Зверь лютый. Книга 24. Гоньба

И уж вовсе решился он погубить осиянного светом Богородицы Воеводу Всеволжского (много язычников в веру христову обратил сей воевода), да Небесная заступница не позволила.

Да, люди добрые, того самого. Коему прозвище — "Зверь Лютый". Сиё — от людей глупых, сути не видящих, смысла не знающих. Ибо люто рвёт он всякую лжу-неправду, бесовщину с поганщиной. Зверски рвёт-вырывает. Аж и хрипы живым басурманам перекусывает. Всяким злыдням-нехристям. А матушка, Царица Небесная, душу-то его прозревая, тому воеводе благоволит, платом своим чудотворным оберегает. Воителя славного за веру христианскую.

Вот и встретились они на реке, на Волге. Феодор-епископ, с золотыми серафимами по подолу да с демоном премерзким в душе, да "Зверь Лютый" в сапогах стоптанных да с покровом Богородицким под видом косынки простой беленькой.

Нут-ка прикиньте, люди добрые. У одного — шёлк на брюхе да демон в требухе, а у другого — рубаха льняная да милость неземная. Ну, и чьему верху-то быть?

Однако ж, не запросто так. Была про меж них смертная битва-сражение. Следы-то там, в Балахне-местечке, и по сю пору видать.

Метался Феодор, аки зверь рыкающий, демон адовый, огнём палил, пол-деревни сжёг. Вышел супротив него новокрещённый Хусдазад, душа чистая, грехами не замаранная. Да силён демон-то: обе руки ему опалил, одежонку-то прям на теле молодецком пожёг. Уж совсем пришла смерть неминучая к добру молодцу.

Ан нет: подскочил тут к исчадию ада Воевода Всеволожский, помолился силам небесным, воззвал к Заступнице истово, перекрестился троекратно по обычаю, да и пнул порождение тьмы со всей силушки молодецкой, сбил с ног, руки цепью хитрой запер да пасть заткнул.

Ибо сила в том Феде — демонская. Ибо словесами своими — многие души прельстил он. Да и смрадом серным от него сильно несёт, пованивает.

Привезли того демона со подручниками во славен град Всеволжск, кинули в подземелья глубокие, затворили запоры крепкие. Сел тогда Воевода да призадумался. Призадумался да опечалился. Ибо не убить того демона ни мечом, ни копьём. Не берёт его ни вода глубокая, ни огонь жаркий. А демон-то — сила сатанинская! — в подземелии-то ворочается, славен город Всеволжск-то потряхивает.

Три дни не сходил с места "Лютый Зверь". Уж и на что он лют да искусен, а не знал способа. Три дни не пил, ни ел — думу думал. А на третью ночь взмолился покровительнице своей, Матери Христовой. И сжалилась заступница, подсказала-посоветовала.

И построил Воевода с мастерами всеволожскими машину особенную — "Врата Смерти" называется. Никогда допрежь такой не было. Ни на Руси Святой, ни в иных царствах-государствах. Так ведь и Богородица-заступница не всякому помогает, научает да советует. И сказнил Сатаны ближника, слугу "Князя Тьмы" верного. Дабы не ходили такие по "Святой Руси", не терзали души православные.

А чтоб и этот не мог, в пекло вернувши да отдохнувши, да в злобности своей укрепивши — с новой силою на Русь воротиться, приковал Воевода заклятьем неслыханным беса к евоной же кости мёртвой. И себе служить заставил.

И лежит тот череп с демоном — в подземелиях Воеводиных, путь-дорожку прогрызть себе пытается... Да только у Воеводы не забалуешься. Череп-то — в горшке стеклянном, невиданном, в сундуке крепком, опечатанном, в подземелье глубоком, запертом. Сидит исчадие, трусится. А как нужда придёт — погонит его Воевода противу врагов, супротивникам "Святой Руси" на погибель...

