосы коротко стриженные, нечесаные. От него пахло мятной жвачкой и потом.

Мы поздоровались. Крепкая рука у него оказалась, у этого Кости. Кстати, на правом его запястье был точно такой же металлический браслет.

— Вообще-то, можешь звать меня Клык.

— Ой да ладно тебе, — бросила Сима небрежно. — Давай без понтов!

— Да чистая правда, сеструха! Я — Клык.

— Ким Столетов, — отозвался я, убрав руку.

Костя походил на тех гопников, с которыми я дрался всю сознательную жизнь, от кого защищал пацанов типа Вовки Сорина. Та же повадка, та же несокрушимая наглость во взгляде, вечный вызов таким, как я. Осмелишься, мол, борзеть или примешь мой авторитет?

Я сжал зубы. И здесь, оказывается, мне не уйти от своей судьбы

"Более того, — сказал я себе, — теперь Клык может стать твоим братом. Как перспек-тивка?"

Не очень, откровенно говоря.

Мне не нравился этот тип, мне не нравился его запах. Не просто запах пота, но что-то большее.

Кажется, моя способность расширять горизонт восприятия вернулась, пусть и не цели-ком. Мне захотелось зарычать, прижать уши и кинуться в бой.

Клык точно это заметил — глаза его зажглись, верхняя губы приподнялась, показывая длинные зубы.

Сейчас от него исходил отчетливый запах зверя. И другой зверь, с недавних пор посе-лившийся внутри меня, был готов задать ему трепку.

В этот момент Сима громко кашлянула.

Костя мигнул, затем насупился, с прищуром посмотрел на меня и покачал головой.

— Да... точно...

— Что? — бросил я со злостью. — Что точно?

— Папсель был прав, когда говорил...

Сима ударила Клыка по предплечью, на этот раз не дав закончить ему.

— Потише, я этого не люблю, — прошипел он, покраснев от ярости. — Ты же сама по-лезла к нему с расспросами.

— Мне можно.

— С каких пор?

— С каких надо, — огрызнулась Сима.

Костя посмотрел на нее холодно, и я мог лишь догадываться, какими словами он мыс-ленно награждает сестру.

И тут во мне все вскипело, захлестнуло внезапно, без остатка, точно громадной волной.

Уже через секунду мы с Клыком катались по полу, пытаясь намять друг другу бока. Си-ма пробовала нас растащить, но это было не так просто. Клык заехал мне кулаком в скулу, ту, где еще не спала опухоль. Нарочно сделал. Мне не хотелось оставаться в долгу, и мой удар пришелся ему в челюсть. Клык ошеломленно раскинул руки: нокдаун. Его взгляд поплыл.

А в следующий миг Сима сильным рывком оттащил меня от брата. Я грохнулся на пол, загремев костями.

— Прекратите оба! Совсем взбесились?

Мне на голову приземлилось что-то мягкое. Оказалось, подушка, которую Сима сдерну-ла с кровати, на которой я спал.

Следующий удар достался еще не очухавшемуся Косте. Подумав, Сима добавила вто-рой, очевидно, с целью укрепления воспитательного эффекта.

— Ладно, ладно, — проскрипел Клык, закрываясь руками.

Сев, он помотал головой и уставился на меня. Такой взгляд мне был отлично знаком. Я и от Корнея с его дружками не раз получал эти послания. Обычно они означали: "Чувак, ты конкретно попал!"

Но и я не остался в долгу. Если Клык считает, я должен его бояться, то черта с два. Не на того напал.

— Это очень плохое начало — сказала Сима, стоял между нами с подушкой в руке. — Я думала, вы поладите, как нормальные пацаны. А вы?

— Не я напал... — буркнул Костя. Его щеки покрывала краснота, мелкие прыщики на лбу стали видны отчетливо. Он потрогал нижнюю челюсть.

Я же ничего не сказал. Вытер ладонью слезящийся глаз, думая, что теперь фингал станет больше.

Но моя злость почти прошла. Хотя его и назначат моим братом, мы вряд ли когда по-дружимся. Если он хочет быть по жизни козлом, его дело, а я буду держаться в стороне. Каж-дый сам выбирает себе роль.

Зверь внутри меня, тот, что иной раз совершенно завладевал мною, затих. Я чувствовал, как он затаился в тени и ждет.

Тут в моих хоромах появился третий гость, девочка примерно семи лет. Она стояла на пороге, рассматривая нас троих. На бледном лице сидели громадные водянистые глаза, серьез-ные, даже угрюмые. Такие подошли бы взрослому человеку, замышляющему что-то нехорошее.

— Я все папе расскажу, — сообщила она, решив, что знакомиться или даже здороваться совершенно не обязательно. — Он все узнает.

