Спящий

Глава 3

За навалившимися заботами, как-то совершенно незаметно пролетели десять дней. И большую часть этого времени я провел, мотаясь между кабинетом и архивом, разбирая документы. Не столько сложно, сколько нудно и скучно. Но, необходимо — с теми же налогами, по незнанию, можно такого наворотить, что сам не рад будешь, что влез. Причем, сложнее всего было отнюдь не с долей короля, а с теми, которые выплачивались мне. Не смотря на определенную зажиточность большинства хозяйств, серебро в руках простолюдинов, все-таки гость нечастый. А потому, сидящие на моей земле крестьяне-арендаторы, чем только не расплачивались — там и привычная для западных провинций Кангара, барщина. И сельхозпродукция, цены на которую зависели от множества факторов, и в каждом случае пересчитывались отдельно. Плюс еще с десяток самых разных вариантов, в которых требовалось разобраться и вникнуть.

Большую часть всего этого я знал и прежде, спасибо отцу, но все равно голова пухла от обилия цифр, договоров, пометок и прочего. И это только налоги с подданных, о том, какой ужас ожидал меня при попытке разобраться в наших торговых делах, даже говорить не хочется. Без активной помощи Бренна, прекрасно во всем этом бардаке ориентировавшегося, я бы провозился куда как дольше.

В любом случае, толком выспаться за минувшие дни мне больше не удалось. Хотя, если честно, сам по большей части виноват — последние месяцы в Академии шла, в основном, практика и подскакивать ни свет ни заря, необходимости не было, вот и расслабился. Теперь приходится заново привыкать вставать с рассветом, благо имеется для того персональный будильник.

Поездку в Мансбург, прикинув все за и против, решил пока что отложить — не убежит, в конце-то концов. Сначала стоит с насущными делами более-менее разобраться, тогда уже можно будет со спокойной душой переключиться на другие заботы. Ну, а чтобы совсем впустую время не тратить, разослал письма всем интересующим меня персонам. И даже получил ответы.

Барон д`Арк, как и ожидалось, ничего нового мне не сообщил. Расследование, если оно вообще велось еще, никаких результатов не дало. Распространяться о бродящих в умах некоторых личностей, подозрениях я, понятное дело, не стал. Незачем попусту проблем наживать. Зато поделился предположением о наличии в городе сообщника нападавших — очень уж странные совпадения получаются. Надежды, что найдут хоть кого-то причастного, особо не испытывал, не смотря на заверения командующего гарнизоном в его ответном письме, приложить к тому все усилия. Но, чем черт не шутит, может действительно повезет и хоть какой-то след нащупают.

Куда более интересной вышла переписка с Окиром Магнусом. Торговец, следуя моей настоятельной просьбе, прислал список вопросов, якобы оговаривавшихся с отцом. Все договоренности, по его утверждению, были устными, что наводило на некоторые размышления. Впрочем, торопиться с выводами пока не стоило, слишком плохо еще я ориентируюсь в торговых делах рода Манстер. Во всяком случае, на первый взгляд озвученные Магнусом цены выглядели вполне приемлемыми, если он и завысил где-то, что-то, то не так уж сильно. Наверное. Но, разбираться все равно придется.

Такая вот она жизнь, самостоятельная... Эх.

А вечером одиннадцатого дня, один из разъездов, патрулировавших окрестности, встретил отряд из восьми всадников, направлявшихся в замок. Отправленный вперед, гонец успел добраться почти на полчаса раньше гостей, чего вполне хватило, чтобы подготовиться к встрече. Благо те не особо и торопились, давая нам время.

И вот стою я сейчас на крыльце главного корпуса, смотрю на въезжающих в ворота замка одоспешенных всадников, а на лицо, портя всю торжественность момента, упрямо вылезает радостная ухмылка. Давно не виделись, друг.

