Неприкасаемая

Во второй раз героине потребовалось несколько больше времени, чтобы собраться. Неприкасаемая Кошка приметила это — и удвоила напор. Сталкер, напротив, изо всех сил старалась разорвать дистанцию. Было видно, что с каждым разом ей все труднее и труднее восстанавливать форму. Она попробовала сбежать с крыши — но Кошка не позволила, встав у нее на пути и снова нанеся сильный удар. Голова героини рассеялась, остальное тело отпрыгнуло назад.

Из-за своей излишней самоуверенности София упустила инициативу — она подошла слишком близко к противнику, который был быстрее, чем она. В этом соревновании на выносливость мог быть только один победитель.

В очередной раз Сталкер была развеяна на смутное облако, начала собираться обратно — куда медленней, чем в начале. Кошка уже была рядом, снова нанесла удар, но в этот раз, вместо того, чтобы пройти сквозь тело героини, кулак наткнулся на преграду. Удар в грудь отбросил Софию на несколько метров.

Она выдохлась и больше не могла использовать свою силу.

Неприкасаемая Кошка быстро подскочила к тяжело стонущей девушке, даже не пытающейся подняться, навалилась на нее сверху, уперев колено в спину. Сорвала с ладони Сталкера перчатку и схватилась за нее своей рукой. Та не сопротивлялась. Вскоре она обмякла, потеряв сознание.

Неприкасаемая Кошка отпустила ладонь Сталкера только секунд десять спустя. Встав, она смерила поверженную соперницу взглядом. Кошка испытала огромное удовольствие от этой схватки, а так же ощутимый прилив сил. Побеждать оказалось приятно. Особенно когда враг тебе ненавистен.

Подняв голову к небу, она пронзительно закричала. Это был дикий вопль, смешавший в себе звериное и человеческое, он отдаленно напоминал рев крупных кошек, обитающих в джунглях. Человеческое горло не способно издать такой звук.

Неприкасаемая Кошка сообщала всем о победе.

Встряхнув волосами, как гривой, она побежала прочь. Рана давала о себе знать — Кошка решила, что на сегодня с нее хватит.

* * *

Проклятый болт цеплялся за край узкого окошка — Кошка измучалась, пока пробиралась внутрь дома. Но, наконец, ей это удалось. Первым делом она направилась на кухню, там взяла аптечку, нашла иголку и нитки, после чего пошла в ванную комнату. Раздевшись, она тщательно обмыла кожу вокруг болта.

Подготовив бинты и все необходимое, Кошка на пробу пошевелила железку. Сидел болт очень надежно и при каждом движении отзывался вспышками боли. Она попробовала вытянуть его — но буквально нутром ощутила, как заостренный наконечник тянет что-то за собой. Пришлось остановиться.

Ей обязательно нужно было как-то извлечь эту проклятую железку. Если она этого не сделает сейчас, утром у Хозяйки не будет иного выбора, кроме как обратиться в больницу. Да, она может травмировать себя — травмировать тело Хозяйки, — еще сильнее. Но Кошка была уверенна в том, что ее организм справится с последствиями.

Хозяйка как-то смотрела на Дискавери передачу о том, как доставали стрелы из тела. В тех случаях, когда стрела уходила слишком глубоко, ее можно было достать с противоположной стороны.

Болт был самодельным, из куска арматуры. Оперение было сделано из тонкой пластмассы, приклеенной крест-накрест. Кошка сначала ободрала оперение — не хотелось бы, чтобы его обломки застряли внутри. После этого, крепко сжав зубы, она сильно надавила на железку. Острие, пробив насквозь тело, показалось из спины. Она сделала короткий перерыв, глубоко дыша. Даже для нее это было чертовски больно! Передохнув несколько секунд, она схватилась за острие, потянула — и с неприятным чавкающим звуком ей наконец удалось извлечь снаряд.

Крови оказалось меньше, чем она рассчитывала. Возможно, крупные сосуды все-таки не повреждены. Хорошая новость.