Вокруг этого текста строились варианты. И самого текста, и подачи. Понятно же, что бабам надо побольше про мучения-страдания Манефы, а, к примеру, плотникам — подавай описание конструкции гильотины:

— Ой, да там топор висит аж в полста пудов, с семи желез кованый, в семи щёлоках купанный. Ой, да там столбы стоят резные, дубовые, с Синь-моря привезённые...

По подаче изначально — всё просто. Пришёл мужичок, сел на завалинку, послушал про что местные бают, нашёл зацепочку, погнал своё "сообщение".

* * *

Сходно с одной из рекламных стратегий на интернет-форумах. Хоть про что толкуют, а найти ассоциации и вкинуть своё — вполне возможно.

Я ж рассказывал:

" — Я всегда на экзамене спрашиваю студентов о червях. И все только о них и учат. Но вы сегодня расскажите о слонах.

— Э... Профессор... Слон — это животное... У которого нос имеет червеобразную форму. А черви бывают...".

* * *

Потом начали прикидывать более сложную драматургию. Например, человек не из Всеволжска идёт, а наоборот — туда.

Рассказчик был невольным соучастником Феди, но раскаялся, идёт во Всеволожск, чтоб по мере сил помогать светлым делам Воеводы. С прямой рекламой:

— А уж во Всеволжске-городке житьё, говорят, славное. Одежонку там дают — добрую, хлебушка-то там — в волюшку, избы-то там ставят — хоромами... приходи-живи-радуйся.

Другой бежит из селения русских язычников с Унжы, волхвы которых (устрашённые эффективностью крещения от "Зверя Лютого") молились Велесу, который, в свою очередь, и приказал демону пойти на Стрелку и тамошний дивный светоч веры истинной — изничтожить.

Нервный, дёрганый, блажит истошно:

— Нету, нету у злобы силушки! Противу Воеводы Всеволжского! Ни у Велеса — скотьего бога, ни у Сатаны — ангела низвергнутого! Грядёт! Грядёт час смертный, час судный! Всё! Всё, что есть в миру — всё погибнет-погорит-повалится! Один Всеволжск-город выстоит! Милостью Заступницы да трудами воеводиными!

Естественным образом формировалась связка: князь-воевода.

— Чудище Поганое всё семейство князя Андрея погубить замыслило! Уж и сын, и брат князя преставились! Немного времени сатанинскому приспешнику не хватило. Обломали замысел диавольский — Крест Святой да Воевода Всеволжский!

О патерналистском отношении между Залесскими князьями и крестьянами-переселенцами с Юга — я уже...

Третий — вообще мимо идёт. Из Костромы на богомолье к Вышгороду, к Борису и Глебу, молиться о здравии князей русских, защиты против поганых, кости в горле у племени адова. Горящий взор и призывы:

— Молитесь, молитесь православные о здравии князей наших! Об крепкой крепости веры нашей — Всеволжске-городе!

Репутация Боголюбского как "сильно православного" — общеизвестна. Противостояние чёрт-князь — очевидно. На эту очевидность накладывается неожиданное — вмешательство "третьей силы", "Зверя Лютого". Как положено — в последний момент, нежданно-негаданно.

Есть и явные очевидцы. Парень-новик, что при захвате бесовского отряда видел огни печей преисподней в глазах Феди, покалечился и чудом (милостью и радением Воеводы) жив остался, был свидетелем казни. И шевеления головы после смерти:

— А у Воеводы-то в руке... Голова-то, слышь-ка, отделённая. Одна, стал быть, без тулова. А — моргает! Челюстями, слышь-ка, лязгает! Скалит клыки свои, бесово отродье, на народ-то православный... Пожрать-то всех топорщится. А — фиг! Воевода его за власы держит, не трусит, не смущается. Говорит-указывает: Ты, де, теперь мне служить будешь, псом цепным у порога поскуливать.

Если эту, смысловую, "лицедейную" часть, Хотен накатывал основательно, то в части обеспечения пришлось плотно поработать с Точильщиком.

Маршруты, ключевые точки, "команды доставки", "спасательные группы" и многое другое приходилось продумывать заранее. Понятно, что экспромт не исключается. Если он хорошо подготовлен.