Ехавший первым всадник, в изрядно запыленной бригантине, обвел взглядом наполненный людом замковый двор, остановив его на мне. Спешившись, он бросил поводья подбежавшему конюху, и направился в мою сторону, довольно оскалившись. Высокий, на голову выше меня, и такой же широкий в плечах, коротко стриженный брюнет, с ярко выделявшимися на загорелом лице, внимательными, серыми глазами. Морис де`Ронт — добрый сосед и лучший друг со времен уже настолько далекого, но такого счастливого, детства. Родились мы с ним в один год, я так даже на пару месяцев пораньше, но все равно по сравнению с ним выгляжу мелким... Каждый год заново привыкать приходится, как домой возвращаюсь.

— Как же я рад вновь тебя видеть, Конрад, — поднявшись по лестнице, крепко обнял меня Морис. Отстранился, ухмыльнувшись еще шире. — Очень рад.

— Давно не виделись, — искренне улыбнувшись, отозвался я. — Здравствуй, Виго.

— Ваша Милость, — склонил белобрысую голову в поклоне, следовавший за своим господином худощавый парнишка. М-да, и этот уже выше меня стал, а ведь еще только шестнадцать лет парню. Или уже семнадцать? Не помню.

— Я так понимаю, ты все же сумел переубедить нашего упрямца? — покосившись на усмехнувшегося в ответ Мориса, спросил я.

— Их Милость, барон де`Ронт оказали мне честь сделать меня своим оруженосцем, — чуть напыщенно и с явной гордостью, буквально-таки возвестил Виго.

На что упомянутый барон лишь глаза закатил, похоже смирившись уже с заскоками своего оруженосца. Хотя, мальчишку вполне можно понять — для младшего сына мелкопоместного дворянина получить место в свите своего сюзерена, серьезный повод для гордости. Тем более, что Морис де`Ронт это вам не выскочки, получившие свой титул после распада империи Амариллов — двести лет назад. Последнее, кстати особенно раздражало старую аристократию королевства, не только обделенную нашими привилегиями, но еще и активно зажимаемую монархами последние лет семьдесят. Да и плевать на них. Возвращаясь же к Морису — его род правил в этих землях без малого семь столетий и вполне заслуженно обладал огромным влиянием в пограничье. Были и другие, в том числе и постарше возрастом, но все они уже пресеклись, к сожалению.

— Поздравляю, — хлопнул я Виго по плечу. И поймал внимательный взгляд Мориса.

— Есть новости об отце? — на мгновение замявшись, все же спросил тот. И вздохнул, положив руку мне на плечо, когда я отрицательно качнул головой в ответ. — Сочувствую, друг.

Ну, а что тут еще можно сказать. Подобные истории в пограничье не редкость. И за примером далеко ходить не нужно — отец самого Мориса шесть лет назад также сгинул, попав в засаду горных бандитов. Но, там хоть с самого начала все было ясно, без этой вымораживающей душу и разум, неопределенности.

— Пойдемте, у нас уже стол накрыт, — ответно сжав предплечье друга, я задвинул подальше грустные мысли, и приглашающе указал рукой. — Вы как раз к ужину прибыли.

— Знаю, специально так и рассчитывали, — хмыкнул Морис, направляясь к дверям. — Осточертело уже у костра ночевать, вот и торопили коней.

— Кстати, мог бы и предупредить, что в гости заедешь.

— Да оно как-то спонтанно вышло все, сам не ожидал от себя, — он поморщился, явно не желая продолжать эту тему. Та-ак. Ладно, обождем пока с расспросами.

— Ну, так, наверное, даже лучше получилось, а то ведь, когда еще я к вам сумел бы наведаться, — задумчиво протянул я. — Не в этом месяце, точно, — тем более, что половина уже прошла.

— Я тоже так подумал, — кивнул Морис. — Проще было самому в гости съездить, чем ждать, когда ты с делами разберешься... О, здравствуй, Нэна.

— Добро пожаловать, Ваша Милость, — встретившая нас в дверях, старшая горничная глубоко поклонилась, а вместе с ней и стоявшая позади вторая служанка. — Прошу следовать за мной, комнаты для вас уже приготовлены.

