О прямой военной помощи речи не шло из-за расстояния. Но на чистый альтруизм Аченока тоже рассчитывать не приходилось, хотя Икен разок все же попытался:
— Если ваш опыт поможет Столице победить орду, вы тем самым избавитесь от изоляции. Таким образом за вашу услугу сегодня — завтра вы будете наслаждаться плодами общей победы.
— А если победит хан?
— Возможно. Но вам лучше делать ставки на другой исход, ведь победа хана — это верная смерть для вас, Аченок.
— Это может случиться задолго до вашей победы. Было бы лучше, если бы мы получили взамен что-то такое, что позволило бы нам продержаться.
— Хотя бы намекните, какого рода уловки вы применили во время обороны, чтобы я мог прикинуть, чем Столица захочет за это отплатить...
—
Диверсанты против диверсантов
—
++ 313-й день 13865 года
Где-то южнее Мархорма
Посреди густой чащи на берегу чистого ручья горел маленький, неяркий огонёк. Запах жареного мяса будоражил зверье, но другой запах — едкий и крайне неприятный для большинства сильных хищников — сразу отбивал аппетит, а ручей отсекал мелких ядовитых тварей, из-за которых весь остальной лес оставался непригодным для человека.
Ручей огибал скалу, оставляя для костра лишь небольшую площадку, а в каменной стене зиял узкий вход в пещеру, почти скрытый вьющимися травами и длиннобородым мхом.
Зашуршали листья, закрутился дымок, поднимавшийся над очагом, и из воздуха появился человек. Эйо Икен устало вздохнул и сел, подогнув под себя ноги, взял первый попавшийся шампур и с наслаждением впился зубами в мясо.
— Куда? Еще не готово!
— Не суетись, Алия, сойдет и так,— успокоил он девушку, которая только что выбежала из пещеры.
Девушка-шаперонка была одета в легкую летнюю куртку, короткие шорты с широким кожаным поясом, а на ногах было что-то вроде гетр до колен из грубой и очень прочной ткани. Сама она тощая и жилистая, как антилопа, но с заметным бюстом, рыжеволосая и смуглокожая. Ее серые глаза нахально и весело поблескивали, а взгляд и поза не выказывали ни капельки почтения к такому высокому начальству, как бывший иерарх Икен.
Следом за ней из пещеры появилась маленькая, но разношерстная компания. Сначала — молодой парень, зеленоглазый терс, немного выше среднего роста, смазливый лицом, но худой, как спичка. За ним вышел мужчина постарше, анраконец, этому, наоборот, сильно не повезло с лицом, но повезло со сложением: он был ростом за два метра и очень атлетичный. Он вынужден был присесть, пригнуться и повернуться боком, чтобы пройти через узкую трещину, служившую входом в пещеру. Но труднее всех пришлось последней — черноглазой инферанке с длинными смоляными волосами, заплетенными в тугую косу. Когда брюнетка оказалась снаружи, стало непонятно, как она вообще ухитрилась "просочиться", поскольку ее фигура с любого ракурса казалась шире входа.
Черноглазая, колыхнув пышным задом и передом, присела у костра, плавным движением перебросила косу на колени и уставилась на Икена, ожидая новостей. Рядом неловко бухнулся (аж земля вздрогнула) верзила. Он покосился на старого шпиона, понял, что тот пока занят едой и предпочел более приятное зрелище: сам, мягко говоря, немаленький, он откровенно любовался толстушкой. Взгляд его следовал за черной рекой волос, которая прихотливо изгибалась, лавируя между крутых холмов.
Молодой мужчина остался стоять у входа в пещеру, сложив руки на груди. Он тоже ждал — с явным нетерпением, но, как и все, вежливо помалкивал. Ярко-зеленые глаза быстро перескакивали с одного на другого и вновь возвращались к старому шпиону.
Первой не выдержала рыжая, стоило Икену сорвать последний кусочек с шампура:
— Ну, что он сказал?
