| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Работы над болидом были уже все завершены. Энакина ради такого дела отпустили из лавки сразу же. Так что, когда их нагруженная покупками компания вернулась в дом Шми, мальчишка уже перепроверял машину. Что не мешало ему делиться с Куай-Гоном: как Уотто приказал удостовериться, что машина и в самом деле может составить достойную конкуренцию остальным, и что это не хлам, достойный украсить собой лишь мусорную кучу, и что тогда он вот так руки сложил и вот так посмотрел на этого синего га...
— Энакин, — строго сказала Шми. — Не смей так выражаться.
— А что я сказал, мам? Куай-Гон сам его так называл...
— Энакин, — сказал рыцарь. — Ты слышал, что говорит мама?
А я стоял рядом и ухмылялся.
Мальчишка сделал вид, что обиделся, и вернулся к работе. Сидя на заднем крыльце дома, Куай-Гон следил, как Энакин, Падме и Джар Бинкс возятся у машины. Р2Д2 доверили тестировать электронику, а Ц-ЗПО, за неимением рук и технических талантов, ограничился устными советами. Куай-Гон вызвал по комлинку корабль.
— Учитель, — с сомнением в голосе сказал Оби-Ван, выслушав его рассказ, — а что, если план провалится? Тогда мы надолго застрянем здесь.
— Мы и без энергосистемы далеко не улетим, — резонно возразил Куай-Гон и поспешил отключиться, пока Оби-Ван не принялся спорить.
Вот что-что, а в спорах этот юноша — просто талант. Неужели Оби-Ван научился этому от него? Или это врожденное?
Два местных солнца забирались по небосклону все выше, как будто играли друг с другом в догонялки. Глиняные стены лачуг раскалялись, сохраняя прохладу. Над пустыней повисло туманное марево, размывшее очертания далеких гор. В сторону космопорта лучше было не поворачиваться. Спекшийся от множества стартов песок, словно зеркало, отражал солнечные лучи и слепил глаза.
А еще... А еще в этом мальчике действительно что-то есть.
Из дома вышла Шми с подносом в руках. Она несла детям напиться. Увидев Куай-Гона, она остановилась, поставила поднос, налила в чашку воды из кувшина и протянула ему. Было так легко вообразить, будто... Он покачал головой, прогоняя недооформившуюся мысль. Шми поняла его по-другому и сказала, что воды хватит на всех. Пусть берет.
Какое-то время они стояли рядом, глядя на неугомонную компанию во дворе.
— Вы можете гордиться сыном, — вдруг сказал рыцарь. — Он предлагает помощь, не думая о вознаграждении.
— Он ничего не понимает в жадности, — по усталому лицу женщины скользнула улыбка. — Он знает толк только в своих фантазиях. У него есть...
Она замешкалась.
— Необычные свойства, — закончил Куай-Гон. Шми кивнула. — Он предчувствует события, — продолжал рыцарь. — Поэтому у него такая молниеносная реакция. Это свойство джедаев.
Женщина смотрела ему прямо в лицо, и сложно было не разглядеть в глубине ее темных глаз свет надежды.
— Он достоин большего, чем участь раба, — негромко сказала Шми. Рыцарь отвернулся.
— Уровень его Силы на редкость высок, — сказал он. — Кто его отец?
Она замолчала. И молчала чересчур долго для простой паузы в разговоре. Похоже, он задал вопрос, на который она не была готова ответить. Или вообще не хотела отвечать. Он не стал переспрашивать. Ей нужно время. А он умел ждать.
— У него нет отца, — наконец произнесла Шми.
Произнесла настороженно, ощетинившись, как будто ждала, что над ней засмеются.
— Я его выносила, родила и вырастила. Я не могу объяснить... но отца у него нет.
Он и не спрашивал объяснений. И смеяться не стал. Просто стоял и смотрел во двор, где Падме и Энакин с хохотом отнимали друг у друга отвертку. Шми взяла его за руку.
— Вы можете ему помочь?
