| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Сашка успел кого-то вырубить, отстраненно заметив, что Макс тоже зря времени не теряет, но потом, после того, как поймал удар прикладом, уже лежа на земле в полубессознательном состоянии разве что умом понимал, что его с размаху бьют ногами по груди и животу. И вкус крови во рту, соленой и горячей. Дальше и вовсе сплошная чернота, которая рассеялась только несколько минут назад.
Почему-то только сейчас до него дошло, что здесь очень холодно. Наверное, с губ срывается плотное облако пара, потому что израненные пальцы, вспухшие и почти негнущиеся, казались и вовсе чужими.
Плотно утрамбованный земляной пол, кое-где притрушенный соломой, тоже не согревал, вытягивая из такого неповоротливого тела остатки тепла и сил, но двигаться нужно обязательно.
— Руки давай, — сил на то, чтобы говорить, у него почти не оставалось, но нужно обязательно что-то делать, иначе просто вырубится.
Чем бы Макса не связали, пропитавшаяся кровью веревка скользила между замерзших пальцев, ни на миллиметр не ослабляя узлы. Тут бы лучше нож, но его, во-первых, нет, во-вторых, в таком состоянии Сашка бы, скорее, себе что-нибудь отрезал. Потому, через несколько минут неудачных попыток освободить друга, матерно выругался и привалился спиной к ледяной стене сарая.
— Ни хрена не получается, слишком туго... — дыхание стало совсем уж хриплым и отрывистым, таким, что, кажется, с расстояния в сотню метров услышишь. — Вот тебе и операция по освобождению заложников...
Макс не отозвался, только сам попробовал дернуть связанными запястьями, но быстро затих, стараясь экономить силы.
Наверное, будь они не так избиты и вымотаны, давно бы проверили, нет ли рядом ещё кого-нибудь. Но даже когда в противоположном углу кто-то зашевелился, почти не прореагировали.
— Вы за мной пришли?
А вот звук совершенно чистой русской речи и удивил, и заставил таки приподняться. Ещё бы что-нибудь разглядеть, было бы просто роскошно.
— Ты кто? — рука машинально попыталась нащупать оружие, но пальцы только скользнули по мелкому мусору, усеивающему пол и забивающемуся под ногти.
Макс тоже шевельнулся, хотя теперь уже и ни к чему пытаться изобразить бесчувственное тело, если тот, кто сейчас заговорил, был тут все время, значит, в курсе, что оба они хоть здоровьем и не блещут, но вполне живы.
— Ну, вы же за мной? — теперь в голосе появились какие-то глухие жалобные нотки. И ломкость, свойственная совсем молодым пацанам. — Вы от папы?
Сашка про себя ещё раз выматерился, когда до него дошло, что это и есть тот, за кем они пришли. Значит, не соврал тот боевик, и какого-то мальчишку тут держали. Вот только проку теперь с этого. Разве что ему будет не скучно сидеть, и то, пока у местных настроение есть, а потом просто прирежут в торжественной обстановке, тот и вся канитель.
— За тобой, за тобой, — это отозвался Макс, который постарался сесть чуть прямее. — Зовут как?
То ли луна снова спряталась, то ли просто дело к рассвету, но, казалось, потемнело ещё сильнее. Во всяком случае, густые тени, заполнившие углы хибары стали ещё плотнее и непрогляднее. Или это у Сашки последний рабочий глаз начал из строя выходить. Хотя, если не шевелиться, то ещё и вполне терпимо, а вот стоит повернуться, так и вовсе почти искры из глаз...
— Если вы от папы, то должны знать, как меня зовут.
Малый не дурак, потому, услышав этот вопрос, затаился в своем углу и приближаться не спешил. А без помощи этого пацаненка развязать веревку на Максе не получится, поэтому пришлось применять военную хитрость.
