Дикие земли

— Ну допустим. Только мы говорили про ауры... — напомнил Икен.

— А я к этому и веду. Кто знает, что ищут здесь эти люди? Кто знает, что они уже нашли? Говоришь, аура не совпадает с образцом? Напрашивается вывод, что это другой человек. Но есть еще два варианта. А именно подмена ауры и подмена образца. Что, если Т'Анхайне обнаружил здесь заклинание, которое меняет ауру? Что, если образец его ауры в хранилище Циталеди подменили?

— Скорее уж тут что-то нашли, — буркнул Икен. — После элементалей я могу в это поверить. С неохотой, но могу. Но вы себе даже не представляете, какая защита в хранилище.

— Ты так думаешь? А я склоняюсь ко второму варианту.

— Почему?

— Ини, очнись, — растормошил сыщик девушку, которая снова с головой ушла в свои думы. — Скажи, зачем ты поехала с нами?

— Ну вам же нужен был спец по животным, разве нет?

— Ха! Я даже без волшебства вижу, что это — только предлог. Была ведь и другая причина, не так ли? Как насчет того, чтобы кому-то что-то доказать?

— Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду обычное тщеславие. Вот что я имею в виду. Ты поехала с нами как специалист по животным. Но чем ты занималась на деле? Один раз осмотрела пузырей, и все.

— Больше некого было осматривать...

— Допустим. Итак, у тебя возник излишек свободного времени. На что ты его потратила? Может, на флирт с мальчиками? Один был у тебя прямо под носом. Куча провинциалов мелькала вокруг, не прочь распробовать столичную штучку. Может, присмотрела себе модный наряд из шкур пузырей? Это было бы естественно для вчерашней студентки. Но нет, ты занялась совсем другим: ты пыталась делать нашу работу, особенно, работу Икена. Я всегда проверяю того, кого нанимаю. Про тебя я тоже в курсе. Про то, что ты могла стать лучшей выпускницей года, но лучшим стал Икен. Как насчет того, чтобы доказать всем, а в первую очередь себе и ему, что ты можешь выполнять работу детектива не хуже? Уязвленная гордость, желание быть первой...

— Да что вы понимаете, — процедила Т'Иниариса.

— А, собственно, почему надо стесняться этого? В конечном счете это путь к совершенству, не так ли? Я тоже люблю быть первым, по духу ты моя младшая сестра.

У Т'Иниарисы отвисла челюсть после такого резкого перехода от изобличения к восхвалению. Все-таки в деле сокрытия своих чувств ей было до сыщика далеко.

— Итак, вывод: молодая и энергичная выпускница берется за трудное и опасное дело, чтобы доказать свой профессионализм. Что в этом странного? Да ничего! В таком возрасте либо мужика ищут, либо карьеру начинают. Обычное дело. А теперь вспомним: кто конкретно посоветовал тебе наняться к нам, и кто посоветовал нам нанять тебя?

— Прапра...дед.

— Именно! Старейшина Пупулис. А теперь давайте посмотрим на этого человека. Старый, очень старый. Казалось бы — одна радость: предаваться воспоминаниям, пестовать учеников да внуков. А он что? А он без лишних сомнений отправляет свою прапра...внучку в довольно опасное предприятие, даже подталкивает ее к этому. Чуть позже нам приходится отправиться в это проклятое место. Кстати, Икен. Ты предупредил родителей, что улетаешь в Дикие Земли?

— Вот еще, — буркнул молодой маг. — Мало мне тут рычания ундаров по ночам, еще не хватало родительских воплей по телепатической почте.

— Вполне тебя понимаю. Хотя, будь у меня дети... Ну неважно. А вот Пупулиса я предупредил перед нашим отлетом. Ты, Т'Иниариса, уж извини, но отвечать за тебя перед магистром не хотелось. Икен все-таки мужчина, и мы с ним многое вместе прошли, это совсем другое дело. Так вот, я специально отправил старейшине послание, дескать, летим в Дикие Земли, преследуя таких-то подозреваемых, ваша прапра...внучка — с нами, прошу согласия. Угадайте, каков был ответ? "Она взрослая. Спрашивайте согласия у нее". Каково? Нет, я уважаю такой ответ, но... как-то это не вяжется с моими представлениями о дедах и внучках.