Наступила его очередь обдумывать ответ на вопрос. Детей, наделенных особыми свойствами, отбирали, пока им не исполнилось шести месяцев. Так было и с Оби-Ваном, и с ним самим, и с любым из джедаев, о ком ему приходилось слышать или кого он знал лично. Выучить более взрослого человека еще не удавалось. Исключений раньше не было никогда. Почти никогда.
Вы можете ему помочь? Как и чем? Невозможно. Но тогда, почему все время кажется, что ему предназначено что-то сделать? Куай-Гон чувствовал, как между ним и мальчишкой крепнет связь. Это может быть дружбой, а может быть — предначертанием. Но в любом из этих двух случаев он не может не...
— Я не знаю, — сказал он, как мог, мягко. — У меня нет задачи освобождать рабов. Родись Энакин в Республике, он смог бы стать джедаем. У него — свой путь. А я... даже не знаю, что я могу сделать.
Шми кивнула, лицо ее вновь стало усталым и настороженным, словно на мгновение снятая маска вернулась на место. Она взяла с перил веранды поднос и спустилась во двор.
Из тени у стены вышел я, слышавший весь разговор и подойдя к ней сказал тихим шепотом:
— Когда Энакин победит в этой гонке он сам сможет отправиться куда пожелает и забрать вас собой. Я об этом позабочусь.
Она только благодарно кивнула и пошла дальше, но походка у нее была уже не столь усталой, а это уже хорошо.
Я снова посмотрел, как ребята возятся с болидом, хотя он уже был полностью готов. Но пусть. Надо же им чем-то занять руки. Да и Энакин сам об этом знал. Видимо ему просто нравится заниматься с техникой.
* * *
За водой пришлось сходить еще раз, потому что народу на заднем дворе прибавилось — прибежали соседские мальчишки Китстер и Сик. Ну, а раз они здесь, значит, с ними пришла Амии, сестра Сика. Ей уже почти шесть, и она ни на шаг не отходит от брата, что не прибавляет ему счастья в жизни. И, конечно же, с ними заявился Вальд, родианец. Некоторые запрещают детям играть с родианцами, но Шми не видела в дружбе сына и Вальда ничего страшного. Да, конечно, родианцы — странная раса. Их зеленая кожа вся в пупырышках. Некоторые невежественные люди считают, что от них появляются бородавки, но это не так. А еще родианцы — прирожденные бродяги и путешественники. Говорят, один из них сумел добраться до очень далекой планеты на самом краю галактики и даже прожить там долгое время, постоянно скрываясь от иммиграционных служб. Правда, бедняга, погиб. Как говорят.
— Ух ты, какой астродроид! — присвистнул Китстер. Р2 тоже посвистел ему в ответ. — Повезло же тебе...
— Это еще не все, — нарочито небрежное пожатие плечами должно было означать мощь и величие, но у Энакина в ту же секунду зачесался нос, и он вытер его испачканной в машинном масле ладонью.
Амии захихикала.
— Завтра я участвую в гонках.
— Что? — засмеялся Китстер, запуская пальцы в густую шапку своих темных курчавых волос. — На нем?
Он хотел было пнуть ногой машину, но передумал, заметив, как насупился Энакин. Дело могло кончиться дракой, а Китстер был слабее. Это его угнетало, но он был реалистом.
— Оуна йоке, Ани, — подал голос Вальд.
— А я говорю — взлетит, — возразил Энакин.
— Ты столько лет над ним трудился, — сказала справедливая Амии. — Но он с места не сдвинется.
И тут же заработала подзатыльник от брата: не лезь, когда старшие говорят. Амии наладилась устроить рев. Ее задобрили конфетой.
— Ладно, — сказал Сик. — Мы идем играть в мяч. А великий пилот пусть налаживает свой драндулет. На гонках от него только мокрое место останется.
Энакин гордо отвернулся. И увидел, что Джар Бинкс уже успел отвинтить крышку левого двигателя, так что синхронизирующий разряд извивается в непосредственной близости от рук гунгана.
— Эй! — заорал Энакин так, что вздрогнул не только оставшийся возле друга Китстер, но и отбежавшие на приличное расстояние Сик и Амии. — Джар Бинкс! Держись подальше! Если твоя рука попадет в разряд, она онемеет на несколько часов.