Взяв иголку и нитки, Кошка начала зашивать раны. О такой мелочи, как дезинфекция инструментов, она не заботилась — зачем, если организм легко справится с любой инфекцией? Пришлось повозиться с раной со стороны спины — даже с ее гибкостью было не очень удобно дотягиваться до туда. Но, в итоге, у нее все получилось. Вышло очень грубо, стяжки сильно натягивали кожу, но об этом Кошка не беспокоилась. Поначалу будут некрасивые шрамы, но через неделю-другую от них не останется и следа.

Отложив в сторону инструменты, Кошка встала под душ и позволила струям воды смыть с тела грязь, пот и кровь. Вопреки стереотипу о том, что кошки терпеть не могут влажность, она любила нежиться в горячей воде. Ванная была бы предпочтительней, но стоило помнить о ранениях. Жара или холод не могли причинить Неприкасаемой Кошке вреда — до определенных рамок, конечно же, — но при этом температуру она ощущала. То есть, удовольствие от горячей воды ей было прекрасно знакомо.

Закончив с водными процедурами, Кошка вытерлась насухо. Швы уже перестали кровоточить, так что она обошлась одними только пластырями. После этого Кошка взялась за тряпку. Предстояло убраться везде, где она наследила. В этом деле она больше полагалась на обоняние, чем на зрение.

Управилась Кошка примерно к четырем часам утра. Спрятав все компрометирующие ее вещи — окровавленные тряпки и бинты, арбалетный болт, испачканное в крови белье Аннет, — она поднялась в комнату Хозяйки. Села за письменный стол и положила перед собой листок с ультиматумом. Светильник Кошка включать не стала — и без того она в темноте видела достаточно хорошо. Тем более, что свет в комнате Хозяйки мог привлечь внимание патрульной.

'Прекрати нападения! Иначе я завтра пойду в СКП'.

Хозяйка не написала ничего больше. Никаких вопросов о том, как давно все это происходит, как она вообще стала кейпом — ничего. Хозяйка желала узнать ответы на эти вопросы, очень сильно хотела разобраться в том, что происходит. Но, она сочла, что короткое послание — приказ, ультиматум, — будет намного более убедительным, чем длинный список вопросов.

Кошка знала все то же, что и ее Хозяйка. Она взялась за ручку — и написала только два предложения. После — сложила записку и поместила ее в рукав пижамы. Надела тапочки — не хотелось запачкать ноги после того, как уже помылась, — и спустилась в подвал. Там, за старой печью, в желобе для погрузки угля, был спрятан небольшой сверток. Она развернула его, доставая содержимое.

Это была видеокамера.

Кошка заранее подготовилась к тому, что придется объясняться с Хозяйкой. Она посчитала, что обычная записка в данном случае не подойдет. Слова на бумаге не могли передать всего того, что Неприкасаемая Кошка хотела сказать своей Хозяйке. Видео же в данном случае выглядело куда лучшим вариантом.

Камеру Кошка украла. Вчера, забралась в квартиру мистера Гледли, она увидела ее на полке — и сразу поняла, как можно передать сообщение Хозяйке. Конечно же, Тейлор будет сильно недовольна фактом воровства. Но, на фоне всего прочего это — сущая мелочь, так что Кошка не сильно беспокоилась.

Она заранее определилась с тем, что расскажет Хозяйке, на какие вопросы ответит, а о чем пока что умолчит. Кошка не станет ничего говорить о женщине в шляпе — сначала сама немного разберется в ситуации. Ну и, конечно же, она ни слова не скажет про то, что София Хесс — это Сталкер. Это будет крайне неприятной новостью для Хозяйки; сейчас был не самый удачный момент для такого откровения.

Включив камеру, Кошка установила ее на печь. Встала перед объективом и улыбнулась.

— Пр-р-ривет, Хозяйка!

Глава 4

Тейлор проснулась рано, по привычке, выработавшейся благодаря школе. Спросонья она не сразу сообразила, что находится не в своей комнате, а в родительской спальне. Чуть позже пришли воспоминания о вчерашнем дне — отмена занятий в школе, нападения, Неприкасаемая Кошка...