Но все встает на свои места, если вспомнить кое-какие обстоятельства. Вспомнить, что якобы убитый маг-преступник Т'Анхайне был прямым потомком старейшины. Что старейшина много лет ловил своего непутевого потомка, и, не странно ли, — никак не мог поймать. Добавить к этому недавнее признание Т'Иниарисы, что ей удавалось время от времени видеться с отцом, несмотря на все усилия стражи и карателей Цитадели. Упомянуть, что именно старшейшина опознавал труп и посох якобы убитого Т'Анхайне. Добавить к этому ту поспешность, с которой он подсунул нам родную дочь Т'Анхайне и то спокойствие, с которым он ее отпустил на поиски опаснейших бандитов. Не потому ли, что знал: ей ничего не грозит? И, в качестве последней капли, добавить еще один пункт. Как старейшина и магистр, он наверняка имел привилигированный доступ к образцам аур. Ты, Икен, хвалил защиту вашего хранилища. Как думаешь, она защищает от магистров, то бишь, от собственных создателей и владельцев?

Молчание было ответом на эту речь. Выводы казались очевидными. Но волшебник уже успел узнать сыщика достаточно, чтобы понимать: когда выводы подсовывают, с ними что-то не так. Любопытство все-таки победило, и он спросил:

— Значит, это и есть ваша версия? Что Пупулис заодно с Т'Анхайне и использовал нас как бесплатных проводников и охранников, которые доставят дочь к отцу?

Шикаши засмеялся:

— Нет, это не моя, а твоя версия. Версий, как обычно, много. Мне было интересно, какую из них выберешь ты, если я тебе вывалю все факты, которые есть у меня. Заметь: все улики косвенные. Причастность Пупулиса мы четко доказать не сможем. Знаешь поговорку сыщиков? Вероятность еще не уверенность. Всегда помни об этом. Да, я думаю, что Пупулис в этом деле замешан по уши. Но я в этом не уверен на все сто, и я не знаю точно, как именно он замешан. Ты выдвинул версию с проводниками дочки к папе. Есть и другие. Например, Пупулис использовал дочь Т'Анхайне как наживку, чтобы добраться до него самого. Или версия о том, что она сама в курсе. Но это проверить проще простого. Т'Иниариса, скажи, когда ты поняла, что мы идем по следу своего отца?

Строгая ледышка Т'Иниариса вдруг разревелась. Сквозь всхлипывания можно было разобрать слова. Ничего она не поняла, а лишь надеется. С того самого дня, когда сообщили, что ее отец погиб, когда она увидела тело, в котором с трудом можно было угадать человека, она надеялась, что это ошибка. Что он снова, как много раз до этого, выйдет из тени на какой-нибудь безлюдной улочке или из кустов в парке, и скажет: привет, дочка. Потом они отправятся куда-нибудь в тихое местечко поговорить о жизни. А Повар, этот наводящий ужас на всех остальных садист и убийца, будет все это время стоять, переминаясь с ноги на ногу, у входа, охраняя их встречу от внезапных незванных гостей. Он был всегда верен ее отцу, Ини не могла себе представить, чтобы Повар попытался убить своего главаря.

Когда она услышала о том, что приметы двух магов совпадают с приметами отца и Повара, у нее вновь появилась надежда. Когда Икен сказал, что ауры не похожи, она испытала сильнейшее разочарование, и так разозлилась, что предложила ему опаснейшее Вино Судьбы. Но этому выскочке опять повезло. Когда она сегодня увидела изображения, надежда возродилась снова. Нет, она не знает, как может быть связан со всем этим старый Пупулис. Старейшина с ней сюсюкал, а ее отца непрестанно поливал грязью. За это она относилась к старику как к чужому. И она действительно отправилась в поход потому, что захотела переплюнуть высочку Икена.

Что интересно, эти излияния с признаниями происходили на плече у того самого выскочки. То ли ближе оказался, то ли еще что.