У меня на территории Залесья работают разные структуры. Есть посольство в Боголюбово, фактории по Оке, в Гороховце на Клязьме, в Ярославле на Волге, есть телеграфисты, есть несколько групп точильщиков. Вбрасывается новая категория — пропагандисты. Отношения между структурами?

Мелочь мелкая? — Вот на таких мелочах и сыпятся многие проекты.

"Сказочники" никак не взаимодействовали с посольством. Лазарю я даже не говорил ничего. Он врать не умеет. Если информация о такой форме моей деятельности дойдёт до Андрея... возможны негоразды. Распространение слухов властями никогда не приветствуется: конкуренция за ресурс, за внимание населения.

* * *

Национальная специфика: в России всегда весьма причудливо-негативна молва о власти.

При Борисе Годунове — слухи о царе-убийце, которые усилились с появлением самозванца, "посеяли тревогу и сомненье, на площадях мятежный бродит шёпот". Позже: царь Пётр — подкидыш, лже-сын Натальи Кирилловны. Судачили о происхождении Екатерины I ("не прямая царица — наложница"), Петра II ("до закона прижитый" сын "некрещёной девки").

Передавали, что настоящий отец Анны Иоанновны — учитель-немец, потому она "Анютка-поганка". Распространяли кривотолки о Елизавете Петровне ("прижита до закона", "не природная и незаконная государыня"), о цесаревиче Павле Петровиче ("выблядок"). Обсуждали интимную жизнь Елизаветы Петровны ("Сначала ее князь Иван Долгорукой погреб, а потом Алексей Шубин, а ныне-де Алексей Григорьевич Разумовский гребет...") и её тайных отпрысках (легенда о Таракановых).

Вообще, в истории России, как отмечалось уже в конце 19 в., нет государя или государыни, о коих бы не рассказывались в русском народе разных гадостей. Исключение — нынешний, богом данный и горячо любимый. На тот момент — Александр Третий.

Власти всегда боролись с "враками", даже с помощью официальных актов. Екатерининский "Манифест о молчании", или "Указ о неболтании лишнего" (1763 г.) грозил преследованием людям "развращенных нравов и мыслей", что суют свои носы в "дела, до них непринадлежащих". Манифест неоднократно оглашался народу, ослушники преследовались тайным сыском.

Позднее XIII партийный съезд 1924 г. принял специальную резолюцию "против распространения непроверенных слухов".

Этого здесь ещё не произошло, но образ мыслей — сходен.

* * *

Показывать связь между факториями и "сказочниками"...? — Если "говорун" в фактории по двору метлой метёт — вариантов нет. А вот если "мобильная группа"... лучше не афишировать. Аналогично — телеграфисты и точильщики. Принципиальная разница между "сенсором" и "эффектором", между "динамиком" и "микрофоном".

Но, естественно, "пайзаца" — тайный знак, который может быть предъявлен в критической ситуации для запроса помощи.

Сами группы: "сказочник" — вбрасывает инфу. "Лицо". Его видят, слышат, помнят. Пытаются побить. Тут полезен второй член группы. Крепкий молчаливый мужичок. "Кулак". С навыками рукопашного боя. Но без поножовщины! Ещё один молчальник — "Ухо-глаз". Смотрит и слушает. Как чего устроено. Стены крепостей, глубины перекатов, воровство начальников, жадность пресвитеров...

Чисто по технологии движения в здешней местности — мальчик-слуга. Подай-принеси. "Тревожный колокольчик" — когда группу начинают бить-хватать, он должен сбежать и донести весть. Спасти, вернее всего, не смогу. Но взыскать с обидчиков — постараюсь полной мерой.

Купчик-коробейник, типа — не от меня, а "самозанятый". Он-то, внешне, и является главным в команде, остальные — слуги, попутчики.

Этот персонаж ("торговый партнёр Всеволжска") позволил легально требовать, при возникновении "силовых" проблем, помощи от местных властей, от князя Андрея.