Гунган вздрогнул от ужаса. И уронил отвертку. И, конечно, нагнулся за ней. Правда, он помнил, что руки держать надо подальше, и даже заложил их за спину. А зачем гунгану руки, если есть такой замечательный язык, которым можно подцепить все что угодно, если поблизости нет джедай Куайгона... Ой!
— Моя явык онмел! — горестно сообщил Джар Бинкс. — И моя заствять...
Что верно, то верно. Если сунуть пальцы за инструментом в щель, то можно и застрять. Джар Бинкс подумал, что теперь-то он наверняка знает, почему люди отвертку назвали отверткой — больно она верткая.
— Аты... Эй! абл-блу-бл... Ани! Эй! Моя за-ствял...
Энакину было не до того. Он спорил с только что назначенным на должность старшего механика Китстером.
— Ты даже не знаешь, заведется мотор или нет! — настаивал Китстер, скептический, как и положено быть старшему механику.
То, что в подчинении у него был всего лишь один дроид — зато астродроид! -Китстера не останавливало.
— Заведется, — упрямо стоял на своем Энакин.
— Самое время выяснить, — помирил спорщиков подошедший Куай-Гон.
Из сумки на поясе он достал небольшой пузатый цилиндр и протянул его Энакину.
— Вот. Держи стартер.
Энакин даже рот раскрыл от удивления, забыв, что ему, как гонщику, надлежит вести себя с достоинством. Стартеры были штукой редкой. Ломались они не часто. Вернее, вообще не ломались, а денег стоили совершенно безумных. У Уотто был один, но он трясся над ним, как над семейной реликвией. Правда, покупателей на стартер все равно не нашлось: легче было купить целый корабль на стороне, чем один стартер у Уотто — так что вскоре тойдарианец забыл о нем. Хотя по-прежнему хранил на самом видном месте.
— Мне тоже показалось, что Уотто он нужен меньше, чем тебе, — уголки губ Куай-Гона подрагивали, как будто он сдерживал улыбку.
Энакин тоже сдержался. Каким образом джедай увел из-под носа Уотто его сокровище, он понятия не имел и не горел желанием выяснять. Уж точно не покупал...
Он залез в кабину, сжимая в кулаке заветный цилиндр. Стартер скользнул в щель на панели управления. Внутри что-то щелкнуло. Энакин осторожно положил руки на руль. Что-то изменилось, подумал он. Сколько раз он сидел в этом кресле, под потной ладонью дрожал пластик руля, под днищем болида стремительно проносилась пустыня. Но раньше он садился в уже готовую машину. Только сейчас и только здесь машина ожила у него в руках. Он оглянулся на Куай-Гона. Спасибо.
Энакин решительно потянулся к ключу стартера, но что-то его остановило. Он привстал и оглянулся: возле одного из двигателей приплясывал и мычал Джар Бинкс. Энакин испугался. Он собрался выскочить и помочь, но вмешалась Падме. Она высвободила пальцы невезучего гунгана и отвела его подальше в сторону. Мальчик облегченно вздохнул. Стоит почаще оглядываться...
Ну теперь-то ничто не должно помешать. Энакин уселся поудобнее и завел мотор.
Радон-ульцеровские двигатели вздрогнули и басовито запели. Из сопел выглянули дразнящие язычки бело-голубого пламени. В лица зрителям ударил песчаный вихрь. И сквозь рев мотора раздался ликующий крик Энакина:
— Получилось!
* * *
А я, подумав, что сейчас самое время пока все заняты, дал команду своим железным охранникам и пошел пообщаться с Уотто.
— Ты был с ними мальчик и с Энакином, но без этих железяк. Тебе и Энакину еще что-то нужно? Этот тупоголовый джедай и так украл у меня стартер и наверно думает, что я не видел. Все думают, что могут меня обмануть и обидеть.
— Насчет джедая я с тобой полностью согласен Уотто. Мне тоже кажется, что у них что-то не то с разумом независимо от расы. А на счет Энакина ты прав. Я хочу выкупить его мать. Надеюсь мы договоримся.