_________

Отстояв свою ночную вахту, Икен разбудил волшебницу. Та уже не спала, глаза были все еще на мокром месте. Маг обнял ее крепко, успокаивая. Он плохо понял, как получилось, что этот дружеский жест превратился в пылкую прелюдию. Но головы не потерял ни он, ни она. Достаточно заметить, что любовники предавались страстям тихо, стараясь не разбудить сыщика и не привлекать внимание местного зверья. Вредная и презрительная в своих речах Т'Иниариса в сексе оказалась собственной противоположностью — ласковой и покорной.

Устав, они легли бок о бок, глядя на фосфорецирующие облака. Икену пора было отсыпаться, но сон не шел.

— Некоторые девушки избегают секса с магами снов, — сказал он. — Знаешь, почему?

— Знаю: нельзя ничего симулировать, нельзя притвориться, что получаешь удовольствие. Ведь мой отец — маг снов, он мне рассказывал. Он всегда был честен и откровенен со мной. Я, конечно, знала, что он... что... что он только со мной добр. Если ты думаешь, что я хочу оправдывать отца...

— Продолжай?

— А ты так думаешь? — спросила она.

— С чего бы вдруг? Я не могу читать твои мысли. Только чувства. Твои желания мне неведомы, а приписывать другому свои домыслы это как то... неправильно.

— Ты тоже честен со мной.

— Я похож на твоего отца?

Она засмеялась тихо.

— Глупыш, ну какая может быть связь? — потом замолчала. — Хотя... если подумать... Слушай, а ведь и вправду. Не говоря о том, что ты тоже маг снов, но внешне вы определенно похожи. Но ты не преступник, конечно. Да я понимаю, что мой отец преступник, и не стану его оправдывать. Я все равно его люблю.

— Как получилось, что он стал вне закона?

Девушка вздохнула.

— Я его спросила, конечно. В тот день, когда поняла, что он не такой, как все. Он ответил, что если я буду настаивать, он расскажет. Но ему больно об этом вспоминать. Особенно о том, с чего все началось. Пусть лучше расскажет мама, она все знает. Если бы он мог вернуть время вспять, он бы не совершил того первого преступления. А потом... потом его стали ловить, а он пытался уйти от карателей Цитадели. Ему было нечего терять: после поимки ждала только смерть. И он пытался спастись любой ценой... ценой новых преступлений. И как-то пытался жить, с такими же, как он. А что еще оставалось делать?

— И ты спросила мать?

— Хотела. Но все время откладывала.

— И?

— И потом мама умерла, а я так и не узнала. И не решилась спросить отца. Какая разница? Все равно сделанного не воротишь.

Они помолчали.

— За теми холмами. Так близко... Как ты думаешь, он узнает, что я здесь? — вдруг спросила она.

— Если он тебя ждет, то конечно. Он ведь помнит твою ауру, и он сильный маг. На таком расстоянии он тебя почувствует.

— Почему же не встречает?

— Не знаю.

— Может быть, он не ждет меня так рано? Я думаю, мы поставили рекорд скорости.

— Благодаря твоим пилюлям, — улыбнулся Икен. — Пот получается жутко вонючий, но я уже принюхался.

— Ох, надо будет вымыться! Не могу же я показаться людям в таком виде! От меня, наверное, разит как из собачьей задницы.

Молодой маг фыркнул:

— Потерпи до завтра. Тут полно горячих источников, но сейчас выходить из укрытия опасно.

— Может быть, он сделает мне новый амулет вместо того, который иссяк, — мечтательно проговорила волшебница.

Икен привстал и полез в свой рюкзак.

— Вот, это тебе.

Под тусклым светом облаков что-то поблескивало. Это был кусочек горного хрусталя на нитке, сплетенной из прозрачных лент.

— Сувенир из городка охотников? — улыбнулась Ини. — Узнаю кожу пузыря. Очень мило.

— Не просто сувенир. Одень, встань и нажми на выступ справа.

Т'Иниариса сделала как он сказал, и... исчезла. Только шорох выдавал ее присутствие.