— А то ты сам не знаешь, сколько тут по таким же сараям рабов и заложников сидит, — Сашка подтянул ноги ближе и сгруппировался на случай, если придется этого кавказского пленника ловить по всему сараю. Потому что шанс на побег — если он у них есть вообще — нужно использовать сегодня. Да, они оба избиты почти до потери сознания. И местные про это знают, поэтому сегодня будут стеречь чисто условно. И потом, кто его знает, будет ли вообще возможность рыпнуться, тут с такими, как они просто — или в рабство, пока не сдохнешь от побоев и голода, или быстренько убьют. — Хочешь сказать, что не подтвердишь, если назовем не твоё имя?
Теперь из угла донеслось громкое сопение, наверное, пацан решал, что важнее — обида или хотя бы такая мифическая возможность выбраться отсюда.
— Тимофей... — шорох приблизился и Сашкиной руки на секунду что-то коснулось. — Вы же мне поможете, да? — это прозвучало совсем тихо и как-то обреченно. Видимо, этот Тимофей и сам прекрасно понимал, что и как, но лишить себя хотя бы крохотной надежды не мог.
— Если ты поможешь нам, — стараясь не напугать, Чернышов немного передвинулся, но как-то неудачно, пришлось даже губу до крови прокусить, чтобы перетерпеть прострелившую бок боль. — Давно тут сидишь?
— А какой сейчас месяц?
Да уж, календаря в этом хлеву явно нет...
— Начало апреля. Поможешь веревки развязать?
— Попробую, — судя по всему, пацан пожал плечами и приблизился вплотную. — Меня в сентябре увезли...
В нос Сашке ударил запах немытого тела и какой-то химии, немного похожей на лекарство. От этого коктейля ароматов даже в горле запершило, но Чернышов и не подумал дернуться или как-то это обозначить. Если просидишь в таких почти "пятизвездочных" условиях полгода, не так вонять начнешь.
— Ты знаешь, как отсюда выбраться? — примолкший Макс зашипел, когда Тимофей первый раз дернул за веревку, пытаясь размотать накрученные узлы.
— Знаю. Я как-то пытался убежать...
Сашка, несмотря на то, что и так видел только одним глазом, а любая мимика давалась почти муками, нахмурился, потому что теперь рассмотрел их невольного помощника.
Мальчишке лет тринадцать, вряд ли больше. Худой, с отросшими волосами, прикрывавшими грязное лицо. Выражения глаз было не рассмотреть, но, скорее всего, ничего, соответствующего возрасту, там не будет.
Но насторожило даже не это, а то, как он двигался. Дергано, рвано. И этот запах не то аптеки, не то просто вонь от медленно гниющей раны усилилась, когда Тимофей повернулся.
Уже понимая, что это означает, Чернышов перехватил левую руку мальчишки, не обращая внимания на то, как он от этого дернулся.
Запястье было обмотано плотным слоем каких-то вонючих заскорузлых тряпок, переходящих и на ладонь. Пацан молча вскинулся всем телом, пытаясь отодвинуть Сашку, но сил на это не хватило, ведь совсем ещё ребенок...
Чтобы окончательно убедиться в догадке, хватило пары секунд и одного прикосновения, а потом Чернышов осторожно отпустил мальчонку.
Да, вот теперь понятно намного больше — и почему он тут оказался, и что, действительно, пытался убежать. Первый ушел, как подтверждение, что мальчик у боевиков, второй — в наказание и назидание, чтобы больше не пытался удрать.
На обмотанной импровизированным бинтом левой руке ребенка остались только куцые обрубки мизинца и безымянного пальца.
2013 год
Попотеть у неё получилось, но вот только, к сожалению, не в спортзале.
Казалось бы, мелочь какая — набросать предварительную смету. Ага... Перед этим просчитать все площади, прикинуть по материалам и при этом не забывать о здравом смысле.