— Оля, ты чего?! — Сима подбежала к ней. Оля выставила в ее сторону указательный палец и посмотрела на сестру из-под челки, падающей на лицо.

— Не подходи!

— Да больно надо! — раскраснелась Сима, однако выполнила ее приказ. — И что это за разговоры? Что ты ему рассказывать собралась? Как ты себя ведешь?

Угрюмая девочка перевела взгляда на меня.

— Вы деретесь и выбалтываете секреты.

— Знаешь, ябеда-корябеда, — сказал чопорно Клык, отряхивая джинсы и холодно усме-хаясь. — Он и так наверняка все знает, не старайся.

Я чувствовал этот пронзительный взгляд хищницы на себе, и мне было неуютно. Я нервничал. Да что тут за место такое?

Оля прищурилась и облизнулась.

"Кажется, она мечтает сожрать меня живьем", — подумал я, и хотя это могло сойти за шутку, мне было не до смеха.

На ее руке тоже был браслет, такой же, как у Симы и Кости.

— Папа возвращается, — сообщила маленькая паршивка.

— Иди-иди, рассказывай. Попроси еще хоть какую-нибудь из моих кукол! И к моей комнате не подходи!

Оля показала красной от злости Симе язык и пошла прочь, что-то напевая.

Я кашлянул.

— Может, кто-нибудь мне расскажет...

— Младшенькая, — ощерился Клык, глаза его чуть не сыпали искрами. — Самая вред-ная, самая наглая, самая...

Сима перебила его.

— Ей досталось.

— Нам всем досталось, умница! Мы все папселю неродные.

— Так мы тут все детдомовские? — спросил я.

— Ага, — ухмыльнулся Костя. — Добро пожаловать в твою новую версию интерната.

— Прекрати. — Сима оттеснила его. Клык в ответ издал губами неприличный звук и вразвалочку отправился прочь из комнаты.

— Давай, — сказал он, — давай, тебе нравится нянчиться со всякими убогими.

— С тобой тоже нянчилась, забыл? — не осталась в долгу Сима.

Костя всего на миг задержался у двери и, бросив назад злой взгляд, исчез.

Почувствовав, что исчерпал все силы, я сел на вращающийся стул возле компьютера. Сима закрыла дверь.

— Не очень хорошо прошло все, да? — спросила девчонка, состроив извиняющуюся гримасу.

— Не убили — и ладно, — попытался пошутить я, утирая пот со лба.

— Костя... он просто трудный, а злым больше притворяется. Это как защитная маска, понимаешь?

— Понимаю. В психологии поднаторел.

— Внутри себя он просто... — Сима задумалась, сморщив нос. — Котенок.

Я уставился на нее.

— Ага... котенок? — Я потрогал свой фингал, он болел. — А кто ты?

— В каком смысле?

— Кто ты внутри себя?

— Не знаю. — Ее смех должен был внушить мне, что это только шутка, но я, конечно, не поверил ни на секунду.

— Ладно... — Пора было переходить в наступление. Всегда ненавидел недомолвки, вранье и мутные разговорчики ни о чем... Но с чего начать? Расспросить Симу о схватке на тракте? О том, кто такой Феликс Казанцев? Потребовать объяснения, с какой это стати магия вдруг стала реальностью?.. И причем тут я?

Устроившись на подоконнике, Сима ждала, что я буду делать дальше. Похоже она не доверяла мне до конца. Отлично. Нет проблем. Я лично не доверял ей совершенно. В моем ми-ре доверие не дается просто так, автоматически, его требуется заслужить.

В конце концов, я так и не выбрал, какой вопрос задать первым, однако взгляд мой упал на браслет на правой руке Симы.

— Что это за штука?

— Просто так.

— Нет. У Оли и Клыка такие же.

Девчонка задумчиво перебирала сегменты браслета.

— Не могу рассказать, папа запретил.

— Да что тут страшного?

— Браслеты имеют отношение к... — Сима помотала головой.

— Ты еще о каком-то заклинании спрашивала!

— Ага. Дура была потому что.

Я разозлился.

— Куда я попал? Это часом не психушка?

— Вообще, нередко психушка и есть, — улыбнулась она, — сам увидишь.

Эта Сима крепкий орешек. Я понял, что так запросто его не расколоть.

— Значит, только Феликс Николаевич может мне все рассказать?

— Ага.

— И когда?

— Скоро приедет.

— А... ваша мать где?

— В отъезде. Важные дела.

Я откинулся на спинку стула и некоторое время глядел в стену. Бывает так, что внутри тебя что-то разгорается, толкает двигаться, прорываться, узнавать, настаивать, а в какой-то мо-мент все это куда-то пропадает. Остается только пустое безразличие.

Сима спрыгнула на пол.