Опыт показал оптимум — 3-5 человек. С присоединением к местным попутным группам. К осени мы сформировали и отправили четыре таких команды. Одна погибла полностью. Тупо замёрзла в лесу. Три других — на Верхней Волге, на Которосле и на Клязьме — распространяли мою "ИИ" — информационную инфекцию. С приключениями. С потерями. Довольно успешно.

Сразу признаюсь: попытка провести эту операцию минуя князя Андрея — моя ошибка. Перебдел. Сам себя перехитрил. Даже видя своими глазами, проезжая по этой земле, по "городам и весям", не уловил некоторых оттенков.

Боголюбский плотно контролировал своё княжество. Понятно, что появление команды "сказочников" где-нибудь в Дубне — вовсе не то событие, о котором немедленно докладывают "светлому князю Суждальскому". Но деятельность команд, временами, приводила к конфликтам. В которые вынуждены были вступать местные власти. А "поправлять" их следовало через князя Андрея.

С Боголюбским пришлось объясняться. Правда, ситуация уже была другая. Мы говорили о конкретных вещах, а не о тех... "злодейских замыслах", картинки которых могли прежде возникнуть в его мозгу.

Идею он понял, но сам так делать... "Невместно мне".

Кажется, неспособность, нежелание вести активную пропаганду есть у русских государей унаследованное "общее место". Следствие ощущения "богоизбранности". "Они все и так должны меня любить". Это свойство вполне проявляется и в утрате авторитета в народе Николаем II. Пожалуй, лишь Мономах, с его "Повестью Временных Лет" и "Поучением" — активно работал в этом поле.

Полученный опыт позволил уточнить методы, включить в работу немало талантов из местного населения. Что оказалось полезным чуть позже — когда эта деятельность вышла за пределы Залесья.

Три группы "агитаторов" не могли вложить мои истины в уши полумиллиона жителей Суздальского княжества. Но задача так и не ставилась. Мне не нужно большое число "подписчиков" — нужен "вброс". Дальше аборигены сами, в силу наличия у хомнутых сапиенсов второй сигнальной системы, необходимости её "возбуждать", проще — потребности в болтовне, распространяли наши сюжеты и оценки по электорату.

Я не стремился к "вбиванию истины" — убеждению слушателей в моей правоте. Как это было необходимо во Всеволжске. Достаточно просто "альтернативной точки зрения" — дать возможность сделать выбор. Который люди уже сделали — епископа Феодора в Залесье не любили. Им было интересно узнать подробности его гибели. В связке с этой позитивной вестью, шло упоминание "Зверя Лютого". Тоже, соответственно, позитивное.

Мы вели, где это было возможно, "разведку назад" — по следу "сказочников" шли люди, которые оценивали эффективность пропаганды, широту "следа", его устойчивость во времени, степень изменения.

В ту зиму во многих местах Залесья празднование Рождества, Масленицы, Пасхи сопровождались пересказами находок Хотена. Не в церкви с амвона, конечно, но на каждой паперти, торгу, в застолье.

Несколько неожиданным для меня было "расслоение во времени".

Сказочные элементы составляли 9/10 наших текстов. И чуть-чуть — о реале Всеволжска.

"Белые избы", стеклянные окна, прялки-самопрялки — почти не воспринимались. Производство поташа, выплавка железа — ноль. Освобождение от налогов, всеобщее образование, запрет рабства...

Вообще, вся информация о реальности — уже через пару месяцев просматривалась только слабыми следами. Казалось — русские люди не живут на этой земле, не пашут, не строят, не ростят детей... Воодушевлённо аплодируют, наблюдая с трибун захватывающую картину "битвы сил добра и зла", ангелов и демонов.

"Жила бы страна родная. И нету других забот".

Вспомните сказки, былины. Много ли там о режимах налогообложения или севооборотах?

Однако уже через полгода картинка начала меняться. При общем затухании вброса, реальная часть, в отличие от сказочной, медленно росла. Приближаясь к 2-3%. К той доле мужчин-домохозяев в общем населении, которые принимают решения и могли, хотя бы, захотеть попробовать нового. Моего. Всеволжского.