— Погоди, вода кончилась. Джуна, будь добра...
Рядом в трех шагах журчал ручей, но Икен протянул флягу брюнетке. Она лишь мгновение подержала флягу в руках и сразу вернула — уже полную.
Старый шпион быстро осушил сосуд наполовину и небрежно вытер рот рукавом.
— Увы, но по-простому не получилось,— сказал он.— Аченок не собирается делиться своими секретами.
— Он что-то потребовал взамен?— догадался зеленоглазый.
— Да... он хочет от нас одну услугу, но непростую. Ему, видите ли, нужно, чтобы мы прищемили хвост рейдерам хана.
— Что-о-о?! А птиц ему с неба не собрать?— возмутился парень.
— Да пошел он!— гневно рявкнула рыжая.
Икен только усмехнулся в ответ на эту вспышку эмоций. Алия и Джерр — самые нетерпеливые — сразу высказали всё, что думают. А два молчуна — Джуна и Камо — не сказали ни слова, но разделяют мнение темпераментной парочки.
Слов тут и не требовалось: магистр мог видеть их настроение по аурам. Джуна была слегка разочарована, но осталась внутренне столь же спокойной, что и внешне, а в душе Камо после короткого удивления вскипело негодование — сильное и жаркое, как у огненной.
Неудивительно: Столица не могла избавиться от рейдеров даже на своей территории, такая задача считалась невыполнимой. Обращаться с подобной просьбой к группе разведчиков, состоящей из пяти человек и оказавшейся глубоко в тылу врага... все восприняли предложение Аченока как отказ в форме издёвки. Все, кроме Джуны. Она, похоже, догадалась, что всё не так просто, и в ее ауре вместо гнева росло любопытство.
Джерр предложил:
— Может, поспрашивать горожан? Все помнят штурм города, расскажут много интересного.
— И набрешут с три короба,— бросила Алия.
Икен снова спрятал улыбку в бороде: молодой лекарь возмущается, но ищет выход, а девчонка в своем репертуаре — ну на то она и огненная Алия.
— Насчет поспрашивать — оставим как запасной вариант,— согласился Икен.— Придется поговорить со многими, обдумать их слова, отбросить небылицы, снова поговорить... а у нас не так много времени.
— А если нанять кого-нибудь и вернуться позже?
— Правильно мыслишь: нанять, а лучше завербовать. Это и есть мой запасной вариант.
— А основной?
— Придется драться,— коротко ответил старый колдун.
Бойцы посмотрели на командира с недоумением. У всех в глазах и в аурах был один и тот же вопрос: "как?"
Икен ответил каждому долгим взглядом, будто пытаясь взвесить, кто чего стоит. Огненная Алия — атакующий авангард, Камо и Джуна — земля и вода — защита и поддержка, Джерр — тоже водный маг, но лекарь. А пятый — сам Икен — центральное связующее звено и три оставшиеся стихи: воздух, свет и сны.
Проклятье, как же не хватает Люпина с его невидимостью! Опытный и надежный боец погиб далеко от дома — погиб не зря, героически, соратники вспоминают его только добрым словом, но заменить его некем... В бою Икену придется брать на себя сразу три задачи — невидимость, полёт, да ещё и за астралом присматривать, что тяжело даже для магистра. По всем правилам тактики нужен ещё один, дублирующий его в магии воздуха либо света.
Старый вояка трезво оценивал свои силы и не боялся: он верил, что один на один победит любого противника, но не сможет думать одновременно за троих. Если ринуться в бой таким составом, ошибки практически неизбежны и кончится тем, что погибнет кто-то ещё. А тогда не только это задание будет провалено, но, скорее всего, придется сворачивать всю миссию...
— Аченок не издевается. Он прекрасно осознает, что полностью рейдеров не уничтожить,— пояснил Икен.— Наша задача скромнее — как следует их припугнуть.
Переглядываются. Понимают, что это уже легче, но все равно не знают, с какой стороны подступиться к задаче.