— А вот это будет в самый раз, — обрадовался Морис, направляясь за служанками. — Четыре дня в дороге, да еще по такой жаре и врагу не пожелаешь.

— Жду вас к ужину, — напомнил я, пропустив торопившихся следом, двоих слуг, тащивших снятый с заводных лошадей багаж наших гостей.

Морис буркнул что-то, примерно означавшее согласие, и удалился. А я остался стоять, задумчиво глядя ему вслед. Кто другой мог бы и не распознать фальши в его показной бодрости, но мы слишком давно и хорошо знакомы. Что-то с моим другом было не в порядке и это вызывало тревогу.

Уже после ужина, сопровождавшегося простой болтовней на самые разные темы, кроме тех, что меня сейчас действительно интересовали, я пригласил Мориса в гостиную. Наедине. Вся эта, непонятная ситуация начинала уже всерьез напрягать, и попытки этого поганца делать вид, что все в порядке, только подливали масла в огонь. Мне и своих собственных проблем в избытке хватает, чтобы гадать еще и о чужих.

— Рассказывай, что у тебя такого приключилось, — кивнув Морису на кресла, стоявшие рядом с небольшим столиком, сам я направился к винному шкафу. И пояснил в ответ на его вопросительный взгляд. — Ты весь вечер явно думал о чем-то другом.

— Заметил, — хмыкнул тот и, потянувшись, тряхнул головой. — Не волнуйся, ничего страшного не приключилось, просто... Марика беременна — седьмой месяц уже.

— Поздравляю, — серьезно кивнул я. Особо счастливым, сообщая мне эту новость, Морис, почему-то не выглядел. Что странно, учитывая, как долго он ждал первенца.

— Да нет, все нормально, — верно уловив ход моих мыслей, по-доброму улыбнулся он. — Я очень рад, на самом деле. Просто... просто эти бабы меня уже с ума сводят! — простонал Морис, закатив глаза. — Беременна Марика, но, такое чувство, что все трое! Мать с Амелией скачут вокруг нее, будто та стеклянная, да еще и меня заставляют чуть ли не на цыпочках ходить. Веришь нет, до того довели, что уже в собственном доме себя чужаком чувствовать начал — то нельзя, тут не ходи, это не говори... И ведь даже не прикрикнешь на них, все равно не послушают, только обидятся.

— Все настолько плохо? — нахмурился я. Госпожа Элен всегда производила впечатление женщины со стальной волей, и чтобы она без причины вдруг начала суетиться, едва ли не пылинки сдувая с беременной невестки... — Что с Марикой?

— Мать целителя из Мансбурга приглашала и тот, после обследования сказал, что роды будут сложными, — дернул щекой Морис, вертя в пальцах фужер. — Не настолько, чтобы прям край-конец, но маленько поволноваться придется — что-то там идет не так, как оно должно идти. Опасности для обоих, вроде как нет. Но, волноваться Марике все равно нельзя. Вот мать с сестрой и накрыло вместо нее, видимо. Да, я и сам стараюсь в руках себя держать, чтобы не беспокоить лишний раз, но... замучили они уже меня вконец, — устало хмыкнул он, развалившись в кресле.

Вот... ведь, умеет жути нагнать на пустом месте. Я себе такого уже напридумывать успел, с подобным началом... Ох-хо-хо.

— Так ты, получается из дому сбежал? — не сдержавшись, усмехнулся я и покачал головой, стараясь не заржать от накатившего вдруг облегчения. Не так страшно все оказалось. — От беременной жены своей... У меня решил спрятаться... кха-кхе... о-ох!

— Получается, так, — Морис пожал плечами и улыбнулся. — А ты смейся, пока можешь. Через год женишься и сам, на себе все прочувствуешь.

— Не наговаривай, Амелия хорошая и добрая девушка, — отозвался я.