И ведь до чего сильно было искушение от щедроты души таки хлопнуть куда-нибудь лишний нолик... Но Лариса бестрепетной рукой этот недостойный порыв задушила, потому что не для того она долго и старательно зарабатывала репутацию, чтобы сейчас по бабской глупости и мстительности ею рискнуть. Да и просто совесть не позволит, потому что личное это личное, а рабочее — это рабочее. И ни к чему эти два понятия смешивать, а уж тем более настолько низко и подленько пользоваться моментом.
В конце концов, они с Сашкой друг другу никто, да и не особо Ларе хотелось каких-то дополнительных выяснений. Все равно видеться они практически не будут, не станет Чернышов торчать безвылазно на ремонте, у него явно своих дел хватает, чтобы тратить драгоценное время на такую ерунду. Да и самой Ларисе там придется бывать пару, от силы, тройку раз в неделю. Как правило — внезапно и незапланированно, чтобы рабочие не расслаблялись и не попытались халтурить. Потому как работать они с Костиком предпочитали не за страх, а на совесть.
Подбив предварительный итог по черновой отделке, она только тоскливо вздохнула, глянув на часы. Уже начало десятого, пока доделает, соберется и доедет, до закрытия останется, максимум, час. Да и вставать завтра в половине восьмого, с базы строительных материалов днем отзвонили, что пришла заказанная пару недель назад партия дорогущей итальянской плитки. Оно, конечно, можно было бы отправить кого-то из ребят, а то и сразу плиточника припахать, чтобы забрал свою будущую работу, но как потом искать того, что коцнул пяток-другой плиток? Естественно, брали с запасом, но ведь и закон подлости тоже никто не отменял, значит, разобьют на одну-две больше, чем есть в том самом запасе. А если учесть, что в наличии именно этого артикула нет, значит, придется снова заказывать, ждать, уговаривать клиентов не бузить... Нет, уж проще самой проследить за процессом, заодно напомнить подчиненным, что начальство в курсе всего и внимательно бдит, так что надо работать, а не создавать видимость.
К счастью, Сашкин адрес электронной почты оказался выбит на его визитке, иначе пришлось бы звонить домой Алинке, у той всегда, даже, наверное, во сне координаты всех их заказчиков под рукой.
Отправив предварительную смету, Лариса немного поскучала, потягиваясь и делая вид, что смотрит на цветы, оккупировавшие подоконник. Вот интересно, она их вчера поливала или забыла? Даже полезла проверять, тут же вляпавшись пальцем во влажный грунт.
И пока мыла руки, старательно думала обо всем, кроме того, что так и подмывало сделать. А потом все-таки не выдержала, потому, ругая себя за отсутствующую силу воли, вбила Сашкины данные в поисковик.
Единственным, что успокаивало, была мысль, что это она не из простого любопытства, а исключительно для пользы дела. Кто его знает, может у них не хватит денег, чтобы оплатить весь комплекс услуг? О таком нужно знать заранее! О том факте, что стоимость одной только его машины вполне покроет расходы на ремонт квартиры, Лариса старалась не думать, пока читала выскочившие ссылки.
Конечно, найти сразу и все это вообще из области фантастики, к тому же, неизвестно, насколько Чернышов публичный человек.
Так и оказалось, потому что из всего, что нашла в свободном доступе, Лариса вынесла только уже припомнившийся факт — работает Сашка финансовым аудитором. Это она прочла на официальном сайте компании, на которую Чернышов и трудится.
Ага, а то сама не знала об этом раньше... Да и не девочка уже, чтобы верить всему, что где-то написано.
Хотя повода приезжать с какой-то другой целью Лара просто не видела. Ладно бы работали на кого-то, и хозяин решил проверить, не оборзели ли подчиненные, воруя больше положенного, так они с Костиком владеют равными долями организации, а кроме их учредителей нет.
Но извечная нелюбовь почти любого русского человека к фискалам не давала расслабиться. Может, налоговая всполошилась? Да даже если и она, конечно, нарушения найдут, иначе что это за проверка, если по итогам ни предписания, ни штрафа, но и бухгалтер сидит тоже не исключительно для красоты. Естественно, все доходы в отчетах не фигурировали, так и по миру пойти недолго, но и особо не наглели, укрывая не больше половины реально заработанного. В конце концов, не все же платежи проводятся через банк, многое и просто налом на руки...