— Классная запрещенная штучка, — хихикнула она, подкравшись к Икену со спины и шутливо толкая.

— Ничего подобного. Амулеты невидимости разрешены, но только для магов. В нем двадцать пять зарядов, потом можно отдать любому магу света на перезарядку.

— И ты все это время молчал?

— Я думал, ты вспомнишь про разрядившийся амулет, а потом — про отца, и расстроишься. Ждал, пока сама заговоришь о нем.

— Надо же...— голос невидимой Ини обрел странные интонации.

— Но это не все. Там есть выступ с другой стороны.

Т'Иниариса возникла из воздуха на том месте, откуда исчезла.

— Это что, я? — раздался ее удивленный возглас совсем с другой стороны.

— Конечно. Это иллюзия. Нажимаешь один выступ, и появляется твой двойник. Потом нажимаешь другой, и сама становишься невидимой. Можешь уйти, а твой двойник останется на месте. Все будут думать, что ты там, а на самом деле ты... тут, — он быстро перевернулся и схватил невидимую волшебницу за ту часть тела, которая оказалась ближе. Она рассмеялась и нарочно свалилась на него.

— Ребята, утихомирьтесь, а? — недовольно проворчал Шикаши, разбуженный возней. — Завтра рано вставать, нам понадобятся свежие головы, чтобы не наделать глупостей.

— Все, все, мы уже тихие, — сказала девушка. — Спи, Эйо, твоя вахта давно кончилась.

Здравствуй, папочка!

— Вставай, молодежь, хорош дрыхнуть! — бордый голос сыщика вытащил Икена из сладких утренних грез.

Протирая глаза, он проснулся. Подумалось вдруг, что хорошо бы вымыться всем, а то Шикаши не сможет ни к кому подкрасться невидимым, если вдруг понадобится: запашок выдаст. Сыщик громко прошелся на тему молодых безответственных авантюристок, которые спят во время своей вахты, и что бы с ними могло случиться, если бы он не дремал под утро очень чутко. Но Ини лежала, не реагируя на насмешки. Сыщик подтолкнул ее, но рука... прошла насквозь. От неожиданности тот даже вздрогнул.

Т'Иниариса ушла. Включила невидимость, оставила своего двойника, и исчезла в неизвестном направлении. Впрочем, разве в неизвестном? В Диких Землях она могла пойти только в одно место — к отцу.

Икену пришлось объяснять, откуда взялась иллюзия.

— Ну молодец, напарничек, удружил! — ворчал Шикаши. — Если бы не твоя невидимость, разве она бы поперлась ночью, одна? Эх... И мне надо было догадаться, что ее не удержат страшные сказки.

— Какие сказки?

— Ну о том, что это может быть не ее отец, и тогда ей хана.

— А... да, я заметил, что вы соврали. Но о чем вы тогда беспокоитесь? Отец ей ничего не сделает.

— Ты в этом так уверен? Да, я соврал, но только потому, что правде она бы не поверила. Подумай: этот человек инсценировал свою смерть и прервал контакт с дочерью. Это может означать только одно: он не хотел ее видеть. А тут она сама его нашла. Как ты думаешь, чем это может кончиться?

— Ну... не знаю.

— И я не знаю. Но это зверь, Эйо. Такой же зверь, как Невзрачный Душегуб. Думаешь, он ее не тронет? Ты берешься предсказать реакцию зверя?

— Но он же ее любит, — возразил волшебник. — Она говорила об этом так... искренне. Я бы заметил, если бы это была попытка обмана или самообмана.

— Возможно, любит. А может быть уже и нет. Понимаешь, матерые преступники со временем деградируют. Среда портит, знаешь ли.

— Ну это уж через чур! — возмутился Икен.

— Не знаю, не знаю. Инсценировать собственную смерть и не послать весточку якобы любимой дочурке два с лишним года? Я могу еще понять, если бы он не предупредил ее сразу: горе дочери должно было выглядеть натуральным. Но зачем тянуть столько времени?

— Я кажется знаю, зачем. Все сходится.