Старый шпион продолжил:
— Да, дело не простое. Мархорм почти не контролирует то, что происходит за стенами города, поэтому его войска прикрыть нас не смогут.
— А специальные группы вроде нашей?
— По большей части выбиты войной, а за теми, кто остался, очень плотно следят издалека, при помощи магии снов. Они с равным успехом могут и помочь нам, и выдать наше расположение. Зато о нашей группе ордынцы ничего не знают. Это значит, что мы сможем спокойно подготовиться и нанести один или два внезапных удара прежде, чем нас начнут целенаправленно разыскивать.
— Получается, мы, диверсанты — против диверсантов?— Джерр попытался скаламбурить, но Алия вдруг вспылила:
— Не равняй нас с этими уродами! Мы деремся с военными, а они убивают гражданских и фермеров! Это не диверсанты, это рейдеры!
— Ладно, ладно, успокойся...— попридержал её Икен.— Джерр имел в виду, что наше знание тактики диверсий может пригодится в борьбе с теми, кто использует схожие уловки.
— Ну... да...— лекарь поспешно ухватился за удобное оправдание.
— На самом деле — нет,— сказал ему Икен.— Местные ордынские рейдеры не похожи на тех, что рыскают вокруг Столицы. Те прячутся и хитрят, проникают далеко вглубь нашей территории, а сделав черное дело, уходят на земли, подконтрольные Шантабу, умело избегая патрулей, которые пытаются их перехватить. Здешние рейдеры — наглее и проще. Нападая на фермы, к сопротивлению они не привыкли. Их там ждет в лучшем случае пара-тройка крестьян с арбалетами, которые не отобьют внезапное нападение и даже вряд ли кого-то ранят. Сами же рейдеры большую часть времени сидят в укрепленных крепостях вокруг Мархорма и наносят удары оттуда. Около Столицы главная проблема с рейдерами в том, что их почти невозможно найти. А этих искать не придется — Аченок дал координаты крепостей.
— Устроим засаду?
— Не выйдет. Они, конечно, обнаглели, но не настолько, чтобы наносить удары по легко предсказуемой системе. Если бы можно было заранее угадать, где и когда они нападут, тогда наша помощь не потребовалась бы: хотя Цитадель Мархорма не может отвоевать территории вокруг города, но вполне способна устроить короткую встречную вылазку и стереть в порошок этих крыс. Однако для этого, повторюсь, надо знать место и время.
— А что, если проследить заразу от истока?— предложила Джуна.
— Правильно,— кивнул Икен.— Можно перехватить отряд, выезжающий из какой-нибудь крепости, и с некоторым шансом это окажутся рейдеры. Именно так пытается действовать Цитадель Мархорма, но, поскольку такая стратегия используется давно, то отработаны и методы противодействия: рейдеры всегда настороже, ордынская разведка следит за окрестностями, а боевые маги и солдаты регулярно прочесывают дороги. Единственное место, где они не ждут никаких сюрпризов — это сами крепости.
Глаза Алии вспыхнули:
— Нападём на форт?
Старый шпион усмехнулся: редкие, но эффектные нападения на ордынские форты приводили огненную в неописуемый восторг. Эти уколы, конечно, не могли нанести существенный вред огромной армии, но, похоже, ударили по самолюбию того, кто ей правил. Хан Джаггаран пришел в ярость — ничем другим не объяснить то, что большое количество войск было возвращено на давно захваченные и "усмиренные" территории, их заставили прочесывать дороги и поселения на тысячи верст вокруг.
Но не только рейдеры хана умели скрываться и уходить от преследования — магистр несколько раз менял расположение своей базы, переехав из окрестностей Раншида к Сандату, потом — к Челли, и, наконец,— к Мархорму. Везде он находил отряды местных партизан, налаживал с ними контакты, а когда чувствовал, что уже довел ордынцев до белого каления, "переезжал" в другое место, а союзников уговаривал переселиться в города. Ордынцы собирали силы, начинали прочесывать леса и заброшенные поселения, но там уже никого не было, зато в ближайшем городе-государстве появлялась сеть надежных осведомителей, состоявшая из бывших партизан.