В рукаве пижамы ощущалась записка — край бумаги царапал кожу. Но на улице было еще темно и прочитать ее, не включая свет, не получилось бы. А этого Тейлор делать не хотела, иначе разбудила бы отца. Странно, что он еще спал — обычно Денни вставал намного раньше, чем она, чтобы успеть приготовить завтрак для них обоих.

Стараясь соблюдать тишину, Тейлор встала с кровати — и невольно охнула, когда левый бок прострелила резкая боль. С плохим предчувствием она приподняла пижаму — на боку был прилеплен большой пластырь. Еще один такой же находился напротив, со стороны спины — ее словно пробило насквозь.

Догадаться, в чем дело, было несложно. Ее ранили — судя по ощущениям, серьезно. Это была пуля? Прошла навылет?

Тейлор даже и не знала, что думать. Получается, Неприкасаемая Кошка проигнорировала ее предупреждение? Но тогда зачем оставила записку в рукаве? Она решила не спешить с выводами, а сначала прочитать, что Кошка написала для нее.

Стараясь не тревожить бок, она вышла из комнаты. Во время ходьбы рана беспокоила не слишком сильно — наверное, со стороны даже не будет заметно, что с ней что-то не так. Если не делать резких движений, конечно же.

Тейлор зашла в ванную комнату, заперла за собой дверь, включила свет и развернула записку.

'В подвале за печью, желоб для подачи угля. Денни не должен увидеть'.

Почерк был похож на ее собственный. Тейлор убрала записку в карман, встала перед зеркалом, задрала пижаму и отлепила край пластыря. Выглядела рана не очень приглядно — полоска из спекшейся крови, из которой проглядывали два неаккуратных шва, сильно стягивающие кожу. Воспаления или опухоли не было видно.

Смотреть, что сзади, она не стала. И так было ясно, что там, скорее всего, похожее ранение.

Тейлор задумалась над тем, что сейчас следует сделать. Очень сильно было желание спуститься в подвал и проверить, что Кошка оставила в желобе для угля. Но, это было бы просто глупо. Отец может скоро проснуться. Лучше будет дождаться, когда он уйдет на работу.

Она умылась, поднялась в свою комнату и переоделась. Это оказалось непросто. Когда она наклонялась, раны на боку отзывались болью. Закончив с этим, Тейлор пошла на кухню и, несмотря на ранение, взялась за приготовление завтрака. Тейлор чувствовала вину перед отцом — за его беспокойство, за то, что приходится скрывать от него такую важную информацию. Так что приготовление завтрака, как думала сама девушка, было неявным способом извиниться.

Тейлор не стала выдумывать что-то сложное. Тосты с беконом и яйцом — этого будет вполне достаточно. Когда все было готово, раздался звонок в дверь. Тейлор бросила взгляд на часы — семь утра. Скорее всего, это была патрульная, что охраняла их дом всю ночь.

Она пошла и открыла дверь. Действительно, на пороге стояла Сара Бакбернс.

— Доброе утро, — кивнула офицер. По ней было видно, что она не спала всю ночь. — У вас все нормально?

— Доброе. Да, все хорошо, — покривила душой Тейлор. — Зайдете? Я приготовила тосты с беконом.

— А знаешь, не откажусь, — кивнула Сара. — Мне еще датчики нужно будет забрать, но это чуть позже.

Закрыв за ней дверь, Тейлор повела женщину на кухню. Она контролировала каждый свой шаг, чтобы Сара не заподозрила о ранении. Если это вскроется, будет несложно догадаться, что она и есть Неприкасаемая Кошка.

— Скажите... ночью что-нибудь произошло? — спросила Тейлор, когда они сели за стол. — Неприкасаемая Кошка нападала снова?

Она с нетерпением ожидала ответа, хоть и догадывалась о том, каким он будет. Раз она ранена — значит, ночью Кошка не сидела без дела.

— Да, было несколько нападений, — подтвердила Сара ее худшие опасения. — Но намного меньше, чем вчера. Всего лишь двое пострадавших. Хотя... на самом деле трое.