Нет, все-таки у налоговиков и методы другие, да и денег, чтобы нанять Чернышова, точно пожалели бы. Уж что-что, а оценивать стоимость недвижимости Лариса умела.
Да уж, загадок все больше, просвета и не видно, так что, наверное, придется согласиться с прискорбным фактом — у неё начинается паранойя. Сегодня начала подозревать во всем подряд бывшего знакомого, завтра почудится слежка, а потом и здравствуй, комната с мягкими стенами...
Звонить Ириске было уже поздно, поэтому Лариса приняла, наверное, единственно верное и рациональное решение — лечь спать. Может, и правда в русских народных сказках зерно истины про то, что утро вечера мудренее, не просто так проскакивает?
Только вместо того, чтобы сразу уснуть, Лара сначала вертелась, как будто на крошках от сухарей лежала, а потом притихла.
Все-таки память, особенно та, которая пробуждается, когда совсем не надо, штука коварная и отвратительная. Почему-то в голову сразу полезли воспоминания, считавшиеся уже давно-давно похороненными. Например, то, что Сашку она последний раз видела не так давно, как самой хочется думать. Но, если придираться к словам, это и не было встречей — он её точно не заметил.
Потому что, когда стоишь над свежими могилами своих родителей, как-то не до того, чтобы вертеть головой по сторонам.
Вот сейчас Лариса осознала особенно четко, что те, совсем далекие события ему если не простила, то просто максимально попыталась спрятать, забыть и не вытаскивать на белый свет, а вот тот факт, что он не был на похоронах собственных родителей, простить до сих пор не могла. И ведь это совершенно иррационально, кто она такая, чтобы обвинять его в этом, к тому же Лара прекрасно знала, что Сашка физически не мог присутствовать — его не было в стране, и об аварии, которая унесла жизни дядь Саши и теть Нины, вообще узнал только через три дня, а до сих пор руки в кулаки сжимались.
Даже тот факт, что его родители не особо одобряли её в качестве девушки сына, не обижал. А уж когда Сашка уехал, так и вовсе она осталась только подругой Ириски, и причины недолюбливать если не исчезли полностью, то явно почти сгладились.
Лариса залезла с головой под одеяло, старательно жмурясь и стараясь прогнать видение того, как молодой мужчина стоит возле свежей грубо сколоченой лавки, сжимая в руках букет белых лилий.
Сжимая так, что стебли начали ломаться, а крупные цветы, склоняя головы, медленно покрывали темные холмики земли осыпающимися лепестками. Один, за ним второй...
Дальше она не смотрела, предпочтя уйти, чтобы не вырвалась эта клокочущая ярость, которая могла вот-вот смениться плачем. Поэтому не видела, как долго Сашка простоял на кладбище.
Но из памяти этот момент постаралась стереть, и на протяжении почти семи лет это получалось, а вот теперь почему-то не сработало, когда очень надо...
Ладно, этот бесконечный день, наконец-то, завершен, а завтра вторник, уж он-то точно будет лучше. Потому что хуже, чем сегодняшний, Лара припомнить не могла давно.
Глава 5
"Если у вас паранойя, это ещё не значит, что за вами не следят..."
народная мудрость
Что там было про "человек предполагает, а Бог располагает"? Правильная фраза, иначе и не скажешь. Потому что утро для Лары началось хоть и продуктивно, но как-то не особо радостно — оказывается, заказ привезли, но не их, потому что кто-то посмотрел не туда, перепутав номера накладных. Нет, это как раз ещё и терпимо, все мы люди, всякое может случиться. Но какого черта было орать на неё, Лара не поняла, так что пришлось идти и стучать старшему менеджеру. Не от исключительной пакостности натуры, просто нужно уметь держать себя в руках и не кидаться на ни в чем не повинных людей.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