— Простым нападением тут не отделаешься,— сказал Икен Алии.— Твои "метеоры" — отличная штука, но... Те крепости, с которыми мы имели дело раньше,— это цветочки. Все они находились глубоко в тылу орды и не ждали нападения. А эти — бдят потому, что под боком — Мархорм, чья армия спит и видит, как бы сравнять их с землей. Они укреплены настолько, насколько возможно, там уйма войск — и внутри, и в окрестностях, и они настороже. А если учесть, насколько Мархорм огромен, ты можешь понять, какая силища нужна, чтобы продолжать держать его в узде.
— Столица больше,— с гордостью напомнила Алия.
— Да... Столица больше. Но вот тебе простая арифметика. У орды есть сразу три города с населением далеко за двадцать-тридцать миллионов — Этон, Егелан и А'Рах-Мора. В сумме они больше Столицы. Однако есть ещё Мархорм, который равен любому из них. Пока Мархорм не принадлежит орде, хану приходится держать тут соразмерные силы. Это значит, грубо говоря, что из трех ордынских мегаполисов только два могут тратить свои ресурсы на экспансию, а все силы Егелана приходится держать для блокирования Мархорма. Но если Мархорм подчинится Джаггарану, тогда все четыре супермегаполиса смогут направить ресурсы против нас, и противник ударит вдвое сильнее. Этого никак нельзя допустить. Если мы можем помочь, мы должны это сделать.
— Ну... это понятно.
— Хорошо. Тогда смотри дальше: во время войны городов нередко бывает так, что одна из армий отступает за крепостные стены, которые напичканы защитной магией. Если обороняющаяся армия всё еще сильна, то штурмовать город "в лоб" — себе дороже.
— Это все знают,— нетерпеливо перебила Алия.
— Так уж и все? Не все, но вас на факультете огня, разумеется, учат основам стратегии. Я хотел издалека подвести к... А, впрочем, давай поменяемся ролями. Посмотрим, как ты усвоила теорию. Расскажи: что происходит, если армия противника спряталась за стенами своего города?
— Если спрятавшаяся армия сильно потрёпана, могут все-таки попытаться взять штурмом.
— Правильно. А если штурм отбит?
— Могут все бросить и уйти. Тогда на этом война закончится.
— Верно, могут. А ещё?
— Могут начать грабить мелких союзников. Если армия Мархорма заперта в своих стенах, она не придет на помощь, и можно спокойно захватить и разграбить, скажем, Сандат.
— Что орда в свое время и сделала. Еще варианты?
— Остается только брать на измор.
— Верно. Любой мегаполис живет за счет непрерывных поставок продовольствия с десятков тысяч окрестных ферм. Если перекрыть пути снабжения, осажденные либо сдадутся, либо выйдут из-под защиты стен и попытаются отбросить врага. И как это обычно реализуется технически?
— Ставят заслоны на дорогах, чтобы фермеры не могли проехать. И вместо того, чтобы кормить город, фермы кормят армию осаждающих.
— Опять же, верно. Везти продовольствие издалека — трудно, куда удобнее платить обычную цену местным фермерам. В результате все довольны: фермеры не разбегаются, не пытаются партизанить и шпионить, а солдаты сыты.
— Зато у осажденных — большие проблемы.
— Именно. А теперь — тонкий вопрос, но я надеюсь, что вам это тоже объясняли: почему потом, когда город сдается, почему город грабят, но фермеров не трогают даже тогда? Что мешает завоевателям нарушить этот принцип, почему так поступает только орда?
Алия уточнила:
— Всем известно, что фермеры — неприкосновенны, их даже грабить нельзя, но, мне кажется, вы спрашиваете не о кодексе чести боевого мага.
— Да, у правил и кодексов обычно есть корни, иначе такие правила живут не долго.