Наши отцы сговорились породниться вскоре, после ее рождения, шестнадцать лет назад. И я не вижу смысла отказываться. Амелия вполне подходящая партия, красива, умна и обладает приятным характером. Не знаю, можно ли назвать мои чувства к ней действительно любовью, но симпатией уж точно. Для брака по расчету это уже само по себе немало, а там, в будущем, может и вырастет во что-то большее, кто знает. Не многим так везет с самого начала со взаимными чувствами, как тем же Марике и Морису.

— И кулачки у нее хоть и маленькие, но притом очень крепкие, — усмехнулся друг, словно для сравнения, продемонстрировав свой внушительный кулак. После чего махнул рукой и расслабленно "растекся" в кресле. — Расскажи лучше, что нового в столице происходит. Короля видел?

— Ты меня каждый раз о нем спрашиваешь, — глянув на бутылку с вином решил, что пока хватит. — Не надоело?

— А кого еще? Из всех моих знакомых, один ты по королевским балам шляешься, — ухмыльнулся Морис.

Действительно, было такое. Как лучшему ученику, подающему надежды, и прочая, бла-бла-бла... Короче, прицепили довеском к высокородным оболтусам, из числа получавших персональные приглашения на такие мероприятия. Половина из которых, нищего выскочку из пограничья в упор отказывались замечать. Зато с остальными, за годы учебы, мы успели неплохо поладить, так что вечера те проходили весьма интересно и с массой полезных, а, порой даже и очень приятных, знакомств.

— Видел, пару раз. Издали. Так что, каков он при личном общении даже не спрашивай, понятия не имею, — отмахнулся я. — А главная новость у нас, — да и не только у нас, — в последнее время одна, болезнь императора. Странно, что ты не слышал.

— Где я и где император, — Морис равнодушно пожал плечами. — Сам ведь знаешь, к нам новости долго доходят... А что, все так плохо?

— Если верить слухам, то он окончательно слег, — а может уже и того, преставился, новости в пограничье действительно приходят с опозданием.

— Ну, не удивительно, наверное. Сколько там ему, восемьдесят?

— Восемьдесят четыре, — поправил я друга.

— Наследника уже объявили? — задумчиво произнес Морис. Ага, дошло, похоже.

— Официально — нет, — качнул я головой. — А неофициально... бес его знает, что там сейчас в империи на самом деле происходит, но по факту близких родственников у Одерина не осталось. А всю дальнюю родню он сам под корень извел.

— До последнего внука тоже добрались, что ли? — удивленно вскинул брови Морис.

— Прямо во дворце удавили, — кивнул я. — После чего император, собственно, и слег. Кого-то там по итогам поймали, казнили или еще что, но это скорее сторонники Одерина заранее от конкурентов избавляться начали. Император, если и был в курсе, максимум подписи ставил, да и то, сомневаюсь.

У меня вообще сложилось такое впечатление, что ему сейчас уже тупо наплевать, что там будет дальше. В своем стремлении ограничить влияние старой аристократии, и укрепить собственную власть, Одерин, по итогу, сам потерял все. И это притом, что все задуманные реформы он сумел воплотить в жизнь, буквально задавив все попытки своих оппонентов помешать. После чего, передал корону старшему сыну, пятнадцать лет назад, продолжившему начатый отцом путь по укрощению аристократов.

А через три года, в результате масштабного заговора, император и почти вся его семья были убиты. Убийцы пытались достать и Одерина, но тот выжил и даже сумел полностью восстановить контроль над армией. После чего умирать начали уже сами заговорщики. Вместе со своими родами, умирать. Справляющий кровавую тризну по своей семье, старый-новый император не останавливался ни перед чем. По сути, сейчас в империи практически не осталось родов старше трехсот лет — только из числа самых верных сторонников Одерина. Остальных истребили полностью за минувшие годы. И вот чем в итоге все это окончилось.

— Получается, в перспективе у империи теперь гражданская война и, скорее всего, одновременное вторжение соседей, — протянул Морис отрешенно. — Хотя, если сторонники императора сумеют договориться между собой, пока тот еще жив... — оборвал он себя, покачав головой. И посмотрел на меня. — Думаешь, мы тоже ввяжемся в свару?