— Как только ты поговоришь с папой, я отвечу на все твои вопросы, — пообещала она.

— Не надо меня утешать и уговаривать, — огрызнулся я вяло. — У вас тут, видимо, нормально драться с безликими и громадными змеями... в моем мире этого нет. В нормальном мире!

Сима побледнела, крепко сжав челюсти.

— Ким... не говори...

— Те люди, что меня сюда привезли... они маги? Наверное, тогда и мой новый папаша тоже? И вы... — Я посмотрел ей в глаза. — Ты, Клык и даже, наверное, Оля. Вы тоже умеете кидаться огнем?

— Нет, не умеем, — последовал уверенный ответ. — Поклянусь, чем хочешь, мы не умеем.

— Это все равно. — На место пустоты пришла злость. Скажете, я слишком резко реаги-ровал? Может быть. Но иной бы в моем положении давно бы закатил такую истерику, что небо поменялось бы с землей местами. Это я еще себя в руках держал.

Ведь если разобраться, те безликие... если бы они добрались до меня в машине... Я чув-ствовал себя как Фродо, за которым охотились Назгулы.

До чего, оказывается, это паршиво в реальности! Ни капли сказочной романтики.

Я не хотел умирать.

Сима сказала:

— Ким, ты боишься. Но здесь безопасное место.

— Я боюсь? — Мой дребезжащий смех вряд ли мог убедить кого-то. Это я быстро по-нял, натолкнувшись на укоризненный взгляд своей новоиспеченной сестры.

— Знаешь, — произнесла она, — я не идиотка, не слепая и не глухая. Ты боишься. Не отрицай. Ну и что такого? Со всеми бывает. Главное, ты среди новых друзей, теперь у тебя но-вая семья, которая не даст тебя в обиду.

Сима осторожно протянула руку, коснувшись моих пальцев. В другой раз я бы ни за что не дал девчонке это сделать, опасаясь замараться "неправильной", дружбой, но так было рань-ше. Да кому какое дело?

Однако Сима ограничилась прикосновением. Может, хотела убедиться, что я не приви-дение, а сделан из плоти и крови. И все же этот краткий контакт подействовал на меня успока-ивающе.

— Еще вчера утром у меня не было ничего, — пробормотал я.

В дверь деликатно постучали.

Уф, отлично! Теперь не надо продолжать неудобный разговор.

— Войдите, — сказала Сима.

Женщина средних лет, с приятным лицом доброй училки. Вошла, сообщила, что обед готов и мы можем спуститься в столовую. И прибавила, что может принести мне сюда, если я не захочу присоединиться к остальным.

Прежде чем я обдумал предложение, Сима с энтузиазмом брякнула:

— Мы идем!

Женщина откланялась.

— Э...

— Наша домработница, — объяснила девчонка. — Женя. Евгения Павловна.

Теперь она взяла меня за руку и по-хозяйски потащила прочь из комнаты. Я запротесто-вал, требуя назад свои старые кроссовки. Их не было. На вопрос, где подевали добро, Сима пожала плечами: наверное, выкинули. Посоветовала мне заглянуть под кровать, и я так и сде-лал. Там нашлись для меня новые кроссовки. Классные, какие я бы и сам взял, если бы мог вы-бирать! Размер тоже оказался моим, что уже не удивляло. Магия или нет, но какой-то добряк угадал все в точности.

— Я была первой, кого Феликс Николаевич удочерил, — сказала Сима, видя мое обес-кураженное и в то же время довольное лицо. — Так до сих пор есть вещи, которые меня удив-ляют.

— Ага, — угрюмо вздохнул я, попрыгав.

Новая обувь, специально для меня. Завтра снег пойдет.

— И не забывай — в этой комнате все твое, — словно прочтя мою мысль, добавила дев-чонка.

— Ага, — повторил я.

Заливает! Кроссовки — одно дело, а в остальное не поверю.

— Хорошо, пойдем, есть охота.

Глава 8

Спорить не хотелось, к тому же мой желудок требовал, чтобы его наполнили как можно быстрее.

Вместе с Симой я вышел из "своей" комнаты, и мы прошли по коридору к лестнице. Спустились на первый этаж, но до столовой добрались далеко не сразу. Дом оказался больше, чем я ожидал. Больше, шире, богаче. Прямо Букингемский дворец, из той серии, что заставляет нищебродов, вроде меня, завидовать черной завистью. Обставлен и отделан с шиком, но без пошлости и разнобоя. Нет, я не смог бы описать все, что вижу, в терминах дизайна или как-то еще по-умному, просто почувствовал. А значит, была надежда, что мои новые предки окажутся не быковатыми местечковыми олигархами, наварившими тонны бабосов и из грязи угодив-шими в небожители. Лишний раз убеждаюсь, эти люди далеко не просты.