— Трое? — переспросила Тейлор. Она видела, что офицер что-то не договаривает. Складывалось ощущение, что Сара сама хочет чем-то поделиться с Тейлор и для этого ей не хватает лишь слабого толчка.

— Ну... вообще-то это информация не для широкого распространения, но, уверена, уже скоро об этом будет известно. Так что, думаю, могу рассказать. Один из Стражей схватился с Кошкой и проиграл.

— А кто это был?

Сара некоторое время колебалась с ответом, прежде чем сказать.

— Призрачный Сталкер. Только, если что — я тебе ничего не говорила.

'Так вот значит кто ранил меня, — подумала она. — Арбалетный болт?'

— Тейлор? — на кухню вошел отец, уже одетый. Он остановился на пороге, увидев Сару за столом, — Доброе утро, офицер. Все в порядке?

— Доброе. Да, все хорошо. Зашла, чтобы забрать датчики и не смогла отказаться от тостов.

— Понимаю, — Денни походя потрепал Тейлор по макушке. — Моя малышка хорошо готовит. Пахнет очень вкусно. Сейчас умоюсь и присоединюсь к вам.

Остаток завтрака ничем не выделялся. Сара ничего интересного больше не рассказала. Тейлор же с нетерпением ожидала того момента, когда наконец останется одна в доме. Она мысленно приказала себе успокоиться — не следовало выдавать свое волнение.

После завтрака она прошлась по дому вместе с Сарой, пока та собирала датчики. Наконец, с этим было покончено и офицер ушла — по ее словам, ей еще предстояло сдать оборудование на склад. Отец ушел на работу чуть раньше. Едва только дверь за Сарой закрылась, Тейлор тут же отправилась в подвал. В записке было указано, что ей нужно искать за старой печью, в желобе для подачи угля. Она заглянула туда — и увидела небольшой сверток из темной ткани. Развернула его — внутри оказалась портативная видеокамера.

Сразу же в голове возник вопрос, где Кошка достала ее — на вид камера была не из дешевых. Ответ просто напрашивался — скорей всего, украла. Ей это совсем не понравилось, но сейчас Тейлор куда больше интересовало другое. Она включила камеру. Потребовалась минута, чтобы разобраться, что тут к чему. На карте памяти хранилась лишь одна видеозапись.

Тейлор сочла, что, с учетом ее ранения, смотреть видео в подвале будет не слишком удобно. Поднявшись в свою комнату, она легла на кровать так, чтобы не тревожить раненый бок и включила видеозапись.

Портативный дисплей показал стену подвала. Секунда — и в кадре появилась Неприкасаемая Кошка. Тейлор во все глаза рассматривала свое второе 'я'. Она уже видела фотографии на форуме и имела представление о том, как выглядит Неприкасаемая Кошка. Первым, что бросалось в глаза, конечно же, были волосы. Длиннее, чем у нее, они опускались ниже пояса. Создавалось впечатление, что волосы немного светятся — настолько белыми они были. Высокие кошачьи уши — того же цвета, — и глаза. Ярко-оранжевые, с вертикальным зрачком, они смотрели очень внимательно, словно Кошка могла видеть Тейлор с той стороны объектива. Кошка улыбнулась — между губ показались острые клыки, которые скорей подошли бы хищному зверю, чем человеку.

— Пр-р-ривет, Хозяйка! — неожиданно приятным голосом поздоровалась Кошка, махнув лапой... верней, конечно же, рукой, но жест был настолько кошачьим, что Тейлор даже в мыслях оговорилась. — Я оченя р-р-рада, что могу поговор-р-рить с тобой, ня! Пусть и так, а ня лицом к лицу.

Тейлор удивилась. Она была готова к конфликту — из-за своего ультиматума, из-за того, что она ограничивает Неприкасаемую Кошку. Та же, напротив, на вид была настроена очень благодушно. Называла ее Хозяйкой, и, кажется, была искренне рада общению.

— Нья... для нячала, — между тем продолжила Кошка. — Я хочу извиняться пер-р-ред тобой, Хозяйка. Я виновата, ня!