— И зачем тебе она? Для тебя она слишком старая или тебе такие нравятся? — ухмыльнулся этот гад азартно потирая руки.
— Не, для меня она стара, но Энакин будет лучше стараться на гонках, если узнает хорошую для него новость. Как считаешь разве не так? Ты же заинтересован в его победе?
— Дай угадаю. Ты далеко не беден и непонятно что делаешь в этой странной кампании. И ты явно хочешь поставить на нашего Эни. Я прав?
— Да. Ты проницателен.
— Но еще у меня мало денег и у меня украли стартер и я могу заявить о краже хатту. И он заставит джедая заплатить. И еще он его опозорит. Но ты прав Эни может расстроиться и проиграть, а деньги нужны сейчас.
— Давай я тебе сейчас оплачу за Шми и этот несчастный старый стартер, а ты потом сходишь до обменника и поменяешь на те деньги, которые тебе больше нравятся?
— Мне нравится твоя мысль мальчик, приступим к торгу, — и его синие крылья зажужжали от быстрых взмахов...
Когда мы расстались с Уотто, то оба были вспотевшие но довольные результатами торга.
Придя в дом я сразу же пошел искать маму Эни и вскоре она нашлась одна в своей спальне задумчиво сидящей на стуле опершейся локтями на стол.
— Простите, надеюсь, я не сильно помешал?
— Что ты Руден. Знал бы ты как я благодарна твоей маме которую, к сожалению не знаю, что воспитала такого сына. Мы же с Эни столько всего перенесли.. он чуть не сломался. А сейчас видит в тебе старшего брата. Ты уж пригляди за ним. Хоть на расстоянии. Я же вижу что тебе это не сложно.
— Вам тоже уже несколько минут как не очень сложно. Но я сделаю то, что вы хотите, — и отдал ей вольную с кодами отключения рабского импланта. — Только скажите ему об этом утром как проснется, а не то промучается всю ночь и будет не готов к гонкам.
Она внимательно прочитала документ и глаза ее засияли, а потом крепко обняла меня.
— Спасибо, — тихо произнесла она. Да, я так и сделаю, как ты говоришь.
Глава 6.
Короткие сумерки Татуина — единственное время, когда пустыня окрашивается в алое и золотое. Следом стремительно и тяжело наваливается ночной сумрак, гасит пламя на западе небосклона, рассыпает пригоршни звезд. В пустыне начинается ночная жизнь— тихая и осторожная.
Одна из звезд прочертила по темному небу яркую полосу и опустилась на берегу Дюнного моря — узкий, стремительный корабль, похожий на охотящегося хищника. Пустыня затихла, только семейство диких бант все так же неторопливо брело через барханы. Лишь вожак неодобрительно протрубил, повернув рогатую тяжелую голову в сторону появившейся из корабля фигуры.
Дарта Маула банты не интересовали. Он поднял к глазам бинокль и принялся осматривать горизонт.
Песок и камни. Пустошь. Но вон там поселение, и вон там. А там — третье, большое, почти целый город. Ситх задумчиво опустил бинокль. Большой город был виден и так — тусклое зарево на фоне сгущающейся тьмы. Три поселения. Если здесь есть другие, то они на другом берегу песчаного моря, там, где он уже был. Или дальше, там, где он еще будет. Уже скоро.
Он поднял руку, набрал код на тяжелом браслете, охватывающем запястье. Из распахнутого корабельного люка вылетели три маленьких темных сферы и бесшумно полетели к городку. Дарт Маул отрешенно смотрел им вслед, пока их силуэты не исчезли из вида.
Джедаи должны быть здесь, подумал он. Их слабость в Силе. Они слишком заметны... Уже скоро. Скоро. Он улыбнулся.
* * *
На Мос Эспа спустилась ночь, и тьма окутала город. Они сидели на перилах веранды и смотрели на огни. Вдалеке, там, где располагалось взлетное поле, огни собирались в огромное озеро, там играла музыка и веселился народ, наверстывающий упущенное во время вчерашней бури. Здесь, в квартале рабов, почти во всех окнах уже было темно, здесь ложились рано и не думали о веселье.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
